Госдума
Госдума
Зам. руководителя Администрации Значков приехал в Госдуму в половине двенадцатого, за полчаса до начала важного голосования по новому закону о борьбе с организованной преступностью. Он быстро направился в левую сторону холла, где располагались лифты. Но не успел он дойти до лифта, как его окликнул высокий седоволосый мужчина. Это был генерал Уткин, полномочный представитель президента в Госдуме.
— А я вас с утра жду, — сказал он, взглянув на часы.
— Не опоздал?
— Нет, заседание начнется через полчаса. Пойдемте в кабинет, поговорим!
Вскоре они поднялись в кабинет полномочного представителя президента. Усевшись в кресло, Значков спросил:
— Ну что, какой расклад?
— Говорил со всеми фракциями, — начал представитель президента, — по существу получил одобрение. Всем преступность надоедает. Спикер тоже поддерживает.
— Так, значит, пройдет?
— Да, думаю, пройдет. Хотя, конечно, не исключается, что коммунисты совершат демарш...
— Почему? Они что, не заинтересованы в искоренении преступности?
— Нет, очень заинтересованы. Но не заинтересованы в успехе реформ и программ президента, — пояснил генерал. — Одним словом, мы подготовили два документа. Я надеюсь, один из них пройдет. Первый — закон, второй — подзаконный акт.
— А что в этом подзаконном акте?
— В общем-то, на обсуждении в рабочих комиссиях он прошел почти без сучка без задоринки. Сомнения вызывает один пункт, где сотрудникам правоохранительных органов разрешается беспрепятственно входить в любое учреждение и коммерческую организацию в случае подозрения, что эта организация занимается противоправной деятельностью.
— И что в этом пункте не нравится?
— Некоторые товарищи из рабочей группы стали интересоваться, что можно понимать под подозрением, так сказать, попросили обосновать это выражение.
Значков только покачал головой:
— Если мы будем каждый пункт обосновывать, то я боюсь, что у нас такие толстые законы будут... — Он взглянул на толстый словарь, стоящий на полке книжного шкафа.
— Да, я с вами полностью согласен! Но что делать? Под них тоже надо подстраиваться... — Генерал взглянул на часы. — О-о, мне уже пора! Вы у меня в кабинете подождете?
— Хорошо, — сказал Значков, — я посижу тут. Просто шеф сказал — без результатов голосования на работу не являться.
Генерал вышел из кабинета.
Прошло полтора часа. За это время Значков сходил пообедал, снова вернулся в кабинет. Он стал заметно нервничать. Не в силах побороть нервозность, стал ходить по кабинету взад-вперед.
Наконец дверь открылась, и в кабинет вошел генерал. Вид у него был невеселый.
— Ну что, генерал, — спросил Значков, — как прошло?
Генерал пожал плечами.
— Не знаю даже, как сказать... Короче, главный закон не прошел. Коммунисты были против, стали говорить, что это усиление полицейского государства, что это ущемление прав и свобод граждан, одним словом, всякую канитель.
— Что же они творят? — возмущенно проговорил Значков.
— Наверное, зря вы сегодня приехали на голосование... Коммунисты видели вас, когда вы входили в здание. Они так и сказали, что это указание Администрации Президента, что они хотят только возврата к полицейскому государству, восстановления КГБ.
— Да ладно, много они знают! — махнул рукой Значков. — А второй документ?
— А подзаконный акт, как ни странно, прошел.
— И даже пункт о беспрепятственном вхождении в коммерческую структуру?
— Да, не обратили внимания. Видимо, весь пыл израсходовали на первый закон. Они там все доказывали, упражнялись в красноречии. А второй пропустили. Причем пропустили не только пункт о беспрепятственном вхождении, но и об арестах лиц по подозрению в принадлежности к преступным формированиям.
— Это очень хорошо! Будем действовать в соответствии с этим подзаконным актом.
— Только вот такое дело... — добавил Уткин. — Депутаты настаивают, что несколько пунктов, в частности о беспрепятственном вхождении в коммерческие структуры, об аресте — они должны быть секретными. Так что мы опубликуем только общие положения.
— Ну пусть будут общие положения! И то хорошо. Ладно, поеду докладывать начальству...