RSS
 

СОЛОНИК - КИЛЛЕР МАФИИ

ВАЛЕРИЙ КАРЫШЕВ КИЛЛЕР МАФИИ


Книга первая


ЗАПИСКИ АДВОКАТА


ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

Я никогда не собирался писать подобное художественное произведение
Но волею судеб мне пришлось выступить в качестве защитника по делу Александра Солоникаодного из самых знаменитых и загадочных российских киллеровобвиняемого в ряде заказных убийств криминальных авторитетова также работников милиции.
Попав после ареста в специальный корпус следственного изолятора 
«Матросская Тишина», АСолоник не чувствовал себя в полной безопасностиНад ним «висело» — ни много ни мало — три смертных приговорапервый — судебныйвторой — работников милиции за смерть своих коллег и третий — воров в законе за убийства криминальных авторитетов.
Реально оценивая ситуацию
Солоник разработал собственную систему безопасностиодним из элементов которой было ежедневное посещение его адвокатом.
Одни называют Солоника преступником и убийцей 
(хотя суда над ним не было), другие — Робин Гудомвыжигающим «криминальные язвы» обществаНо так или иначе Солоник — личностьспособная на ПоступкиТри его побега из мест заключениявключая последний из «Матросской Тишины», сделали его легендой криминального мира.
Солонику посвящены многочисленные статьи в газетах и журналах
главы документальных книгфильмыНо кто может знать его лучшечем его адвокат — единственный человек с воликоторому он доверил свою судьбуа также завещал в случае смерти и свои воспоминаниязаписанные на аудиокассетыИх мне передали в Грециигде при весьма загадочных обстоятельствах погиб Солоник.

Идея подобной книги впервые пришла Солонику во время следствия
.
Вечером
накануне моего очередного посещенияпо телевидению показывали какой-то остросюжетный детективИ тут онпренебрежительно отозвавшись о фильмезаметилчто если бымолпро него написалито получился бы суперостро сюжетный романТогда я в шутку ответил — кто тебе мешаетсам и напиши... А онпомолчавпокачал головой — нетэто можно сделать только после его смертии уточнилиначе прольется море кровида и ему самому не жить.
Прошло время
события приняли стремительный оборот.
Понимая
что может не дожить до судаСолоник совершает побег из «Матросской Тишины» и почти полтора года прячется за границей.
Моего напарника по этому делу
адвоката Алексея Завгороднеговскоре после побега Солоника жестоко избивают у подъезда.
За мной начинается тотальная слежка
Мне устраивают два официальных допроса.

Правоохранительные органы проводят обыск на моей квартиреОт оперативников я получаю советы «беречь свое здоровье».
Зато в криминальном мире мой 
«авторитет» растеткруг моих «крутых клиентов» резко расширяетсяПосле ряда публикаций в периодике за мной чуть ли не закрепляется кличка «адвокат киллеров», «адвокат мафии». Но жизнь продолжаетсяИ каждый из наспричастных к этому делуживет своей жизнью.
 Затем происходят новые непредсказуемые событияв конце января 1997 года мне неожиданно звонит Солоник и просит в случае его смерти опубликовать точто записано им на пленкуЗатем приходит известие о его гибелиВскоре я еду в Грецию и знакомлюсь с этими записями.

Я до мелочей запомнил тот денькогда закрылся в номере греческой гостиницы и несколько дней в шоковом состоянии слушал исповедь Солоника.
Да
он был прав на сто процентов — прольется море кровиснова начнутся мафиозные разборки...

С другой сторонымнедоверенному лицу Солоникаследовало выполнить его последнюю волю.
Поэтому я решился написать роман
изменив ряд имен и событий (чтобы не было больше крови).

Наверноемногие узнают иных персонажей этой книгивстретят знакомые эпизоды и событияЕсть здесь и фрагменты моей биографииотсюда подзаголовок: «Записки адвоката». И тем не менее я прошу считать эту книгу художественным произведениемее содержание не может быть использовано на следствии или в суде.

Я благодарен экспертампомогавшим мне работать над этой книгойпредставителям правоохранительных органовчетко осуществлявшим свои должностные обязанностибратвекоторая все «оценила с пониманием», и темкто помог «не до конца», так как оказался в СИЗО и на зоне.
Отдельная благодарность 
— съемочной группе Центрального телевидения во главе с Олегом Вакуловскимавтором документального фильма «Красавица и чудовище», снятого при моем участии в Греции.
« Киллер мафии» — первая книга из задуманного циклаНаписаны еще две книги под названиями «Киллер на экспорт» «Киллер жив?!». 
Хочется верить
что эти книги найдут своего читателя.
@BREAK =


ПРОЛОГ

Любой человек
впервые попавший на московскую улицу со странным названием Матросская Тишиначто в районе Сокольниковнаверняка обратит внимание на комплекс мрачных сооруженийгромоздящихся слева от набережной ЯузыЭто — столичный следственный изолятор номер одинболее известный под тем же названиемчто и сама улица.
Знаменитый СИЗО 
«Матросская Тишина»... Толстые кирпичные стеныгеометрически правильные проемы оконзабранные массивными решеткамивысокий забор с глухими металлическими воротамиПроникнуть за эти стены можно лишь в качестве родственникаследователя или адвоката техкто содержится в следственном изолятореНу иконечнов качестве задержанного.Их привозят в милицейском «воронке», почему-то именуемом на жаргоне обитателей тюрьмы «блондинкой».
В СИЗО несколько корпусов
но наиболее серьезным считается внутреннийдевятыйДо начала девяностых он относился к компетенции КГБи потому порядки в нем по-прежнему много жестчечем в остальных.
Длинный
уходящий вдаль коридорподвесные металлические перильца по бокам,

потолок в металлической сеткетелевизионные мониторы и десятки дверей в камерыиликак чаще именуют их здесь, — «хаты». Такую картину видит всякийпроходящий по этажамбудь то коридорныйначальник корпуса иконечно жевызванный на допрос подследственный.

Именно такую картину и наблюдал второго июня 1995 года невысокий жилистый мужчина лет тридцатис аккуратно подстриженной шкиперской бородкойЕго вели по галерее два сержанта внутренней службыПервый шел впередивторой — рядом с обладателем бородкизапястья их рук были соединены наручниками.
 Длинные переходыбесчисленные переборкирешеткиметаллические двери камермерцающие обманчивой синевой экраны мониторов — на них видны все главные артерии следственного изолятора.

Переходлестницаеще одна лестницаснова переходкоридор и — пришли.
Тот сержант
что двигался первымприоткрыл дверьзаглянул в кабинет иокинув взглядом напарникапривычно скомандовал:

— Веди!
Дверной проем был узок
и подследственного пришлось пропустить впередСледом за ним двинулся сопровождающий.
Лязг снимаемых наручников 
— впрочемспустя несколько секунд их освобожденная от руки сержанта половинка пристегнута к столучтобы подследственный не мог вырватьсяЕще минута — и «рексы» (так обычно именуют тут конвоировпокинули кабинет.
Подследственный остался один на один с посетителем
Невысокийинтеллигентного видас аккуратно подстриженными усикамис быстрымино точными движениямион смотрел на негокак лечащий врач смотрит на безнадежного пациентакоторому уже не помогут ни лекарствани операцияСтоль печально и понимающе не может смотреть ни ближайший родственникни «рекс», ни тем более следовательТакой взгляд бывает лишь у опытного адвокатапонимающего всю безысходность ситуации...
Так оно и было на самом деле
посетитель СИЗОсидящий за столомдействительно был защитником — единственным человекомспособным хоть чемто помочь попавшему в эту тюрьмуА прикованный наручниками к столу невысокий жилистый мужчина со шкиперской бородкой соответственно был подследственнымно очень даже непростым подследственным...
Его имя наперебой склоняли газеты
оно почти ежедневно звучало с экранов телевизоровна планерках РУОПа и МУРав камерах СИЗО и в фешенебельных апартаментах «новых русских». Число убийствприписываемых этому человекумножилось с каждым днем.
Имя его 
— Александр Солоник.
Оно внушало ужас многим
от седыхсостарившихся на службе следователей прокуратуры до заматерелых на зонах и пересылках воров в законеот не в меру борзых авторитетов новой формацииименуемых чаще «отморозками», до респектабельныхуверенных в себе и своей охране банкиров и бизнесменов. «Киллер номер один», «безжалостный наемный убийца мафии», «самая загадочная фигура современной криминальной истории России», наконец, «Александр Македонский» — так именовали сидевшего теперь перед Адвокатом человекапристегнутого к столу наручниками...
Первым начал Адвокат
.
Кашлянул
зашелестел пачкой сигарет изакуривпроизнес:

— ПонимаешьСашаэкспертиза установилачто во время перестрелки на Петровско-Разумовском рынке все пули были выпущены из твоего пистолетаОдних только милицейских трупов — триСам понимаешьпротив очевидного не пойдешьКонечноможно обратиться к прокуроруходатайствовать о повторной

экспертизено это наверняка будет расценено как затяжка времени.
 Подследственный поморщился — он берег здоровьене курили сигаретный дым всегда раздражал егоУдивительноно слова об экспертизепохожеособо не взволновали СолоникаВзглянув на Адвокатаон ответил:

— Расстреливают у нас не более десяти процентовА до расстрела... еще дожить надо.
Странно было слышать эти слова от подследственного
на которого повесили больше десятка убийствпоследнее же замечание о томчто «до расстрела дожить надо», и вовсе заставило Адвоката вздрогнуть.

— Пойми, — он стряхнул сигаретный пепел, — мне ведь тебя защищать... Необходимо выработать тактикустратегиюмне нужно знать — что признаватьа что ставить под сомнение.
Солоник вздохнул
:

— Да ладно... Какое это теперь имеет значение?!
Они говорили
как и обычночаса полтораУдивительноно подследственныйкоторомунесомненногрозила высшая меравыглядел куда более спокойным и увереннымнежели защитникОн улыбалсяпереводил разговор на какие-то пустяки — молхорошо бы снять фильм или написать книгу о его жизни.
Глядя на него
Адвокат невольно думалтак может вести себя человекнаверняка уверенный в своем будущемили тоткто уже со всем смирилсяилив конце концовпросто сумасшедшийНа второго и третьего его клиент никак не походил...
 А последние слова Александра Македонского прозвучали и вовсе странноПеред тем как в кабинете появились конвойныеонрассеянно улыбнувшисьпроизнес:

— Нудо встречи... Впрочемкак знатьсвидимся ли мы еще?!
 


Сидя за рулем своей «БМВ», Адвокат неторопливо катил по запруженным автомобилями улицам вечерней Москвы.
По соседним рядам Ленинского проспекта проносились автомобили
сигналилитолкались перед перекресткамисуетливо перестраиваясь из ряда в рядпо грязныммокрым тротуарам спешили озабоченные прохожие.
Настроение Адвоката было сумрачным и печальным
воскрешались события минувших месяцеви ничего радостного для себя он в них не находил.
Наверное
правы текто утверждаетлюбоедаже мимолетное соприкосновение одного человека с другим налагает незримый отпечаток на обоих.
Со сколькими людьми
со сколькими судьбами приходилось соприкасаться емуАдвокату?
Он не считал
.
Он просто делал свою работу 
— мотался по тюрьмамизучал делаловил следствие на проколах и подлогахвыступал на судах...
Но клиентов
подобных этомув его практике еще не было.
Кто же он на самом деле
Александр МакедонскийНаемный убийца организованной преступностиРыцарь плаща и кинжалаТайный агент какой-то законспирированной структуры?
Почти неслышно урчал двигатель
и этот звук навевал ощущение спокойствия и безопасности. «БМВ» аккуратно перестраивалась из ряда в рядплавно останавливалась на светофорахпропускала вперед другиху водителя не было ни силни желания прибавить скорость.
А мысли по
-прежнему вращались в привычномнакатанном русле.
Меньше чем полгода назад они впервые соприкоснулись
И теперь онзащитник самой загадочной в российской криминальной истории фигурыобладает определенной информацией — не всейконечноно все-таки...
И рано или поздно информация эта выплеснется наружу 
— нет ничего тайногочто

не стало бы явнымАдвокат знал это слишком хорошо...
 


Незаметно кончался еще один день в «Матросской Тишине» — пятое июня 1995 годаВ неволе дни почти неотличимо похожи один на другойподъембаландер с завтракомдопросыбеседы с защитникомну и еще прогулкителевизор и газеты — единственная отдушина...

За полгода пребывания в следственном изоляторе таких дней у подследственного Александра Солоника набралось многоочень многоНо одинтотчто вперединаверняка должен был стать последнимИ он даже зналкакой именно...
Пусть в газетах о нем пишут полную ахинею
пусть тележурналисты в нелепых домыслах и предположениях противоречат сами себепусть следователи прокуратуры вешают на него все киллерские отстрелыпроизошедшие в Москве за последние годыОн один знаеткто он такой и какую работу выполняетзнает это точно и наверняка — так жекак и точто последний день его пребывания в этих стенах — сегодняшний.

Исловно в подтверждение этих мыслейдверь его «хаты» открылась — на пороге стоял коридорныйего человек...

— К прогулке готов? — несколько тишечем обычноспросил тот.
Обитатель камеры молча вскочил со шконки 
— он лежал в кроссовках и в спортивном костюмеСолоник зналтоо чем он мечталк чему стремилсядолжно произойти через несколько минут...
Какая прогулка в половине первого ночи
!
Осторожно подошел к дверному проему 
— «рекс» чуть посторонилсяпропуская его вперед.

— Обожди... — коридорный сунул руку в карманпротянул заключенному какой-то темный предметв руку узника СИЗО привычно легла тяжелая рукоять пистолета.
 Он вопросительно взглянул на коридорного.

— «Браунинг», — пояснил тот. — На крайний случай...
Сунув пистолет за пояс
Солоник наконец выглянул наружуКоридор был пустУдивительноно даже телевизионные мониторы не выдавали привычного мерцанияПервый поствторойтретий...
Никого
.
Минуты
прошедшие с момента выхода из камерыказались часамиКоридорыкоторымкак кажетсяникогда не будет концапостыпролетылестницызловещие звуки шагов...
Вскоре оба остановились перед огромной бронированной дверью
Порывшись в карманах, «рекс» извлек набор отмычекАмбарный замок в тяжелых ушках поддался без скрежетатак жекак и сама дверь — она плавно и беззвучно отъехалаЗа ней оказалась площадкажаркая и пыльнаяи лестницауходящая наверх.
Опрокинутый над столицей купол июньского неба
подкрашенный по краям неровным желтым заревомвыглядел ноздреватым и блеклымМелкие звезды сливались с электрическими огнямии от этого зрелища на душе делалось тоскливо и тревожно.

— Быстрейбыстрейдавай... — нервно торопил коридорный.
Неожиданно он нырнул куда
-то в сторонув темнотуа вынырнув через мгновениепоставил на крышу большую спортивную сумкуРванул замокмолнию», извлек кусок брезентабросил его на колючую проволоку.

— Давай же... — в голосе коридорного звучал неподдельный страх.
Первым полез Солоник
за ним — сопровождающийсперва перекинул через колючку сумкузатем перелез самАлександр Македонский взглянул внизярко освещенная улица казалась совершенно пустынной...

В руках «рекса» появилась скрученная альпинистская веревкаОн торопливо размотал бутщелкнул карабинчикомпристегивая его к какой-то железяке рядом с собойПару раз дернулпроверяя на прочностьУбедившисьчто все в порядкебросил конец вниз.

— Нус богом!
Взявшись за веревку
беглец встал на край крыши и принялся медленноосторожно спускатьсяОн даже не догадался вытянуть ногии уже через пару секунд сильно ушибся коленями о стенуно боли не почувствовал.
Спускался долго
такво всяком случаепоказалось ему самомуТонкая веревка острой бритвой резала ладониноги нелепо болталисьпроваливаясь в зияющую пустотутело раскачивалоськак маятник...
Пятый этаж
четвертыйтретий...
Справа 
— зарешеченные глазницы неосвещенных оконнад головой — сочащееся желтой сукровицей небовнизу — какие-то строениямедленно выплывающие из темноты.
Второй этаж 
— осталось несколько метровСейчассейчасеще чуть-чуть — и можно прыгать вниз.
Прыжок 
— двухскатная металлическая крыша будочки запелазавибрировала под ногамиСолоникпотеряв равновесиескатился внизно удивительно четко зафиксировал тело на ногах.
Неужели свершилось
?!
Подняв голову
беглец увиделкак «рекс» перебрасывает свое тело через парапет крышиВзялся за конец веревкинатянулчтобы тому было проще спускатьсяОжидание длилось целую вечность — Солоник не считалсколько времени прошло с того моментакогда он покинул камеру.
Да и кто бы на его месте вел отсчет времени
?
А внизу их уже ждали
темный мертвый контур припаркованной неподалеку иномарки внезапно ожилна мгновение мигнув фарамии беглецы поняли — это за ними.
Спустя мгновение недавний узник спецкорпуса СИЗО и его помощник уже сидели в теплом темном салоне
а еще через несколько секунд машинатихо заурчав двигателеммедленно покатила по ярко освещенной улице.
Ехали минут двадцать
потом свернули в какой-то дворик.

— Выходи и быстро в «Скорую», — последовала короткая и бесстрастная команда водителяи по интонациям Солоник определилкоманда эта относится исключительно к нему.
Слева действительно стоял реанимобиль
борт его белел на расплывчатом фоне серой стенына матовых окнах виднелись кресты цвета сырого мяса.

Он подошел к задней дверце — она тотчас же открыласьи из темноты к нему протянулись рукивтягивая в чрево реанимобиля.

— Быстро раздетьсялечь на носилки...
Беглец медлил
но невидимые спасители подгоняли егоСудя по интонациямони нервничали не меньше его самого.
Шорох срываемой одежды
прикосновение простыни к обнаженному телусладковатая вонь кислородной маскинапяленной на лицо...
Над головой взвыла сирена
и вскоре реанимобильотбрасывая на асфальт и стены домов тревожные синие проблескирастворился в ночи...
Машина с красным крестом
продолжая разбрасывать вокруг себя пронзительные всполохимчалась по московским улицамНа крыше то и дело завывала сиренаа в голове беглеца ржавым гвоздем засели привычные мысли.
Лишь один он
таинственный суперкиллерзнаеткем был все это время на самом деле и какую работу выполняллишь один он знаеткто стоит за нимлишь один он

знаетпочему ему устроили этот побег... В конце концовон — один из немногихпонимающих конечную цель появления на свет себя самогоно в новом облике — Александра Македонского.
Перед мысленным взором пронеслась длинная череда суматошных дней и событий безвозвратно минувшего прошлого
что-то онАлександр Солоникзнал навернякао чем-то лишь догадывалсяа о чем-то приходилось только предполагать.
 Впрочемза достоверность предположений никто не мог поручиться в точностидаже он сам...

@BREAK =
 


ГЛАВА 1
15 мая 1988 года в 17 часов 34 минуты по московскому времени у офиса влиятельного коммерческого банка в самом центре Москвы остановился роскошный темно-синий «Мерседес» с тонированными антрацитно-черными стекламиВне сомнениявладелец машины был человеком серьезнымвлиятельным и далеко не бедным — а значитпо теперешним неспокойным временам имел все основания опасаться за свою жизньИменно потому «Мерседес» внешне выглядел тяжеловаточто вообще характерно для бронированных машинПозади вызывающе шикарного автомобиля катила скромнаянеприметная в московской автомобильной сутолоке молочная «девятка» с вооруженной охраной.
Дверца автомобиля медленно открылась
и из него вышел тщательно причесанный вальяжный господинклубный пиджак с золотыми пуговицамидорогой «Ролекс» на запястьеотливающая тусклым золотом заколка стодолларового галстукасамодовольное лицоподчеркнутая уверенность движений — все это свидетельствовало о томчто посетитель банка — человек явно преуспевающий.
 Обладатель клубного пиджака сделал водителю и охране привычный знак рукой:ждите тутя ненадолгоОстановилсябрезгливо поморщилсявдыхая пахнущий бензином и гудроном воздухитолкнув стеклянную дверь офисавошел внутрь.
 Охране и водителю действительно не пришлось скучатьхозяин пробыл в банке совсем недолго — в 17 часов 52 минуты он уже возвратилсяВыходил господин из офиса не один — рядомподчеркнуто демонстрируя почтительностьсеменил невысокий верткий молодой человекпо виду мелкий клеркОн что-то доказывал визитеруно тотказалосьего не слушално механически кивал головойподдакивала мыслямивидимобыл где-то далеко.
Не доходя нескольких метров до 
«Мерседеса», они остановилисьЛицо молодого приобрело жалкое и просительное выражение — дескатьобождите хоть минуточкуя еще не все сказал.
Хозяин 
«Мерседеса» повернул к спутнику холеное лицоно в этот момент нечто совершенно неожиданное заставило его резко обернуться в сторону...
 Пронзительно скрипнули тормозаи на противоположной стороне тихой улочки остановилась потрепанная зеленая «копейка» с номерным знакомоблепленным жидкой грязьюСтекло задней дверцы быстро опустилосьи оттуда мгновенно высунулся тупой ствол «калашникова» с пламегасителемИ тут же гулкая очередь пропорола обманчивую тишину спокойной московской улицыМужчина в клубном пиджаке нелепо взмахнул рукамисловно хватаясь за воздухноотброшенный пулямисвалился на бетонные плитыНесколько одиночных выстрелов — и молодой спутник уже лежал под передним колесом «Мерседеса» с простреленной головой.
Все произошло молниеносно
Охранане сориентировавшись в обстановкетак и не успела что-либо предпринятьСпустя несколько секунд со стороны зеленой «копейки» что-то протяжно ухнуло — с таким звуком обычно стреляет армейский

гранатометВ белую «девятку» охранников ударил плотный огненный смерчи машина сопровожденияперевернувшись набокмгновенно загорелась.
 Расправа заняла не более двадцати-тридцати секунд — в 17 часов 56 минут зеленая «копейка», взвизгнув по асфальту протектораминабирая скоростьуже уносилась с места трагедии...


Пожилой мужчина явно начальственного экстерьера
взяв в руки пульт дистанционного управлениящелкнул кнопкой «стоп-кадра» — картинка горящей машины охраны застыла на огромном телеэкране.
Удивительно
но расстрел преуспевающего банкира и взрыв машины сопровожденияпроизошедшие вчера возле известного в Москве коммерческого банкаудалось случайно записать на видеопленкусразу несколько скрытых камер наружного видеоконтроля бесстрастно фиксировали трагедиюКадры эти и стали основными вещественными доказательствами.
Пожилой мужчина вновь перемотал кассету
в который раз сосредоточенно просматривая террористическую акциюНажимал на «стоп», фиксируя малейшие деталиВновь перематывал пленку назадсверял цифры минут и секундмерцающие в правом нижнем углу кадраКазалосьон хотел найти что-то новоеточто сразу не бросалось в глазано тем не менее способное пролить свет на точто произошлоЕму хотелось рассмотреть исполнителейно — тщетно.
Ничего нового
ничем не примечательная зеленая «копейка», ствол автоматавыглядевший в кадре немного смазаннымокровавленные бетонные плиты перед офисомстолб огня над молочной «девяткой»...
Щелчок кнопки дистанционного пульта 
— изображениестянувшись в одну микроскопическую точкуисчезло.

— Явно профессионалы, — вздохнул пожилой мужчина иповертев пульт в рукахположил его на телевизорЗатем неторопливо прошелся по кабинетузадумчиво изучая узор ковровой дорожкиведшей от огромного стола к двери мореного дуба.
 Дойдя до книжного шкафаон мельком взглянул на собственное отражение в стеклеХозяину кабинета обычно нравился собственный интеллигентный видболее подходящий университетскому профессорунежели ответственному государственному лицу, — и хорошо отточенная мягкость движенийи тонкие поджатые губыи большиехотя и глубоко посаженные глаза... Но теперь он выглядел слишком усталым и потому остался недовольным собойСердито отвернулся от собственного отражения ипытаясь сосредоточитьсяокинул взглядом привычную обстановку кабинета.

Над столомпокрытым зеленым сукномс четырьмя телефонами и дорогим письменным прибором висел огромный портрет ДзержинскогоНа окнах — гофрированные белые занавескиОбстановку кабинета дополняли несгораемый шкаф у двери в комнату отдыхамашинка для уничтожения бумаг в углупара креселстулья... Неприязненно взглянув на Железного Феликсахозяин всего этого казенного великолепия вновь вернулся к столу и погрузился в чтение служебных бумаг...

Сегодня у этого человека были все основания для скверного настроенияНеделю назад емугенерал-майорузаместителю начальника Главка Центрального аппарата КГБ СССР было поручено составить подробный меморандум по общей картине организованной преступности и криминогенной ситуации и вынести резюмеВообще-то структураименуемая в просторечии бессмысленно-пугающим словом «органы», в прежние временакак правилоне занималась ничем подобнымдля борьбы с преступностью существуют младшие братья из милицииНо теперь самое высокое начальство пришло к выводучто отечественный криминалитетименуемый в последнее время модным заграничным словечком

«мафия», превратился в столь серьезную силучто стал угрожать самим основам государственностиИменно поэтому стратегические вопросы и были переданы в ведение структурыотвечавшей за государственную безопасностьБыликонечнои другие причиныв прессена телевидении и в Верховном Совете советских чекистов не ругал только ленивый — от бывшего коллегигенерала Олега Калугинадо школьных уборщицНичего не поделаешьвеяние времени, — к подобному следовало относиться как к стихийному бедствиюПравдатутна Лубянкена здоровую и нездоровую критику реагировали весьма болезненнонакал общественных страстей мог спровоцировать соответствующие оргвыводыИ потому необходимо было во что бы то ни стало доказать общественную и государственную полезность «конторы» в ее теперешнем состоянииРуководство Комитета схватилось за оргпреступность железной хваткойэто был реальный шанс сохранить штатыразмеры финансированияподдержать пошатнувшийся авторитет «органов». А еще — изменить невыгодный имидж «душителей демократии», «тайной полиции» и «опричников» на более привлекательный — «неподкупных рыцарей по борьбе с мафией».

Многоопытные чекистские аналитики однозначно просчитали наиболее вероятный сценарий дальнейших событийеще несколько лет — и лидеры этой самой отечественной мафии превратятся в одну из самых влиятельных сил в странекоторая неотвратимо катится в пучину бандитского беспредела.

Генерал-майору КГБизвестному на Лубянке под оперативным псевдонимом Координаторпредстояло изучить предоставленные референтурой совсекретные документы и видеозаписи (одну из которых он только что просматривали составить подробный меморандум на имя председателя Комитета.

Документывидеозаписи и аналитические прогнозы изучались им долго и предельно тщательноЧем подробней прояснялась общая картинатем мрачней вырисовывалась ситуацияИ не только будущаяно и сиюминутнаяНе зря вся документация имела грифы «совершенно секретно» и «особой важности». Попади она в прессу — и вселенский скандал неминуем.
Казалось
бандиты имеют всесовершенную спецтехникутранспорторужиеденьгимногочисленные связи среди коррумпированных сотрудников МВД и прокуратурынаемных профессионаловмногие из которыхкстати говоряпереметнулись в криминальные структуры из «компетентных органов»...
 Большинство серьезных преступленийкак правилопереходили в разряд «висяков» — явно заказные убийствадерзкие «наезды» на бизнесменовумышленное уничтожение материальных ценностей...
Но даже в редких случаях поимки бандитов посадить их весьма проблематично
Свидетелиесли таковые и естьграмотно запугиваютсявещдоки исчезаютпродажные милицейские следователи профессионально разваливают деланищие судьи и прокуроры покупаются на корнюкак и руководство Главного управления исправительно-трудовых учрежденийЗоны всех четырех режимов (общийстрогийспециальный и тюремныйдавно уже превратились в школы профессиональной преступностиавторитеты криминального мирапопадавшие в места лишения свободы из разных регионов страныво время отсидки делятся опытом «работы», авторитеты умудряются руководить происходящими на «вольняшке» процессами и из-за колючей проволоки.
Черновик меморандума был почти составлен
картина получалась достаточно устрашающейНо главного — резюмето есть действительно серьезного рецепта борьбыКоординатор выдать так и не смог.
Ужесточить пенитенциарную систему
?
Такое уже было в начале шестидесятых
когда Хрущев обещал раз и навсегда покончить с профессиональной преступностьюТогда неподалеку от Соликамска

была организована экспериментальная зона тюремного режима — и поныне печально известный «Белый Лебедь». Именно здесь выработалась практически безошибочная методика борьбы с так называемой отрицаловкой.
Блатные авторитеты из близлежащих лагерей свозились в несколько бараков
отгороженных от остальных и от промзоныЕстественнопаханы выбирали из своей среды самого грамотного и влиятельногоЕдва только на зоне утверждалась власть паханакак его тут же переводили в БУРто есть в барак усиленного режимаа на его место тут же привозили другого пахана с другими «жуликами» и «торпедами» (так называется воровское окружение). После утверждения власти новоиспеченного главаря и его друзей помещали вместе со старым паханом и соответственно его друзьямиКак следствие начиналась борьба за властьПопытки массовых бунтов посредством засылки «маляв» в другие зоны и на этапы пресекались бесповоротно и на корнюПосле жестокого кровопролития между старым и новым паханом побеждалпо Дарвинусильнейшийтрупы хоронились на кладбище зоныа в нее по этапу тем временем уже направляли очередного пахана со своими «торпедами»...

Координатор был совершенно уверенточто при социализме казалось стопроцентной панацеейтеперьв начале девяностых годоввыглядело бы как минимум анахронизмомОфициальный курс Горбачева на «гуманизацию общества» и связанные с ней послабления системы уголовных наказанийравно как и период «дикого капитализма» с пресловутым «первоначальным этапом накопления капитала», не способствовали возвращению к жестким коммунистическим нормам ГУЛАГаа потому следовало изыскивать новые решения.
Проведение закона о свободном ношении оружия 
«для необходимой самообороны», как уже предлагалось в Верховном Совете?
В условиях свинцовых мерзостей российской действительности подобное 
— совершенная дикостьнарод начнет стрелять друг друга в очередях и на коммунальных кухняхК тому же новым закономесли бы он каким-то чудом был принятвоспользуются прежде всего далеко не самые законопослушные граждане.
 Коренная реформа Уголовного кодексасодержание осужденных по американской системе?
Тем более нереально
у государства нет столько денегда и не предвидится в ближайшем будущем...
Хозяин кабинета
отложив чистый лист бумагипружинисто поднялся со своего местаподошел к окнудолго смотрелкак по стеклу беспорядочными траекториями сбегают дождевые капли.
Над центром Москвы зависла низкая грозовая туча
по Лубянской площадипригибая головы от порывистого ветрашли редкие прохожиеИм бы его заботы...
 Повернувшись спиной к белым больничным занавескам на окнахон закурилзадумалсяпокусывая сигаретный фильтри вновь его взгляд невольно упал на портрет Дзержинскоговисевший над столом.
Да
тогдав романтические времена кровавого противостояния белых и красныхвсе было просто: «Губдезертир», расстреливающий без суда и следствияЧКрешающая любые вопросы с революционной непосредственностьюпо законам военного временисистема заложников — «сто ваших за одного нашего»... Впрочемсчитал Координаторв те времена подобные методы целиком и полностью оправдали себябандитизмзахлестнувший РСФСРбыл ликвидирован в несколько летТеперь жечтобы посадить откровенного бандитанадо исписать горы бумагиопросить свидетелейпровести десятки дорогостоящих экспертизразрушить хитроумные препонывыставляемые адвокатами... Но тот же бандит через несколько лет все равно выйдет на свободу условно-досрочно или по

амнистиино уже куда более обозленныйопытный и коварный.
Стряхивая с сигареты пепел
Координатор косился на казенный портрет и невольно поймал себя на мыслинаверноенеплохо было бы и вернуть некоторые методы родного ведомствапо крайней меревнутри страныВедь ни для кого не секретчто тот же Первый Главупрзанимавшийся преимущественно внешней разведкойдействовал и действует по формуле «цель оправдывает средства». У голубоглазых мальчиков и за границей длинные рукивнезапно наехавшей машиной по стенке размазатьтоком из неисправной розетки шарахнутьотравленным зонтиком уколотьв шахту лифта столкнутьа то и авиакатастрофу организовать.
Незаконно
?
Антиконституционно
?
А кто теперь может провести четкую грань между законом и беззаконием
Да и в любом правиле есть исключенияпримеров можно привести массу.
Тот же лидер французской Четвертой республики Пуанкаре
которого трудно обвинить в нелюбви к высоким идеалам гуманизма и демократииоднажды распорядился собрать всех парижских уголовниковвывезти их за город и запросто расстрелять.
А драконовские законы
принятые в некоторых латиноамериканских республиках, — пресловутые «эскадроны смерти»?
И относительно свежий пример 
— Южная КореяЗаместитель Координаторапереведенный к нему из Первого Главупранекоторое время под видом торгового атташе проработал в Сеулеи одним из самых сильных впечатлений была очистка столицы от уголовниковВсе решилось не простоа очень простоПрезидент Чон Ду Хванраздраженный медлительностью органов правопорядка и разгулом преступностиотдал категорический приказв три дня очистить город от бандитовЧто и было сделано — всех более или менее серьезных южнокорейских паханов развезли по полицейским участкампосле чего незамедлительно расстрелялиРезонанс был оглушительныйэффект получился не столько карательныйсколь назидательныйВо всяком случаенынешний Сеул по криминогенности — одна из самых благополучных мировых столиц.
Расстрел без суда
а значитнарушение презумпции невиновностипроцессуальных формальностей и прочих конституционных прав?
Но зато сколь блестящим оказался конечный результат
Сколько жизней сберегла эта антигуманная акциясколько проблем решила!
Наверное
это как раз тот варианткогда цель оправдывает средства.
 Координаторрезко затушив окурокотошел от окнаТеперь каплипопадающие на оцинкованный подоконникне успокаивалиа раздражалиКажетсяхозяин кабинета понялчт<F51537M>у<F255D> является единственно правильным выходомМысли работали ясно и четконужные формулировки возникали сразу жесами по себе — будто бы на автопилотеЕго охватило такое чувствокотороенаверноедолжен испытывать летчик в ту самую секундукогда тяжелый боевой самолет отрывается от бетонной полосыа пилот чувствует всем естеством — лечулечувсе нормальноСейчас вот только развернусь на цельи...
Расслабил узел галстука
налил себе из термоса кофепоставил перед собой чашечку ирассеянно размешав серебряной ложечкой сахароткинулся на спинку креслаБезусловно — иного резюмеиного рецепта избавления общества от метастаз преступностикроме грубого хирургического вмешательстванет и быть не может.
Да
только физическое устранение всех этих воровпаханов и авторитетов — этопожалуйединственно правильный путьединственно действенный способ наведения порядка в странеСледствиясудызоны не решают проблемуКак

когда-то сказал Максим Горький — «если враг не сдаетсяего уничтожают». А точто враги сдаваться не собираютсяболее чем очевидно.
Расчистив стол от бумаг и отключив телефоны
Координатор принялся сочинять меморандум на высочайшее имя — документ сочинялся на принятом в этих стенах канцелярском новоязено он был уверенчто его поймут правильно.

Заканчивая черновикхозяин кабинета прошептывал каждое словокаждое выражениеи слова эти мелкими брызгами падали на финскую мелованную бумагу:
«...оргпреступность серьезно тормозит экономические реформыболее того — самим своим существованием выставляет силовые структуры в частности и государство в целом в крайне невыгодном светекомпрометируя их в условиях гласности в глазах общественности...»

«...в силу известных причин лучшиеопытные кадры КГБ незадействованы или работают не в полную силу...»
«...значительная коррумпированность высшего и среднего звена МВД и большой части прокурорских работников не дает оснований считатьчто борьба с оргпреступностью лишь в формальном соответствии с буквой и духом закона принесет весомые результаты...»

«...в условиях резкого перехода экономики страны на рыночные рельсы использование старых методик не может быть оправданно...»
«...учитывая стремительную криминализацию общества в целом и экономики — в частностипринять незамедлительные меры...»

«...общество оказалось неготовым к сложившейся ситуации...»
И 
— самое главное:
«Кардинально изменить ситуацию может только силовое решение проблемыНеобходимо создать экспериментальную структуру для физической ликвидации наиболее влиятельных лидеров отечественной оргпреступности».

Дописалнесколько раз перечитал вполголоса — вроде бы достаточно убедительно.
Теперь оставалось немногое 
— отдать черновик в референтуруна «оформление», после чегоперечитав еще раз и отредактировав наиболее скользкие места (те самые процессуальные формальности вроде «презумпции невиновности»), отдать председателю КГБ...
К концу рабочего дня все было готово 
— меморандум отредактирован окончательно и отдан в канцелярию председателяна прочтениеПравдаотносительно непосредственных исполнителей возникла небольшая заминка — привлекать для этих целей офицеров из «силовых» Седьмого и Девятого Главков (соответственно — спецназы и охрана членов правительства и ЦКбыло более чем проблематичноно Координатор с присущей ему дипломатичностью вывернулся и тутпредложив привлечь проверенных ребятпрошедших Афганистанили жеиспользуя противоречия в преступной среде, — лицпо тем или иным причинам отошедших от криминалитетано в той или иной мере «замазанных» перед закономВторое представлялось более удобным — «замазанные» легко управляемыпотому что их удобно шантажировать.
Когда за окнами стемнело и над подземным входом в метро 
«Лубянка» зажглись кроваво-красныекак мясной филей на срезебуквы «М», хозяин начальственного кабинетапреисполненный ощущением хорошо прожитого днявызвал из гаража служебный автомобильнакинул плащно в самый последний момент вновь поставил в видеомагнитофон кассету — ту самую.
Наверное
он помнил ее наизусть — включая цифирьки часовминут и года в правом нижнем углуПричаливший к тротуару тяжелый темно-синий «Мерседес», потрепанная зеленая «копейка», автоматный стволокровавленные бетонные

плиты перед офисомстолб огня над молочной «девяткой»...
— Чем же тогда мы будем отличаться от них? — спросил он себя вслухОтвет

самому себе прозвучал парадоксально: — Да ничем...
 


Предложение Координатора было принято руководством с некоторыми сомнениями — все-таки теперь не 1919 год с его «красным террором», и действовать подобными кавалерийскими методами как минимум сомнительноДа и нет ничего тайногочто не становится явнымУтечка информации рано или поздно произойдети реакцию общественного мненияподогреваемого ненавистной прессой и еще более ненавистным телевидениемпредугадать нетрудно.

Но все-таки руководство дало согласие — видимокартинаописанная в меморандумедействительно оправдывала самые худшие опасенияТак при Главке Координатора появилось отдельное силовое подразделение «С». Правдапоявилось пока лишь на бумаге — предстояло решить множество технических проблемфинансированиематериальная базакадры... Нокак бы то ни былок середине лета подразделение «С» уже существовало как боевая единица — правдаскорее экспериментальнаяАвторитетные аналитики из Пятого идеологического») Главупрапросчитывающие ситуациюопытные инструкторы из «семерки», экономисты — подбор кадров давал основания считатьчто конечная цельпоставленная перед этим «эскадроном смерти», будет решаться оперативно и грамотноКоординатор занимался детальным подбором исполнителей — эта проблемаодна из самых скользкихдолжна была разрешиться до конца года.
Но одно дело 
— решить проблему теоретическиумозрительното есть на бумагеСовсем другое — правильно подобрать кадрыизыскать финансырешить массу технических моментовкоторые при составлении меморандума не представляются серьезнымиК тому же в самый разгар создания новой структуры из-за планового сокращения центрального лубянского аппарата сам Координатор вышел в резерв по возрасту.
Как ни странно
но изменение в статусе бывший генерал-майор спецслужб пережил почти безболезненноВ отличие от многочисленных коллег он не впадал в запойне пытался пустить себе пулю в лоб и не вербовался в «горячие точки».
 Основания для спокойствия давали многие вещи — во-первыхнаработанные за время службы связипозволившие заняться относительно серьезным бизнесомВо-вторыхжизненный опыткто-ктоа Координатор прекрасно зналчто он рано или поздно пригодится родному ведомству (правдавозможнов ином качестве). Ну а в-третьих — и это самое главное! — все нити структуры «С» по-прежнему оставались в его рукахТайное спецподразделение было егои только егодетищемгенерал-майор был уверенчто у человеказанявшего его бывший кабинетвряд ли хватит выдержкиопыта и умачтобы вести правильную политикуДа и не поручит ему начальство столь щекотливое задание.
Впрочем
он прекрасно оценивал возможности родной «конторы». В случае активизации структуры «С» она рано или поздно попала бы в поле зрения бывших коллег — а потому следовало найти компромисс.
Координатор
скрытый честолюбец и опытный интриганне мог не понять очевидноготеперьв начале девяностыхпринадлежность к органам уже не давала той безусловной властикак несколько лет назадПричастность к высшим государственным интересам и идеология отошли на задний плантеперь в Москведапожалуйи во всей Россиивсе решали прежде всего деньги.
Структура 
«С», выведенная с Лубянкиникоим образом не соотносилась с государством иестественноникак не подкармливаласьа это значитчто ей рано

или поздно пришлось бы функционировать на самофинансированиидобывая для себя средства к существованию.
Выход
который напрашивался сам собойбыл найден быстроКоординатор зарегистрировал (естественнона подставное лицоохранную фирмупод вывеску которой в короткий срок собрал бывших коллегНынешние коллеги помогли с льготами по налогамЭто решало проблему существования «С», но лишь частичноразве что в плане легализации.

Взвесив «за» и «против», бывший руководитель спецслужб дошел до очевидноголиквидация всех этих пахановворов и авторитетов ради самого факта ликвидациито есть акта неотвратимогоно справедливого возмездия (как и было задумано первоначально), — предприятие как минимум глупое и наивноеТеперьв эпоху «дикого» капитализмаликвидация оправданна лишь в том случаеесли деньги криминалитета переходят к законной власти.

А какая власть в нынешней России законнаяоб этом Координатору можно было и не говоритьсам ее более двадцати пяти лет утверждал и защищалУж наверняка не такоторая красуется по телевизоруУмные люди никогда не светятся — утверждение настолько очевидноечто не требует доказательств.

С такими мыслями он отправился на родную Лубянкузаписался на прием к высокому начальству — аудиенция была данаи резервный генерал беседовал с действующим часа четыре.
Координатор вышел из высокого кабинета усталый
но довольный и улыбающийся — хозяин проводил его до дверейулыбаясь в ответ, — по этим улыбкам можно было догадатьсячто они обо всем договорились.

Или почти обо всем.
Отослав за какой
-то надобностью секретарялубянский начальник спросил хитро:

— А вы не боитесьчто идея имеет свою изнанку?

— Какую именно? — спросил посетительпримерно понимаякакой вопрос теперь последуетон уже был внутренне готов к нему.

— Эта структуракоторую вы задумали еще в свою бытность тут... противозаконна и антиконституционнаВы ведь сами понимаете.
Собеседник кивнул
:

— Естественно.

— Но противозаконность действий порождает естественную вседозволенность руководства и исполнителейСокрытие информации ведет к тотальному государственному беспределу — последнее куда хуже беспредела бандитского, — наконец сформулировал хозяин. — Чем же тогда вы будете отличаться от какойнибудь люберецкой илискажемсолнцевской преступной группировки?

— Ничемили — почти ничемЦель оправдывает средстваа из двух золкак известновыбирают меньшееА потомденьги ведь не пахнут, — резервный генерал спецслужб был убежденчто афоризмыособенно если они связаны логическивсегда действуют убедительно.

Пожалуйпоследний афоризм прозвучал наиболее веско — Координатор уже зналчто теперьв начале девяностыхон актуален не только для коммерческихно и для лубянских структур...

ГЛАВА 2
Небольшой город Курган 
— неприметная точка на огромной желто-зеленой евразийской карте Россиив черно-синем переплетении артерий автомобильных и железных дорог — почти ничем не примечателенГрязно-синяя вена реки Тоболтемные трубы отравляющих воздух заводовгеометрически-правильные железобетонные коробки пролетарских микрорайонов по окраинамредкие автобусные остановкикак мухамиоблепленные по утрам спешащим на родные

заводы похмельным рабочим классом.
Не город 
— областной центрадминистративная единицаПодобных в России десяткии всекак одиннеуловимо похожи друг на друга.
И уж если
не дай богдоведется тут родиться и житьто вряд ли можно рассчитывать в дальнейшем на что-то путноеВ таком городекак правилоне живут — существуют.
В тоске забранного в бетон пространства жизненный сценарий предопределен на много лет вперед
школаПТУзаарканивание дешевыхвульгарно накрашенных телок на дискотекахармияженитьбазавод по производству чего-то важного для страныно по большому счету ненужногопраздники — баньки по субботамбытовые пьянки с приятелями и соседями по воскресеньямкак-то незаметно перерастающие в бытовые драки с жестоким кровопролитием...
Тут
в провинциальных областных центрахлюди живут не мыслями и чувствамиа инстинктамипо большей части темными и непредсказуемымиИнаверноеименно потому в таких городках милиция лютуеткак нигдеМожет бытьи справедливоесли бы не подсознательный страх перед ментамиесли бы не угроза наказаниявся эта дикая орава вечно пьяных бывших пэтэушниковполных нереализованной силы молодых пролетариевкак саранчаразбрелась бы из своих малосемеекобщаг и времянокнасилуяграбя и сжигая всечто ни попадетсяна своем пути.
Короче 
— снедаемое темными и непредсказуемыми страстями огромноетрудноуправляемое человеческое стадокоторое надо держать в жесткой уздене боясь перебратьИ потому именно правоохранительные органы в лице ментовки и прокуратуры — поводырипастухи и воспитатели одновременноруководящаянаправляющая и карающая силасамо богатство определений говорит о серьезности проблемы.
Наверное
именно о карающей функции правоохранительных органов и думала погожим весенним утром женщина-следователь городской прокуратуры Курганадопрашивая невысокого молодого человека.
Она была подчеркнуто деловита
грубовата и показательно строга — качествавполне подходящие для человека этой совсем неженской должностиПрофессиональный цинизм и план по раскрываемости преступности быстро приучают плевать на человеческие судьбыНа ней была синяя юбкачем-то неуловимо напоминающая униформустрогая белая блузкаНа столе — служебные бумагителефон черного эбонитапапка с тесемкамиВыражение лица — бездушное и безучастное — как нельзя более подходило к казенному слову «прокуратура». Наверняка это на вид бесполое существо и внешность свою получило из казны вместе с папкойтелефоном и этим маленьким кабинетом.
А вот допрашиваемый
наоборотвыглядел спокойнымдержался вежливо и рассудительнотак может смотреться человекуверенный в себеНемного оттопыренные ушикороткая стрижка темных волосрельефные мускулы качкахорошо угадываемые под курткой, — классический курганский типажОн почти не выказывал волненияи лишь глаза иногда беспокойно бегалине в силах задержаться на чем-то одном.

— Итакс заявлением потерпевшей вы уже ознакомлены, — произнесла следовательглядя на допрашиваемого таксловно бы он был мелкой деталью интерьера. — Вы признаете факт изнасилования?
Подследственный передернул плечами
.

— Нет.
— Но ведь факт интимной близости — признаете?
— Естественно, — спокойно согласился молодой человекИ тут же добавил

поспешно: — Но это было давно... Чуть меньше года назад и по обоюдному

согласиюЯ уже и забыл...
— Но в заявлении потерпевшей указаночто в отношении ее было применено

насилие. — Несомненноследователь прокуратуры не верила молодому человеку — то ли исходя из женской солидарности с потерпевшейто ли из профессиональных соображений. — А год назад или вчера... Давности по данной статье не существует.

— Товарищ следователья ведь сам в милиции служил, — казалосьмолодого человека было трудно смутить. — Это явная подставкаГде свидетельские показанияГде данные медицинского освидетельствованияПочему я узнаю обо всем этом только теперь?

— Значитфакта изнасилования вы не признаете. — Не принимая контраргументыследователь взглянула на часыона явно куда-то торопилась. — ХорошоА как вы объяснитечтокроме этогона вас поступило еще три заявления и по той же статье?

— Разрешите взглянуть, — молодой человек недоверчиво поджал губы.
 Лицо хозяйки кабинета приобрело сонное выражение:

— Прошу.
Серая бумага
катящиеся круглые буквы — по всему виднопод диктовку писалось.«...Познакомились с ним в паркеспустя полчаса он предложил мне вступить в интимную близостьКогда я отказалако мне было применено грубое насилие... Половая близость в извращенной форме...»
Подследственный категорично отодвинул бумаги
:

— ВраньеТаких не знаю.

— Да только они вас откуда-то знают, — бумаги профессионально быстро исчезли в папке с веревочными тесемками. — Значитвы отказываетесь?

— Да.

— А как же со свидетельскими показаниямиКстативот и они.
Впрочем
свидетельские показанияявно сфабрикованные так жекак и заявления «потерпевших», можно было и не читатьСтало очевидно — если уж егопока еще подследственногохотят посадить по одиозной 117-й статьето посадят наверняка.
 И надо же — целых четыре изнасилования... Хорошо ещечто не всех одновременно.
Хозяйка кабинета вновь посмотрела на часы
заерзала ираскрыв папкупроизнесла:

— Следствию необходимо еще раз уточнить анкетные данные.
— Хорошо, — молодой человек взглянул на нее с явной ненавистью.
 — Фамилия?
— Солоник.
— Имя-отчество?
— Александр Сергеевич.

Дешевая ученическая авторучка следователя что-то пометила в папке.
— Значитпосле окончания школы поступили в техникумпризвалисьпроходили

службу в Группе Советских войск в Германиипотом перевелись в техникуме на заочное отделениеработали в милицииполучили направление в Горьковскую высшую школу милицииоткуда вас отчислили за аморальное поведение... Затем — автоколоннаслужба во вневедомственной охранепосле увольнения работа на спецкомбинатеВсе правильно? — говорившая взглянула не на собеседникаа поверх его головы.

— Да, — анкетные данные уточнялись в который уже раз.

— Вот и хорошоГражданин Солоник, — следователь поднялась более поспешночем требовалось, — вопросов к вам больше нетвы свободны.

— Проститеа как же очная ставкаКак же медицинское освидетельствование?

Откуда вообще эти три взялись? — забеспокоился тоткого только что назвали гражданином Солоником. — Я ведь сам в милиции служилзнаючто такое закон.

— Не учите прокуратуру вести следствие, — отрезала хозяйка кабинета. — А точто вы служили в органах внутренних делмы учлиПо такому обвинению вас вполне могли поместить в изолятор временного содержаниявзамен взята подписка о невыездеВсесвободныНа суд явитесь по повесткев противном случае будете подвергнуты насильственному приводу.

И равнодушно отвернуласьдавая понятьчто беседа завершена.
 Подследственный вздохнулпробормотал нечто невнятное и вышел из кабинета.
 Он двинулся по устланному потертой ковровой дорожкой коридорумимо дверей служебных кабинетов с картонными табличкамивдоль облупленных стенв густом запахе слежавшихся бумагпылиплесенисырости и еще чего-то нежилогокакой обычно бывает лишь в присутственных местах...
Вышел из подъезда
с удовольствием вдыхая свежий воздухосмотрелся...

— А-а-аСолоник? — неожиданно услышал он над самым ухом.
Молодой человек обернулся 
— прямо на него шел невысокий чернявый мужчинаВыбритые до синевы щекикороткая прическамаленькиеглубоко посаженные глазки... Несмотря на штатскую одеждуможно было с полной уверенностью сказатьэто — ментовский оперативник.
Опер смотрел на молодого человека снисходительно
с явным превосходством.

— Ну как дела? — спросил онзакуривая.
Резкий дым дешевой 
«Примы» ударил в ноздрии посетитель прокуратуры брезгливо поморщился.

— А тебе какое дело?
— Мог бы помочь... Может бытьдоговоримся?
— А пошел ты в жопупидар дешевый, — душевно посоветовал молодой человек.

Наверняка за свою многотрудную службу мусорскому оперу доводилось выслушивать в свой адрес и не такие пожеланиядаже не единожды на днюи потому он не обиделсявидимопривык за годы службы.
А потому
выдохнув в лицо молодого человека табачный дымон лишь ухмыльнулся.

— Зря ты так... Ничегокогда тебя на зоне блатные в очко трахнутвспомнишькак меня в эту самую жопу посылал...

Нет ничего печальней
чем несоответствие возможностей и желанийособенно если желания берут верх.

Устремленияцелисмелые планы на будущее — что может быть естественнейесли тебе чуть больше двадцатиа ты только что дембельнулся из армии и уверен в себеесли у тебя есть на то все основания?
Горизонты кажутся безграничными
небо над головой — безоблачным и чистымРисуешь мысленные перспективы все смелей и смелей и видишь себя где-то далеко отсюда с карманамиполными коричневых хрустящих сторублевокразъезжающим по столичным бульварам на приличной тачке в окружении доступных и красивых женщинсильным и всемогущим...
А о чем еще мечтать в Кургане
?
Впрочем
жизнь в затхлой провинциигде распитие «Портвейна-72», культпоходы в «стекляшку» с непременно победной дракой кажутся пределом возможногоне способствует иному пониманию ценностей бытия.
И
естественноСаша Солоник — плоть от плоти курганский — не являл собой исключение.
Единственный ребенок в семье железнодорожника и медсестры
казалосьничем не выделялся среди сверстниковОбыкновеннаябез всяких «уклонов», средняя

школаармейская служба в братской ГДРтехникумгде Саша учился без особого рвения и энтузиазмаслужба в милиции...
В ментовку он попал скорей по инерции
нежели по осознанному желаниюкупился на дешевую романтику в духе популярного советского сериала «Следствие ведут знатоки»: служение законности и порядкуэдакое мушкетерское братствогде один за всеха все за одного... Впрочемромантики в нелегкой милицейской службе не удалось бы найти и саперу с миноискателем и собакойразве что создателям заказанных щелоковским МВД телесериаловэто новый сотрудник понял меньше чем через месяцСвободное время короталось в пьянкахза игрой в подкидного дурачкаперемежающейся рассказами о постельных победах над местными девицами — по большей части мнимыхВ ментовке царил грубый матчинопочитаниеподозрительностьтихое стукачество друг на другаисподволь поощряемое начальствоми до обидного не наблюдалось какого-либо благородстваподвигов и хитроумных расследований в духе майора Томина и капитана Знаменского.

Мусора ненавидят народи народ справедливо платит им тем жечеловек в погонах так или иначе вступает в сделку с собственной совестьюи это очевидно для всехИ слышать за собственной спиной шипение — вон пидармусор вонючий — нелегкийно справедливый крест.
Но человек 
— существо приспособляемоедаже если он в ментовской формеИ если естественная энергия не может быть направлена в нормальное русло (карьераобогащениевласть), то она находит иные выходыКак говорится, «вода дырочку найдет». Нашел такую отдушину и сержант МВД Александр СолоникбабыВпрочемв его возрасте выход более чем естественный.
Баб у него было много 
— счет шел на десяткиесли не на сотниКурганские телкимолодые и красивыев основном непритязательны икак следствиене в пример московским — сравнительно дешевыАксиомаесли женщина не ценит себяее всегда можно купитьглавное — угадать с ценойА цена в условиях развитого социализма в русской провинции была стандартнойнакрыть «поляну», выставить бухло позабористейчего-нибудь наплести о любвиженской красоте и чувствахнамекнутьчто эта встреча с «поляной» и бухлом не последняяпосле чего со спокойной совестью совокуплять собственные органы с органами означенной телки до полного изнеможения.
Покупались
как правиловсе или почти все — наверноес тех пор Саша и относился к ним как к глупым продажным животнымкоторых жестоко презирално без которых тем не менее обойтись не мог.
Жизнь текла своим чередом
дежурства в родной ментовке сменялись выходнымиодни телки — другимисоставлялись рапортывыносились благодарности и порицания начальства...
Женился
родился сынзатемкак водитсяразводвновь женитьбаеще один ребенок...
Да
жизнь шла по накатанной колееи молодой сотрудник МВДконечно жене зналкакие тучи сгущаются над его головой.
Все началось с поступления в Горьковскую высшую школу милиции
Не то чтобы Саша рвался стать офицером — просто осточертела однообразная жизнь в затхлой провинцииА Горький хотя и не столицано все-таки большой и относительно культурный городв которомкроме всего прочегоможно было всецело предаться единственной страсти — женщинамблаго поблизости ни начальствани семьи.
Нижегородки выглядели куда более свежо и незатраханно
чем порядком поднадоевшие курганкик тому же были куда менее закомплексованныКороче говоряедва прибыв на новое местомолодой курсант с головой окунулся в омут

непритязательных плотских удовольствийПостель еще не успевала остыть от предыдущей б...иа в прихожей уже раздевалась следующаяТелки менялись с регулярностью выходящих с завода ГАЗ новеньких двадцать четвертых «Волг», и все это не могло не стать достоянием начальства.

Был вызов в высокий кабинетсостоялся неизбежно тяжелый разговор.
«Тут слухи пошличто ты женщин без меры трахаешь», — неприязненно глядя на курганцамолвил пожилой начальниккоторый в силу возраста и темперамента наверняка не мог похвастаться ничем подобным.
«А что мне — онанизмом заниматься или мужиков трахать? — реакция молодого курсанта была естественной и легко предсказуемой. — Я здоровый мужчинаи с половой ориентацией у меня все в порядке...»
Безусловно
Солоник был по-своему правно прав оказался и начальник специфического учебного заведениявсе-таки будущий офицер советской милиции должен блюсти моральный облик.
«Вот и хорошо, — сказал он, — если так нравитсятрахайся у себя в Кургане».
 Пришлось возвращаться на родинуЕстественноморальный разложенец вынужден был уйти из милиции — тем более что курганское начальство в ответ на «свинью» отправило в Горький рапорттакой-то в органах внутренних дел больше не работает.
Но крест на милицейской службе тем не менее поставлен не был
После недолгой работы в автоколонне Солонику вновь предложили надеть погонына этот раз во вневедомственной охране.
Служил он в этой структуре
которую наряду с ГАИ не любят сами ментынедолговновь залети вновь из-за телок.
Так уж получилось
что он с двумя сослуживцами после дежурства привез на «хату» второпях прихваченную барышнюмолоденькую продавщицу из универмагаПоставленная «поляна» и количество уже выпитого бухлапо их мнениюдолжны были склонить непритязательную работницу прилавка к групповым утехамОднако то ли барышня попалась слишком щепетильнаято ли опыта у нее недоставалото ли бухла в нее влили недостаточно — короче говоряона заявилачто дастконечно жевсемно лишь по очередипотому как очень застенчивая.
Менты и сам Солоник
на квартире которого и планировалась незамысловатая оргияпопытались было успокоить девушкуно телка попалась какая-то нестандартная — закатила истерику со слезами и соплямишвырнула в окно тяжелую хрустальную вазуВышло очень некрасивоскандалсоседивсеобщее вниманиеПродавщицу пришлось отпустить с миромНо неблагодарная барышня,забыв и о поставленном бухлеи о накрытом в подсобке столенакатала на Солоника грамотную «свинью» начальству — как на организатора и вдохновителя сексуальных домогательствравно и хозяина квартиры (притона). Сашу с треском погнали из органов — теперь уж навсегда.
Так Солоник очутился на городском кладбище 
— могильщикомНаверноев такой перемене был скрытый смыслнепостижимая пока ирониячеловеккоторый по долгу службы должен был защищать жизнь сограждантеперь законно наживался на их смерти.
Давно прошли те времена
когда покосившиеся крестыпечальные надгробия да остроконечные оградыкогда все эти ритуальные веночкивиньеточкирозочкиклумбочки и эпитафии «Помнимлюбимскорбим» услужливо вызывали в памяти проникновенно печальные поэтические строкиили кладбищенские элегииАссоциация с принцем Гамлетомдержащим в руке человеческий череправно и похоронная атрибутика наводили на философские мысли о бренности человека и суете суетСовременное кладбище в условиях развитого социализма стало одним из немногих относительно легальных способов обогащенияИ потому российский

пролетарийрывший могилыбыл далек от классического шекспировского могильщикавсем своим видом напоминающийчто ему обязательно следует дать на водкуЭпоха научно-технической революции скорректировала образ работника кирки и лопатырабочий «Спецкомбината» или «Бюро ритуальных услуг» еще в середине восьмидесятых был человеком небеднымРазъезжал по городу на престижной модели «Жигулей» и каждое лето отдыхал в Болгарии или ЧехословакииОн хорошо зналсколько стоит рытье могилы зимойсколько можно содрать с родственников за срочностьсколько заломить за престижный участокИ с ним не принято было торговаться.
Ну а глубокую скорбь
которая должна непременно присутствовать в этом печальном ритуальном действес избытком поставляли клиенты.
Перемена статуса радовала
незаметно появились деньгикупил машину — пусть подержаннаяно все-таки свояТелкикак известноклюют на мужчину с автотранспортомнаверняка именно этот фактор оказался решающимКазалосьтеперешним положением надо дорожитьне допуская очередных скандаловНо человеческая природастремящаяся к удовольствиямнесовершеннаа непредусмотрительностьпомноженная на молодостьпод стать ейотносительно легкие деньги кружили голову...
Новый рабочий 
«Спецкомбината» никогда не замечал за собой склонности к философским абстракциям и обобщениямно на курганском кладбище неожиданно для себя вывел две вещи — простыхкак киркаи непритязательныхкак самый дешевый гробво-первыхсмертькакая бы она ни быластоит денегСтранноно часто куда большихчем сама жизньА во-вторых — и это самое главное! — Солоник всем своим естеством понялвсечто его окружаетделится лишь на «них» и на него самого. «Они» — это все остальныеа «он» — это онА коль жизнь дается один разто для тогочтобы прожить еене стыдясь за бесцельно прожитые годынадо использовать любого и каждого в интересах собственной выгодыно только такчтобы они этого по возможности не замечали.
А под 
«собственной выгодой» Саша понимал лишь одноточто приносит ему удовольствия.
По
-прежнему удовольствие приносили телкиТогда он еще не зналчто умение внушать страхнапримерили полнаябезграничная власть над человеком способны также доставить ни с чем не сравнимое удовольствие.
Солоник подсознательно стремился к равновесию 
— между возможностями и желаниямиПравдаравновесие это оказалось шатким и хрупким...
Бабы менялись чаще
чем катафалки на кладбищехотя и катафалков тоже было немалоЖизнь казалась спокойнойлишенной опасностейно это только казалось.
 Первый звонок прозвенел через несколько месяцевно Солоник не придал ему никакого значения.
Несостоявшийся офицер милиции аккуратно по два раза в неделю ходил тренироваться в зал местного спортобщества
выпивал он редконикогда не курилпостоянно следил за собойОднажды после тренировки к нему подошел невысокий черноволосый мужчинка с круглой женской задницей и невыразительнымисловно булыжникиглазами и отвел в забитую старым инвентарем подсобкуОн представился милицейским оперомстаршим лейтенантом Владимиром Ивановичем ПантелеевымПосле чего развязно предложил стать внештатным сотрудником милициииначе говоря — стукачом.

— Для тебябывшего сотрудника МВДэто большое доверие, — морщась от острого запаха потаисходившего от бывшего коллегипроизнес мусор идаже не дождавшись согласияпродолжил: — К нам в ГОВД поступил сигнал о нарушениях финансовой дисциплины на вашем «Спецкомбинате». Так воттвоя задача...

— А пошел ты в жопуговнюк, — лаконично порекомендовал Солоник. — С

ментовкой я давно уже завязалтак что тыпидарсам в дерьме копайсяесли нравится...
Названный пидаром мусор Пантелеев подумал было впасть в амбицию
носкользнув взглядом по рельефным бицепсам собеседникарешил этого не делатьво всяком случае — здесь и пока.

— Ну как хочешь, — с нехорошей улыбкойкривившей нижнюю половину его ртаответил мент. — Смотричтобы у тебя неприятностей не было...
Правильно говорят 
— если неприятности должны произойтито они произойдут обязательнотем более если их сулит милицейский опер.

Так оно и случилось...
Как
-то с приятелем они отправились в парк культуры и отдыха — общепризнанное место съема телокЖдать долго не пришлось — прихватили двух первых подвернувшихсянедорогихно душевных ичто главное, — вызывающе сексапильныхТелки были согласны на все и в первый же вечерБывший мент и его компаньонпрофессионально оценив их свежесть и дешевизнуусадили девчонок в «жигуль» и повезли в однокомнатную квартиру богатого могилокопателя.
В соответствии с местными канонами холостяцкого гостеприимства была выставлена 
«поляна», девушки были грамотно напоены и полюбовно разделеныПриятель уединился с тойчто назвалась ТанейСаше досталась Катя.
То ли Катя чем
-то понравилась емуто ли девушкакроме банального траханьяхотела чего-то иногоромантически возвышенногоно так или иначе исподволь приворожила к себе молодого человекаНа этот раз Солоник изменил собственным принципам — Катя превратилась в стационарную спермовыжималкуэдакую «скорую помощь»: вариантвполне подходящий при переизбытке в организме органического белка.
Естественно
она не была у него единственной — по мнению Солониканичто так не губит современного мужчинукак пошлое постоянство.
Ну а потом прозвучали сакраментальные слова
: «Я тебя люблюдавай жить вместе...» Слова эти были произнесены Катейчто вполне естественно для девушкиосознавшей необходимость замужества по перезрелости.
Саша
разомлев до полной потери бдительностисперва вроде бы и согласился «жить вместе», но потомосознав бесперспективность третьего бракасправедливо послал наглую б...ь куда подальшеОна обиделасьно перечить не сталаВпрочемдевушка Катя недолго скучала в одиночестве — высокийстатный участковый милиционериз техо которых провинциальные девушки уважительно говорят «положительный мужчина», грамотно снятый ею в том же паркесоставил Кате достойную пару.
Искренне пожелав молодым тихого супружеского счастья
совета да любвиСаша со вздохом принялся за ее подругу Таню — ту самуюкоторую они подсняли вместе с Катей и которую трахал его приятель.
Таня оказалась полной дурой 
— чтовпрочемнеудивительно для девушкирегулярно выходящей по вечерам на промысел в парк культуры и отдыхаПосле первого же сеанса она сообщила о произошедшем лучшей подругезаодно поинтересовавшись ее ощущениямичтобы сравнить с собственнымиКатя растерянно сопела в трубкуи Таняприняв ее молчание за одобрение,похвасталасьчто под этим невысоким пацаном она кончает по десять раз на день и что он удовлетворяет ее полностью — не то что Катин мужКо всему прочему онавдохновляясь собственным враньеместественноприсовокупилачто уже подала с Сашей заявление в загс и приглашает на свадьбу.
В Кате закипела дикая слепящая ярость 
— желание отомстить мужчинекоторый нагло ее бросилне женившисьоказалось сильней репутации «порядочной

замужней женщины»: нет ничего страшнейчем советская б...ькоторой предпочли ее лучшую подругу.
Спустя несколько дней в городскую прокуратуру было подано заявление об изнасиловании
и ничего не подозревавший Солоник с удивлением получил повестку явиться для дачи показаний «в качестве обвиняемого».

И вот теперьпогожим весенним днемэтот самый опер вновь как бы невзначай встретился с несостоявшимся стукачомпо ехидно-торжествующему выражению глаз было очевиднокто стоял за этой повесткой.
«Когда тебя на зоне блатные в очко трахнутвспомнишькак меня в эту самую жопу посылал», — безусловнопрофессионал Пантелеев зналчто говорил.
 Несомненнои те три заявления от «изнасилованных», и «свидетельские показания» представляли собой профессионально организованную мусорскую подставуА Катя послужила лишь катализатором...

Ржавый механизм советского правосудия со скрежетом провернулсявалы медленно завращалиськолесики застучалии теперьказалосьничто не могло этот механизм остановить...

Суд над Александром Солоником скорее напоминал работу заводского конвейеранежели акт торжества правосудияСаша явился по повесткепереговорил с адвокатомсел на вытертую до зеркального блеска скамьювыслушал все пункты обвиненияВ полупустом зале — несколько близких приятелейбывшая женавторая по счетустарики-родители — слушают судьюпрокурора и защитувертят головаминичего не понимая...

Судья — толстаядебелая баба с маленькими сонными глазкамиострыми зубками и круглыми щекамичем-то неуловимо похожая на хомячка, — задает вопросыодин другого глупей.
Хочешь 
— отвечайхочешь — не отвечайвсе равно вина твоя для всех уже доказанаАлиби у него не было — какое алиби год спустяДа разве он и припомнитчто делал вечером в конкретное время конкретного дня?
 Классическая подстава...

Зато у следователя прокуратуры непоколебимая убежденность в его винеа главный козырь — свидетельница Катя с ее нелепыми показаниямизлопамятная б...ь надолго затаила обиду на несостоявшегося мужа.
И пусть адвокат настаивает на возвращении дела на доследование
пусть ссылается на грубое нарушение процессуальных нормобщую размытость обвинения и явную сфабрикованность всех свидетельских показаний — ввиду «внутреннего убеждения» доводы защиты кажутся судье несущественными.
Когда наконец все формальности были соблюдены
судьяпоправив то и дело сползавшие с переносицы очки в грубой металлической оправедежурно спросила:

— Подсудимый Александр Сергеевич Солониквы признаете себя виновным?

— Нет, — твердо ответил тот.
Больше его расспрашивать не стали
а чего спрашиватьи так все ясно...
Судьи
посовещавшись для приличия минут пятнадцатьвернулись в залуселисьпереглянулись и «именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики» приговорили Солоника Александра Сергеевича к восьми годам лишения свободы с отбыванием срока наказания в колонии усиленного режима.

— С изменением меры пресечения... Взятие под стражу в зале суда, — закончила тетка-судьязаодно напомнив о возможном обжаловании.
Сперва он даже не поверил
неужто это о немЕму — восемь летЕго — под стражу?

— За что? — в зале завис естественный вопросно судья даже не вздрогнула — теперь перед ней был уже не свободный гражданинхотя и подследственныйа зэк

— то есть и не человек вовсе.
— Сука ты... — сдавленно прошипел осужденный в адрес судьимедленно

осознавая услышанное. — Я и тебягадинатрахнул бы во все дырыбудь ты помоложепосвежей и не такой уродливой...

— Прошу занести это в протокол как угрозу, — мгновенно отреагировала судья иказалосьтут же забыла о человекекоторого она только что обрекла на восемь лет за колючей проволокой.
Да
все было бесполезно — без пяти минут зэк Александр Солоник отчетливо понял этоедва взглянул на конвойВот сейчас на его запястьях щелкнут стальные наручникивыведут его в коридорзатем — во дворикгде наверняка ждет машина-автозакименуемая в просторечии «блондинкой». А затем — городской следственный изоляторгде егобывшего ментаосужденного к тому же по такой нехорошей статьеничего хорошего не ожидает.

А от желанной свободы егомолодого и уверенного в себеотделяют всего только несколько шагов.
Мысли работали на удивление четко
и единственно правильное решение пришло мгновеннобежатьПрямо отсюдаиз зала горсуда...

Безразлично-усталый конвой уже приближался к немуВотсейчас...
— Проститея могу попрощаться с женой? — прошептал осужденныйсоображая,

что делать дальше.
— Чего ужпрощайсятолько быстро, — передернул плечами бывший коллега-

мусор и посмотрел на осужденного не без сожаления.
Поцеловал все еще ничего не понимающую бывшую жену
скосил взгляд на сержанта — «рекс»-конвоир выглядел спокойным и безмятежным.

— Ну всехватитдавай на коридор, — Солоник ощутил на своем плече руку мента и понял — пора!
Сашу
как он и предполагалвывели в коридор — осужденный сразу же подметилчто народу там немногоЭто хорошо — вряд ли найдется энтузиаст из публикикоторый попытается его задержать.

Сейчасеще один шагеще...
Потом он много раз пытался восстановить тот побег в деталях
но не получалосьМысли путалисьпоследовательность событий мешаласьЗапомнились лишь фрагментыбудто яркие вспышки света выхватывали из черных провалов памяти то одинто другой.
В коридоре нарочито
-рассеянно оценил ситуациюприсел на корточкисделав видчто хочет завязать шнурок ботинка. «Рексы» даже не насторожились.
Резкий удар в солнечное сплетение ближайшему 
— тот согнулсяточно дешевый перочинный ножикСледующий удар пришелся точно в кадык — второй конвойный отключился мгновенно.
А дальше 
— резкий рывок к дверному проемусухой треск открываемой дверизадние дворыкакие-то закоулки частного секторагаражизаборыбезлюдные улочки... Спустя каких-то десять минут осужденный на восемь лет лишения свободы был уже далеко от здания городского суда...

ГЛАВА 
3
Правильно говорят
: «Имеем — не ценимпотеряем — плачем».
Всего лишь несколько дней назад он
Александр Солоникимел всечто следовало ценитьсобственную квартирумашинуденьгихорошо оплачиваемую работуа главное — возможность соотнести возможности и потребности.
Теперь ничего этого нет
.
Он 
— никтоон — осужденный на восемь летнаходящийся к тому же во всесоюзном розыскеПрошлая жизнь перечеркнута начистонастоящее тревожно,

будущее туманнои никто не может сказатьчто будет с нимбеглецомзавтра или даже сегодня...
Человек
находящийся в розыскеразительно отличается от человека свободногоВроде бы и он пока еще свободенно тень тюремной решетки незримо лежит на его лицеТакой человек старается не попадаться на глаза ментамизбегает людных местгде проверяют документы и где его могут невзначай опознатьтакой человек не может предаваться маленьким радостям жизниВ конце концовтакой человек вынужден тщательно «шифроваться», соблюдая основы конспирации, — забыть собственные фамилию-имя-отчествотелефоны друзей и родныхвынужден изменить привычки и наклонностиУлыбка становится напряженнойдвижения — осторожнымиа взгляд — жесткимцепким и подозрительным.
 Психика расшатывается быстрои начинаешь подозревать всехкто рядом и кого рядом нетВолей-неволей закрадываются в голову мыслиа ведь нельзя же скрываться так всю жизньрано или поздно мусора накроют... Банальная фраза «сколь веревочке ни витьсяа конец все равно будет» тем не менее справедливанемало есть случаевкогда находящийся в розыске добровольно сдавался — молвяжитементы поганыесил нет больше прятаться.

Человекнаходящийся в розыскебыстро начинает понимать жизнь и ее ценностиглавная из которых — личная свобода.
Тогда
после дерзкого побега из здания городского судабез пяти минут зэк Солоник понялтеперь у него начнется совершенно другая жизнь.

И онаестественноначалась...
Местное ГОВД буквально встало на уши
подобного Курган еще не знал за всю свою историюНачальник охраны был строго наказанно легче от этого не стало — поймать беглеца по горячим следам не получилось.
Поиски велись по всем правилам специально разработанной для таких случаев операции 
«Перехват» — вооруженные засады у родных и друзейсанкционированное прокуратурой прослушивание их телефоновпатрули в штатском на людных улицахжелезнодорожном вокзале и в аэропортукордоны на въездах-выездах из городаориентировки на стендах «Их разыскивает милиция».
 Но все было тщетнобеглец нигде не объявлялся — как сквозь землю провалился.Начальник местного управления МВД лютовалсулил немыслимые кары старшим офицерамте в свою очередь срывали злость на подчиненныхно результаты попрежнему не утешалиЗадержалиправданескольких подозрительныхпо приметам отдаленно напоминавших беглецано ихк сожалениюпришлось отпуститьхотя начальники курганских РОВД клятвенно заверяли генераланачальника управлениячто спустя час после соответствующей обработки каждый из них с готовностью признавался в томчто он и есть тот самый Александр Солоник...

Иссиня
-черное майское небо с крупными мохнатыми звездами низко нависло над пустынной трассойГде-то совсем низконад самой головой сверкали огненноголубые предгрозовые зарницыи отсветы их причудливыми тенями ложились на унылоеровное шоссе.
Машин почти не было
лишь изредка где-то далеко слышался низкийрасплывчатый шум автомобильного двигателягулко разносившийся по дорогеи только спустя некоторое время на трассу из непроницаемо-чернильной темноты выплывал тяжелый «КамАЗ» с крытой фуройунося с собой кроваво-красные огоньки габаритных огней.
Невысокий
коротко стриженный мужчина упорно шел вдоль ночного шоссе Курган — ТюменьЕдва заслышав позади шум мотораон всякий раз быстроно без суеты сворачивал в сторонучтобы не привлекать вниманияодинокий путникбредущий

далеко за полночь в пятидесяти километрах от городане может не вызвать подозрений.
Мелькнул полустертый дорожный указатель 
«Памятное — 14 км», и путникзаметив впереди тусклый свет фар большегрузных автомобилейстоявших на обочинеостановилсяЧтобы не быть замеченнымотошел в сторонунапряженно вглядываясь вперед.

Пока все шло по плану — таккак Саша Солоник и рассчитывал.
А план был прост 
— после побега из здания суда следовало как можно быстрей исчезнуть из городаставшего для него мышеловкойЛовушка не успела захлопнуться — ему удалось-таки в последний момент выбраться из Кургана пешкомУже за городом дождался захода солнца в полуразрушенном станционном домикедалее двинулся налегкеголосоватьпросить подвезти означало бы подвергать себя ненужной опасности.
Нервы взвинчены до последнего 
— прежде всего из-за осознания собственной беспомощностиЗверьуходящий от егерейи то был бы куда в более выгодном положенииУ зверя — зубыклыкикогтиа у него даже перочинного ножика с собой нетКто же знал тогдаперед судомчто все сложится так жутко и неправдоподобно...
Беглец взглянул на часы 
— фосфоресцирующие стрелки «Командирских» показывали десять минут третьегоИдти до Тюмени пешком более ста пятидесяти километров — чистое безумие.
Надо искать выход
.
Саша прищурился 
— метрах в пятидесятисъехав с шоссестояли несколько «КрАЗов», «КамАЗов» и «МАЗов» с огромными фурамиразукрашенными надписями «Совтрансавто». Водителирасставив на огромных передних бамперах бутылки и стаканыразложив на коленях пакеты с дешевой колбасойвоблойтушенкойзаслуженно закусывалиМежду машинами тлели угли костра — в темноте они выглядели неестественно яркими.
Иногда непроницаемую тьму ночи падучей огненно
-алой звездочкой прорезал сигаретный окуроки едкий табачный дым доносился до обостренного обоняния Солониканеприятно щекоча ноздри.
Человек
попав в затруднительное положениевсегда подсознательно тянется к людямНаверноеименно потому беглец решил подойти к дальнобойщикамтем более что ментов среди них в столь позднее время не могло быть наверняка.
 Прячась в редколесьеосторожно приблизился — теперь он мог рассмотреть водителей вблизиСпокойнаядружественная обстановкаобстоятельные профессиональные разговоры о дешевых «плечевых» телкахснимающихся на трассео левом грузеалчных гаишникахо достоинствах и недостатках машин — корочеклассика жанраводители на привалеДа и сами машины не вызывали подозренияНомера в основном тюменскиесвердловскиеомскиеКакие уж тут ментыоткуда им взяться?
Стараясь казаться невозмутимым и чуть беспечным
Саша вышел к машинам.

— Добрый вечермужики, — простецким голосом поздоровался он. — Можно к вам?
Мужчинам
заслуженно отдыхающим и закусывающимда еще ночьюда еще под открытым небомвсегда свойственны сдержанное благодушие и гостеприимствоИ эти водители не были исключениемДа и неудобно как-то не пригласить запоздалого путника к импровизированному столук огонькуне угостить тушенкой и воблойне расспроситькто он таков и что заставило его в столь позднее время оказаться на пустынной трассе...

Спустя минуту-другую Солоникне показывая видучто страшно проголодалсянеторопливо ужинал и рассказывал только что придуманную историюМол,

работает он вахтовым методом в геологоразведочной партииотдыхал после очередной смены домав поселкетут неподалекуа в Тюмени жена на сносяхИ надо же такому случитьсятолько что получил телеграмму — она родила мальчикаВот он и сорвался на ночь глядяДумална рейсовый автобус успеетно не вышло... Ничегоради такого случая можно и пешком пройтись.

История выглядела весьма правдоподобнообъясняя и ночной поход вдоль трассыи взволнованностьСентиментальность ситуации полностью снимала возможные подозренияа кроме тоговызывала подсознательное уважение и сочувствиенастоящий мужикдождался наследника и теперьночьюпешком топает к жене и новорожденному.

Водилырасчувствовавшисьдаже предложили выпить неразведенного спиртано счастливый отец отказался наотрезкак же в таком виде в роддом он явится?!
 Огромный темно-зеленый «МАЗ» с омским номером должен отправлятьсякак сказал его водительчерез часУважение дальнобойщика простиралось так далекочто он предложил подкинуть ночного путника до самой ТюмениСашас трудом сдерживая радостьестественносогласился.

Главным теперь было добраться до границы Тюменской областиРозыскесли он и объявлендействует пока только на территории Курганской областиМестное милицейское начальство не стало выставлять себя на посмешищеутратили бдительностьосужденные у них прямо из зала суда бегают?! А не доезжая небольшого поселка Салобаево начинается власть тюменских ментовкоторымкак наверняка знал бывший сержант МВДглубоко наплевать на соседнюю курганскую милицию и ее начальство.

Спустя несколько минут Солоникморщась от острых запахов соляркимахоркисухой пряной колбасыпрогорклого сала и свежеразлитого керосинакоторые наполняли кабину «МАЗа», ехал по направлению к Тюмени.

— Слышьмужика ты не знаешьчто это за бандит такой сбежал? — неожиданно спросил водительневысокийщуплый молодой человеквглядываясь в темную расплывчатую перспективу ночной трассы.

— Откуда сбежал? — стараясь казаться невозмутимымподжал губы ночной пассажир.

— Да не знаю откудаиз тюрьмынаверное, — дальнобой чиркнул зажигалкойи тусклый огонек сигареты осветил его лицо. — Я когда засветло из Кургана выезжалмусора два раза тормозили — молнет ли чего подозрительногоНичего не слыхал?

Саша передернул плечами.
— ОткудаМне теперь еще о беглых бандитах думатьДругие проблемы...
 — Понимаю...

Некоторое время ехали молчаСолоникпристально вглядываясь в темнотуприкидывалбудет ли ментовский кордон на границе областей или нет и что следует предпринятьесли мусора все-таки там торчат.
А водитель продолжал взволновавшую его тему
:

— Я сейчас с мужиками об этом уголовнике базарил — те говорятбудто бы он двоих конвоиров убил и автомат с патронами прихватил.

— Все может быть, — равнодушно пожал плечами Саша. — Времена такие...

— Все равно поймают, — дальнобойщикстряхнув пепел с окурка себе под ногибросил внимательный взгляд на спутника. — Как ты думаешь?

— Думаючто нет, — неожиданно для самого себя ответил Солоник.
— Почему?
— Если с автоматом — хрен там поймаютШтук пять мусоров положита

последнюю пулю — себеЖивым не дастсяЯ б на его месте так и сделал, — совершенно искренне закончил он.

Тяжелый «МАЗ», освещая пустынное пространство перед собой мощными галогенными фарамикатил неторопливо — не быстрей пятидесяти километров в часно до границы с Тюменской областью оставалось все меньше и меньше.
А если там действительно менты
?

— Ребенок у тебя первый?

— Что? — не понял спутниквсецело поглощенный собственными размышлениями.

— Я говорю — первенецили как?
— Ага, — Сашанатянуто улыбнувшисьобернулся к водителю.
— Ну щас небось месяц бухать будешь с радости, — в голосе сидевшего за рулем

послышалась неприкрытая зависть. — Помнюкогда у меня мой Ванька родилсятак мы с мужиками в автоколонне не просыхалиВодяра кончилась — самогон бухалипервач вышел — два аккумулятора на спиртяру поменяли!
Нехитрый разговор о неизбежной в таких случаях законной пьянке неожиданно натолкнул на спасительную мысль
.

— Слышьприятельу меня братан двоюродный служит в ГАИ сержантомХороший мужиктолько пьет сильно, — со скрытой горечью за братанаизбравшего неправильный жизненный путьсказал Саша. — Наверняка сейчас тут дежуритМожети нас тормознет.

— Ну так что? — руки водителя лежали на потрескавшемся руле увереннои уверенность дальнобоя почему-то передалась и Солонику.

— Может бытьродичи уже и ему позвонилиЗаставит выйтибухать с ним надо будет дня три... Сам понимаешь — просто так не отстанет.

— Ну так бухай, — водитель был невозмутим.

— А мне перед женой неудобно — онадолжно бытьмедсестру специально гоняла телеграмму мне отбитьа я на полпути на несколько дней зависну.

— Ну так не бухай.

— Слышьесли тебя менты тормознутскажичто одинникогомолне везешь, — осторожнопытаясь по выражению лица собеседника предугадать его реакциюпопросил Солоник. — А я назад полезуна спальное место... В Тюмени разбудишьХорошо?

Дальнобойщик пожал плечами — чего уж тамполезайразбужу.
Спустя минуту Солоник лежал на пропахшем соляркой спальнике
тревожно вглядываясь через лобовое стекло в темнотуразрываемую светом фар.
И точно 
— минут через двадцать показался милицейский постпатрульный «уазик», гаишники в белых портупеяхгабаритные огни какой-то легковушки на обочинеСаша рассмотрел ее номер — курганскийнаверняка частник.
Взмах полосатого жезла
и «МАЗ», скрипнув гидравликойтяжело съехал вправо и остановился.
Солоник вжался в спальник
притаился — наверноетеперькак никогдаему хотелось растворитьсястать невидимым...
Продаст водила или нет
?

— Старший сержант милиции Кириленковаши документы, — донеслось до его слуха.
Водитель открыл дверцу
спрыгнул на дорогу.

— Пожалуйста...
Спустя минуту старший сержант ГАИ усталым голосом поинтересовался
:

— Ничего подозрительного не заметили?..
 — Нет...
— Никого не подвозили?..

Беглец взглянул на приборную доску — ключи в замке зажиганиявпереди — пустынная трассаЕсли этот дальнобойщик его сдаст или не в меру бдительный

мент решит обследовать салонвыход только один — выбросить сержанта на дорогувскочить за руль ипротаранив «уазик», гнатьгнатьгнать... Оторватьсябросить машину и уходить пешкомВ любом случае терять ему теперь нечего.

— Никого, — послышался уверенный голос водителя «МАЗа», и Саша мысленно поблагодарил его за верность данному слову.

— Счастливого пути...
Тяжелая фура медленно выползла на шоссе и покатила в сторону Тюмени
.

— Никогда тут прежде ментов не былоНаверняка бандита того разыскивают, — уверенно произнес водительзакуриваяи протянул пачку спутнику. — Дымишьчто ли?

— Спасибоне курю, — сдерживая волнениеответил Солоник.

— Интересно — поймают его или нет? — размышлял дальнобойщик вслух.
В представлении водителя 
«МАЗа» беглый уголовникубивший двоих ментов и захвативший автоматдолжен был быть под два метра ростомс кровожадным взглядом и физическими кондициями Ильи Муромцарусский народный персонаж Яшка — Красная рубашка.
А этот 
— невысокийхудощавыйс незапоминающейся внешностью — на отпетого уголовника никак не тянулСемьянинлюбящий муждаже пить отказывается — разве такой способен на побег?

— Так твой это братан был или нет? — поинтересовался водитель.

— Все люди — братья, — философски заметил Саша. — А сколько еще до Тюмени?..
Наверное
во всей Западной Сибири нет города более странногочем Тюмень.Комсомольско-молодежная стройкавозникшая в годы развитого социализмабыла знаменита как минимум тремя вещамиво-первых — нефтяными и газовыми месторождениямигорящие факелы которых привлекали внимание гостей за несколько десятков километров от городаво-вторых — периодической сменой населения (приезжих — вахтовиковгеологовмонтажников — тут было куда большечем коренных жителей), а в-третьих — исключительной даже для этого края криминогенностью.

Саша не зря выбрал Тюмень в качестве временного убежища — он прекрасно понималчто в этом городе легко затеряться.
Сперва Солоник
сведя дружбу с аборигенамипоселился в рабочем общежитии на окраинеВпрочемместогде ему пришлось ночевать несколько развряд ли можно было назвать даже общежитием — такобыкновенный грязный бомжатникКонтингент проживающих — вахтовикиизыскателирабочие геологоразведочных партий да бывшие зэкикоторыекак мухи на медслетались в эти небедные места в поисках заработкаВахтера не было в поминедвери не закрывались даже на ночьикак следствиеповальное пьянство и безбожное воровство вошли тут в норму.

Естественножить в таких условиях не представлялось возможным — тем более что иногда среди ночи происходили милицейские облавыА потому Саша понялчто единственно правильный путь — снять стационарную девку с собственной хатой.

Таковая отыскалась довольно быстро.
Анжела 
— черноволосаясдобнаяухоженная телка двадцати пяти лет (как онаво всяком случаеутверждала сама), разведеннаяно без ребенкажила в самом центре городаКвартира — пусть и не шикарнаяоднокомнатнаязато свояК тому же относительно интеллигентная для этих краев профессия: «мастер-косметолог», как представилась она молодому человекуСаша снял ее прямо на улице — стрельнул номер телефончикаулыбнулсяодарил каким-то двусмысленным комплиментомКонечно жеможно было найти и получшено выбирать не

приходилосьНочлеги в бомжатнике-общаге подорвали нервы и психику Солоника — первые несколько дней он отсыпалсяосматривалсяпочти не выходя на улицу.
 Для Анжелы была заготовлена красивая романтическая легендамолзастал жену с любовникомкоторый ко всему прочему оказался ментомкак следствие — сурово искалечил негодяяи теперь вотк сожалениюприходится скрываться от правосудияДа и жена оказалась курвой из курввыставила бывшего мужа без вещейденег и даже документов.

Косметолог Анжела проглотила эту историюкак привычную противозачаточную таблетку — с полной уверенностьючто так оно и былопожалела несчастногонакормиланапоила и создала ему на короткое время ощущение полного комфорта.

Несомненноженщинада еще двадцатипятилетняяда еще разведеннаяпреследовала исключительно меркантильные целидалекие от бескорыстного участияЧего уж тутв Тюмениловитьмужчинывсе как один, — или пропахшие сырой нефтью и дымом костров горькие пьяницыили «синие», в сплошных татуировкахизъясняющиеся хоть и по-русскино больно уж непонятноТакой если и клюнет на неето только из-за квартиры да зарплатыА у этогоневзрачного на видобделенного судьбойобстоятельствами и курвой-женойи выбора-то нетни денегни крыши над головой...

Короче говоряочень даже перспективный вариант второго замужества.
Увы
Саша отплатил ей черной неблагодарностьюне оправдав довериянеуемная страсть к плотским удовольствиям звала беглеца на сексуальные подвиги даже в новых условиях.
Уже через несколько дней
нежно поцеловав Анжелу и пожелав успешного рабочего дня в салоне красотыон снял ее соседкусвежую и непосредственную десятиклассницуотодрав во все дыры прямо на кухнеЗатем — ее подругуа еще — какую-то девчонку у подъездаимени которой он так никогда и не узнал...
Нет ничего тайного
что не стало бы явнымк тому же непосредственность подругкоторых успел оприходовать новый хахаль Анжелыне имела границ.
Когда тайное стало явным
жертва мужского непостоянства решила отплатить — но чисто женским коварством...
Саша ничего не замечал 
— по-прежнему был вежливсдержан и показательно спокоенЛишних вопросов не задавалот опасных вопросов уходилне раздражалсяв ее дела не лезКонечноон производил впечатление человека замкнутогоАнжела часто заставала нового любовника в ваннойперед зеркальцемизучавшим свое отражение непонятно зачемНа естественный вопрос— для чего? — последовал естественный ответчтобы изменить точто ему в себе не нравится.
Услышав столь обтекаемое объяснение
Анжела поняла его по-своемумолхочет покрасивше выглядетьчтобы побольше телок наснимать.

— Давай я тебе помогу, — пряча змеиную улыбкупредложила хозяйка квартиры, — я ведь все-таки косметолог... Что ты хочешь — эту родинку удалить?.. Два-три сеансапроще простогоПриходи завтра ко мне на работучего там тянуть...

Косметический кабинет располагался в самом центре городаМаленькие кабинкив каждой из которых — трельяждробящий отражениепожилые молодящиеся дамыполулежащие в креслах с масками на лицах (что делало их еще более уродливыми), какие-то ванночки на специальном столикеспецифические запахи кремовпудрыспециальных снадобиймасса инструментовнапоминающих хирургическиепредназначение которых непосвященному понять не дано.

Анжела была ровна и приветлива — обнажила в улыбке ровные белые зубыуказывая рукой на кресло перед столиком.

— Садись.
Щурясь от яркого света
отраженного зеркаломСаша опустился в кресло иедва взглянув на любовницуподметилчто тоненькая голубоватая жилка на ее виске заметно вибрируетПравдаон не придал этому значения — мало ли может быть причин для волнений у одинокой и не такой уж молодой женщины?

— Нусразу приступим? — деловитым тоном поинтересовался Солоник.
 Анжелу явно что-то тяготило — она производила впечатление человекапринявшего какое-то решениено не уверенного в его правильностидвижения потеряли былую размеренностьвзгляд блуждалруки потели — она то и дело комкала носовой платок.

— Да ладнодавай немного попозжеу меня на сегодня больше никого, — сдавленным голосом произнесла она и тут жебез всякой связино с чисто женской логикойпродолжила: — А все-таки ты жестокий человекСаша.

— Почему? — Солоник даже не обернулся в ее сторонурассматривая в зеркале родинкукоторую и предстояло удалить.

— Ты не хочешь сказатьчто любишь меня, — выдохнула из себя Анжела.

— Вамженщинамнадо только одногоуслышать слова любви, — поморщился он. — Все вы одинаковы...

— Женщина любит ушами.

— А мужчина? — тут Солоник с любопытством взглянул на нее.
 Анжела улыбнуласьморща лоб, — глаза ее заметно увлажнились.

— Не знаю... Наверноеруками и...
— И чем еще?
— Ну не будем об этом говорить. — Анжела неторопливо подошла к двери,

защелкнула еевыразительно взглянув на Солоника.
Они остались вдвоем
В кабинете было прохладно и тихо — лишь ветер шевелил занавесочкунадувая ее пузырем.

— Я тебя чем-то обидел? — Он явно не ожидал подобного поворота событий.

— Да нет... ничемСашая хотела бы попроситьчтобы ты сейчас взял меня... ПонимаешьМожет бытьв последний раз.
Странны и туманны были ее слова 
— «в последний раз», странным поведениено молодой человек не придал всему этому должного значенияГрубо привлек Анжелу к себеподнялся с креслаприобнялрасстегивая по ходу юбку — она неслышно упала на линолеумНеторопливоодну за другой расстегнул маленькие пуговички ее блузкии хозяйка кабинетанервно поведя плечамисбросила ее на полЗатем она сама сняла через головуне расстегиваябюстгальтерсделала видчто застесняласьбудто бы впервые в жизни была с нимприкрыла грудь руками.

Саша взял ее за мизинцы и медленно развел руки в стороныОна так и осталась стоять — нагаяс огромными грудямитемные соски которых напоминали два круглых глазаА Солоник неторопливо раздевался — такбудто бы и не очень хотел ееа лишь делал одолжениеи это не могло укрыться от девушкиНа лице ее вновь заиграла нехорошая улыбка.

— Нудавайиди сюда...
Анжела прильнула к нему
и он уже не мог видеть ееа только ощущал в своих объятияхЕе дрожащие руки коснулись обнаженной мужской плотиона неожиданно для себя покраснела.
Но когда Саша дотронулся до ее теплой груди
Анжеле стало уже все равносветло в комнате или нетОна отдалась желаниювся без остаткабудто бы действительно была с ним в последний раз.
Солоник
как и всегдапоказал себя умелым любовникомОн в любой момент чувствовалчто именно сейчас нужно женщинеидоведя ее почти до самой

крайней точки возбужденияостанавливалсядавая ощутить сладость не до конца удовлетворенной страсти.
Его не могли обмануть слова
которые в запальчивости шептала девушка, — «любимый — быстрее!.. сильнее!..», его не нужно было о чем-нибудь проситьонкак всегдапонимал все без словпо взглядупо жесту...

Они кончили почти одновременнои Анжелатихо застонавопустилась на корточкиприжалась к сильному телу любовника и уткнулась носом ему в колено.

— Ты что — плачешь? — спросил Саша ипроведя пальцем по ее щекеосторожно растер слезинки.

— Нетничегоне обращай внимания, — отвернувшисьбросила она и принялась одеватьсястараясь не встречаться с ним взглядом.
Спустя несколько минут оделся и он 
— скользнул по девушке уже отсутствующим взглядом и совершенно другим голосомбудто бы ничего не случилосьспросил:

— Так родинку будем сводить?

— Даиди руки вымойтак надо, — недовольно произнесла девушкапо-прежнему пряча взгляд.
Саша открыл дверь
прошел в туалет ивзглянув на отраженное зеркалом раскрасневшееся лицоусмехнулся.

— Вот баба попалась, — прошептал он. — Живо-тное...
Открыл кран
подставляя пальцы под холодную струю воды.
И тут
...
Неожиданно открылась дверь 
— рывкомс трескоми в маленькую комнатку ввалились сразу двое амбалов в штатскомСолонику бросились в глаза их короткие стрижки и какое-то одинаково казенное выражение лиц.
Один профессионально обхватил его сзади
прижал локти к корпусуа другой сделал какое-то незаметноенеуловимое движение — спустя мгновение на руках его защелкнулись наручники.

— Ну чтодобегался? — дыша в лицо скверным табакомпроизнес первый.

— Давай наружутолько без фокусовВ случае сопротивления имеем право применить табельное оружие, — предупредил второй.
Сопротивляться не было возможностей
да и силИ стоило ли их теперь тратить?
 Действительнодобегался...

Что и говоритьчеловекнаходящийся в розыскеразительно отличается от человека свободногоОн вынужден прибегать к массе ухищренийчтобы не быть узнаннымвынужден забыть друзейродных и близкихвынужден менять привычки и пристрастиявынужден «шифроваться», но прокол все равно произойдет рано или позднои тогда все ухищрениявся конспирация идут насмарку.
Теперь Александру Солонику оставалось лишь искать утешения в банальной и пошлой фразе 
«сколь веревочке ни витьсяа конец все равно будет» да размышлять о женской непредсказуемости и коварстве — чтовпрочемне менее пошло и банально...

ГЛАВА 
4
Нет ничего хуже несоответствия потребностей и возможностей
умозрительного и реальногожелаемого и действительногои теперь Саше Солонику пришлось осознать это в полной мере.
Где
-то совсем рядом была воляс которой он так нелепо рассталсяВ мечтах он по-прежнему был тамно рассудок говорилв тупрежнюю жизнь он больше никогда не вернется.
Под усиленным конвоем он был доставлен в тесную затхлую 
«хату» следственного изолятораА там — «рекс»-коридорныйтупое ментовское животноевонючая баланда из рыбных консервов и бесконечные ночные допросыСостоялся суди

судья — низенький подагрический старик с мозаикой ветеранских планок и серым землистым лицомсвидетельствующим о безнадежном ракето и дело кашляя в кулакзадавал никчемные вопросы — дотошно выпытывалвыстраивал версии следствиятеперь никому уже не нужныеСтранно было все это видеть и слышатьобреченный на смерть обрекал на мучения егомолодого и полного сил...

Защита ничего не могла поделать — вина подследственного была слишком очевиднойда и прокурор с судьей были настроены решительно.
Потому и приговор впечатлял
двенадцать лет лишения свободыСтарая статья, 117-яплюс побег.

Теперь на протяжении всего этого огромного срока папку с личным делом осужденного Солоника А.Сперечеркивала кроваво-алая полосачто означало — «склонен к побегам». Обладателей такого личного делакак правилоэтапируют с повышенными мерами предосторожностиА в лагере его запрещено гонять в промзону в ночное времяего ненавидит зоновское начальство как источник возможных проблема прапорщикивертухаи» шмонают его с предельным тщанием.
Нового зэка отправили отбывать срок в Пермскую область
славную исправительными лагерями не меньшечем Тюмень — нефтью и газом или Крым — санаториями и домами отдыхаБыло очевидно — емубывшему ментук тому же осужденному по гадкой и постыдной статьена «строгаче» придется несладко.
Так оно и случилось
.
Все зоны России
словно кровеносными сосудамисвязаны между собой этапами и пересылками — одни осужденные отбываютдругие приходятчерез них и переправляются «малявы», то есть письма для внутризэковского пользованияИз «маляв» о прибывших арестантах на местах становится известно практически всепидар лисука или честный фраеркем был на «вольняшке», как вел себя на следствиикакой мастиесли блатной.
Соврать
скрыть о себе что-либо решительно невозможноданные о зэке старательно фиксируются следователями в личном делеа ментыкак известноактивно прикармливаются из «общака». И уж если обман раскроется — лгуну не сносить головы.
Зоновский телеграф 
— покруче любой правительственной «вертушки», и за точность информации почти всегда можно ручаться.
Еще в карантине к Саше наведался местный кум 
— так называют офицера внутренней службыответственного за оперативно-следственную работуНевысокийвертлявыйс беспокойно бегающими глазкамиэтот сотрудник ИТУ сразу же произвел на Солоника предельно отталкивающее впечатлениеРасспросилчто и какпоинтересовалсякак новый зэк дальше собирается жить и что делатьИдаже не дождавшись ответапредложил стать внештатным осведомителемто есть сукой.
Естественно
кум был послан куда подальше — Саша объявилчто с ментами он больше никогда никаких дел иметь не будетЗоновский оперативник даже не обиделся — наверняка посылали его не впервойноуходяпокачал головойпожалеешьмолТы ведь бывший ментк тому же статья у тебя не очень хорошаяи сидеть тебе слишком долгоИ обращаться в случае чего не к кому — такихкак тытут не любятСмотриосужденный Солоникбудут у тебя неприятноститогда припомнишь этот разговорчик...

Неприятности начались через несколько дней после выхода из карантина
по возвращении с «промки», то есть промзоныСаша был вызван к «смотрящему» — полномочному представителю блатныхТот отвечал перед татуированным синклитом за «правильность» порядкови отнюдь не с ментовской точки зрения.

«Смотрящий», как и положено человеку его рангачислился на непыльной должности каптерщика — на разводы и «промку» не ходилиз общего котла не ела целыми днями сидел себе в каморкеиграл с татуированными друзьями в «стиры», то есть в картыВысокийсамоуверенныйс крупными чертами чуть побитого оспой лицас ровными сизыми металлическими зубамион производил впечатление настоящего хозяина «строгача» — во всяком случаене меньшегочем «хозяин», то есть начальник ИТУРаспятьевытатуированное на грудии аббревиатура БОГ говориличто блатной осужден за грабежМножество синих церковных куполовпросвечивавшихся на спине сквозь майкугустые гусарские эполеты так называемого «блатного лейтенанта», восьмиугольные звезды на ключицахперстни на пальцах, «тигровый оскал» ниже основания шеи и изображение кошачьей морды — все это свидетельствовалочто он уже сполна прошел все тюремные университетыВысокий статус «смотрящего» подтверждала буква «G», наколотая на предплечье.
Рядом
на пустых ящиках из-под какого-то оборудованиясидели двое амбалов.
 Отложив картызоновский авторитет молча уставился на вошедшегоВзгляд его был тяжел и угрюм — казалосьон словно рентгеном просвечивает новичка.

— Ну что скажешь? — спросил онпродолжая изучать Сашу.

— А что я должен сказать? — стараясь казаться независимымспросил в свою очередь Солоник.

— Ну как зватьвеличатьМасти какойЧем на «вольняшке» занимался? — принялся неторопливо перечислять «синий». — Как жить дальше думаешьЛавье от кентов не крысилМентам на корешей не стучалВ попку часом не балуешьсяНа флейтах кожаных не играешьИ вообще — какие за тобой «косячки» водятся?

— Звать меня Александром, — спокойно ответил допрашиваемый, — а кем на воле был... Много кемВ школе училсязатем — в армии служилвернулсяв милицию устроилсявыгналипотом опять в ментовкепотом на кладбище... Много где работал.

При упоминании о службе в милиции глаза ближнего к Солонику «шестерки» — огромного звероподобного атлета с рассеченной переносицей и цепкими мосластыми пальцами — налились кровью.

— Давсе правильносходится, — «смотрящий» поджал губы. — Пургу не гонитТак в милицииговоришьслужилВ нашей роднойрабоче-крестьянской?

— Да. — Саша уже прикидывал — прямо сейчас начнется драка или чуть попозжеа если сейчас — как он будет защищаться в этом маленькомзабитом разным хламом помещении.

— Значитв мусарне... А теперь вот променял мышиный макинтош на лагерный клифт, — ухмыльнулся татуированный авторитет. — Жизнь — она баба стервознаяникогда не знаешьгде поднимешьсяа где опустишьсяТы по какой статье тут чалишься?

— Сто семнадцатая, — невозмутимо ответил Солоникно на всякий случай добавил: — Засудили меняПодставили.

— И кто же тебя подставилмил человек? — спокойнос плохо скрываемой иронией уточнил авторитет. — Менты небось?

— Менты, — честно признался Саша.

— Значитмента менты подставили... Получаетсячто ты среди этой падали самым гнусным былколи даже псарня от тебя отказалась?
Саша промолчал
.

— Даредкое сочетаниемусор — и спец по «мохнатым сейфам», — «смотрящий» нехорошо сверкнул глазами. — Сладкое любишьи чтобы задармаНуа тут как жить собираешься?
Независимо передернув плечами
новый зэк произнес спокойно:

— Как раньше жилтак и тут буду.

— Ты чоКорзубыйс этим гондоном травишь? — не выдержал «шестерка». — В «петушатник» егопаучинугребень ему лепить!
Тот
кого татуированный атлет назвал Корзубымлишь метнул на говорившего неодобрительный взгляд — молтебе слова не давали! — и «шестерка» мгновенно затих.

— Значиткак раньше?..
— Да.
— Это как в ментовкечто ли? — повесил набок голову Корзубыйи при этом

глаза его сразу же сощурилисьпревратившись в узкие щелки. — Этозначити тут «мохнатки» ломатьТутмил человекбабских «мохнаток» неттут все больше «духовки»... Дамусорокпопал тыи сильно попалГоворишьментом была главного в жизни для себя не уяснилЗнаешь — тамна «вольняшке», закон мусорскойа тутза решкамиза заборами — воровскойТы свой закон нарушил — теперь придется по нашим жить.

— Законы ваши — вы по ним и живитеМне они не подходят, — Саша отступил на несколько шагов назадчтобы в случае внезапного нападения иметь оперативное пространство для маневра.
Он понял
тактика разговора избрана правильнаяПоказать собственную независимостьпродемонстрироватьчто он хотя и загнан жизнью и обстоятельствами в уголно все равно не боится этих страшных людейдавно определивших его судьбу, — а что еще оставалосьВо всяком случаехуже не будет...

— Ты чтоб...ьеще не понялкто мы такие?! — неожиданно взорвался «смотрящий». — Ты не на ментовских политзанятияхНадо было на «вольняшке» себя правильно вести. — Он нервно зашелестел сигаретной пачкойзакурилперемалывая фильтр «Кэмела» сизыми металлическими зубами. — Мало тогочто мусормало тогочто по пидарской статьетак еще и вины своей не видишьперед нами крыльями машешь... Ну машимашиЗначитСаша тебя зовут? — врастяжку спросил татуированный авторитет ине дождавшись ответапродолжил: — Хорошее имякрасивоеИ мужики баба такое носить могутВот и будешь...
 «Шестерка» коротконо очень выразительно взглянул на «смотрящего» — молсейчас паучине гребень лепить или...

— Если тымил человеклюбишь чужой «мохнатый сейф» взламыватьто люби и собственное фуфло подставлять, — блатной немного успокоилсявспомнивчто степенность и рассудительность более присущи его положению. — Во всем должна быть справедливостьВо всем должен быть порядокЗа все в жизни надо ответ держатьЯ сказалвсе слышалиИдиготовься...

Сашане прощаясьвышелаккуратно затворив за собой дверь каптеркиЭто был приговоркоторыйкак известноне подлежит ни обжалованиюни кассациини защите адвокатурой...

Неделя прошла в томительном ожиданиикаждый день Солоник опасался подвохаНа разводахдаже на «промке» онкак ни странноотдыхалчуть расслабляясьнеприятности могли начаться или после работыиличто вероятнейпосле отбоя.
 Однако все эти дни его почему-то не трогалиТо ли блатные решили оттянуть удовольствие (а грубое насилие всегда приносит им радость), чтобы сполна насладиться зрелищем «опарафинивания» негодяя и «распаивания» ментовской«духовки», то ли будущую жертву временно оставили в покоечтобы усыпить ее бдительность.

Начальник оперативно-следственной частиестественноне мог не знать о приговоре татуированного судаНа то он и кум — должен быть в курсе настроения

контингентадолжен в целом и в частности принижать авторитет «отрицаловки» и поднимать репутацию техкто решил выйти «на свободу с чистой совестью». Наверняка за эти дни кум уже прознал о кандидате в проткнутые пидары через своих сукНаверноеон бы мог и спасти строптивцапоместив на какое-то время в помещение камерного типав барак усиленного режимав конце концов — «на крест», то есть в зоновскую больницуно по понятным причинам решил этого не делать.

Не захотел сучиться — получай садильник в пердильникОдним «акробатом» на зоне большеодним меньше... От гомосексуальных актов за «колючкой» никто из осужденных еще не забеременел.
Спустя дней восемь Саша понял
приговор исполнится сегодняОб этом говорили и подчеркнуто-равнодушные взгляды блатныхи тот холодок отчужденностикоторый незримо лег между ним и остальными зэкамиБлатные уже зналичто э т о произойдет сегодня и до отбояИ остальные — «мужики», «черти» и даже «король всех мастей», главпидар зоны с издевательски-величественным «погонялом» Император, — тоже зналиИ оносужденный к двенадцати годам «строгача» арестант Александр Солониктоже знал — так жекак и точто решение «смотрящего» не может быть изменено и что теперь ему никто уже не поможет...

Надеятьсякак и всегдаприходилось на себя одного.
Они встретили его в хозблоке
Прапорщиковрексов» не было — так жекак и офицеровБлатных пришло даже слишком многочеловек пятнадцатьНесмотря на разницу в возрастеобликеблатной масти и степени дебильностивсех их роднило однокричащая наглостьсамоуверенность и сознание собственной правоты.
Предводительствовал тот самый амбал с рассеченной переносицей и мосластыми пальцами 
— «шестерка» «смотрящего».

— Ну красавчик-мусорок — сам штаны снимешь или помочь? — с усмешкойпридававшей его лицу зверское выражениеспросил оннеторопливоуверенно подходя ближе: — Сперва твой вонючий садильник вскроемпотом на клык вялого дадимХряпнешь, «скрипочка»...

Стиснув зубыСаша промолчал.
— Давайдавай к наммоя хорошаядаваймоя цыпа-рыбадаваймой батончик,

приласкаем тебяпонежимприголубим, — коротко хохотнул стоявший за его спиной — невысокийпожилойс вытатуированным между пальцами пауком в паутинке — он демонстративно расстегнул пуговицу ширинки, — трубы тебе прочистимцеляк фуфлыжный сломаемДевственность — она ведь тоже излечимаА я на тебя давно глаз положилНе бойсяэто не больнотебе понравится!

Еще со школьных курганских временкогда в бестолковой кровавой свалке сходились класс на классрайон на районСолоник мог один выстоять против целой кодлыГлавное — заставить противников хоть чуть-чуть расслабитьсяутратить бдительностьа уж потомвыбрав паханапостараться в короткое время отключить егоКодла на то и кодлакак и стадо животныхсильна прежде всего своим единством — до первого оступившегосядо первой трещины...

— Ну что же тыпетушила? — физиономия третьегомаленькогочернявогос низким лбомрасплылась в щербатой улыбке. — Тебя ведь предупреждалиНадо было «копченую балдоху» подмытьнадо было мыло душистое да полотенце пушистое приготовить...

Саша шагнул впередприщурился...
Короткий
почти без замаха удар — и амбал с рассеченной переносицейсловно мячотлетел на несколько метровБлатныеявно не ожидавшие такой борзости от

кандидата в «акробаты», слегка опешилино спустя мгновениевзорвавшись жутким матомнакинулись на наглецаОн был одина их много — «синие» лезли впередмешая друг другуи это давало пусть маленькоено преимущество.
 Первый удар он пропустил — удар был нанесен подлосбокуи Саша тут же почувствовалкак из глубоко рассеченной брови потекло густоетеплое и липкоеЗато спустя секунду онсориентировавшисьответил обидчику — тому самому щербатомунизколобомутолько что обозвавшему его петушилойУдар локтем пришелся точно в рот — послышался отвратительный хруст сломанных зубови противник завыл от боли.

Тем временем амбалшестерка», поднявшись с цементного поласделал какое-то незаметное движение — спустя мгновение в руках его оказалась заточкаСолоник среагировал мгновенно — пригнулсяперехватил рукувывернул ее и тут же резко потянул наверх до упора — амбал низко завыли заточенный прут с противным металлическим звуком свалился на полСзади набросился кто-то невидимыйно очень цепкийЕго грабки тянулись к горлук кадыку — казалосьеще мгновениеи хрустнет под пальцамиСолоника спас его маленький рост — он резко пригнулся,сбрасывая нападавшегои тот свалился ему под ногиУдар ногой в промежность — и врагойкнувсразу обмяк.

— Еп-ти!.. — истошно закричал кто-то. — Братва, «акробаты» наших бьют!..
Еще один удар 
— на этот раз в кадыки кричавший тут же захлебнулся.
 Какой-то невысокийбелесыйс выцветшими бровями и красным слюнявым ртом бросился на него в ударено после ответного выпада кулаком в ухопотеряв ориентацию в пространствеголовой вышиб дверь хозблока.

И тут удары посыпались на Сашу один за другимБили всем — кулакамилоктями,прохорями-говнодавами и еще чем-то тупымтяжелым — чем именноон так и не сумел рассмотреть.
Тело делалось непривычно тяжелым
непослушнымкаким-то чужим — он уже не мог отвечать на беспорядочные ударыСтрашныенаглые рожи скалились перед нимсливаясь в однуи трехэтажный мат вперемежку с блатной феней пузырился на грязных ртах с фиксами.

Но он отвечал — билбилбилставил блокиуворачивалсяпригибался и вновь бил — пока хватало сил.
Уже валялся на холодном цементе пола в луже темной
как деготькрови тот самый обладатель татуировки-паукауже нелепо корчился у стенывытирая разбитый роттот самый низколобыйс щербатыми зубамиуже не подавал никаких признаков жизни амбалшестерка», первым доставший острую заточку...
 Но и Саше приходилось несладкоудары становились все ощутимей и болезненнейреакция тормозиласьи он не в силах был отвечать на каждый ударПонимаячто солнце ему не светитСолоник изменил тактикувыбрав изо всей татуированной кодлы одногосамого мощного и агрессивного противникаметелил егостараясь не обращать внимания на боль...

Но как можно не обращать вниманияЕму нанесли удар в голову чем-то тяжелым — перед глазами поплыли огромные фиолетовые кругии он словно бы провалился в черную компостную яму...

Солоник не помнил
что было дальшене помнилсколько времени прошло с того моментакогда онполучив страшной силы удар в темяотключилсячасдвасутки или целая вечность?!
Саша с трудом разлепил набухшие кровью веки
Белый потолок в причудливой паутине тонких трещинзарешеченные окна с занавесочкамировные ряды кроватей с серыми казенными одеяламипод которыми угадывались контуры человеческих телкапельница на штативекакое-то худое незнакомое лицо,

склонившееся над ним...
 — Очнулся-таки...

Голос принадлежал этому самому незнакомцуно доносился глухословно из-под земли или сквозь толщу воды.
Сквозь распухшие губы Саша прохрипел что
-то невнятное.

— Другой бы на твоем месте после такого в ящик сыграла тысмотрю, — выжилЖивучий, — в голосе говорившего звучало скрытое восхищение. — Ничеготеперь будешь жить.

— Т-ты... к-к-к... — шевеля непослушными губамиспросил больной.

— Врач я твой, «лепила». Такой же арестанткак и тытолько не на общих работаха тут срок мотаю. — Солоник пытался еще что-то спроситьно слова выходили невнятнымии опытный «лепила», угадав смысл вопроса лишь по едва заметному движению губпродолжил: — Семнадцать швов тебе на голову наложилиПлюс сотрясение мозга и обширные гематомыДругой бы загнулся на хрена ты...

Несомненнозоновский врач был донельзя поражен произошедшим.
Саша не смог ничего ответить 
— что-то тяжелое и теплое мягконо неотвратимо придавило его сверхуи онрасслабившись и забыв обо всем на светепогрузился в спасительный сон...

Пациент 
«креста» по-настоящему пришел в себя лишь через неделюГолова попрежнему болелатело ломило от ссадинушибов и подживающих гематомрасшатанные зубы не позволяли есть ничегокроме жидкой каши.
Он знал
блатные не оставят его и тутУж если «синие» держат на зоне мастьто они сумеют достать его и на «больничке», и никто — ни режимни охранани сам министр МВД не смогут им в этом помешать.
Саша готовился к худшему
он понималчто теперьпосле всего случившегосяего не будут пытаться опускатьСкорее всего просто прирежутвероятноночьюкогда все спят.
Однако этого почему
-то не произошлочто-то у них разладилосьИ спустя несколько дней выяснил — что именно.
Один из недавних врагов
лежавший после драки в хозблоке тут же, «стремящийся» (мужик в авторитетене блатнойно желающий таковым стать), почувствовав к недавнему противнику невольное уважениерассказалуже после того как онСолоникокровавленныйпотерял сознаниеблатные не посмели к нему подойти — думалион прикидываетсяи первыйкто занесет над ним заточкунемедленно поплатится жизньюА потомкак водитсяс запозданиемприбежали контролерыкумначальник отрядаДелоестественнодошло и до «хозяина», и до блатного синклитакоторый в свое время и определил Корзубого «смотрящим».
И если со стороны начальника отряда санкций против зачинщиков инцидента не последовало
то блатной мир проявил несомненную принципиальностьна первом же сходняке Корзубого со «смотрящих» убрали.

— Офоршмачился Корзубый, — глядя на этого невысокого жилистого человекаедва не отправившего его на тот светпродолжал «стремящийся». — Получаетсячто вся кодла одного зяблика не то что завалить — отпетушить не смоглаОни — «синие», зону держата ты — мусорхотя и бывший... Да еще по «мохнатке» сюда залетелПолучилосьчто не они тебя опустилиа ты — ихТак что лечись спокойно — пока паханы нового «смотрящего» не определяттебя трогать не будут.

Было очевидно — из этой истории он вышел победителемВпрочемрадоваться было раноблатныекоторые держат почти на всех зонах мастьрано или поздно

завалят его — вопрос лишь во времениЭто был как раз тот случайкогда победитель не получает ничего...
Спустя два месяца
когда Солоникокончательно оклемавшисьвыписался в отряд и вошел в зонуон понялчто не ошибсяместное начальство решило перевести его в другое ИТУв Ульяновскую «восьмерку». Несомненноэто было выгодно и «хозяину», который не хотел грядущих неприятностей во вверенном ему исправительно-трудовом учреждении икак следствиевысоких проверяющих комиссий из ГУИТУи новому «смотрящему», который совершенно не желал офоршмачиться так жекак и его предшественникРедкий случайно интересы непримиримых врагов — мусоров и блатных — полностью совпали.
Впрочем
приговоренному от этого было не легчеСкорей — наоборот.

ГЛАВА 
5
Небольшой старинный особняк в самом центре Москвы внушал невольное уважение к его хозяевам
Свежевымытые тонированные окнаотражающие багровое закатное солнцемощенный булыжником дворикдекоративные решетки чугунного литьяпараболическая антеннанесколько роскошных иномарок у подъезданеподалеку от которых застыло несколько молодых людей атлетического сложения в темно-зеленом камуфляже... На карнизах свежепобеленного фасада висело несколько не слишком приметных видеокамер наружного наблюденияБлестящая латунная табличка у двери извещалачто тут находится охранное агентствочем вполне объяснялось присутствие и камер наружного наблюденияи охранников в камуфляже.
Внутреннее убранство особняка по богатству
солидности и комфорту конкурировало с внешним видомудобная и стильная итальянская мебельковровые дорожки неяркихспокойных тоновмягкость ворсазаставляющая вспомнить о лесном мхемножество компьютеровпринтеровсерверовсканеровплоттеров и прочей хитрой оргтехникипозволяющей хранитьобрабатывать и размножать любую информацию.
В одном из кабинетов
склонившись над дорогим столом с несколькими телефонами и заваленным бумагамисидел пожилой мужчина явно начальственного экстерьераразмеренные движенияуверенный взгляд и вальяжные жесты красноречиво свидетельствоваличто он привык только командоватьманера читать и военная выправка свидетельствовали о томчто хозяин кабинета немало лет жизни посвятил службе государству.
Так оно и было
.
Хозяин этого кабинета
да и всего особнякане любилкогда его называли по имени-отчествуза времяотданное Лубянкеон слишком привык к своему оперативному псевдониму Координатор и даже теперьуйдя в резервпредпочитал именоваться именно так.
Чем старше становится человек
тем консервативней его взгляды и тем ограниченней онКонечно жеприобретенный опыт несомнененноприобретая одновсегда теряешь другое — а именно нетрадиционность подхода к жизни и широту взглядов.
Хозяин этого офиса понимал справедливость утверждения лучше многих других 
— наверноееще с тех поркогда был не припопсованным «новым русским», а генералом Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССРЖизненный опыт неизбежно приводит к консерватизму во взглядахНо консерватизм приземляетопускает вниз ипо законам физики и оптики,заслоняет новые горизонтыи это неизбежно.
Впрочем
Координатор был убежденжаловаться на сужение жизненных горизонтов пока преждевременноПраво на подобное утверждение давали те

самые изменениякоторые произошли в его жизни за последнее времяохранная фирмавозглавляемая резервным генералом спецслужбв действительности была чистой воды фикциейНа самом деле в старинном московском особняке находилась типичная лубянская структураправдаочень хорошо законспирированная.

В последнее время в Москве многое изменилосьУдивительноно изменения эти коснулись российских спецслужбкакнаверноеникого другогоВ результате глобальной реорганизации и чистки аппаратакоторой чекисты не знали со времен 1953 — 1956 годовцелые подразделения оказались вне «органов». Часть ушла к бизнесменам да банкирамкакнапримерпламенный борец с советскими диссидентами заместитель председателя КГБ Филипп Бобковвозглавивший ныне службу безопасности межбанковской группы «Мост», часть — в криминальные структурычасть завербовалась в «горячие точки»...

Охранная фирмавозглавляемая Координаторомсобрала под свои знамена бывших комитетчиков и гэрэушниковопытных сыскарей из Московского угрозыскааналитиковспециалистов спецсвязишифровальщиков...
Но не эти кадры
ценные сами по себестали козырной картой Координатора.
 Секретное подразделение «С-4», созданное и законсервированное незадолго до его ухода в резервпо-прежнему существовалохотя теперь и было выведено изпод государственного контролячтовпрочемвполне естественно — вряд ли ктонибудь утвердит финансирование откровенно антиконституционной структурыФирма добывала средства совершенно законноохрана коммерсантовпоиск должников и выбивание долговсбор заказной конфиденциальной информации — промыслысчитавшиеся исключительно бандитскимибыли узаконены официальноДенег хватало и на хлеб с масломи на поддержание той же «С-4», которая пока нигде не была засвеченаВпрочемна родной Лубянке об истинном лице охранной фирмы и о наличии «С-4», структурно в нее вошедшейестественнопомнили и не торопились списывать ее руководителя со счетовОтношения с бывшими коллегамипритом самого высшего звенаскладывались у хозяина офиса превосходноФирма резервного чекиста была удобна чекистам действующим — точто невозможно было исполнить законными средствамив случае чего можно было повесить на якобы частную охранную структуру...

Несколько дней назадво время последней беседы ныне действующий руководитель спецслужб как бы между прочим напомнил руководителю бывшему тотдавешний разговорне забыв ввернуть афоризмыпоказавшиеся тогда Координатору наиболее убедительными — молцель оправдывает средстваиз двух зол обычно выбирают меньшееа деньги — и это главное! — не пахнут.
 Координатор прекрасно понял намекво всяком случаеидея физической ликвидации лидеров криминалитета в условиях разгула преступности нашла полное пониманиеДа и не только эта идея.
После зондажа начальственного мнения экс
-генерал понял — период теоретических разработок закончилсяи меморандумблестяще составленный им в начале девяностыхждал практического осуществленияпора было переходить от слов к делуСклонившись над столомон листал личные дела потенциальных кандидатов на роли ликвидаторов.
Странными выглядели эти дела с грифом МВД
и фотографии будущих борцов с отечественной мафией смотрелись как минимум диковатоугрюмые лицанастороженные взгляды — безусловновсе они видели в жизни больше печалейчем радостейФотографии анфасв профиль — нормальный человек никогда не станет сниматься так по собственной воле.
Ничего удивительного в этом не было
документылежавшие на огромном столе,свидетельствоваличто будущие борцы с оргпреступностью сами отбывали или

еще отбывают срок лишения свободы.
Впрочем
Координатора это нимало не смущало — он листал личные дела предельно внимательноделовитовчитываясь в скупыеказенные строки: «осужден к лишению свободы на семь лет с отбыванием срока в исправительной колонии строгого режима»; «действия отличаются особой дерзостью и цинизмом»; «отрицательно относится к администрации и режиму»; «склонен к немотивированной жестокости»...
Неожиданно на столе зазуммерил телефон 
— читавший отложил очередное деловзял трубку.

— Алло... — произнес оннедовольный темчто его оторвали от работы.
 Звонила секретарша — напомнилачто заместителькоторому была назначена встречауже дожидается в приемной.

— Просите.
Спустя минуту заместитель
немолодой невысокий мужчина с круглым лицом и черными усикамиделавшими его похожим на котасидел напротивЭто был один из двух замов КоординатораБывший полковник столичного уголовного розыскаон отлично знал криминальный расклад в стране и был одним из немногих даже тутв фирмепосвященных в существование «С-4».
Предстоящий разговор касался именно этой структуры и потому обещал быть серьезным
.

— Я внимательно просмотрел личные дела кандидатовпредставленные вами, — начал Координаторсделав паузу.

— Вы сами заказали мне контингенттак или иначе замазанный перед законом, — напомнил бывший сыскарь. — Такими людьми проще управлятьони запуганыс искалеченной психикой и прекрасно понимаютчем им грозит ослушание.

— Так-то оно так, — согласился Координаторпридвигая к себе ближайшую папку. — Но все-таки уголовники... СомневаюсьЯ с такими не работал.

— Вас это смущаетНичего страшногоС темикто побывал за решеткойвполне можно договориться. — Достав пачку сигаретзаместитель закурил — курение в начальственном кабинете было привилегией немногих в этом офисе. — Может бытьдоговориться с ними даже прощечем с обычными законопослушными налогоплательщикамиК тому же у каждого из них есть свои симпатии и антипатииположительный и отрицательный опыт... По крайней мере,большинство из этих, — заместитель бросил короткий взгляд в сторону папок с личными делами, — к криминалитету настроены негативно.

— Вполне возможно, — кивнул хозяин кабинета.
Глубоко затянувшись сигаретой
недавний полковник милиции внимательно взглянул на собеседника.

— Проститея понимаю удобства использования такого материалано не могу понять лишь одногоС нашими связямис нашими кадрами мы вполне могли бы подобрать профессионалаСкажемкакого-нибудь бывшего спецназовца из «Вымпела» или «Альфы». Зачем брать людей со сторонывкладывать в них деньгиучитьинструктироватьЭто же прямая потеря времени.

— Я думал об этом, — Координатор пододвинул гостю пепельницу, — и решилчто профессионалы — не тоЛюдипопадавшие в силовые структурыа тем более спецназовскиекак правилокристально чисты перед законома значитими невозможно манипулировать... Будем называть вещи своими именамиВряд ли кто из них согласится действовать... в нарушение законаНу и наконецкак вы сами понимаетенужен человек нестандартныйс болезненным честолюбиемСреди этих, — он взглянул на личное делоперечеркнутое по диагонали красной полосой, — таких куда больше.

— Почему обязательно нестандартныйИ вообщекакая разницакто будет

ликвидатором? — пожал плечами заместитель. — Главноена мой взглядконечный результат...

— Разница естьРано или поздно информация об «С-4» просочится наружуСтало бытьнаши оппоненты рано или поздно отреагируюти реакцию предугадать нетрудно. «Тайная организация», «государственный беспредел в ответ на беспредел бандитский», вся эта романтическая мишура в газетно-бульварном стиле выглядит пошловатоВ такую структуру трудно поверитьно уж если в нее действительно поверятпри весьма вероятной проверке скрыть следы «С-4» практически невозможноКонечный результат — не только физическая ликвидация... Извинитевы когда-нибудь читали Гофмана? — Координатор частенько склонялся к силлогизмам и отвлеченным литературным параллелями вопросзаданный как бы некстатинимало не удивил его заместителя.

— Имеете в виду одного из идеологов неонацизма? — уточнил он.

— Нетбыл такой немецкий писатель-классикУ него есть замечательный образ — «Крошка Цахес». Нам надо создать нечто подобное — эдакий рыцарь плаща и кинжала без страха и упрекаИдейный борец с оргпреступностьюКарающая десницаЧеловек-легендаОпределений можно подобрать великое множествои это говорит о богатстве идеиА идея простастрах.

Собеседник Координатора затушил окурок и тут же потянулся за следующей сигаретой — беседа принимала несколько неожиданный обороти он выглядел взволнованным.
А Координатор продолжал
:

— Страх всегда персонифицирован — он не может быть размытымабстрактнымБоятся всегда конкретно кого-то или чего-тоТочто имеет имяНужен одинединственный человекреальныйименем которого можно будет пугать. — Взглянув на бывшего сыскаряхозяин кабинета по выражению его лица отметил — мысль понята правильно. — На такого человека будет работать вся «С-4»: разведчикианалитикидругие ликвидаторыУ него будет свойхорошо узнаваемый почерккоторыйпри желанииможно будет легко подделатьЕще раз подчеркиваюработа целого подразделения будет фокусироваться именно на нем одномС другой сторонытакой человек идеален как ширмакак прикрытиеПредставьтечто за короткое время происходит пять... десять... пятнадцать ликвидаций лидеров криминалитетаНо вешаются они на него одногоКупленные журналисты раздувают вокруг него истериюнарод трепещетбандиты одновременно и понимаюткто они не понимаюткто за ним стоит и почему ему все удаетсяА вдруг — действительно «тайная организация», подконтрольная ФСБУлавливаете мою мысль?

Заместитель позволил себе улыбнуться.
— А вы не боитесьчто он выйдет из-под контроля?
— Вы сами сказаличто с таким контингентом можно договориться, — напомнил

хозяин офиса.
— Остановка за малым — подобрать такого человека. — Бывший полковник МВД

уже понялчто эта задача скорее всего будет возложена на него.
 И не ошибся.

— Вот вы этим и займетесьФактуру и особенности контингентав отличие от менязнаетематериаломкак говоритсявладеете. — Координатор пододвинул к себе все ту же копию личного делаперечеркнутую диагональной красной полосой. — Вот рекомендуюнапримерэтогоСолоник Александр Сергеевичбывший работник МВДосужден по сто семнадцатой статьеДаже по этим материалам видночто его следственное дело грубо сфабрикованоБывший сотрудник милицииосужденный по такой статье, — на зоне ему прямая дорога в опущенныеПытались — не получилосьВ одиночку успешно противостоял кодле блатныхВ

контакты с администрацией ИТУ принципиально не вступаетНе пьетне куритстарается поддерживать спортивную формуЗаключенные его не любятно относятся с опаскойНо главное — не этообостренные комплексынеудовлетворенные амбицииневысокий общеобразовательный уровеньпровинциальные запросыотсутствие четко выраженной жизненной установкиКорочеосознанное несоответствие реального и умозрительногоТеперь он деморализованзагнан в уголнадеяться ему не на чтоИ он это прекрасно понимаетСейчас в ИТУ в Ульяновской области.

Собеседник с сомнением пролистал личное дело.
— Нудопустимя с ним побеседуюпредложу продать нам свою душуДопустим,

он даже согласитсяпотому как надеяться ему действительно не на кого и не на чтоНо как мы его из зоны-то выдернемНа условно-досрочное он не подходит юридическиамнистия для такихкак онне предусмотренаПересмотреть дело в порядке прокурорского надзора и назначить пересудТоже незаконно — он же бежали это доказанный факт.

Координатор улыбнулся — несколько высокомернейчем требовалось.
— Не забывайтекто мы и для чего созданыИ кто за нами стоитДа мы сами,

если начистотунезаконныИ «С-4» незаконнаНо полномочия нам даны самые широкиеВы ведь в милиции служили и прекрасно знаетечто даже из самых страшных зон можно убежатьОсобенно если есть помощь с воли. — Поднявшись из-за столахозяин дал понятьчто беседа законченаКогда заместитель стоял уже в дверяххозяин кабинета как бы невзначай добавил: — Получится из него что-нибудьне получится — ничего страшногоВремя терпита выбирать у нас есть из кого...


Свет заходящего солнца
пробиваясь через забранное толстой решеткой пыльное оргстеклоровными прямоугольниками ложился на письменный столстоявший у самого окнаи эти прямоугольники казались нарисованными на его поверхностиТак хотелось смахнутьстереть ихчтобы геометрическое перекрестье не напоминало о неволеПахло пыльюлежалыми бумагамимышамиплесеньюхлоркой и сгоревшей проводкой — последний запах был особенно сильным.
 Сидевший за столом пожилой мужчина с круглым лицом и небольшими черными усиками внимательно изучал невысокого зэкаодетого в зоновский бушлатименуемый тут обычно «клифтом». Смотрел долгоне мигая — так биолог рассматривает в микроскоп какое-то мелкое насекомое.
Осужденный выглядел предельно настороженным
Старался не встречаться взглядом с человеком за столомПо всему было видноему очень хотелось побыстрей отсюда уйтиНо в то же время сделать это он не могдля любого осужденного всякий «вольняшка», то есть неосужденный, — начальникА тем более такойс пристальнымоткровенно изучающим взглядомвкрадчивыми манерамимногозначительным молчанием...
Что
-чтоа начальственный вид тутна «строгаче», сразу бросается в глаза.

— Нуприсаживайся, — наконец получил предложение зэк.
 Тот присел на хромоногий табурет.

— Курить не предлагаюпотому что знаю — не куришь, — сидевший за столом чиркнул зажигалкойзакурилна мгновение окутываясь сероватым дымом. — А лихой тыоднако... Саша.
Названный Сашей поднял на говорившего взгляд
в котором явственно читалосьну чего тебе от меня надоЗачем с «промки» выдернулЕсли ты опер — то пустая затеяне буду стучатьЕсли какая-то проверка из Главного управления исправительно-трудовых учреждений — не по адресуЯ тут кто — «бугор», то есть бригадири начальства надо мной — выше крыши...

— А я к тебеСаша Солоникпо делуСпециально из МосквыКстативот мои документы, — говоривший привычным жестом развернул корочку алого сафьянаявно не ментовскую.

— Что надогражданин начальник? — нарочито грубо спросил Солоник.
— Да ничего не надо, — пожал плечами визитер.
— Если стукачом хотите предложить — не пойду, — голос зэка прозвучал на

редкость категорично.
— И правильно, — лучезарно улыбнулся москвич. — Ты на себя посмотри — какой

из тебя стукачСлишком заметенслишком на видук тому же еще — «бугор» и мусорпусть даже и бывшийОт ментов ты отбилсяни к чему другому не прибилсяПотому что не возьмутДоверия к тебе и так ни у кого нетзапалишься враз, — несомненноэтот человек неплохо знал лагерную фактуру. — К тому же проблем у тебя из-за милицейского прошлого и нехорошей статьи было немалоА будет еще больше.

— Вы спецом из самой Москвы прибыличтобы о моих проблемах говорить? — перебил зэк с едва заметной издевкой.

— Не только о них, — обладатель ксивы из алого сафьяна нимало не обиделсяхотя по интонации и понял вызов. — О тебео планах твоих... О томкак дальше жить собираешься.
Наверняка в этот момент Саша подумал 
— такое нехитрое начало беседытакой простенький с виду вопрос «как дальше жить собираешься?» — все это сильно смахивает на тотпамятный разговор с лагерным авторитетом, «смотрящим» КорзубымА потому ответ прозвучал почти такой жекак и тогдав каптерке:

— Как раньше жилтак и буду.

— Нукак раньшежить у тебя больше не получится, — гражданин начальник небрежно струсил в пепельницу сигаретный пепел. — Но об этом позжеДавай лучше о тебе поговорим. — Не дождавшись ответаон продолжил: — Биография самая обыкновенная — точнейее началоЗамечательный областной центрзолотое детствопионерские горнытехникумповестка в военкоматПосле дембеля в милицию пошелИ чего ты там забыл?

— Был маленький и глупыйДумалс преступностью бороться, — признался Сашасоображаякакой же в этом вопросе подвох.

— И что?

— Да сами они беспредельщикиТе же бандитытолько в формеи ношение оружия у них узаконено, — для человекапопавшего на зону из-за нежелания сучитьсяответ был предельно искренним.

— Вот-вот, — согласился собеседник. — Гниды ониМусора — одно словоТа-аакТамзначиту тебя не заладилосьвыгнализатем вновь взялипосле выгнали окончательноНакрутили статью по «мохнатке» и — за «решки», за колючкиНу и что теперь делать собираешься?

— Срок тянуть, — кивнул Солоникне понимаяк чему вообще разыгрывается этот спектакль.

— А на себезначиткрест поставил?
— Крест мне на могиле поставят.
— Вот-вотНедалек тот день... И похоронят тут жена зоновском кладбищеКак

ты знаешьтрупы родственникам не выдаются.
— Спасибо за информацию, — Саша метнул в москвича взглядполный

откровенной неприязни.
— Рано благодаришьА я приехал сюдачтобы дело тебе предложить...
 — И какое? — насторожился заключенныйпонявчто беседа подошла к

кульминации.
— ...и изменить твою жизнь, — закончил гражданин начальник.

— Мою жизнь теперь только Верховный суд может изменить.

— Ну зачем такСудьба любого человека в его рукахНа свободу хочешь?
 Зэк вопросительно взглянул на человекасделавшего ему столь дикое предложение.

— Кто тут не хочет...
— Я тебя спрашиваю — хочешь?
— НухочуА за чтоНе за просто же так!
— Эта догадка делает честь твоему умуБесплатно только птички поютЯ тебе

дело говорю... А теперь — слушай.
Они говорили долго 
— точнейговорил в основном приезжийа зэк слушалстараясь найти в предложении выгоду — впрочемона быланесомненнона поверхности.
Предложение гражданина начальника сводилось к следующему
ОнАлександр Солоникбудет топтать «строгую» зону долгоочень долгоБывший ментосужденный по паскудной статьерано или поздно найдет себе смертьили на «промке» головой кирпич поймаетили оголенный электропровод зубами прикуситили с верхнего яруса шконок головой вниз упадетВ лучшем случае — актировка и инвалидностьжизнь в серости и безвестностинеизбежное воровство,естественнонеудачноеи вновь зонагде он сгинет окончательноВ худшем — скорое «опущение», кровавая драказаточка в печень и — участок два на три на зоновском кладбище.
Блатные все равно завалят его
тутна зонеесть сотни способов избавиться от человека — медсанчасть по приказу «хозяина» оформит как несчастный случай на производствеОбеспечить его безопасность органы не могут — не поселишь же в бараке охрануНадеяться на УДОусловно-досрочноеили амнистию не приходится по понятным причинамКороче говоряхреновые дела у осужденного бывшего мента Солоникаи солнце ему не светит.
Гражданин начальник повествовал так
как может говорить лишь человекуже уверенный в ответе собеседникаКатегоричность тонавеские интонацииподкрепленные напряженным прищуром и скупойно выразительной жестикуляцией.

— Единственноечто тебе может помочь, — побег, — закончил он.
 — ОтсюдаСо «строгача»? Невозможно, — зэк поджал губы.
— А что — уже думал?
— А кто бы не думал!

Следующий вопрос прозвучал в устах обладателя сафьяновой ксивы столь же неожиданносколь и неправдоподобно.

— А если мы тебе поможем?..
 Солоник подумалчто он ослышался.

— Поможемговорю... Я серьезноДа не смотри ты на меня так!
Мысли Саши работали напряженно 
— в предложении бежать было столько же плюсовсколько и минусовТочнейплюс был только один — та самая желанная свободао которойкак поется в известной еще со времен ГУЛАГа песне, «так много говорят в лагерях».
А с другой
...
Побег
даже удачный (что маловероятно), неминуемо поставит его в зависимость от «конторы», потому как Солоник окончательно ставит себя вне законаИ неизвестнокакую роль уготовят ему после побегаИзвестно одноон становится невольной марионеткой в руках структурыкоторая при малейшем проколе от него откажется.

— Даю тебе ровно сутки на размышление, — москвич говорил вескословно вбивал в сырую доску толстые гвозди. — Только размышлять тебе нечегоЭто 

твой единственный шансподарок судьбыДругого не будетСвобода плюс удовлетворение твоих амбиций.

— Я не могу ответить сразумне надо все взвеситьЯ подумаю, — дрожащим от напряжения голосом произнес осужденный.

— Думайдумай... Ну всеО нашем разговореестественноникто знать не долженпрежде всего из администрацииЗапомни точто они уже знаютя — следователь военной прокуратурызанимаюсь делом твоего армейского командираПротоколы уже составлены... Наподпишичто отказываешься давать показания, — он пододвинул бланк. — Нудо завтраосужденный СолоникНа размышления у тебя ровно сутки, — гражданин начальник взглянул на часы. — Время пошло...


ГЛАВА 
6
Блеклое поволжское солнце
медленно поднимавшееся из-за кромки темногопочти что синего хвойного лесарельефно высвечивало геометрически правильный силуэт вышки с охранникомСолнце било в глазаслепилои осужденный Александр Солоникотвернувшись в сторонуневольно прищурилсяУнылая картинавиденная им на утренних разводах сотни разперечеркивающая волю колючая проволокачернеющие клифтами ряды сумрачных зэковватная спина бушлата переминающегося с ноги на ногу «мужика» из его бригады...
Даст бог 
— видит он это сегодняхолодным утромв последний раз и никогда больше не увидит.
Развод начался минут на десять позже положенного 
— стоило только увидеть помятую физиономию начальника отрядачтобы определитьвчера он вновь нажрался как последняя свиньяРожа у мента — ну будто бы на автомобильном протекторе заснулвзгляд — мутныймертвыйИ не до развода ему теперь — пива бы холодненькогокомпресс на лоб и — спатьДатакова вот тяжелая и опасная ментовская служба...

— Отряд для развода на работы построен, — произнес старшина.
Спустя несколько минут осужденные
а вместе с ними и Солоникдвинулись на промзонуГлядя в ватную спинумаячившую впередиСаша вновь и вновь воскрешал подробности последнего разговора с хитрожопым москвичомспрашивая себя — правильно ли он сделалчто согласился? — и не мог ответить на этот вопрос однозначно.
С одной стороны
воляконечно жедорогого стоиттем более в его незавидном положении.
А с другой 
— не попадет ли он в кабалу худшуюнежели теперешняя?!
Но он уже все решил
.
Это должно произойти сегодня
.
Уже назначено и рассчитано время
и он знаеткак именно это произойдетНа «промке» кем-то неизвестным подготовлен сварочный аппараткоторым надлежит вырезать крышку канализационного люкачтобы спуститься в негопройти по коллектору и выйти за пределы зоныНичего форсмажорного произойти не может — вроде бы тот гражданин начальник из столицы предусмотрел всеИли почти все...
Глухое топанье 
«прохарей», густые ряды колючей проволокиунылыепостные лица конвоиров — и ворота промышленной зоны.
Перед началом работы 
«бугор» Солониксобрав «мужиков» своей бригадыобъявил:

— Точто вы напортачили вчерая не принимаюЕсли такое повторитсябуду засчитывать за отказ или невыход на работу.
Тут
в «восьмерке», в ИТУ No Ульяновской областик нему относились

совершенно иначечем под ПермьюДавешняя драка с кодлой жутких и безжалостных блатных уже была занесена в неписаные зоновские анналыобрастая все новыми и новыми подробностямиВ глазах «мужиков», то есть основной массы осужденныхСаша приобретал черты воистину легендарныекровь татуированных врагов лилась ручьями и рекамируки-ноги ломалиськак спичкиголовы под его ударами разлеталиськак гнилые арбузыа побежденные исчислялись десятками.

Именно поэтому никто спорить не стал — не с рукиТакихкак этот «бугор», не уважаютно боятсяИ только один из зэковнедавно прибывшийбросил недовольно:

— Мало тогочто «кумовья» с «хозяином» да начотряда гнуттак и ты еще...

— Молчать, — бригадир едва повысил голос. — С меня тоже три шкуры дерут.
 Солоник вовсе не хотел ругаться с этими серыми людьмимногие из которыхкак и онпопали за «решки» в результате ментовской подставыЭто был верный тактический ход — пусть разойдутся по своим местамчтобы к нему в ближайшее время не подходили...

— Зря перед «хозяином» жопу рвешьВсе равно на «химию» и УДО тебя не выпустят, — в сердцах огрызнулся вновь прибывший.

— Работатькому сказано!.. Труд освобождает.
«Мужики», недовольно перешептываясь и бросая на бригадира полные ненависти взглядыразошлись по рабочим местама Сашана всякий случай оглянувшись по сторонампошел в небольшой коридорчикзаканчивающийся тупичком.
Сердце стучало пойманной птицей 
— сейчассейчас это произойдет... Датот столичный тип из «конторы» оказался правэто ему подарок судьбыкоторый нельзя не использоватьСказочно повезло — наверноеединственный раз в жизни.
Под ногами шуршала битая штукатурка
какой-то мусоргремелиперекатывались осколки кирпичатонким льдом хрустело стеклоглухо позвякивали трубыположенные вдоль коридораШагеще шагеще одинзаколоченная дверьяркая лампочка в ржавом конусеповорот в тесный закутоки тут же — обыкновенный канализационный люкна городских улицах обычно не обращаешь на них вниманияно сейчас это была дверь на желанную волю.
Дверь на волю
как и следовало ожидатьоказалась привареннойно тут же кто-то неизвестный предусмотрительно оставил сварочный аппаратмаскубрезентовые рукавицы и даже небольшой ржавый ломик типа «фомки» — он лежал между ржавыми трубами и вполне мог сойти за одну из них.
Мозг работал четко и уверенно
мысли не путалисьне блуждали — Солоник четко понималчто и в какой последовательности надо делать.
Положил на половинку кирпича ржавую водопроводную трубу 
— таксловно бы собирался ее резатьТеперьесли нечаянно появится начальство или кто-то из сук (а отрядные стукачинесмотря на глубокую законспирированностьвсем хорошо известны), оправдание налицо.
Неторопливо подкрутил форсунку
поджегмгновенно отрегулировал давление — пламя сделалось острымжаднымкак кошачий язычоки пронзительно-голубымсловно майское небоНадел маску исклонившисьнаправил огненное сопло на металлСпустя несколько секунд плотный огонь омывал сварной шов.
Ему повезло
люквопреки специальной инструкциибыл заварен не по всему периметруа лишь в двух местахна ушках — чтобы невозможно было открыть голыми рукамиРовно гудело пламя горелкирасплавленный металл натекал в щель между люком и поломбеспорядочные искры сыпались во все стороныпрожигали клифтно Саша не обращал на это внимания — следовало торопитьсясчет шел на секундысюда могли войти в любой моментНаконец последнее

движениеогонь с шипением гаситсясрывается маскаи сварочный аппарат отодвигается в сторонуПоискав глазамиСолоник нашел какую-то грязную лохань с водой — немногоно достаточночтобыплеснувостудить горячий металл.
 Спустя несколько секунд беглец прилаживал в щель между люком и полом тупой ломикВсе-таки он немного волновался — блестящее острие несколько раз соскальзывало с края люкаи мерзкий металлический скрежетказалось,разносился по всей промзонеНаконец люк с трудом поддалсяприподнимаясьеще несколько секунд — и он лежал рядом с черной скважиной.
Саша наклонился 
— в лицо пахнуло сыростью и зловониемБеглец невольно поморщилсясплюнултамна глубине всего лишь нескольких метровмедленно переваливаясь безразмерной живой змеейпроходила главная канализационная артерия «строгача».
Скинул с себя прожженный клифт
бросил рядом с люком — ватник наверняка будет обильно вбирать в себя влагусковывать движенияПусть останется на память о бывшем бригадире.
Наконец
набрав в легкие побольше воздухаСолоник принялся медленно опускаться в подземное чревопо шею погружаясь в дерьмо...

Темно
-зеленый «уазик» с надписью «Рыбнадзор» на дверцахописав правильный полукругостановился на берегу неширокого мутного ручейкаПередние дверцы открылись почти синхроннои из машины вышли двое рослых в темно-зеленой камуфляжной формеОни были похожи друг на другаатлетическим сложениемнастороженностью взглядовОсмотрелисьподошли к крутому берегу ручейкапрошли несколько десятков метров — из обрыва торчала большая зарешеченная трубаиз которой наружу текла зловонная каша.
Один из приехавших в 
«УАЗе», скользя резиновыми сапогами по мокрой глине обрывапоморщился иподняв головупрокомментировал:

— Воняет-то как...

— Все правильноодин из выходов канализационного коллектораА ты что хочешь — чтобы говно майской розой пахло? — Бросивший эту репликувидимобыл старшим. — Давайвремени малоспускайся...
Его напарник извлек из глубокого накладного кармана плоскогубцы
мгновенно перекусил ржавую проволокукоторой решетка была прикреплена к краю трубы ибрезгливо осмотрев рукивытер их о траву.

— Долго будем ждать?
 Старший взглянул на часы.

— Из зоны он вышел минут пять или десять назад — если ничего не помешалоРасчетное время — сорок пять минут плюс-минус минут десятьГлавноечтобы направление не перепуталиначе в другом месте выйдетЖдем два часадальше нет смысла.

— Думаюне перепутает. — Напарник старшего аккуратно вытер плоскогубцы иосмотревшисьпринялся осторожно подниматься наверх.
В это самое время где
-то совсем рядом гулко застрекотал мотороллери приехавшие на «уазике» встревоженно обернулись на резкий звукПрямо на них катилсжимая перевязанный синей изолентой рулькакой-то ветхий дедок — обширные залысиныпросвечивающие между клочковатыми седыми волосамиказались словно нарисованными на головевоспаленные красные глазки подозрительно буравили незнакомцевМотороллер был грузовымиз багажника торчали сухие сучьявидимодедушка приехал за валежником.

Остановившись и заглушив двигательстаричок спешился ис подозрением взглянув на молодых людейспросил:

— Вы откуда тут такие?

— Езжайстарикне твоего ума дела, — посоветовал старший.

— Эта машина вашаЧто вы тут делаетеА документики у вас есть? — с неожиданной бдительностью спросил водитель мотороллера.

— Старикиди на хреня же сказал, — последовал уверенный ответ.

— Да вы знаетекто я... Я в милиции двадцать лет проработаля и сейчас в добровольной народной дружине! — Казалосьеще минутаи дедок изойдет слюной от праведного возмущения.

— Из «Рыбнадзора» мыиз Ульяновска. — Младшийпонявчто скандал теперь неуместенизвлек из кармана документы. — Браконьеров тут ловимвот мое служебное удостоверение.
Дедок проработал документ до последнего штампика
взвесил его на руке ивздохнуввернул владельцу.

— Ну извинитеколи такИ все-таки надо бы повежливей...

— Дедушкаезжай своей дорогойа то сейчас ненароком найдем и у тебя запрещенную снастьтогда и твоя ДНД не поможет, — примирительно произнес обладатель удостоверения.
Старик
бросая на инспекторов «Рыбнадзора» сердитые взглядыдолго заводил мотороллеркашлялчто-то горестно шептал...

— Попали, — задумчиво сказал старшийпровожая его взглядом. — Все-такичто ни говори, — лишний свидетель...

— Ладноон сюда больше не сунетсяСколько там времени прошло?..
 


Казалосьзловоние пронизывает каждый органкаждую клеточку беглецаНестерпимая вонь фекалий густо набивалась в легкиедо слез резала глазаомерзительная густая масса залепляла ушисочилась в сапоги и за воротникно Сашаплывя по шею в дерьмеупорнометр за метромпродвигался впередМокрая одежда сковывала движениякаждый шаг давался с неимоверным трудом.
 Он передвигался в кромешной темноте — вокруг булькала вязкая жижаи казалосьзловонные газы роятся перед самым лицомЧтобы не пропустить выход наружунадо было то и дело щупать шершавуюпокрытую мягкими наростами трубу.

Солоник знал — ему надо пропустить четыре поворота и лишь на пятый свернуть влевоИначе он просто заблудится в этом огромном омерзительном лабиринтесгинуть в котором куда прощечем в него попасть.
Несколько раз беглецу казалось
что он пропустил нужное ответвлениене заметив его, — приходилось возвращатьсяубеждаясьчто все в порядкечто он еще не достиг нужного поворотаВ ротв носв глотку то и дело набивалось дерьмои беглецотфыркиваясь и отплевываясьс трудом подавлял в себе рвотные спазмы.

Сколько времени прошло с тех поркак он спустился в этот жуткий подземный лабиринтОн не помнила рассчитывать ход времениполагаясь лишь на собственную интуициюне приходилось — в замкнутом пространстве минуты и часы всегда текут иначечем под открытым небомА уж тем более в таком пространстве...

Идти становилось все трудней — фекальные массы препятствовали движениюиказалосьмерзкая жижа никогда не выпустит его из этой жуткой трубы.
Вот и последний
четвертый поворотЕще метров сто — сто пятьдесят — до чего же трудно они даютсяОн принялся считать шагивсего триста-четыреста шагов отделяют его от свободы!

Одиндватри... десятьпятнадцатьдвадцать... стосто одинсто два...
Саша то и дело проводил правой рукой по рыхлой
скользкой внутренней стенке трубы — неожиданно она провалиласьИ этот провал был пятымпоследним,

которого он так ждал...
Свернул
сделал еще несколько шагови внезапно глазапривыкшие к темнотеостро резанул ослепительно-белый свет.
Он уже знал
что это и есть та самая воляно сил почти не оставалосьГолова гуделасловно церковный колоколво рту появился солоноватый привкус — несомненнособственной крови.
Тем временем мерцавшее белесым светом пятно увеличивалось в размерах
приближаясьманило впередОн с трудом поднял голову и увиделчто это — небо.
 Перечеркнутое рельефными линиями ивовых ветвейнапомнивших колючую проволоку «локалок», небо звало вперед — небо свободыНеизвестно откуда появились силыи Солоникстараясь дышать ртом ичтобы не стошнило,задерживая дыханиедвинулся на этот призывно белевший свет.
Вверху 
— тамгде наверняка конец зловониюобозначилось некое движениеСаше почудились приглушенные мерные шагиИли это кровь стучала в ушах?

— Эйэто ты?
Беглец прохрипел что
-то невнятноено тем не менее был услышан, — спустя минуту на фоне светлого пятна выросла темная мужская фигура.

— Лови веревкуПривязывайсямы тебя сейчас вытащим...
Он судорожно схватил липкий
выскальзывающий конецобматывая его вокруг кисти правой рукиВеревка натянуласьнеслышно завибрировави Солоника поволокли наружу.
Вытаскивали его долго 
— минут пятнадцатьМокрая одежда упрямо тянула его внизтяжелая набрякшая роба зацепилась карманом за острый край решеткии ее пришлось долго высвобождатьБывший зэк не помнилкак очутился на берегуне помнил лиц и первых слов своих спасителейЛежа на спинеСашасловно вытащенная на лед рыбасудорожно хватал ртом влажныйпахнущий травой и землей воздух свободы.

— Ну чтоотдохнул? — послышался над самым ухом все тот же голос. — Давай быстро переодеватьсявремени у нас нет...

Беглеца хватились лишь через несколько часов
на вечерней поверке выяснилосьчто бригадир Солоник почему-то отсутствует.

Сперваестественнорешиличто залетевший по «мохнатке» бывший ментоказавшийся к тому же таким строптивцемпал от заточки злопамятных блатныхдержавших тут масть, — у них имелись все основания отправить его на тот светЭтонаверноебыло лучшим исходом для всехлюбую смерть зэка на промзоне проще простого списать на производственный травматизм и несоблюдение техники безопасности.

Однако эти светлые надежды не оправдались — вскоре на промзоне был найден старый бушлаткоторыйсудя по пришитому лоскуту с выведенной фамилиейнесомненнопринадлежал Александру СолоникуСварочный аппаратмаска ичто самое жуткоеграмотно вырезанный открытый люк канализационного коллектора оправдали самые худшие опасения.

«Хозяин», «кум», начальник отряда иестественнорежимник встали на ушиБыли вызваны кинологи с разыскными собакамино псыестественноследа не взялиУ края зловонной прорвы служебная овчарка лишь жалобно поскуливала.
Такого Ульяновская 
«восьмерка» еще не зналапобег — несомненное ЧПА уж если он не раскрыт по горячим следамна успех вряд ли придется надеятьсяПобег несмываемым пятном ложится на погоны начальстванеизбежны проверки из ГУИТУобъявление о неполном служебном соответствиипонижение в должности и звании...

Найти беглеца собственными силами не получалосьпришлось сигнализировать в

областное Управление МВДИ разразился скандалчреватый крупными неприятностями и серьезными оргвыводамиВвиду грядущего визита ульяновского начальства был усилен режимпроведен тотальный шмон во всех баракахи даже блатных выгнали на «биржу», то есть на общие работы. «Хозяин» распорядился заварить по новой все люкида что толку?
Поиски тем временем продолжались с удвоенной силой
география ихестественнорасшириласьОперация «Перехват» была объявлена по всей областиРуководство выслало усиленные наряды ко всем выходам канализационного коллекторабыли опрошены все возможные свидетелино реальных результатов это не дало.
«Мужики» из бригады беглеца в один голос утверждаличто в тот день ничего подозрительного не заметили — наверняка они тихо радовались томучто ставший борзым «бугром» бывший мент больше не будет их гнутьПравдаследак из Ульяновска сперва обратил внимание на показания бывшего старшины патрульнопостовой службысигнализировавшего о подозрительном «УАЗе» с надписью «Рыбнадзор», но проверка установилачто такая машина действительно выезжала к небольшому безымянному ручью в нескольких километрах от зоны...

ГЛАВА 
7
Выцветшее
словно солдатская гимнастерканебо над головойвыжженная сухая каменистая землявязкийгустойпочти неподвижный воздухмелко хрустящий песок на зубах — вот что такое Средняя Азия в середине летаЗной изнуряетизматываети кажетсячто от него нет спасения даже под крышами домов.
 Впрочемздесьпод отливавшими серебром низкими оцинкованными крышамибескрайнюю казахскую степь нельзя было видеть во всей ее первозданностиС четырех сторон обзор ограничивался высоким унылым забороми из окна приземистого кирпичного сооружения казарменно-административного типа виднелась лишь узкая желтая полоскаотливавшая медно-красным цветомСнизу эта полоса жирно подчеркивалась сплошной бетонной линией ограждения.
Во внутреннем периметре глухого бетонного забора не было ни хитроумных видеокамер наружного наблюдения
ни атлетически сложенных охранников у воротни белоснежных тарелок параболических антеннни тем более вызывающероскошных иномарокТиповая черно-серая табличка у стеклянной будочки КПП извещалачто за серым бетоном находилась воинская частьПравдачеловек сведущий по первым цифрам номера в/ч мог понятьчто относится она к пограничным войскамкоторыекак известноструктурно входят в Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССРЭтим информация и исчерпываласьДа и вряд ли тутв степной глушимог появиться кто-нибудь посторонний — единственная дорогаведущая от ворот КПП в сторону трассыпочти все время оставалась пустынной.
Именно такую картину наблюдал Координатор
приехав в специальный тренировочный лагерь в окрестностях Алма-Аты.
Солнце в зените палило безжалостно
Не спасал и огромный японский вентилятор с мощными лопастямиКапельки пота выступали на высоком лбу бывшего генерала КГБи носовой платоклежавший на столестал скоро влажным.
 Несмотря на изнурительную жаруКоординатор прибыл из столицы в консервативного покроя костюме — из техчто обычно надевал на официальные встречиДорогое серое сукно совершенно не гармонировало с пятнистыми майками и пляжными шортами инструкторов и курсантовно московский гость терпелсказывалась давняя привычка выглядеть подчеркнуто официально.
Он выглядел уставшим 
— то ли от долгого перелетато ли от жарыто ли от обилия делто ли от всего вместеПоглядывая на хозяина кабинетаневысокого

подтянутого мужчину с подчеркнуто военной выправкойкоторую еще больше подчеркивал пятнистый камуфляжгость вытирал руки носовым платком.
Странно выглядела эта встреча
да и вся ситуация смотрелась неестественнодействующий полковник «органов» докладывалпо сутичастному штатскому лицу о вещахкоторые в «конторе» знали лишь единицыДокладывал подробнообстоятельноне торопясьсоблюдая субординацию — штатское частное лицо начальственно кивалоуточнялозадавало вопросы...

— Такдостаточнос этим все ясноКак новый контингент? — бывший кагэбэшный генерал пододвинулся ближе к вентиляторус тоской взглянув в окно на безоблачное синее небо.

— По физическим кондициям кто-то хужекто-то лучшеВряд ли можно найти тут чудо-богатыря, — хозяин кабинета был сухделовит и корректен. — Здоровье у большинства подорвано в местах лишения свободынесколько человек — отъявленные наркоманычеговпрочеми не скрываютНаши специалисты проводят специальную терапиюС первыми контрольными нормативами по физподготовке не справился почти никтоКроме одного...

Брови Координатора удивленно поползли вверх — он-то прекрасно зналкакого рода «контингент» тут собран.

— Кто он?

— Александр Сергеевич Солоникшестидесятого года рожденияиз Курганабывший сержант милицииосужденный по статье сто семнадцатой плюс за побегДля бывшего милиционерак тому же побывавшего в местах лишения свободыдовольно интересенне пьетне куритне говоря уже о наркотиках и всем остальномПсихологические тесты свидетельствуют о безусловной конкретности мышленияно жизненные установки определены довольно размытоЧестолюбив,тщеславенскрытенрасчетливНалицо лидерские устремлениякоторые онвпрочемявно не демонстрируетС курсантами подчеркнуто ровенно приятельских отношений ни с кем не поддерживаетА вообще — очень любопытная биография. — Полковник вежливо пододвинул ему папку с личным делом.
В этот момент недавний лубянский начальник почему
-то поймал себя на мысличто эти имя и фамилия — Александр Солоник — ему уже встречалисьОн даже командировал своего заместителя по охранной фирмебывшего милицейского сыскаряк нему на собеседованиеВот только в какой связи это запало в память?
 Хозяин кабинета продолжално уже более сдержанно:

— Конечносейчас говорить что-нибудь однозначное трудноно все-таки из всего прибывшего отребья этот заметно выделяется.
Для приличия полистав растрепанное личное дело
Координаторто и дело теребя носовой платокответил размыто и неопределенно:

— Безусловносейчас просчитать что-то однозначно тяжелоФизические кондиции и тестирование ни о чем не говорятпервое — наживноевторое — изменчивоНеизвестнокак он поведет себя в экстремальной ситуацииК тому же мы предвидим естественный отсев — процентов тридцатьесли не половинаА потомкак вы сами понимаете...
Сказал 
— и запнулся на полусловеРельефно играющие желвакивзглядустремленный поверх головы собеседникаплотно сжатые губы — все это свидетельствовалочто московский гость о чем-то серьезно и напряженно размышляетЕстественнохозяин кабинета был достаточно тактиченчтобы не прерывать работу мысли, — тихонько придвинул к себе папки личных делсделав видчто читает одну из них.
Первым нарушил молчание гость
.

— Как вы сказали — Солоник? — Из глубин памяти Координатора неотвратимо

выплывала давешняя картинка — московский офиспохожий на кота заместительсостоявшийся с ним разговор.

— Так точноАлександр Солоник, — подтвердил собеседник.
Давешняя картинка сразу же ассоциировалась с идеей того разговора 
— о томчто борец с российским криминалом должен быть один-одинешенеки даже определения такого человека: «Крошка Цахес», рыцарь плаща и кинжала без страха и упрекаидейный борец с оргпреступностьюКарающая десницаКороче — человек-легенда.
Да
тогдав беседе с заместителемэкс-генерал очень точно определил формулировку — настолько точночто запомнил ее почти слово в слово: «Страх всегда персонифицирован — он не может быть размытымабстрактнымБоятся всегда кого-то или чего-тоТочто можно назвать по имениНужен одинединственный человекконкретныйреальныйименем которого можно будет пугатьНа такого человека будет работать вся «С-4»: разведчикианалитикидругие ликвидаторыУ него будет свойхорошо узнаваемый почерккоторыйпри желанииможно будет легко подделатьЕще раз подчеркиваюработа целого подразделения будет фокусироваться именно на нем одномС другой сторонытакой человек идеален как ширмакак прикрытие...»

— Я могу встретиться и переговорить с этим... — Чтобы не выдать собственную заинтересованностьгость нарочито внимательно взглянул на титул личного дела. — Солоником Александром?

— Он сейчас на занятиях по физподготовке, — несколько извинительно ответил начальник центра подготовки ивзглянув на часыдобавил: — Они закончатся минут через десятьНе хотелось бы отрыватьчтобы не выделять его из всей массы контингентаобращая на него вниманиеОбождететоварищ генерал?!


— ...Раз-двараз-двасохранять дыханиене отставатьраспределять силы, —

доносилась из мегафона ставшая уже привычной команда. — Предпоследний круг можете пройти шагом...
Саша
так жекак и несколько десятков курсантовбежал кросс — до финиша оставалось не более километраСолоник был вторыми впереди маячила спина высокого светловолосого парня — мокрое пятно между лопатками расплывалось в глазах Солоника.

— Не укладываетесьбездельникиРаботать надоработать, — начальственно гремел мегафон. — Раз-двараз-два...
До слуха Саши доносилось тяжелое дыхание бежавшего впереди
Кажетсяего звали Андреема фамилия его была вроде бы Шаповалови был он как будто из ПитераНо — и это несомненно! — биография этого курсанта в основном повторяла биографию самого Солоникавпрочемкак и подавляющего большинства остального «контингента».

Оставалось еще два круга по стадиону — две трети километраПитерец явно сдавалКазалосьеще несколько шагов — и он свалится на гаревую дорожкуДыхание сделалось прерывистымшумнымколени подгибалисьруки безжизненными плетьми болтались вдоль туловищаПо всему было заметноон не сумел правильно рассчитать свои силыи потому на повороте тренированный Солоник легко обошел недавнего лидера.

Поворотеще один поворот — и последний кругтриста тридцать три метраВновь повороткоторого больше не будети еще одини еще...
Все
-е-е-е...
Пройдя финиш
Саша обессиленно свалился в тенек под навесОн пришел первымкак и всегда приходилно выложился весь без остаткаНаверноеесли бы к его виску приставили ствол и сказалиесли ты не пробежишь один кругтебя

застрелятон бы только прошептал пересохшими губами — стреляйтеделайте со мной что хотитено больше не побегу.

— Раз-двараз-дване отставатьдержите дыхание, — неслось из мегафона инструктораподгонявшего остальных, — быстрейбыстрейне укладываетесь...
 Солоник взглянул на часы — половина первогоСейчас душпотом обеддва часа отдыхаи новые занятияЧетыре часа теориизатем двухчасовой спецкурс вождения автомобиляпотом два часа стрельб в тиреИ так каждый денькаждую неделюкроме воскресеньяВ воскресенье занятий не былоне считая стрельб:тренер убеждалчто настоящий стрелок должен тренироваться постояннобез перерыва.

Наверноеникогда еще Саше не приходилось вкалывать таккак теперьОткуда только силы взялись у бывшего узника ИТУ?
Подъем в четыре утра
легкий завтракотносительно легкий трехкилометровый кроссвторой завтракпоплотнейЗатем спортивный залгде одни инструктора учили приемам рукопашного боядругие проводили курс атлетизматретьи отрабатывали реакциючетвертые учили группироваться при падении с высоты...
 Затем еще один кросскак сейчасна десять километров (иногда вместо него — полоса препятствий), потом отдых и теоретические занятия в аудиторияхтак называемый спецкурс.

Спецкурсу наверняка позавидовали бы агенты «Моссада», ЦРУАНБ и МИ-6, вместе взятыеСлушателей учили акциям по физической ликвидациикоторые никогда не будут раскрытыпроизводству взрывчатых веществ изказалось бысовершенно безобидных вещей вроде техчто продаются в магазине «Бытовая химия», изготовлению одноразовых глушителей из подручных материаловот картона до капустной кочерыжкиметодике установки и использования подслушивающих устройствосновам слежки и конспирациитеатральному гримуприкладной медициневоздействию на организм медикаментовнаркотиковлекарственных траврадиоактивных и отравляющих веществБольшинство занятий сопровождалось учебными фильмамиотлично срежиссированными и прекрасно снятыми.

Правданаука давалась далеко не всемособенно на практических занятиях. «Контингент» быстро сдыхал на кроссахкурсанты кулями падали в спортзалезаходясь в затяжном болезненном кашлеВпрочемэто было вполне объяснимопрошлое у большинства отнюдь не свидетельствовало о законопослушанииу некоторых курсантов было немало татуировокговоривших о бурной молодостинекоторые имели по три-четыре ходкии притом не только на «общак», общий режими не только по бытовым статьям... Недавний узник «строгача» неплохо разбирался в наколках и мог с уверенностью сказатьне менее половины курсантов в свое время имели отношение к блатному мируСложные композиции из «решек», то есть тюремных решетокшприцевправославных крестовигральных картобнаженных женщингусарских эполет и на первый взгляд неразборчивых аббревиатур говорили о многом, — ноестественноне о томкак и почему их обладатели очутились тут.

Несомненно было одновсе эти люди так или иначе сотрудничали с «конторой». Кто-то начал раньшекто-то позжеВсе они были «замазаны» перед законома это означалочто при случае ими достаточно легко можно манипулировать.
С момента бегства из Ульяновской 
«восьмерки» прошло более трех месяцеви все это время Солониктак же как и остальныенабирал формуДникак и тамза «решками», за «колючками», не отличались разнообразиемно наполнены были совсем иным — кроссспортзалкроссаудиториикросстир... За бетонный забор никого не выпускалипо сутиэто была та же тюрьматолько совсем с иным режимом.

Иногда курсантов поодиночке выдергивали в небольшую комнатку на тестированиеОчень вежливый сухонький старичок в тускло поблескивающих очкахв безукоризненно отутюженном белом халате (глядя на негоСаша почемуто вспоминал отмирающее выражение «старорежимный») раскладывал на столе бесчисленные странички с вопросамина которые надо было отвечать не думаяОтветы тщательно фиксировалисьВопросы выглядели совершенно идиотскими: «Кем бы вы хотели бытьлесником или драматургом?»; «Что лучшебыть богатым и больным или беднымно здоровым?»; «Всегда ли дурной поступок будет наказан?» После вопросов перед курсантом раскладывались другие листочки — цветные пятнабуковкицифиркичто-то наподобие шарад из детских журналови старичок каждый раз вежливо интересовалсячто вы себе представляете?
Затем наступал черед полной пожилой женщины
Она молча прикрепляла к телу какие-то микроскопические датчики с разноцветными проводкамипропускала то через одинто через другой слабый электрический ток иглядя на экран осциллографачто-то старательно записывалаНазначение этих процедур оставалось для курсантов полной загадкой.
А через два месяца их распределили по учебным группам
Как понял Сашаразделение произошло по региональному признакуСреднеазиаты попали в одну группувыходцы с Кавказа — в другуюприбалтыкоторых было меньше всего, — в третьюСлавяне — самые многочисленные в центре подготовки — составили сразу несколько группКаждая группа готовилась по своей программес учетом особенностей дальнейшей деятельности.
Какой именно
?
Этот вопрос задавал себе не один Солоник
Уж наверняка люди «конторы» организовали ему побег не для тогочтобы он набирал тут формуИ за побеги за многое другое ему предстоит рассчитаться...
Глядя в безоблачное небо
Сашалежавший на спинеощущалкак впиваются в поясницу и лопатки мелкие камешкино для того чтобы перевернутьсялечь в другое местоне оставалось силДыхание понемногу восстановилосьпо телу разлилась приятная истомано двигаться все равно не хотелосьТак и лежал быраскинув рукидремал бы в тенечкеесли бы в голову не лезли тревожные мыслинагнетая напряжение...

— Курсант Солоник, — обращение прозвучало резкокак удар бичаи Саша открыл глазаперед ним возвышался инструктор по физподготовке.
Он поднялся
поднял взгляд.

— Я, — по-уставному ответил он.

— Иди в административный корпустебя начальство хочет видеть.
Уже подходя к дверям
Солоник почему-то подумалнаверняка сейчас он и получит ответы на вопросыкоторые его так тяготятЕсли не на всетово всяком случаена большинство...

ГЛАВА 
8
Кабинет начальника подготовительного центра
небольшая квадратная комнатка на третьем этажевыгодно отличался от унылой казармыв которой жили Солоник и остальной «контингент». Стеллажи книг с растрепанными корешкамиогромный телевизорвидеомагнитофонпо-домашнему урчащий холодильник ичто особенно приятноогромный вентиляторБольшой настенный календарь с пушистыми кошечками навевал ощущение чего-то домашнегоуютногоно ощущение это было обманчивым...
В кабинете сидели двое
знакомый Саше хозяинмоложавый начальник центра подготовкикак всегдавежливыйподтянутыйв отглаженном камуфляжеи пожилойдородныйс крупными и резкими чертами лицана котором особенно

выделялись большие серые глазаКазалосьони просвечивали вошедшего насквозь.
Строгий костюм дорогого серого сукна
ухоженные белые рукинаверняка не знавшие тяжелого физического трудамассивный подбородокнадменно поджатые губы...

Безусловноэтотвторойбыл большим начальникоми из самых высокихзаоблачных сферИ звание его наверняка было серьезнейчем у местногоЧтобы определить характерные признаки руководящей популяциине надо было обращать внимания ни на выражение лицани на костюмглаза говорили о многомесли не обо всем.
Распрямив плечи
вошедший привычной скороговоркой произнес:

— Курсант Солоник по вашему приказанию прибыл...

— ВольнокурсантПрошу садиться, — начальник центра указал на стули Саша невольно отметилчто тамгде он был еще недавнона слово «садись» было наложено негласное табу — за колючей проволокой и без того все сидели.
 Штатский пристальноне мигаядолго смотрел на недавнего зэкаКак ни страннотот выдержал взглядНаконецпонявчто молчание чересчур затянулосьхозяин кабинета произнесглядя почему-то не на Солоникаа на гостя:

— Тут с вами один товарищ из Москвы хочет переговорить.
Поднявшись
быстро вышелзакрыв за собой дверь.
Товарищ из Москвы сразу же начал с главного 
— без дипломатических прелюдий:

— ИтакСолоник Александр Сергеевичтысяча девятьсот шестидесятого года рожденияуроженец города Курганабывший сотрудник органов внутренних делосужденный к двенадцати годам лишения свободы...
Саша смотрел на него исподлобья
Неужели он специально его выдернулчтобы биографию рассказыватьОн ее и без него знает...

Тем не менее гость не без очевидного удовольствия перечислил не только этапные факты биографии курсантано и всечто касалось ближайших родственниковПеречислял скрупулезносо вкусомс мельчайшими деталямии это не могло не настораживать.

— ...больше трех месяцев вы находитесь тутв секретном центре специальной подготовки Комитета государственной безопасностиВы — один из немногиххорошо зарекомендовавших себя в новом качествеКомандование вами довольноИ потому, — штатский закурил и тяжело откинулся на спинку стулаприщурился на собеседника, — мне интересно было бы узнатьчто вы вообще думаете о своем теперешнем статусе?

— В каком смысле? — осторожно поинтересовался Солоник.

— В самом прямомДля чего мы пошли на явное нарушение законаорганизовав вам побегдля чего тратим на вас силыденьги и время...
Впрочем
он мог и не продолжатьнедавний узник ИТУ прекрасно понималчто побег с зоны ему организовали не для душеспасительных беседкоторые так любил зоновский «кум», чтобы — «на свободу с чистой совестью». Правдаконечная цель спецподготовки по-прежнему была тайнойно он уже о многом догадывался...

— Видимодля участия в каких-то силовых акциях, — ответил курсант.

— М-да, — штатский поджал губы. — Стрельба из всех видов оружияспецкурсы по ликвидациипиротехникаприкладная медицинагримировка и конспирациявождение автомобиляфизическая подготовкавыживание в экстремальных ситуациях... Участие в силовых акциях? — Он невольно воспроизвел интонацию собеседника. — Что жэта догадка делает честь вашему умуНу и в каких именно акцияхНа чьей сторонеПротив когоС какой целью?

— Вам виднейколи вы в меня вкладываете силыденьги и время, — Саша был

предельно уклончивпри беседах с подобными людьми такая уклончивость более чем оправданна.

— Хорошодавайте по порядкуДля ликвидациидля физического устранения... Правильно?

— Ну да...

— То есть вы ликвидируете тогона кого я или кто-нибудь из наших людей пальцем укажут?

— Наверное...

— А если я ошибусьесли лично вас чем-то не устроит кандидатура будущей жертвы? — вопрос был явно провокационными потому курсант деликатно промолчал.

— Зря отмалчиваетесь. — Московский начальник затушил окурокснял пиджакаккуратно повесив его на спинку стулаиоблегченно вздохнувпродолжил: — Впрочемваше правоЗнаетев чем ваша главная ошибкаВы хотели получить от жизни максимум удовольствий при минимуме затратВы были чересчур самостоятельнысвободны — от всегоот всех сразуА так не бываетСвобода,как учил классикесть осознанная необходимостьИ вот теперьчтобы действительно стать свободнымвам следует эту необходимость осознатьИтакчто вы имеете на сегодняшний деньМалопочтенная служба в милиции — разСрок лишения свободы — два, — говоривший принялся загибать пальцы, — побег из зала суда — триВторой срок — четыреЕще один побег — пятьКороче говоряодни минусыплюсов — никакихА главное — вы не удовлетворены своим теперешним положениемМечтали об одномполучилось совсем другое...

— Ваш человек сам предложил, — напомнил Сашавзглянув не на собеседникаа на висевший за его спиной календарьГлаза Солоника сузилисьзрачки превратились в крошечные точкиему было очень неприятно выслушивать последние замечанияноувыони показались достаточно справедливыми.

— У вас был выбори вы его сделали сами, — резонно заметил его собеседник. — Пожалуйстахоть сейчас можем устроить вам явку с повиннойВаша драма даже не в томчто вы хотели стать свободным и от всего сразуВы — бывший милиционермент... БывшийОт своих отбилиськ другим не прибилисьИ никогда уже не прибьетесьА мы вас подобралиИ даем вам шансЕдинственный в своем роде... Александр Сергеевичскажитевам нравитсякогда вас боятся? —неожиданно спросил оннастолько неожиданночто Саша невольно вздрогнул. — Ну вспомните — может бытьв школеможет бытьв армии или потомв милиции... Или в Ульяновской ИТУВаше имя внушает страх — пусть не сильныйно все-таки страхВас сторонятсяс вами не хотят встречаться взглядомипрежде чем чтонибудь вам сказатьлюди долго думают... Вам это приятно?

Саша пожал плечами.
— Наверное... Я как-то не думал...
— Но<_>все-таки,<_>положа<_>руку<_>на сердце?

Их беседа напоминала разговор опытного врача с несговорчивым пациентомдоктор просит рассказать больного о симптомахкоторыеможет бытьбольной не хочет открытьстесняетсяно врач настаивает — из чисто медицинских соображенийдля его же пользы...

— Ну?

— Нунаверноеда, — угрюмо ответил Солоникпочему-то вспомнивкак изменилось к нему отношение в зоне после драки с кодлой блатных.

— И почему? — не отставал собеседник.
— Не знаю...
— А я знаюПоявляется ощущение собственной значимостичувство

независимости — скорей даже не чувствоа иллюзияВокруг вас образуется

невидимая оболочкавы сильно возвышаетесь в глазах окружающих... Вы ведь человек тщеславныйне правда ли?
Саша промолчал
.
Следующий вопрос удивил его еще больше
:

— Скажитеа как вы относитесь к блатнымК лидерам так называемой организованной преступностиКо всем этим паханамавторитетамворам в законежуликам и тому подобнымкто живет по этим своим... пресловутым понятиям?

— Терпеть их не могу. — Конечно жекурсант был несколько удивлен неожиданным поворотом беседыно виду не подал.

— Почему?

— Потому что для таких человечество делится на блатных и на всех остальных — «фраеров», «карасей», «бобров», «терпил». Блатнойв его собственном понимании, — человека «фраер», кем бы он ни был, — его законная добычакоторая создана лишь для тогочтобы ее дербанить почем зряЭто и есть их главный законно мне такие законы не нравятся.

— А как вы думаетепочему огромный аппарат милициипрокуратуры и прочих органов не может раз и навсегда покончить с преступностью? — голос москвича сделался вроде бы нейтральнымсловно у телевизионного дикторасообщающего об атмосферных осадках. — В конце концовкто сильнейгосударство или какието уголовникиВозможностей у государства куда большеследственный аппаратоперативные работникисудыпенитенциарная система... Да ипо логике,государство должно само себя охранятьПочему не охраняет?

— Потому что все менты куплены, — в сердцах ответил Солоник.

— Так... — столичный начальник взглянул на курсанта доброжелательно — впервые за всю беседу. — Уже ближеУже веселейА еще почему?

— Потому что законы не позволяютПотому что их слишком легко обойтиэти законыПотому что судьи выносят такие приговорыкоторые нужны темкто их судьями сделалПотому что у них там — круговая порука, — лицо Саши исказила болезненная гримаса — он вспомнил курганскую бабу-следователя и свой первый срок...

— Тоже верно, — московский начальник поднялсяподошел к окну ивзглянув на полосу препятствийпродолжал: — Значитзаконными средствами с криминалом покончить не удаетсяОстается второй вариант — незаконныйВ сложившихся условиях бороться с мафией можно и должно только ее же методом — черного террористического беспределаГосударственный беспредел против бандитского... ПонимаетеДля того мы вас тут и готовимА теперь главное, — приезжий гость резкословно рапирист при выпадеобернулся в сторону курсанта. —Ликвидировать будете техна кого мы укажемИ делать вам придется точто вам скажутНикакой рефлексииникакой самодеятельностиВ противном случае... — говоривший сделал небольшуюно значительную паузу, — вы ведь понимаетечто мы не какая-то там милицияМы-то вас всегда найдемиз-под земли достанемсо дна морскогои тогда «Белый Лебедь» для вас раем покажетсяЗа второй побег вам еще лет пять навесята уж мы постараемсячтобы из зоны вы никогда не вышли.

Сказал — и внимательно взглянул на Солоникаожидая его реакции.
— Я понял, — тихо сказал тотприпоминая давнюю беседу со столичным

гражданином начальникомнапомнившим ему кота.
— Это хорошоМы уже знаемчто вы понятливыМы вообще много о вас знаем 

наверноебольшечем вы сами о себеДавот еще что, — тон высокопоставленного собеседника сделался нарочито-небрежным. — Ваша работа будет оплаченаХорошо оплаченаДумаючто мы останемся друг другом

довольныА пока — тренируйтесь, — добавил он на прощание. — Для того чтобы стать темкого мы хотим из вас сделатьвремени у вас в избытке.
Уже закрыв за собой дверь
Саша почему-то еще раз вспомнил висевший за спиной гражданина начальника календарь с котикамии число сегодняшней беседывыделенное передвижным пластмассовым окошечкомкстати или некстати засело в памятидвадцатое июля...


После ухода Солоника в Координаторе окончательно созрело чувство 
— этот человеккак никто другойподходит на уже придуманную и написанную роль.
С одной стороны
считать так давала скрытая канва недавней беседыпо всему было видночто этот человек честолюбивтщеславендонельзя обозлен на жизньк тому же он прекрасно понимаетчто замазан перед законом и у него нет и не может быть иного выходакроме тогокоторый ему укажут.
А с другой
...
За время службы в органах экс
-генерал повидал немало людей иестественнонаучился в них разбиратьсяРабота на Лубянке у него была отнюдь не бумажнаяа с людьмиУже в начале беседы Координатор отлично понялперед ним — цельнаясильная и волевая натураЭтот человек прекрасно зналчего хочет от жизнии для достижения желаемого он пойдет на всеОн слишком заземленныйслишком предсказуемыйк тому же — ярко выраженный прагматикТакие долго,скрупулезно взвешивают плюсы и минусы и действуют в зависимости от полученной арифметической суммыРавнозначные «плюсы» и «минусы», по законам арифметикивзаимоуничтожаютсяно в жизнисупротив этих законовчто-то остается.
Координатор щелкнул кнопкой портативного магнитофона
разумеетсявключенного во время беседы на записьперемотал пленкунашел нужный фрагмент беседы:
«Александр Сергеевичскажитевам нравитсякогда вас боятся
«Нунаверноеда...»
Бывший генерал жестко улыбнулся
.

— Ничего не скажешьрыцарь без страха и упрека, — произнес он вслух. — ЛиквидаторКарающая десницаБич БожийЧеловек-легенда. «Крошка Цахес». — Недавнее литературное сравнение постоянно вертелось на языке. — Ничегомы тебя научим Родину любить... А не научим — так сам полюбишь.

Как ни странно
но Саша забыл об этой беседе уже к вечеруКонечноне совсем забылно старался не думать о нейБудут его использовать в качестве внештатного убийцы КГБ против блатных или для чего-то другого — какая разница?! Разумеетсяэтот гражданин начальничек в чем-то прав — особенно в томчто касается острого несоответствия между желаемым и реальнымА если его будущая деятельность даст возможность приблизить второе к первомуПока есть преступникидолжен быть и палачи кто сказалчто палачом быть хужечем вором?
Как бы то ни было
но уже в тире Солоник практически не думал о недавней беседеИскусство стрельбы — слишком серьезное делочтобы захламлять голову.
 Огромные наушники закрывали почти полголовы курсанта и напоминали шлемы инопланетян из фантастических фильмовМишень — ломкий черный силуэт на молочном фоне — появлялась лишь на пять секунди за это время следовало поразить ее максимальное количество раз.
Выстрел
! — и пистолет пляшет в руке неопытного новичкаЕще одинЕще!
И
видимомимо...

— Стоп-стоп-стоп... — к Саше подошел инструкторкоротко стриженный

плечистый коротышкаи курсанткак и положено по инструкцииопустил оружие. — Очень плохосуетливосудорожноИ не надо так сильно сжимать рукоятьТы чтоее раздавить хочешьБольше уверенностибольше спокойствиябольше плавностиИ почему вновь не регулируешь дыханиекак я тебя учуТакеще раз... Дай пистолет.

Солоник протянул ему «макаров» — по правилам хорошего тонарукоятью вперед.
 — А теперь дай рукуНуне бойсяраспрями пальцыТаквозьми оружиеощути

его весощупай... Тебе должно быть приятно держать его в рукахТы должен испытывать от этого физическое удовольствие — нукак красивую телку за сиську держишьНе бойсяне взорветсяТакхорошоТеперь взгляни вперед — тудагде должна появиться мишеньВот такправильноПредставь ееА теперь быстроно без суеты поднимай руку... Быстро — это еще не значит судорожноОпусти стволЕще разещеТаклучшеЕще разокА теперь потренируй дыхание — оно должно быть спокойнымочень ровнымКогда ты поднимаешь стволто уже в этот момент должен быть уверен на все сто процентовчто попадешь в цельТы и оружие должны составлять одно целоеСтвол надо воспринимать как естественное продолжение рукиПонял?

Саша кивнул утвердительно.
 — А теперь еще разок...

В тот вечер он стрелял до изнеможениядо мозоли на указательном пальце — у «конторы» явно не было лимита на патроныНачал с «макарова», затем перешел на «ТТ», потом — на старуюно проверенную винтовку «СВД». Несмотря на оптический прицелстрелять из нее оказалось делом нелегкимСтрелять приходилось из разных положенийс упорас коленастоялежадаже в броске...
 То ли успехи Солоника действительно обнадеживалито ли инструктор был докой в своем делено уже после занятий тотаккуратно сложив оружие в сейфпринялся пояснять:

— Оружие надо любить нежно и трепетнокак женщинуПравдав отличие от бабыоно тебя никогда не обманетникогда не продаст — есликонечнобудешь за ним ухаживать и правильно выберешьА выбирать надо с умомв зависимости от предстоящей акцииИз чего тебе больше всего нравится стрелять?

— Из «макарова», — ответил Сашас интересом глядя на инструктора.

— Ну и дуракНет еще у тебя вкуса к настоящим стволам. «ПМ» хорош для ближнего бояСтарый «ТТ» — есликонечноне венгерскийпольский или китайскийа наш — куда лучшеПо сути — знаменитый «браунинг» номер два образца 1903 годаСделан под ходовой патрон 7,62. В бутылочной гильзе мощный заряд пороха обеспечивает такую скорость удлиненной пуличто ее не держит ни один бронежилетЧешская «шкода» неплоханемецкий «зауэр», «магнум» тоже ничего... А лучше всегоконечно, — «маузер». Немецкая модель едва ли не начала века — любимое оружие чекистов и комиссаровКстати говоряпо скорости полета пулидальности и точности равных «маузеру» нетПравдагромоздкийв карман не спрячешьДля такихкак тылучше всего старый добрый «наган». Убойная силастартовая скорость пули — больше не надоЗато гильзы не придется собирать — в барабане остаютсяни одна ментовская гильзотека для тебя не страшнаВот так-тооружейник Просперо... Давайиди в казарму и — до завтраТренируй дыханиебез этого настоящим стрелком не станешьА ведь это — твой хлеб...

Может бытьинструктору и не стоило произносить последнюю фразу — она вновь напомнила курсанту о дневном разговоре с московским начальничкоми от этого напоминания на лбу Солоника пролегла глубокая морщина...

За мутнымипыльными стеклами окон казармы шумел ветертрепал верхушки

чахлых деревьевгонял по голому унылому плацу бурые скрюченные листьяЛето кончилосьдо зимы остались считаные неделиТутв центре спецподготовкизима наверняка будет тоскливой — первая свободная зима Саши после побега.
По распорядку дня у курсантов было 
«свободное время». Впрочемесли разобратьсяничего хорошеговсем друг о друге давно все известно — биографиипривычкипристрастиядаже излюбленные словечки и жестыОбитатели казармы почти не обращали друг на друга вниманиялюдидолгое время ограниченные замкнутым пространством — будь то подводная лодка или тюремная камераперестают интересовать друг друга.

Кто-то читалкто-то играл с соседом в шахматыкто-то молча смотрел в окно на серый плац...
Правда
сегодняшний день обещал быть немного необычнымгруппав которой занимался Солоникначинала совершенно новый спецкурсназванный руководством достаточно туманно и размыто: «Психологическая устойчивость». О томчто это такое и какого рода занятия ожидают курсантовизвестно не было ничего — за исключением тогочто занятия будут проводиться индивидуально.
 Первым вызвали Сашиного соседа ипожалуйодного из немногих ребяткому он тут симпатизировал, — Андрея ШаповаловаПитерец отсутствовал недолгогде-то с часа когда вернулсяего нельзя было узнатьостекленевшие глазазаостренные черты лицакакая-то общая заторможенность... Он напоминал заводную куклув которой что-то испортилось.

Затем пришел черед следующего и еще одноготе тоже возвратились в казарму одинаково бледными и опустошеннымиНе отвечая на вопросывалились на койки и молчали...
Наконец
пришла очередь Солоника.
Он ожидал увидеть и услышать что угодно
но начало «спецкурса» повергло его в недоумение.
Курсанта посадили в глубокое кресло наподобие стоматологического
Напротив кресла стоял огромный японский телевизор с видеомагнитофономСаша даже не успел подуматьпри чем тут телевизоркак к его телу прикрепили какие-то проводки с датчикамиЗатем ему сделали какой-то укол — и по телу сразу разлилось теплопотом на мгновение затошнилозакружилась головаК креслу подошел невысокий мужчина в штатскомСаша никогда прежде не видел его.
Он задал какие
-то вопросы — какие именноСолониксколько ни вспоминалне мог воскресить в памятиИ свои ответы на них тоже.
А потом ему показывали странные фильмы
один страшней другогоРазвороченные взрывами человеческие теласожженные автомобилиотрубленные конечностиотпиленные ножовками головы... Фильмы сопровождались голосом незнакомцаон долгодетально и красочно рассказывалкакие люди сделались жертвами трагедийсколько семей осталось без кормильцевсколько детей — сиротами и кто именно их убилкакие бандиты.
 Кулаки Солоника невольно сжималисьтошнота тугим резиновым комом подкатывала к горлуа незнакомец все пояснялпояснялсыпал фактамии кадры на телеэкране менялись с ужасающим однообразием...
Наконец фильмы кончились
и Саша как-то незаметно погрузился в глубокий сонточнее сказатьв забытьепотому что голос незнакомца продолжал преследовать его — что-то внушалубеждалувещевалИногда в голосе слышались доброжелательные интонациино чаще — угрозы.
Курсант очнулся
словно от толчка, — проводков с датчиками на его теле уже не былоПоднялся с кресла ичувствуя слабость и гудящую тяжесть в головесделал несколько шагов впередНезнакомец исчеза в комнаткезакинув ногу за ногусидел начальник центра подготовкикак всегда — моложавыйвыбритый,

благоухающий хорошим одеколономподчеркнуто корректный.
— Извинитечто это было?.. — Саша провел рукой по липкому от испарины лбу.
 — Спецкурснаправленный на выработку у вас психологической устойчивости, —

вполне дружелюбно ответил начальник.
Сознание Солоника работало ясно
но что-то в нем изменилось — он и сам не мог сказатьчто именноСловно какой-то инородный предмет засел в мозгуи извлечь его оттуда не было никакой возможностиДа еще неприятноегадливое чувствокоторое должен испытывать человек после тогокак его использовали в качестве подопытного кролика.

— В вашей дальнейшей деятельности не исключены самые неожиданные ситуациив том числе — и внештатные, — продолжил начальник. — Поэтому в программу вашей подготовки входит принудительная психокоррекцияВы чтоневажно себя чувствуете?

— Не в своей тарелке, — признался Саша.

— Ничего страшного, — начальник центра позволил себе сдержанную улыбку. — Точему вы тут учитесь, — своего рода искусствоа искусствокак известнотребует жертв...

Конечно жетогдасерым ноябрьским днемначальник центра подготовки был правно банальная фраза о томчто искусство требует жертвимеет свой перевертышжертвы тоже требуют искусства.
Человека можно убить множеством способов
сжечь на костреутопить в рекесварить в подсолнечном маслевыбросить с крыши высотного домаположить на рельсы перед мчащимся поездомрасстрелятьзарыть живьемповесить или отрубить головурастворить в серной кислоте.

Человечество всю свою сознательную историю изыскивает способы все более совершенного уничтожения самого себя и весьма преуспело в этих изысканияхЛюдейумеющих убить искусноназывают по-разномупалачснайперпо новой моде — киллерНо суть от названия не меняется.

Итакжертва требует искусства — Саша Солоник понял это за время учебыИз него планомерно делали убийцу и добились своегоТеперь он знал и умел всечто касалось искусства умерщвленияИли почти все.
Это был его последний день в центре
Казарма опустела — «контингент» разъехался по тем регионамгде ему предстояло работатьи на территориюогороженную трехметровым серым бетонным заборомопустилась непривычная тишинавидимодо прибытия следующей партии кандидатов в государственные палачи.
Саша
стоя в ваннойкритически рассматривал собственное отражение в зеркалеОн старался найти в себе те чертыкоторые хорошо помнил по армииКурганупермской и ульяновской зонами — почти не находил их.
От былого Саши Солоника 
— провинциального паренька не осталось и следаНа выпускника секретного центра подготовки смотрело его собственное отражениеневысокийсловно вылитый из упругого материалабез единого грамма ненужного жирас холодным взглядом глубоко посаженных глаз...
Настоящая машина смерти
.
Ему оставалось лишь гадать
как он будет использован.
Да и останется ли он 
— живой человек со своими желаниямиамбициями и постоянной неудовлетворенностью жизнью — бездушной машинойбездумно выполняющей чужие приказы?!

ГЛАВА 
9

— ...руки прошу держать на столеЗаписывать мои слова строго запрещаетсяа

потому слушайте внимательно и запоминайтеЗначиттакРжавыйон же Титенков Иван Ивановичтысяча девятьсот пятьдесят второго года рожденияотносится к лидерам тюменской организованной преступностиИмеет две судимостипо двести восемнадцатой и сто сорок седьмой статьямв местах лишения свободы в общей сложности провел шесть летСтрого придерживается так называемых воровских понятийсреди криминалитета пользуется большим уважением и влияниемАвторитет регионального масштабаПод началом — пятнадцать-двадцать человекв основном ранее сидевшиеЛюди Ржавого занимаются рэкетомвыбиванием долговсоставляют так называемую «крышу», то есть платное прикрытие бизнесменамВ сфере интересов — предприятия нефтедобывающей промышленностиПривлечь гражданина Титенкова к уголовной ответственности не получаетсяпотому что многие ответственные чины милиции и прокуратурыпо сутинаходятся у него на содержаниида и инкриминировать ему совершенные преступления крайне тяжело...

Солониктяжело вздохнувпотянулся к остывшей чашечке кофеВот уже полчаса он сидел на конспиративной гэбэшной квартире в самом центре Свердловскавыслушивая своего куратора.
Комитетчик был доброжелателен
подчеркнуто корректен и вежливНавернякакроме своей «вышки», Высшей школы КГБон закончил еще и гуманитарный вузвозможнофилологический факультет — у него была интеллигентная речьвыверенные жесты... Правдавнешность невзрачнаясеренькаябез запоминающихся деталейвстретишь такого на улице и не вспомнишь его лицаГолос лишен каких-либо характерных интонацийпрямо автоответчикРовно и будничнословно повествуя о каких-то рутинных вещахкуратор инструктировал Сашу перед поездкой в ТюменьСлушать приходилось внимательноинформация дорогого стоилаИ не только о количестве судимостей и потенциальной силе окружения клиентано и о его мельчайшихказалось бынезначительныхникчемных привычках.

Гэбэшник пригубил кофе из своей чашки и продолжал:
— Свободное время Титенков обычно проводит в ресторане «Красный мак». Это

— одно из мест сбора тюменских бандитовБывает тамкак правилокаждую субботу после семи вечераВот его фотографии...
Перед Сашей легли несколько фотоснимков 
— анфасв профильявно из ментовского досьеГрубые черты лицатупой жирный подбородокнадбровные дугиневольно воскрешающие в памяти энциклопедические статьи о неандертальцах да питекантропах...

Еще одна фотография — Ржавый в обнимку с двумя телкамидаже на снимках видночто это типичные ресторанные б...и.
Еще одна 
— на фоне капота новенькой белой «девятки»: видимотолько что купил и решил сфотографироваться на память.

— Тактеперь следующийГаврилов Геннадий Евгеньевичв уголовном мире известен как ГаврилаТысяча девятьсот пятьдесят шестого года рожденияСудимостей и даже приводов в милицию не имеетЛидер бандитской группировкипо мнению многихв последнее время превратился в неуправляемого «отморозка». Не признает никаких авторитетовПод началом — около трех десятков бывших спортсменовв основном силовиковштангистовборцовбоксеровВ его«бригаде» около двух десятков стволоввключая автоматы КалашниковаЖестокковаренизворотливтщеславенПоддерживает тесные связи с коррумпированным руководством Тюменского управления МВДпрокурорскими чинамиЛюбит показухукрасивую жизньни в чем себе не отказываетСвободное время проводит или на своей дачеили в казиноС Ржавым отношения натянуты до предела — никак не могут разделить сферы влиянияПахнет большой войной.

На последних словах куратор сделал едва заметное ударение — голос стал твержеи Саша сразу же понялпочемубезусловносмерть одного неминуемо спишут на другогоКак следствие — среди тюменских начнется вендеттано кровьпомноженная на кровьбудет лишь на руку его начальствуКакая разницакто ликвидирует бандитовМВДКГБ или они друг друга сами?

Важен конечный результат...
— Просмотрите еще раз личные делаФотографии я вам с собой не отдам — у

вассудя по характеристикамотличная зрительная память, — голос гэбэшника вновь стал будничным. — Обратите внимание на описание татуировокна некоторые черты биографии... Вот отсюда, — тонкий ломкий палец куратора уперся в последний абзац, — Титенков Иван Иванович крайне недоверчивпостоянно ездит с охраной из одного-двух человекПонятно?

— Поня-ятно, — протянул Сашауже прикидывая будущие действия. — Способ ликвидации?

— Сообразно ситуациивыбирайте сами, — поморщился гэбэшниккак может морщиться человекчем-то явно брезгующий. — Максимум осторожностиБудете жить там на трех квартирахОдна — основнаядве другие — запасные вариантыВ случае форс-мажора немедленно переходите с одной на другуюКвартиры уже сняты на подставных лицПомнитевас постоянно будут подстраховывать и... — он выразительно взглянул на недавнего курсанта спеццентра, — и контролироватьЛегенду вы знаетеВ случаеесли о вас наведут справкивсе совпадетНужелаю удачи...

Спустя полчасакогда гэбэшник покинул конспиративную квартируна столе перед ликвидатором лежали билеты до Тюмениденьги — довольно приличная суммаключи от квартир и чистый паспорт на фамилию гражданина Максимовано с егоСашинойфотографией.

— Сообразно ситуации, — процедил Солоник сквозь зубывспоминая гладенького,аккуратненького гэбэшникакак тот брезгливо поморщился при вопросе о способе ликвидации. — Только и можетечто чужими руками жар загребатьКоз-злы...

Ресторан «Красный мак» пользовался в Тюмени репутацией достаточно незавиднойИ не потомучто обслуга вела себя по-хамскиа повара — из рук вон плохиметрдотель неприступен и официанты немилосердно обсчитывалиНе потому дажечто вечером в ресторан было трудно попастьКак раз наобороткухня «Красного мака» отличалась даже некоторой изысканностьюсервировка — как в лучших домахофицианты вежливы до приторностиа гардеробщикедва заметив уважаемого завсегдатаясразу же выбегал из-за стойки гардеробапрофессионально подставляя руки под небрежно сброшенное пальтои походя сообщалкакие проститутки сегодня за столиками и как они соскучились по дорогому гостю.
Тем не менее даже состоятельные
по местным понятиямграждане предпочитали не ходить в «Красный мак», особенно в выходные дни по вечерампотому что в городе всемот мала до великабыло известно: «Красный мак» — типично бандитский кабак.
Есть заведения
где собираются преимущественно нефтяники да геологиесть ресторанылюбимые фарцовщикаминедорогие вечерние кафегде коротает время безденежное студенчество... Почему бы не быть своеобразному клубу для бандитовКак ни крути — тоже профессиятруднаянервная и куда более опаснаячем у геологовнефтяников и фарцовщиковне говоря уже о студентах...
 В тот погожий вечер «Красный мак» был заполнен меньше чем наполовину — видимочасть постоянных посетителей отдыхала в других местах или занималась профессиональной деятельностьюПриятная полутьмакабацкие лабухи,

настраивающие свои инструменты на подиумехрустящие накрахмаленные скатертивышколенные официанты в белоснежных рубашках и бабочках...
Саша сидел у окна лицом к выходу
Он проводил в «Красном маке» уже второй вечер — вчера сидел тут жеПозиция была выбрана на редкость удачнов полутьме никто не мог рассмотреть его лицазато он сам не пропускал ни одного входящего и выходящегоСолоник уже внимательно осмотрел зал — какая-то компания подвыпивших мужичковпопавших сюда явно по ошибкенесколько коротко стриженных мужчин атлетического сложения с ничего не выражающими лицамипара молоденьких телокнеумеренная косметика и вызывающие миниюбки которых не оставляли сомнений относительно их ремесла...

Никогопохожего на Ржавогоне было ни вчерани сегодня — равно как и людейкоторыесогласно словам кураторадолжны его прикрыть в случае форс-мажора.
 Подошел официантСашадля приличия полистав менюзаказал салатбифштекс и минералку.

— Что пить будем? — развязно спросил «халдей».

— Я же сказал — боржоми.
Официант едва заметно улыбнулся 
— в его понимании слово «пить» имело однозначный смыслбез всяких разночтений.
Тем временем лабухи настроили инструменты
и негромкий гул зала прорезал надтреснутый голос вокалистамногократно усиленный динамиками:

— А теперь для нашего дорогого гостя Витинедавно вернувшегося в родные краяпрозвучит его любимая песня...
Зафонил микрофон
душещипательно всхлипнула электрогитараи кабацкий менестрельсжимая шейку микрофонатрагически зашептал:

Это было давноэто было весной,
 Шел этапокруженный штыками.
 На разъезде одном я увидел ее
 Полных слез голубыми глазами.

Иувидев этапк нам она подошла,
 Подарила платочек шелковый.
И на этом платке было несколько слов
.
 Плакал фраер — то было не ново.

Вскоре вернулся официантмолча поставил заказанное и удалился.
Саша взглянул на часы 
— половина восьмогоКабак закрывается в одиннадцатьзначитпридется бесцельно сидеть тут до самого закрытия.
Бесцельно ли
?
От него сие не зависит
Правильно говорятхуже всего — ждать и догонять.
 Покончив с ужиномСолоник откинулся на спинку креслабросив осторожный взгляд в сторону выходановые клиенты не появлялисьи из зала никто не выходил.
А лабух на подиуме продолжал надрываться под лязг тарелок и слезные рыдания электрогитары
:
И писал ей тогда
:

«ЗдравствуйВаля моя,
Здравствуй
Валя моя дорогая!
Я разбойник и вор
Срок большой у меня,
 Ждет меня уж могила сырая

Неожиданно Сашу словно что-то кольнулоТакое ощущение может быть у человекаосознавшегочто за ним осторожноскрыто следят.
Отключившись от песни
он осторожно обернулся направоиз полутьмы зала на него уставились чьи-то глазано рассмотретькто именно за ним наблюдаетбыло невозможно из-за царившей в зале полутьмы.

Неожиданно над самым ухом послышался хрипловатыйсловно простуженный голос:

— Приветбратан...
Саша поднял голову 
— перед ним стоял высокий атлет лет двадцати пятиквадратные кулакикоротко стриженная шишковатая головакожаная курткаспортивные штаны с красными лампасамиКорочетипичный «бык» из какойнибудь местной бригады.

— Добрый вечер, — поздоровался Солоникжестом приглашая «быка» присесть.
 — А я за тобой уже второй день наблюдаю, — сообщил тот.
— И чего высмотрел?
— Да ничего... Странный ты мужикСидишь одинводяру не пьешьтелок не

снимаешь... На командировочного не похожда и не бывают они тутНаверноетебе что-то надоНе минералку же сюда пить пришел?

— А если и надо? — Солоник невозмутимо подлил себе боржоми.

— А если надото говори, — не отставал «бык». — Ты хоть знаешьчто это за кабак?

— ЗнаюБратва тюменская тут собирается. — КазалосьСашу было трудно чем-то смутить.

— А откуда?
— В Кургане рассказывали... Оттуда и приехал.
— А кто ты такой будешьБизнесменПацан? — допытывался «бык».
 — Для тебя чтовсе люди на бизнесменов и пацанов делятся?

«Бык» насупилсязасопел.
— Вот чтодавай-ка ты «поляну» накройда перетремчо тебе тут надо...

Саша подозвал официанта идостав из внутреннего кармана пресс крупных купюрпредложил новому знакомому — давайзаказывай.
Когда на столе появились коньяк
мясо и фрукты, «бык» явно приободрилсяНедавняя настороженность сменилась покровительственной снисходительностьюно Саша продолжал вести разговор вокруг да околопока не говорил о цели своего визита ицедя минералкунаблюдал за соседом по столу.

Тот жаднопо-свински чавкалскреб ложкой по тарелке с нелепой надписью «общепит», с неприятным тянущим звуком лакал армянский коньякВ Саше росло непреодолимое отвращение.
Наконец
довольно икнув, «бык» спросил в лоб:

— Так чо тебе в Тюмени надо?
Саша начал издалека
.
Назвался своим настоящим именем
сообщив всекак его училиданечего скрыватьон бывший ментПодставили — бежал из зала судапоймали и на пермскую зону.

— И как тебя там не опустили? — искренне удивился «бык».

— ПробовалиНе получилосьТам «смотрящим» Корзубый была когда не вышло на меня наехатьубрали его со «смотрящих». Ты справки наведипоинтересуйсякакой там хипеж был, — посоветовал Солоник.

— Наведу, — пообещал собеседникА Саша продолжал гнуть свою линию.
После того хипежа его перевели в ульяновскую 
«восьмерку». Бежалшифровалсяуходил от мусоров — скентовался с курганской братвойТе приняли егопростив ментовское прошлоеПацаны серьезныебоевыено выхода ни на кого из авторитетов не имеютНет таких в КурганеВ общак чей лавье сливатьчьим именем крытьсяесли чтоВот его и послали сюда в качестве полномочного представителя... Если уважаемый собеседник желаетпусть передаст местной братвечтобы те емуСаше Солоникустрелку кинули — перетереть.

— Только я хочу вести базар с авторитетными людьми, — закончил курганец.

— А о ком ты слышал? — атлет изучающе взглянул на Сашу.

— Знаючто тут такой Ваня Титенков естьРжавый его погонялоЕсли можешь ему сказать — скажиСлышал я еще и о таком ГаврилеГенойкажетсязовутно о делах его ничего не знаю.

— Ладно. — Тюменец грузно поднялся из-за столаи Солоник сразу же обратил вниманиечто был он как стеклышко трезвым. — Давай такзавтра вечером тутв «Маке», за этим же столиком...

Ответ Ржавого разочаровалу меня и так все ништякни с кем из Кургана я базаров вести не буду — к тому же с бывшим мусором.
Все это
как и было оговореносообщил Саше тот самый «бык», с которым он имел беседу накануне.

— Он мне велел еще такие слова передатьчто это за хрен с бугра тут нарисовался? — бандит выглядел развязным и подчеркнуто высокомернымне в пример вчерашнему. — Курганские в Тюмени не нужнытут своих пацанов выше крышиЕсли они там хотят делами заниматьсяпусть занимаютсяа мы тут ни при чемА к Гавриле вообще не суйся — у нас с ним свои делаа какие — не твоего ума делоТак чтоментяране путайся под ногамиколи жизнь дорогаТебя сюда не звалитак что езжай из нашего города по вечерней прохладеА мы проследим обязательноА коли так уж на стрелку набиваешься — давайустроит тебе Ржавый стрелку со своими пацанамиТолько после нее ты уже никуда не поедешь.
 Саша выслушал эти слова совершенно спокойнодаже бровью не повелна нет и суда нетПовел плечами ирассчитавшись с официантомвышелне попрощавшись.
Взял такси
попросил повозить его по городузатем вышелпроехал несколько остановок на троллейбусеа следующая тачка отвезла его на квартиручто по проспекту Ленина.
Закрыл дверь на все замки
извлек из-под кровати небольшой атташе-кейсщелкнул никелированными замочками... Там лежал блокнот с зашифрованными координатами Титенкова и Гаврилова и два пистолета «ТТ» с загодя подготовленными самодельными глушителямиоба ствола польского производстваОружие малоценноекак учил его когда-то инструктор,одноразовое.
Впрочем
это не означаетчто неэффективноеи в Тюмени в этом скоро убедятся...
 

Вечерело
На центральных улицах города зажглись первые фонарив окнах домов замелькал неверный голубоватый светтюменцывернувшись с работы домойсидели у телевизоров.
Молочная 
«девятка», грубо подрезав дряхлый «Москвич», резко свернула направов сторону старого кирпичного домаСтоявший на углу сержант-гаишник даже бровью не повелнаверняка он отлично знал и машинуи владельцанарушившего правилачеловека влиятельного и авторитетногосвязываться с ним не хотелось.
 Рядом с водителем сидел невысокий кряжистый мужчина с крупными чертами лицамассивным подбородкомКолючий взгляд маленьких глазок из-под рельефных надбровных дуггусто татуированные пальцыа главное — подспудная внутренняя агрессияисходившая от негоневольно внушали безотчетный страх любому.
Это и был владелец 
«жигуля» — тюменский авторитет Иван Иванович Титенковболее известный тутв газонефтяном краекак Ржавый.
Сидевший за рулем водитель
несомненновыполнявший и функции телохранителябыл под стать боссуквадратные плечирельефные бицепсывыпиравшие из-под ветровкикоротко стриженная голова...

— ПриехалиРжавый, — водитель-телохранитель заглушил мотор.

— Вижу, — ответил хозяинно из машины почему-то не выходил — видимопребывал в задумчивости и не хотел нарушать ход мысли.

— Выходить будешь?

— Совсем у козлов шифер с крыши сыплется, — прошептал Титенковозвучивая свои мысли.

— У кого? — поинтересовался водила.

— Тут один хер с бугразалетныйв нашем городе нарисовалсяНа стрелку набивался — он из Курганатам братва крутаяхочет со мной дела иметь.

— И что он такое? — в голосе бандита звучал профессиональный интерес.

— В натуре козел голимый, «перхоть», фраер гнилойБывший мент к тому жеСидел — я навел справкиВроде бы сумел себя так на зоне поставитьчто его не трогалиИз-за негосуки паскуднойКорзубого Пермской сходняк со «смотрящих» убралА потом этот мусор на «вольняшку» вышелВ бегах нынче.

— Так я не понялмы ему зачем? — водитель повертел коротко стриженной головой — таксловно воротник ветровки натирал ему шею.

— Я ж говорю — дела якобы с нами вертетьЯ сегодня с Москвой связалсядумалможет бытьиз ихних паханов кто нас на вшивость решил проверить.

— И чо в Москве?
— Чочо... НичоОфоршмачился яТам говорят — не знаемне слыхали.
— Так чего это он так?
— Можетподстава ментовскаяможетна понт решил взятьОн же в бегахмозги

кипятплавятся... А можети нет, — авторитет поджал губы. — Не исключенорасчет у него хитрыйЧтобы мы его под себя подписали... ВъезжаешьКубик?
 — Въезжаю, — вяло ответил водитель по кличке Кубикхотя на самом деле

наверняка не понял глубины мыслей босса.
— Вот что, — Титенков приоткрыл дверцу, — я домой идуа ты рви к Никитеон с

ним вчера в «Маке» терсказал емучтобы валил из города... Проследитечтобы действительно свалилИ не забудь — завтра стрелкапередай пацанамкоторых увидишьНадо с гавриловскими перетеретьА если нет — придется на понятия ставитьВсехватит беспредел тут терпетьНупоказавтра увидимся...


Дом
в котором обитал Титенковнаходился в престижном районено тем не менее никогда не отличался чистотой и комфортомВ подъездахсидя на подоконникахпостоянно бренчали на гитарах сексуальные юношищупая прыщавых девиц за интимные местаалкоголики из окрестных домов периодически заходили сюда остограммитьсятем более что магазин с винно-водочным ассортиментом был как раз напротивНекоторые из нихприняв русскую дозу водяры и не рассчитав силслучалосьпадализасыпали прямо на загаженномзаплеванном полукодовые устройства на подъездных дверях мало помогали.
Вот и на этот раз
поднявшись на один пролет лестницыРжавый заметил лежащего на холодном цементе очередного отдыхающего — невысокого икак показалось емумелкого и тщедушногоТрехдневная небритостьзаношенная одеждаобувь со следами подсохшей грязипод боком бутылка из-под бормотухи...
 Словомтипичный бомж.
Авторитет брезгливо поморщился и
ткнув носком ботинка в безжизненное телоприказал:

— Вставайчертилаи вали отсюда на хер!
Тот приподнялся
недоуменно посмотрел на подошедшего ипромычав нечто нечленораздельноевновь свалился ему под ноги.

— Извинимужикя отдыхаю, — пробормотал алкаш. — Щас посплю — и домой пойду.

Ржавый побагровелПо всему было видночто он не привыккогда с ним разговаривают подобным тоном.

— Слышькозлинавали на хрен отсюда, — ласково посоветовал он.
 Однако алкаш совершенно неожиданно ответил:

— Да сам ты катись... Ты чо — ментчтобы меня учить?
Выглядело странно
что человекпринявший прилично «на грудь», нашел в себе силы поднятьсявпрочемне без помощи стеночки.
Татуированный оппонент отступил на несколько шагов назад 
— видимоопасаясьчто этот урод своими грязными ручищами испачкает его дорогой костюм.
В этот момент их взгляды случайно встретились
и Титенков поймал себя на мысличто этот маленький помойный бомж совсем не пьянв Ржавого вонзился острыйсовершенно трезвыйосмысленный и напряженный взгляд.
Последнее
что рассмотрел Иван Иванович Титенков в полутьме подъезда, — продолговатый предметнеожиданно блеснувший тусклым серебромРаздался негромкий хлопок — с таким звуком обычно лопается детский надувной шарик на первомайской демонстрациии спустя мгновение невидимаяно мощная сила отбросила Ржавого к стенена его белоснежной сорочке расплылось огромное алое пятнокоторое быстро увеличивалось в размерахи авторитет тихокак в замедленной киносъемкеосел на лестничную площадку.
Ржавому
так и не дошедшему до дверей своей квартирыне суждено было видетькак странный алкашподойдя к немупощупал у него пульс и быстро стянул с себя грязную одеждупод которой оказался новенький спортивный костюмОн швырнул на нее пистолет с самодельным картонным глушителем.
Бросив на мертвое тело быстрый взгляд
киллеросторожно оглянувшись по сторонамвышел из подъездааккуратно прикрыв за собой дверь.
Отойдя метров десять
невысокий мужчина оглянулся по сторонамстараясь найти дублеровкоторые в случае чего должны были его страховатьНо улица была совершенно пустынна.
Солоник взглянул на часы 
— ликвидация заняла полторы минутыожидание не в счет.
Все оказалось не так страшно
как представлялось вначалеНикакого волненияникаких переживанийЛегко — до страшного легко...
Немного замедлив шаг
Саша улыбнулсяно улыбка получилась слишком жесткой...
 

Наверное
не было в жизни Гены Гаврилова дня более удачного и радостногочем тоткогда он узнал о смерти Ржавого.
Гаврила 
— стодвадцатикилограммовая тушавтиснутая в дорогой адидасовский спортивный костюм, — сидел в единственном городском казиноглядя на посетителейХодить в такие заведения в спортивном костюме никогда не считалось в Тюмени чем-то зазорныма уж тем более предосудительнымесли ты авторитетесли тебя знаютхоть в семейных трусах приходи — нормальноколи тебя действительно боятся и уважаютПусть козлы-бизнеснюги приходят сюда в клубных пиджаках с золотыми пуговицамиНормальный человек никогда не наденет такие «кишки». Спортивный костюм с лампасами — своего рода визитная карточкаговорящая о его владельце многое.
Гена не играл
потому что выпила рулетка и картыкак известноне любят пьяныхАвторитет просто не хотел портить себе настроение неизбежным проигрышем.
А радоваться было чему
получалосьчто после смерти Ржавого Гаврилов становился полновластным хозяином всей ТюмениБизнесменыкоторым пацаны Ржавого ставили «крышу», фирмыс которых он имел постоянный доход, — все это неизбежно переходило под юрисдикцию ГеныОн уже представлял нехитрую,

но проверенную методикунаезд с последующим вопросом «кому платить будете?», предложение платить емуГенеразборки с особо непонятливымивложение и дальнейшая прокрутка денег... Правдалюди Ржавого наверняка решатчто убийство авторитета — дело его рукМогут начать мститьможет пролиться кровь...

Да уж ничегоденег и «пехоты» у него многоМенты и прокуратура из его рук кормятсяда и стволы наверняка тоже найдутся.
Конечно
непонятнокто завалил ТитенковаМожет бытькто из своих — говорятпо своей второй ходке Ржавый напорол «косяков», притом серьезныхМожет бытьсо свердловскими что не поделили — пацаны с Урала давно невзлюбили строптивого тюменцак тому же у них свой интерес к газовым и нефтяным делам.
 Впрочемтеперь это уже неважно...

Гаврилащурясь на мягкий матовый свет огромного абажурависевшего над столом зеленого сукнаулыбался своим мыслямНеслышно шелестели картынесколько разкак показалосьнад самым ухом звонил колокольчикизвещая о выигрыше.

Видиморешивчто сыграть все-таки стоит и что даже небольшой проигрыш не испортит радужного настроенияГенавзяв горсть разноцветных фишекдвинулся за свободный столик.
И тут же к нему подошла миловидная девушка лет двадцати пяти 
— крупье.

— В «Блэк Джек», — отрывисто бросил Гаврилаоценивая барышню взглядом пресыщенного удава.
Крупье кивнула
храня на лице вежливую и несколько вымученную улыбкуПрофессиональнымиотточенными движениями она принялась раскладывать перед единственным игроком атласные карты.

Удивительноно Гавриле повезло сразу же — в тот день Фортуна улыбалась щедрокак никогдана один из квадратиковнапротив ставки игрокалегли три семеркиКрупье объявила:

— Блэк Джек.
В этот момент в полутемном проеме входной двери показалась невысокая фигура неброско одетого молодого парня
который явно искал кого-то глазамиНаконецзаметив тогокто ему был нуженон неторопливо направился в сторону столана ходу выхватывая из-за пояса брюк продолговатый сверток...
Три выстрела слились в один
гулким эхом прокатившись под высокими сводами лепного потолкаи все три пули одна за другой попали в голову удачливого игрокаСпустя мгновение он с простреленной головой ничком лежал под столом с зеленым сукном...
Убийство было совершено столь молниеносно
что присутствующие в зале посетители и персонал казино даже не успели рассмотреть лицо стрелявшегоКогда прошел первый шокмолодой человек уже исчез.
Лишь на мягком ковре валялся пистолет 
«ТТ» с самодельным глушителемиз ствола которого еще вился едва заметный дымок пороховых газов...

Сидя на заднем сиденье частного такси
отъезжавшего от стоянки спустя десять минут после убийства ГавриловаСаша воскрешал в памяти детали недавней ликвидации.
Да
второе убийство ему понравилось большечем первоеОно выглядело дерзковызывающе и наглоЛюдное местополно народаохранаи он — одинНикто его даже не задерживалвышел из дверипробежал дворами ипопетлявуселся в такси.
И на этот раз он не чувствовал в себе страха
Никакого волненияникаких переживанийСпокойноделовитокак в тирепришелувидел цельпредставил,

как пуля прошивает жертву насквозь.
Он видел довольную улыбку жертвы
Наверноевыиграл и думал о планах на вечерна завтраМожет бытьи на месяц вперед.
А планы эти нарушил он
Саша СолоникСтало бытьне какие-то там Гаврила или Ржавый — хозяева своей жизнии авторитет ихопирающийся на силу и деньгиэфемерен.
А эфемерен он потому
что теперь у всех этих воровавторитетовпаханов появился новый вершитель судебимя ему — Александр Солоник.
Внезапно 
— кстати или некстати — вспомнилась беседа с московским начальникомкоторый тамв центре подготовкивыдернул его для беседы.
 «Александр Сергеевичскажитевам нравитсякогда вас боятся
«Нунаверноеда...»

— А прав ведь, — прошептал киллер и подумалчто нетнаверноесоблазна большегочем стать полновластным хозяином чужих судеб...

ГЛАВА 
10

Гэбэшный куратор был явно доволен подопечнымоб этом свидетельствовал и стеклянный блеск глази одобрительная полуулыбкакоторая то и дело появлялась во время обстоятельного рассказа Солоникаи нетерпениечитаемое во всем его облике...

— Такс этого момента подробнейпожалуйста, — прервал Солоника куратор. — Каким образом вы отслеживали Титенкова и Гаврилова?
Саша ответил не сразу 
— он виделчто гэбист искренне заинтересован в немпонималчто тот ждет ответа — навернякачтобы в отчете руководству не преминуть в подтексте похвалить и себя самого — за проделанную работуА это значилочто не следует торопитьсяВот и пусть подождетхоть ему и невтерпеж... Такихкак этот, — улыбчивыхгладенькихприлизанных сволочей в строгих серых костюмах и неброских галстуках, — приятно подчинять своей воле — пусть незаметнопо мелочамОни подчинили его своей воленаписали для него жизненный сценарий...

Киллер неторопливо подошел к окнухозяйским жестом отдернул занавескус треском распахнул форточкувзглянул вниз...
За высокими окнами конспиративной квартиры в центре Свердловска повис белесый туман
Далекий дворик внизуконтуры соседних домов с ровными рядами припаркованных машиндетская площадкатрансформаторная будка — все это угадывалось лишь в контурахневерно и размытословно нарисованное акварелью на плотном ватманеСаша чувствовал на себе взгляд куратораи точто теперь в этом взгляде сквозила скрытая настороженностьтоже чувствовалНичегопусть обождетему полезно.

— Слушаю васАлександр Сергеевич, — напомнил куратор.
 Солоник обернулся к окну спиной.

— Все было довольно простобез интриг и детективных подробностейСодержание разговора с пацаном из «бригады» РжавогоНикитойвы знаетеОт имени Ржавого мне было предложено незамедлительно свалить из ТюмениЯ предполагал слежкуа потомусразу же собрав чемоданчикповертелся с ним около домавзял такси и поехал на вокзалКупил билет до Курганано сошел на первой же станцииСледили за мной или нетне знаюно ничего подозрительного не заметил...
Ветерок из открытой форточки холодил затылок
и Саша поймал себя на мысличто именно теперьв течение этого разговораонкак ни странноотдыхаетНикаких отрицательных всплесковникакого напряжения...
Правда
было неяснымподстраховывали его дублеры или нети теперь это

предстояло прощупать.
— Так, — куратор закурилодобрительно взглянув на собеседника, — а дальше?
 — Тоже довольно просто — с этой станции добрался до Тюменипроследилчто

делается в моей основной квартирепосле чего перешел на запаснуюпо улице КосмонавтовОриентировки на Ржавого и Гаврилу я помнил наизустьи на следующий же день принялся отслеживать ТитенковаПримерный распорядок днямаршруты передвижения по городумарки автомобилейохранастепень защищенностивозможный форс-мажорОбычно Ржавого охранял «бык» из его бригадыпогоняло КубикОн же сидел за рулемЧерез два дня я выяснилчто Кубик никогда не провожает Титенкова до двери квартиры — как правиловысаживает из «девятки» у подъездаСосединасколько я зналдо вечера на работетак что случайных свидетелей быть не моглоНу а остальное вам известно.
 Гэбэшник благосклонно склонил голову — больше вопросов по этому пункту не имеюИ перешел к следующему:

— А Гаврила?
Саша мельком взглянул на собеседника и понял
выяснитьподстраховывали его или нетследует попытаться сейчасНапримердопустить в рассказе какую-то неточностьнезначительнуюмелкуюи попробовать по выражению лица определить реакцию...

— Что касается Гаврилова, — после непродолжительной паузы произнес Солоник, — тут все было просчитаноКриминальный расклад в Тюмени я более или менее зналДа вы и сами рассказывали о натянутых взаимоотношениях Гаврилова и ТитенковаНесомненносмерть Ржавого однозначно была воспринята как дело рук Гаврилы — его единственного оппонента в тюменском преступном миреРазумеетсяосиротевшие титенковские пацаны могли и должны были отомстить беспредельщикуЛишив их паханапацанов вроде бы «опустили» на глазах всего городаМесть должна была стать показательной — убийство в людном местепри множестве свидетелейИной способ ликвидациис точки зрения титенковскихне был бы нагляднымКазнь беспредельщика должна выглядеть наглядной — иначе какой в ней смыслГаврила любил коротать вечера в казино «Корона» — единственном в городеСхема казино у меня уже была... Все оказалось несложнымзашелувидел и... — киллер сделал характерное движение указательным пальцемПрищурился иглядя в лицо кураторадобавил осторожно: — Гаврила даже не заметил меняперед смертью он общался с какой-то барышнейкажетсяс крупье.

— Все правильно, — ответил гэбэшник веселовыслушав его рассказ. — ПравдавыАлександр Сергеевичв полутьме зала немного не рассмотреличем занимался перед смертью Геннадий Евгеньевич. — Удивительноно он почему-то назвал вторую жертву Солоника по имени-отчеству. — Перед тем как все три пули попали ему в головуон играл в картыИ знаетеему повезлоГаврилову выпал Блэк Джектри семерки...
Куратор смотрел на подопечного с мягкой улыбкой
что означалопрекрасно понимаюпочему ты допустил неточность в рассказеХочешь заставить меня обождать твоего ответаНу хорошомогу уделить тебе несколько лишних минутя не гордыйКроме тогомне за это еще и деньги платятА вот проверять нас не надоне надо...
Туман за окном сгущался
Саша в последний раз взглянул в окно и уселся за столВыражение лица Солоникатакое спокойное в начале беседысделалось напряженным и чуть-чуть неувереннымДатогдав центре подготовки под АлмаАтойтот высокий гэбэшный начальник не обманул егоЕго действительно велидействительно подстраховывалиНаверняка при возможной неудаче его бы и прикрылиотмазалиспасли...

— Нуможно сказатьчто первый экзамен вы выдержали на «пятерку», — резюмировал кураторпридавливая в пепельнице сигаретный окурок. — А теперь давайте поговорим о другомВы уже отдохнули идумаювас следует отправить в другое место.

— Это куда?

— В Москву, — последовал ответ. — А теперь слушайте меня внимательно...
 


Маленькие полустанкисеро-зеленая полоса лесонасаждений у железнодорожной насыпиавтомобильные очереди у железнодорожных шлагбаумовдеревенькипролетающие за окнами...
Сидя у окна вагона СВ
Саша задумчиво смотрел в окноТамна бескрайних российских равнинахтекла другая жизнь — таиз которой он когда-то ушел и в которуюкак Солоник знал навернякавозврата нет и не будетГде-то тамза окном вагоналюди любилистрадалирадовалисьволновались за близких...

Все это ему теперь недоступно.
Любить некого 
— не телок жекоторых он снимает на одну ночьчтобы с утра послать подальшеСтрадать можно разве что от физической болирадоваться — удачному исполнению заказа на убийство... А волноваться за близких... Близких у него теперь как бы и не было.
Он 
— одинон — пес на службе государствана тайной и постыдной службе...
 Мастера-таксидермисты из КГБ вскрыли его черепную коробкуизвлекли мозга вместо него вмонтировали хитрый механизмНо вместе с мозгом Саша лишился и душиво всяком случаев последнее время он постоянно ощущал в себе какую-то гнетущую пустоту.
Тем временем поезд остановился на небольшой станции
и в купе вошел невысокий мужчинаВальяжные жестыуверенный баритондорогаяправдаочень безвкусная одеждаСудя по всему — мелкий бизнесменкосящий под «крутого»: катит в Москву по деламзакупать на оптовом рынке для своей фирмы какую-то дребеденькоторую потом будет продавать в своем райцентре.
Попутчик задавал какие
-то вопросыСолоник отвечал вяловсем своим видом демонстрируячто разговор ему неприятенНо в то же время внимательно его рассматривал...
Толстая шея
мягкий животиквыпирающий из-под ремешка брюкначесанные залысиныкоротко подстриженные усикиНа вид лет сороксудя по всемустандартный для такого возраста и такой профессии набор недуговодышкабессонницаатеросклерозповышенная или пониженная кислотность желудочного сокаможет бытьи язва...
Интересно
а если бы онСолоникполучил заказ на его «исполнение» — как следовало бы действовать?
Стрелять в подъезде
как Титенкова?
Топить в ванной
?
Сбивать тяжелым автомобилем на вечерней малолюдной улице
?
В Сашиных глазах мелькнуло неподдельное любопытство
Нетстрелять не стоитидти на такого даже с польским «ТТ» — все равно что бить муху из гранатометаТем более топить или давить машиной...
Такому мужичку
как этотпроще всего сымитировать естественную смертьОстрый сердечный приступ или инсультИли банальная дракавозвращался домой вечером по улицеподвергся нападению неизвестного хулиганаполучил по голове обрезком водопроводной трубы.
Солоник внимательно взглянул в лицо соседа 
— видимовзгляд был настолько красноречивчто тот даже отпрянул.

— Ты чо это... — стараясь скрыть испугпробормотал он.

— Да ничего, — киллер уже явственно видел на его теле точкипосле удара в которые этот мужик сразу же вырубится.
За окнами сгущались фиолетовые сумерки
проводница пронесла по вагону чайи вскоре свет в вагоне погас — лишь под потолком светился небольшой матовый плафон.
Саша уже лежал
пробегая взглядом купленную газетуособенно не вникая в смысл прочитанногоНаконецотложив еетяжело вздохнулон понялчто теперь люди перестали для него быть просто людьмиВ каждом из них он видел потенциальную жертву и уже невольноавтоматически представлялкак именно ее можно «исполнить»...

Солоник и раньше бывал в Москве
но не больше нескольких дней подрядпроездом.
Но одно дело 
— приезжать в столицу на краткий сроксовсем другое — жить тутс мысльючто это надолго.
С первого взгляда столица показалась ему кошмарным сном
толпы людейчернеющие на автобусных остановках в «час пик», все куда-то спешатторопятсявсе злобныекак чертиКонечнои в Курганеи в Тюмени люди — тоже не подарокно даже такая злоба там в диковинкуНу а если и матерятто не со злаа больше по привычкедаже где-то добродушно.
Наверное
разница проистекала из-за слишком наглядного контраста между очень бедными и очень богатымиНа КутузовскомТверскойЛенинскомНовом Арбате — масса забугорных навороченных тачексияющих лаком и хромом «Мерседесов», «БМВ», «Линкольнов» и «Кадиллаков», а вдоль обочинна перекресткахостановкахв очередях — занюханные гражданерядовые налогоплательщикиу которых не то что на «мерс» — на жетончик в метро не всегда денег хватает.
А денег в Москве много
Может бытьдаже слишком много для одного городаИ все беды российской столицыкак уже потом понял Солоникпроистекали именно из-за них.
Теперь
после опереточного путчапровал которого расчистил дорогу «дикому» капитализмубаксовых миллионеров в Москве былонаверноене меньшечем в любой европейской столицеСотни банковтрастовых компанийдесятки тысяч торгово-закупочныхпосреднических и иных фирмброкерских конторсовместных предприятийиностранных представительствТут вертелись невероятныебаснословные деньги со всей страныот рыбаков Приморья и шахтеров Воркуты,металлургов Урала и Норильсканефтяников Западной Сибири и моряков Мурманска...
И
разумеетсяпри тайном или явном нарушении законовДа и о каких законах можно говорить в эпоху первоначального накопления капитала?
Уже на следующий день после того
как Саша определился на снятую для него квартируему устроили экскурсию по городуУдивительноно следом за Солоником в Москву прибыл тот самый серенький гэбэшник с неприметной внешностьюНаверноеесли бы киллера командировали на Лунуего бы отправили вслед за ним.
Сперва Сашу долго возили по улицам
показывая столичные достопримечательностивот эту бензозаправочную станцию держат пацаны из «долгопы», то есть долгопрудненской преступной группировкинебольшой рынок у станции метро находится под контролем люберецкихказино в самом центре мазуткинские отбили у «чичиков», то есть чеченцевА вотвотвидишьЭто знаменитые Лужникиогромная инфраструктура плюс рынок — исконная вотчина солнцевских.
Записывать
естественнозапрещалосьКак и преждеприходилось рассчитывать

исключительно на память.
Затем началась теория
куратор зачитывал выдержки из ментовских досье на криминальных лидеровкомментируяКто с кем в каких отношенияху кого какие запросыамбициипристрастия и вкусывплоть до названий любимых напитков и марок сигаретПрокручивались видеокассеты оперативной съемкидемонстрировались фотографииОсобое внимание уделялось ставшим уже традиционными связям с купленными ментами и прокурорскими чинами — в Москве начала девяностых куплены они были почти всеКуратор так и говорилвот этот следователь по особо важным делам из Генпрокуратуры состоит на содержании баумановской группировкивот этот «кум» из очень известного своей строгостью СИЗО второй год кормится от подольскиха этот... датот самыйкоторого ты по телевизору почти каждую неделю видишь! — практически состоит на жаловании у ореховских.
Картина открывалась довольно мрачная
чтобы не сказать жуткаяСтолица являла собой огромную теневую структуру «крыш», «бригад» и «общаков». Одни «крыши» в большинстве случаев перекрывали другиенапоминая китайскую пагоду с деталями выгнутой кровлиуложенными одна на другую. «Общаки» — как вольныетак и зоновские — незримо связывались между собой на манер сообщающихся сосудова авторитетыстоящие во главе «бригад», как могли регулировали этот процессНа самом верху этой пирамиды стояли воры в законе — элита российского криминалитетаВпрочемсреди нее тоже начались серьезные трениязаконники старойтак называемой нэпманскойили босяцкойформации люто ненавидели «апельсинов», то есть воров-скороспелоккупивших коронацию за деньги или за какую-нибудь услугуСлавянесреди которых преобладали нэпманскиестремились потеснить кавказцевВ начале девяностых воров-грузин только в Бутырском следственном изоляторе было большечемнаверноево всем Тбилиси.
Бизнесмены через невозвратные кредиты и липовые финансовые документы вовсю доили банкиров
банкиры через торговлю кредитами и субкредитами — друг другапирамиды типа «МММ» — рядовых налогоплательщиковА всех их лихо дербанили бандиты — пожалуйкроме Сергея Мавроди, «крышу» которомукак известноставила «контора»...
Да
кроме традиционных «бригад», на Москве появилась еще одна силаКГБсменивший вывеску на ФСКв условиях новой экономической политики выступал не только оппонентомно и конкурентом криминалитетаДо четверти московских банков — а всего их было около полутора тысяч! — имели «контору» в качестве прикрытия.
Была еще одна сила
самаяпожалуйнепредсказуемая — чеченцы. «Чичики», или «чехи», как их еще называлиславились наглостью и беспределомАвторитетов для них практически не существовало (не считаяестественностарейшин родовых тейпов).
Все это неуловимо напоминало Чикаго начала тридцатых
Огромный богатый город и пещерные законы «дикого» капитализмаобтекаемость законов и тотальная продажность всехкто только может продатьсяПри всем при этом полная импотенция властиОгромная концентрация денегбольшая часть которых крутилась в частично и откровенно криминальных структурахделала ситуацию предельно взрывоопасной...

— Александр Сергеевичможет бытьвам кажетсячто ситуация слишком запутанная? — спросил кураторзакончив ознакомительный курс.
 Солоник неопределенно повел плечаминаморщил лоб...

— Не знаю... Очень много информациия еще ее не переварил.
 Гэбэшник покровительственно улыбнулся.

— Ничего страшногоТут все друг друга ненавидятВ случае смерти одного авторитета на его место и территорию будут претендовать сразу несколькоА это значитчто такую смерть всегда легко списать на конкурентов... Как это было в Тюменив связке Ржавый — ГаврилаВы улавливаете мою мысль?
Конечно же
Саша прекрасно понимал куратораИ даже много большев городена котором завязаны такие большие деньгине может быть не завязана большая кровь...

ГЛАВА 
11
Яркий солнечный луч пробивался сквозь замерзшее окно типовой дву
xкомнатной квартиры в ЧеремушкахОсветив причудливый узор обоевлучик сдвинулся чуть внизостановившись на огромной двуспальной кроватизастланной стеганым одеяломПод ним угадывался силуэт человеческого телаПодушек было двеа еще одно одеяло лежало рядомиз чего можно было догадатьсячто женщинапроведшая на этой кровати ночьуже поднялась.
На огромном двуспальном сексодроме спал Саша Солоник
Вчера поздно вечером он снял молодую длинноногую блондинкуто ли манекенщицуто ли фотомодель — так онаво всяком случаепредставилась самаНочь была бурнойи теперь хозяину кроватида и всей квартирыестественнобольше всего на свете хотелось спатьА потому он перевернулся на другой бок и попытался спрятать лицо в подушках от слепящего утреннего света.
Громко
-громко прозвенел будильникХозяин с явным неудовольствием приподнялся на локте и взглянул на циферблат — половина девятогоУ него сегодня намечалось очень много делСладко зевнувСаша вынырнул из-под одеялабыстро заправил постель и пошел в ванную — оттуда доносились звуки льющейся воды.

— Наташаты еще долго? — Солоник нетерпеливо постучал костяшками пальцев в дверь.

— Сейчассейчас...
Скоро дверь открылась
и оттуда выпорхнула молоденькая девицана ходу вытирая влажное лицо широким махровым полотенцемРастрепанные волосы при отсутствии вчерашней косметики в соединении с испуганным взглядом и темными кругами под глазами — все это делало ее куда менее привлекательнойнежели вчера вечером.
Пропустив в ванную Сашу
она спросила:

— Можноя кофе сварю?

— Вари, — равнодушно произнес тотзакрывая за собой дверь.
Шумела вода из крана
на кухне позвякивали чашкиа струйки душа дробновесело стучали по лицугрудиплечам и спинеЛасково стегали кожугладилинавевая воспоминания о теплом майском дождикеА на дворе был январьи вода пахла отнюдь не майским дождичкома хлоркой.
Покончив с утренним туалетом
Саша прошел на куxнюНаташа уже ждала его с кофе.
Солонику всегда было неприятно смотреть по утрам на телок
с которыми он проводил ночьособенно если знал навернякавариант одноразовыйПодснялтрахнулне понравилась — пинка под заддаваймилаясвободнаНо не все телкиглупые животныеэто понималинекоторые набивались на следующую встречуиные рыдалиА кое-кого приходилось даже выталкивать из квартиры силой...
Наташа вела себя так
будто бы хозяин был ей что-нибудь должени от этого Саше сделалось вдвойне неприятноК тому же она курилаи Солоникподдерживавший спортивную формунедовольно морщился.

— Олег, — произнесла блондинка (Солоник никогда не представлялся настоящим именем), — а ты меня домой отвезешь?

— Я тебе на такси дам, — отрывисто бросил Сашастараясь скрыть растущую неприязньДопил кофе и двинулся в спальню одеваться.

— Ты же вчера обещал.
— Извининет времени.
— А мы еще встретимсяМожноя твой телефончик запишу? — не отставала

блондинка.
— Исключено, — хозяин был категоричен. — Я же тебе вчера сказалквартира не

моядруг уехал и мне ключи оставил.
— А свой телефон?
— Своего у меня нет.
— Нутогда я тебе свой оставлю...
— Оставляйесли так хочется, — донеслось из соседней комнаты.

Наташаполучив обещанные деньги на таксибыла выпровоженаа Солоникзакрыв за ней дверьуселся у телевизора в глубоком кожаном креслевытянув ногипытаясь воскресить подробности вчерашнего вечера.
Да какие там подробности
...

Катил из центра города на новой тачкеалого цвета спортивной «Альфа-Ромео». Заметил одиноко мерзнущую на остановке девицуостановилсяпригласил в машину...
Сперва подумал 
— обыкновенная уличная проституткавроде техчто по вечерам в изобилии водятся на Тверской у Центрального телеграфано потом по манере разговора определилчто она — обыкновенная провинциальная студенткаеще неотшлифованная столицейВидимопервокурсницаЕстественноприехавшая из какого-нибудь КовроваТалдома или Юхнованеумело косила под «крутую» — потому и назвалась манекенщицей-фотомоделью.

Дорогая тачкагалантность манер ее хозяина и перспектива провести вечер в кабаке сделали свое делодевица впорхнула в машинуПравдамолодой человек наотрез отказался везти ее в кабакпригласив домой. «Манекенщицафотомодель» поморщиласьно приглашение приняла...
Вчера вечером Саше было все равно
кем она назоветсяхоть продавщицейПривезугостил шампанским (для таких случаев шипучий напиток всегда стоял в холодильнике), загнал в ванную...
Трахалась Наташа грубовато
жадно и безвкусночто свидетельствовало о ненасытностиа когда кончалапринималась истошно орать от счастьябудто бы ее резали бритвой по горлуСолоник легонько зажимал раскрытый рот подушкойно бесполезноНаверноеесли бы он трахал ее до самого рассветаразбуженные соседи принялись бы стучать в стенку...
Он прошел на кухню
взял клочок бумаги с номером телефона идаже не взглянув на негопорвал и выбросил в мусорное ведро.
Саша жил в Москве уже четыре месяца
С куратором встречался раз в неделю на конспиративной квартире на Ленинском проспектеЗанятия шли полным ходомизучение криминальной структуры Москвыличных дел техна кого может последовать отмашкавзаимоотношений конкурирующих «бригад», банковкомпаний и фирмкоторые они контролировали...
Ему давали возможность обжиться
осмотретьсяпообтереться в столиценабрать формуа главное — почувствовать себя столичным жителемДва раза в неделю Саша ходил в спорткомплексатлетизмплаваниеучебные рукопашные схватки с опытным инструкторомКаждое нечетное число месяца бегал кроссы по три километраДаже вчеранесмотря на двадцатиградусный морозон не нарушил заведенного распорядка.

Раз в неделю занимался стрельбой в загородном тиреСтрелял в основном из пистолетов: «ТТ», «ПМ», «зауэр», «таурус», «глок». Последний — отличный семнадцатизарядный стволсостоящий на вооружении полиции и спецназов некоторых западных стран, — особенно ему понравилсяНастолькочто Солоник даже попытался стрелять с обеих рук.

Инструктор — несомненнос гэбэшным прошлым — следил за новым посетителем тира во все глазавидимодо него тут так никто не стрелялИ даже не преминул заметитьмолтакая манера называется «стрельбой по-македонски». В хите середины семидесятыхфильме «В августе сорок четвертого», был положительный геройкапитанлюбивший стрелять именно так.

«Александр Македонский», — сострил тогда инструкторзнавший постоянного посетителя по имении это словосочетаниевоскрешавшее школьный учебник истории и полководцаникогда не знавшего пораженийочень понравилось Солоникунавсегда отложившись в памяти...

Времяостававшееся от спортзала и тирапосвящалось развлечениям — мимолетным и непритязательнымТелки — вроде этой одноразовой Наташи — стояли в программе на первом местеИх было многоочень многоСашаобученный в учебном центре пунктуальностидаже завел специальный дневникв который заносил подробностипорядковый номердатуособенности поведения и оценку по десятибалльной системеОнкак в том анекдотетрахал всечто движетсяне обходя вниманием даже таких телоккоторых бы в курганские времена и не удостоил взглядаКогда через месяц количество телок перевалило за сорокпришлось бросить записи — все-таки заниматься сексом куда приятнейчем его описывать.

Бывшего узника «строгача», бывшего курсанта специального учебного центра можно было понять — изголодавшийсяон наверстывал упущенное.
Правда
иногдаоткинувшись после четвертой или пятой палки на тонкую простынюСашаглядя на очередную красавицукак и тогдав вагоне поезда Свердловск — Москваловил себя на мыслиа если бы ему заказали «исполнить» ееэту сытую самкуЧто бы он делал — стрелялдушилколол или просто убил бы одним выверенным ударом в кадык или висок?

В такие мгновения взгляд его делался каким-то оловяннымнечеловеческимглаза блестеликак слюда в лунном светеи те из самоккоторые замечали этот странный блескневольно отодвигались от Саши...
Поднявшись с кресла
хозяин резким движением раздвинул тяжелые гардины — по-зимнему яркийно холодный солнечный свет щедро заливал комнатуСолоник мельком взглянул на часы — до поездки в спортзал оставалось еще минут пятнадцатьа потому можно было не спешить.

Телеведущий вещал с экрана xорошо поставленным голосом об очередныпроблемахохвативших РоссиюНа этот раз главной была организованная преступностьСлова произносились общиеобтекаемыезвучали с телеэкрана не один десяток раз:

— Как сообщили на недавней совместной пресс-конференции представители пресс-центров МВД и ФСКборьба с организованной преступностью стала нашей первостепенной задачейи в этой борьбе органы правопорядка обязаны мобилизовать все свои силы и возможностичтобы не допустить разгула криминальныэлементов и связанного с этим бандитского беспредела, — сообщил диктор. — Теперь по распоряжению Президента милиция будет заниматься проблемами организованной преступности в тесном контакте с другими силовыми ведомствами...

Солоник только саркастически уxмыльнулся.
Борись с этой самой оргпреступностью
не борись — обычные средства

бесполезныКто-ктоа онвладевший всей полнотой информациипонимал это прекрасноИменно потому и учили его незаконным средствамименно потому и привезли егокиллерасюдав Москву.
То
что он киллерСаша усвоил уже твердо.

Он — палачпрофессиональный убийцаон профессионально делает kill, и в условиях бандитского беспредела это занятие ничем не хуже остальных.
 Нормальный бизнеснормальный предпринимательКто нефтью торгуеткто автомобилямикто фруктамикто акциямикто эфирным временема он со своим kill — и торговеци производитель в одном лицеНарод любит бензинтачкиавокадо и акции «МММ»? Пусть любитКому что.

Нехитрая задачка из учебникаарифметика для четвертого классакриминальный авторитет подмял под себя три банкапять торговых домов и двадцать торговозакупочных фирмКриминальный авторитет кажется неуязвимым — телохранителикупленные ментыстволы и банкиЕго извечный оппонентсиловая структура Y, после тщетных попыток посадить послала к нему киллера S. Кто победит в этой честной конкурентной борьбе?

Ведомствоподготовившее егоне отличалось жлобствоми денег у него было более чем достаточнои на эту квартируи на новую спортивную тачкуи на дорогие развлеченияи на телок.
Что ж
еще в Средние века ремесло палача оплачивалось щедроиз-за дьявольской печатикоторую оно несет на себеиз-за опасности.

Саша уже оделсякогда в комнате пронзительно зазвонил телефон.
 — Алло...

По голосу он узнал гэбэшного куратораЭто было более чем страннымпотому что они условилисьзвонить ему может только Солоник и только из уличного таксофона по определенным дням и в определенные часы.
Стало быть
что-то срочноесерьезное и внеплановое...

Заказ на «исполнение»?
 Несомненно — а то что же еще?!

— Надо встретиться, — сообщил гэбэшник. — Сегодня в шесть вечераточка номер три.

— Хорошо.
Уже сидя в автомобиле и прогревая двигатель
Солоник вспомнил утреннюю программу новостей.
Наверное
, «другие силовые ведомства», как сообщил телеведущийдействительно перешли в наступление на организованную преступность.
И одну из ключевых ролей в этом наступлении
судя по всемуотведут емуАлександру Македонскомус его искусством kill...

ГЛАВА 
12
Небольшой старинный особняк в самом центре Москвы в это ясное морозное январское утро смотрелся сказочным домиком
Бордовая черепичная крышачуть припорошенная снегомпричудливые чугунные узоры декоративных решетокрельефно чернеющие на фоне сугробовстеклапо-домашнему отсвечивающие предполуденное солнцеаккуратные темно-зеленые елочки во дворе...
В старых
слышанных в детстве сказках в таких вот домиках живет или добрая феяили хороший волшебниккоторых можно попросить о чем угодновплоть до исполнения любогосамого сокровенного желания.
Но это впечатление было обманчивым
если здесьв этом по-сказочному уютном московском особнякеи обитали волшебникито уж отнюдь не добренькиеи они не умели исполнять чужих желаний — скорее заставляли других исполнять собственные.

За столом специальной комнаты для совещанийнашпигованной хитроумной антиподслушивающей и антиподглядывающей техникойсидели троеПожилой мужчина в сером костюме консервативного покроя председательствовали судя по томукак уважительно смотрели на него двое другихможно было не сомневаться — он здесь главный.

Его соседтот самый — похожий на котаэнергично растирал красные рукион пришел прямо с улицыа сегодня термометр показывал двадцать градусов мороза.
 Сидевший справасо стертым лицомникаких особых примет не имел.
Говорил в основном Координатор
а его заместитель и офицер спецслужбкомандированный в «охранную фирму» с ЛубянкипомалкивалиФирма бывшего генерала КГБ продолжала успешно функционироватьНа Лубянке ее рассматривали не иначе как собственное структурное подразделениевыведенное из штата лишь формальноно выполнявшее те же задачичто и чекистыИ серенький невзрачный офицервне сомнениянаходился в оперативном подчинении у своего бывшего коллеги...

— Не буду утопать в подробностяхпоследние события всем нам хорошо известныСитуация в столице выходит из-под контроля, — голос Координатора звучал немного простуженноно с начальственными интонациями. — Экономические реформыуспешно начатые правительствомимеют свою изнанкуМосквуда и всю Россиюзахлестывает волна бандитизмаВысокое руководство крайне раздражено сложившейся ситуациейНе за горами президентские и парламентские выборыи криминогенная ситуация может быть использована в качестве одного из главных козырей оппозицииВыкак и япрекрасно понимаетесбить эту волну обычными методамидействуя исключительно в рамках законаневозможноМилицияпрокуратура начисто коррумпированыПодразделение «С», выведенное из компетенции «органов», долгое время оставалось практически незадействованнымНа наш взглядтолько оно способно кардинально изменить ситуациюМы уже много раз говорили об этомВы знаетекого я конкретно имею в видуКстати, — Координатор обернулся к офицеру спецслужб, — как он поживает?

— В отличной форметренируетсяупражняется в тире, — казалосьтот только и ждал этого вопроса, — так жекак и дублеры.

— Кстатио дублерах, — хозяин кабинета с треском выдвинул ящик стола и достал из него несколько папокПоложил перед собой лист принтерной распечаткипробежал глазами ичему-то улыбнувшисьпродолжил: — По моему замыслуне всех намеченных к ликвидации лидеров криминалитета должен «исполнить» именно вашэтот самый... Солониккажется? — поинтересовался он таким тономбудто бы и впрямь забыл фамилию ключевого исполнителя.

— Солоник Александр Сергеевич, — с понятливой улыбкой подтвердил куратор.

— А вот дублеры как раз и будут заниматься остальнымиТолько мы сделаем такчто висеть они будут на нашем героеУбийствакак вы сами понимаетебудут иметь сильнейший резонансРано или поздно подоплека выйдет наружуи подоплека будет именно такойкакой мы ее представимТеперь — о кандидатурах...


«Точкой номер три», о которой сообщил в телефонном разговоре кураторбыла небольшая автомобильная стоянка на окраине города.
Справа 
— изуродованный глубокими котлованами пустырь отлично просматривалсяСлева — неширокая асфальтовая дорогаобычно пустыннаяА вокруг — унылые коробки новостроекотгороженные от пустыря серым бетонным забором.
Куратор прибыл на встречу на темно
-зеленой «копейке» — донельзя добитый вид

«жигуленка» наводил на мысльчто этой машине уже давно пора на свалку металлоломаВпрочемвнешний видкак и положено для оперативной машиныбыл обманчивв «копейке» стоял форсированный двигателькоторый бы наверняка дал фору даже движку солониковской «Альфы-Ромео».
Заметив машину со знакомым силуэтом на водительском месте
Солоник вышел из «Альфы-Ромео» и перебрался в салон «копейки».

— Ну чтоАлександр Сергеевичесть для вас работа, — после сдержанного приветствия сообщил кураторперекладывая на колени соседа папочку.
Саша раскрыл папку
зашелестел бумагами...
Безусловно
кандидатура человекакоторого ему надлежало «исполнить», выглядела куда более серьезнонежели Ржавый и Гаврилавместе взятые.
 Валерий Длугачболее известный в криминальных кругах как Глобуссчитался в Москве человеком влиятельнымСаша уже обратил внимание на этого авторитета во время теоретических занятийСогласно своеобразному рейтингу,составленному опытными оперативниками МУРаГлобус входил в пятерку наиболее опасных и могущественных мафиози столицы.

Несмотря на множество судимостей по серьезнейшим статьям — разбойные нападенияграбежи и как следствие — «командировки» за колючую проволоку в зоны различных режимовДлугач никогда не отличался пиететом в отношении воровских понятийВ Москве за ним закрепилась слава жестокого беспредельщика. «Свой» Наро-Фоминский район он держал в страхе и покорности— так жекак и некоторые подконтрольные ему крупные торговые и финансовые точки центра городаЗадержки платежей карались безжалостноДлугач мог запросто наехать на «чужого» коммерсантапереадресовывая плату за «охранную деятельность» на себяВ случае сопротивления посылал пацановкоторые сразу же открывали огонь из «калашниковых» или забрасывали объект гранатамиЕсли бы у Глобуса было не так много денег и стволовна негоконечно жедавно наехали бы коллегии авторитетпусть даже в воровском званиибыл бы мгновенно поставлен на понятияНо наехать никак не получалось — кроме огневой мощи мобильной «бригады» и баснословных денегна которые беспредельщик содержал нужных людей в ментовкеу Длугача имелся еще один серьезный козырьон был безусловным ставленником «лаврушников», то есть «законников» с Кавказакоторыеисподволь поддерживая русского беспредельщиканезримо укрепляли свои позиции в столице...

Саша изучал личное дело нового клиента долго — минут пятнадцать-двадцатьЧекистский куратор терпеливо ждалстараясь по выражению лица подопечного предугадать его реакцию.

— Для деловых встреч со «звеньевыми» и «бригадирами» Длугач обычно использует кафе «Меркурий», что в поселке Селятино, — едва заметно шевеля губамичитал Солоник. — Рядом находится платная охраняемая стоянкаорганизованная охранным кооперативом «Стоик», являющимсяпо сутибандитской фирмой и используемым Глобусом в качестве официального прикрытия...

— Я бы не советовал вам «исполнять» его именно там, — гэбэшник закурил. — Селятино — сравнительно небольшой поселоктам каждый новый человек на видуКроме тоговы должны будете подумать о безопасном отходеВас накроют через минуту после «исполнения». «Быки»-телохранители у него свирепыени перед чем не остановятся.

Саша молча протянул папку собеседнику.
— Можете пока оставить себедо следующей встречи, — разрешил куратор. — В

пятницукак обычно...
— А где гарантиичто меня не накроют в другом месте? — киллер положил папку

себе на колени.
Чекист тонко улыбнулся
:

— Прекрасно понимаю вашу обеспокоенностьона целиком оправданнаКонечно жеубийцу будут искать — и притом бандиты куда энергичнейчем ментыВ МУРе будут потирать руки и тихо радоватьсячто одним беспредельщиком стало меньше и у них убавится головной болиА смерть Длугача попросту спишут на естественные издержки профессии убитогоА вот бандиты...

Неожиданно лицо куратора приобрело жесткое выражение — во всяком случаеСолоник еще никогда не видел его таким.

— Что — бандиты?

— ПонимаетеАлександр Сергеевич, — тоном профессора математикиобъясняющего школьнику таблицу умноженияпродолжал собеседник, — мы все очень точно просчиталиВы ведь отдаете себе отчетчто у Глобуса есть врагии врагов этих немало?
Солоник скосил взгляд на папочку
.

— КонечноВон что тут написанона стрелку с «пиковыми» привез каких-то блядей — правдаза это тут же по ушам получилНа «общаковые» деньги нанимал себе в Париже минетчицчтобы у него прямо в вертолете да на катере отсасывали!
 Чекист болезненно поморщился иоставив последнее сообщение без оценкипродолжил:

— Враги его — люди тоже небедные и влиятельные.
— Естественно.
— А людикоторые сейчас окружают Глобуса и которые от него кормятся... На

кого они в первую очередь будут думать? — Не дождавшись ответаон продолжил: — Да на кого угоднона влиятельных русских воров в законекоторые Длугача недолюбливают и не раз призывали развенчатьна ортодоксовкоторые никогда не простят ему неуважения к паханамна авторитетову которых он отбил перспективные фирмы и банкикорочена всехкому он когда-либо перешел дорогу...

Куратор неторопливо рассказывалвыстраивая аргументы — они выглядели более чем убедительноСаша молча слушалглядя не на негоа в окно машиныпо пустырю бродили бездомные собакиодичавшиеголодные... Внезапно одна из них жалобно и тонко заскулилаи две другие тут же набросились на неемгновенно опрокинули на спинуПослышалось низкое злое рычаниезвуки борьбыно спустя несколько секунд жертва с визгом вырвалась иувязая по брюхо в снегупомчалась прочь.

Так и этот мирс которым он соприкоснулсяживет по диким законам животного мираОдни обязательно преследуют другихчтобы разорватьубитьуничтожитьдругим достается незавидная роль жертвыНо ведь преследователь рано или поздно сам станет жертвой — как тот же Глобусуже приговоренный... Таков закон этого мира.

— Ввиду серьезности исполняемого объекта у вас будет достаточно времени для подготовки, — продолжал чекист, — четыре месяцаДлугача следует ликвидировать где-то до пятнадцатого апреляНадеюсьдостаточно?
 Преследуемую собаку оставили в покоеза ней не погналисьНеожиданно откудато из глубин подсознания нечаянно всплыла где-то услышанная или прочитанная фразатоткто становится палачомрано или поздно сам станет жертвой.

А ведь еще сегодня утром он прагматично просчитывал все выгоды своего ремеслаон — киллерторгует своим kill, и это ничем не хужечем торговатьскажемфруктами или дорогими тачкамиПусть занятие палача и постыдноено хорошо оплачиваемое...

Из задумчивости его вывела последняя репликапроизнесенная куратором:

— Насчет денегКак и преждеваша работа будет хорошо оплачена, — он достал из внутреннего кармана куртки пачку стодолларовых купюр. — Это — на подготовку и на жизньИ дважды по столько же получите за исполнение...

Наглухо задернутые шторыприглушенный зеленоватый светльющийся из брамягкая мебель создавали ощущение полного покояно покоем здесь и не пахло...
 Солоник лежал на кроватиположив руки поверх одеяла и отрешенно глядя в потолокЛежал тихонеподвижноказалосьдаже не дышално по его лицу было понятноон о чем-то думаети мысли эти ему в тягость.

— Может бытья пойду?
При звуке этого голоса Солоник вздрогнул
точно от резкого окрикаОбернулсяневидяще взглянул на девушкупримостившуюся с краю кроватиОна была свежа ичто самое приятноемолодане старше восемнадцатиЗатуманенное восковой бледностью лицоперечеркнутое полосой крашеных губзакушенных во время недавнего актаогромные глазав которых можно было даже угадать проблеск мысли...
Не проститутка
похожедаже не б...ьИз соседнего домаНередко встречалисьпотом как-то незаметно начали здороватьсяСегодняпосле встречи с чекистомслучайно увидел ее в центре городапредложил подвезтиПо дороге разговорились...
Сегодня вечером
сразу же после разговора с гэбэшникомнастроение сделалось предельно мерзкимПо тонупо видудаже по едва заметным движениям этой серенькой сволочи Саша понялбудь он хоть семи пядей во лбуно относиться к нему все равно будуткак к проституткеЕго нанимаютдают работу — постыдную работу! — и за нее платят деньгиподчеркивая: «Ваша работа будет хорошо оплачена». И вот сейчасв десять вечеракстати или некстати вспомнились те бродячие собакидравшиеся на пустыреи собственные соображения на этот счет — о томчто палач сам рано или поздно превращается в жертвуо томчто рано или поздно кто-то более сильный и жестокий начнет преследовать тебя.
Беседуя по дороге домой с этой девчонкой
он понялчто не сможет провести сегодняшний вечер в одиночестве.
Отправиться в ночной клуб
на дискотекув ресторан?
А там что 
— все то же одиночествотолько в огромнойчуждой для него массе людейИ потому пригласил девушку домой.
Удивительно
но она не отказываласьпосиделиона выпила шампанскогопотом вспомнила о томчто позже одиннадцати задерживаться не можетчто у нее завтра тяжелый день на работе.
Хозяин квартиры выглядел понуро и убито
и девчонка каким-то чисто женским чутьем угадалачто этого странного человека нельзя оставлять сегодня одного.
 Все произошло как-то само собойразостлала постельсходила в душтихонько легла рядом...
Но близость не принесла ему удовольствия
наверноевпервые в жизниОн никак не мог расслабитьсяотогнать навязчивые мысли...

— Олегтак мне уйти? — повторила она после непродолжительной паузы.
 Он сделал отрицательный знак рукой.

— Побудь еще немного...
Но девушка принялась собираться
Быстро оделась идержа во рту заколку для волосвзглянула на Сашу с явным состраданием.

— Только давай договоримсяТочто произошло между нами сегодняслучайностьТы не будешь меня искатьдобиваться со мной встречиПросто я увидела тебя и понялачто сегодня тебе не хочется быть одномуМне тоже, — добавила она.

Саша взглянул на девушку такбудто бы они только что познакомились, — какие еще проблемы?

— На прошлой неделе застрелили моего родственника... — продолжала она. — В центре городасреди бела дняиз машиныОн был бизнесмендовольно солидныйнебедныйНа него наехалипредложили платить якобы за охрануон отказалсяему начали угрожать... В милиции и слушать не стали.

— А кто застрелил? — поинтересовался Саша.

— Бандиты, — вздохнула та иотвернувшисьдобавила: — Ничегоим воздастсяНикогда еще зло и пролитая кровь не оставались безнаказаннымиИх тоже ктонибудь когда-нибудь... застрелит.
Последние слова заставили Солоника вздрогнуть
они были созвучны его сегодняшним мыслям...


ГЛАВА 
13
Незаметно пролетела его первая московская зима
и вместе со снегом изчезлисловно растаяв под мартовскими лучами солнцатяжелые тревожные мыслиКак ни странноно суматошная столичная жизнь создавала ощущение спокойствия и уверенностиа комфорткоторым Солоник старательно окружал себяпозволял забыть о возможных неприятностяхВ Москве егобежавшего с зонысудя по всемуникто не искалто ли менты получили соответствующую отмашку от старших братьев с Лубянкито ли теперешние Сашины документывыправленные еще в союзномв Шестнадцатом Главупре на имя Максимовавыглядели убедительно...
Он не раз вспоминал слова
которые как бы невзначай обронила та девушканикакая кровь и никакое зло не остаются безнаказаннымиНо разум убеждал в другомесли эту кровь не прольешь тыто прольют другие... Какая разница?
Там
в Казахстанене одного его такого грамотного готовили...
Зло неотвратимо влечет за собой ответное зло 
— все правильноно он поставлен в такие условиякогда иного выбора нет.
И он этот выбор сделал
и путь назад ему заказан.
А пока он тщательно готовился к своей первой серьезной ликвидации
еженедельно стрелял в тирекачалсяплавал в бассейнебегал кроссытщательно изучал возможные места появления клиента.
Тот вечер в 
«Арлекино», когда Солоник впервые увидел Длугачаон запомнил надолгоОдно дело — читать досье на потенциальную жертвупросматривать фотоснимки и видеозаписисовсем другое — видетькак жертва движетсяразговариваетТут и подмечаешь незаметные для обыкновенного взгляда деталиотслеживаешь прикрытияприкидываешь наиболее уязвимые точки...
Девятое апреля выдалось холодным
ветреным — такой обычно бывает в столице середина весныРовно в половине десятого вечеракак и было оговоренопозвонил куратор и будничнословно бы речь шла о поездке в магазинпредложил встретиться в двадцать три ноль-ноль у зоопарка на Красной Пресне.
Ждать пришлось недолго
ровно в назначенное время тридцать первая черная «Волга» остановилась у обочиныи Солоникусевшись на заднее сиденьекивнул куратору:

— Добрый вечер.

— Добрый, — ответил тотпоглаживая лежавший у него на коленях длинный продолговатый футляр вроде тогов котором музыканты носят фаготы.
Но это был явно не музыкальный инструмент 
— наметанный глаз киллера сразу же определилчто в футляре снайперский карабинскорей всего «СКС», простое и надежное оружие.

— Оружие заберете с собойосмотритепристреляйте в нашем тире, — сказал

куратор и сразубез переходаперешел к делу: — Мы считаемчто ликвидировать Длугача лучше всего в районе «Арлекино». Да и безопасней для васчем ехать в СелятиноТеперь он бывает в ночном клубе почти каждый вечерЖивая музыкадрузьякачественное спиртноедоступные девочки — все это притупляет у жертвы чувство опасностирасслабляетВы немного понаблюдаете за нимпроследитекак он подъезжаеткак ведет себякаково сопровождениесколько машинкак отъезжаетНа все два с половиной часаДумаюдостаточноПотом я отвезу вас домой.

Спустя полчаса они уже сидели за столикомПопулярная эстрадная певичка томно пела модные шлягерыпресыщенная публика вяло аплодироваланевозмутимый бармен за стойкой с ловкостью циркового фокусника разливал разноцветные напитки.

«Арлекино» посещалось специфической публикойЭтот ночной клубвесьма дорогойоткрылся в Москве одним из первыхи наиболее частыми гостями тут были бандиты уровня выше среднегоболее-менее серьезные бизнесмены иконечно жепроституткиобслуживавшие и тех и другихКорочешикарная тусовка для всех. «Арлекино» служил и местом деловых встречно на разборки было наложено негласное табуВ один и тот же вечер тут за столиками могли гулять пацаны из непримиримо враждующих группировокно выяснение отношенийа тем более стрельба и поножовщина не приветствовалисьЗа ослушание можно было получить по ушам от старшихМежду тем здесь жев интимном полумракевелись и чисто деловые беседынамечались фирмы для последующих наездовпросчитывались выгоды и невыгоды наезда на банкирешалоського из ментов стоит купить и за сколькооговаривались и куда более серьезные мероприятия...

Впрочемментычины из прокуратуры и ФСК и даже мелкие чиновники со Старой площадиВарварки и мэрии также были в «Арлекино» частыми гостямиВ отличие от бандитовгнущих пальцы по поводу и без поводаэти предпочитали не выдавать себя.

Солоник нетерпеливо вертел головойосваиваясьЧто-то ему нравилосьчто-то не оченьа что-то не нравилось совсемБолее всего — внимательные взгляды чекистакоторые киллер постоянно ощущал на себе.
Тем временем певичка
полуприсев в кокетливом книксенеудалилась под жиденькие аплодисментыи в этот момент зазуммерил сотовый телефон куратораСашин спутник взял трубкувыслушал краткое сообщение ичто-то ответивспрятал черную коробочку с толстым отростком антенны во внутренний карман пиджака.

— Минут через двадцать он будет тут, — пояснил чекисти Солоник понял: «наружка» наверняка ведет Длугача по московским улицам.
В ожидании Глобуса Саша принялся изучать публику
начавестественнос телокОн сразу же разделил их про себя на три категорииВо-первыхдорогие проституткисамые многочисленные в клубеони сразу бросались в глаза независимым видоммини-юбками и боевой раскраскойВо-вторыхтак называемые бизнесвуменженщины-бизнесменыУдивительноно они назначали деловые встречи в дорогом и престижном ночном клубеНуа в-третьихжены и любовницы бизнесменова также бандитовэтихтихих и подчеркнуто скромныхбыло меньше всего — в подобные заведения принято ходить в мужской компании.
 Саша мельком взглянул на куратора — тот выглядел несколько напряженнымПрищурившисьвглядывался в лица входящих и выходящихи по этому прищуру Солоник определилчто многих из завсегдатаев «Арлекино» чекист наверняка знает заочнои уж наверняка не как законопослушных граждан...
Вновь зазуммерил мобильный телефон
.

— ДаСейчасХорошо, — отрывисто произнес оннажал на отбой иповернувшись к соседу по столусообщил: — Он будет тут через пять минутуже на подъездеИ не одинс охранойЯ его вам только покажуа дальше ведите его самиПосидитемне надо выйти по делам. — Поднялся и вышел.
Саша остался один
За несколько часов ему надо было понятьчто это за объектсжиться с нимкак актер вживается в образв исполняемую рольпостичь ритм движенияманеру разговора и поведенияхарактерные привычкиизучить окружение...
Скоро в зал вошли человек семь
Коротко стриженные головынаглость бросаемых ими взглядов и развязность манердорогиено безвкусные шмоткиа главное — внутренняя агрессияисточаемая наружу, — все это красноречиво свидетельствовало об их принадлежности к миру российского криминалаСолоник понялГлобус — один из них.
Отыскав свободный столик и усевшись за него
вошедшие подозвали официанткуТа мгновенно подошлаСаша безуспешно пытался определитькто именно из этих семи — Валерий Длугачно это ему не удавалоськ бандитам то и дело подходили какие-то коротко стриженныевидимоколлеги по преступному бизнесуЗа их спинами сидящие за столом почти не просматривались.
Вновь появился куратор 
— уселся ине глядя в сторону сидевших за столикомспросил шепотом:

— Нуможет бытьсами определитекто он?
 Саша повел плечами.

— Определишь тут...

— Смотритесейчас к ним наверняка подойдет вон та толстая женщина — сутенершаПредложит девочеки ваш объект сделает заказ.
И точно
безобразнаядебелая тетка подошла иподобострастно улыбнувшисьуказала на столик со скучавшими проституткамиОдин из сидевшихневысокий мужчина лет сорокав темном костюмесразу оживилсяприподнялсячтобы получше рассмотреть предложенных проституток.

— Этот? — кивнул в его сторону Солоник.

— Он самый, — подтвердил чекист. — Только не смотрите на него так откровенноОн очень осторожный и хитрыйВы его запеленговализасекли — теперь отслеживайте самиТолько предельно аккуратноМожете даже осторожно выйти следом за нимно дальше автомобильной стоянки идти не рекомендуюВсежелаю успехав два ночи жду в своей машине у станции метро.

Куратор быстро поднялся и направился к выходу.
Киллер понял его слова по
-своему: «исполнять» объект следует именно здесьрядом с «Арлекино». Видимотак было задумано «конторой» — убийствопо мнению заказчиковдолжно было вызвать резонанса для этого необходимо большое скопление народа...
Тем временем Глобус и его компания продолжали развлекаться
Длугач быстро набирался спиртными чем больше пилтем становился агрессивнееОн уже успел влепить прилюдно пощечину телохранителюнаорать на другогопоменял двух телокчем-то не угодивших емуСитуация за бандитским столиком накаляласьСаша поморщилсянаблюдать чужую агрессию не слишком приятноДальнейшие события отвлекли его от отслеживания объекта...

— Скучаемкрасавчик? — приглушенный женский голос заставил Солоника поднять головуРядом с ним уселась молоденькая барышня.
Это была типичная московская проститутка
из техчто обслуживают «крутых». Вызывающий макияжмини-юбкадлинная сигаретаманерно зажатая между пальцами...

— Развеселить меня пришла? — спросил Солоникприкидывая в умесколько она

может стоить.
Конечно
снимать ее на ночь не было резона — время не ток тому же он на работеА вот если оперативно дать на клык... Правдаза грамотно исполненный минет «скрипочки» — так именуют профессиональных вафлерш — берут дорогоноесли действительно классно отсасываетпочему бы и не заплатить?
 Искусствов том числе и минетатребует материальных затрат.

— Могу и развеселить, — улыбнулась минетчица, — к обоюдному удовольствию...
 Саша метнул быстрый взгляд в сторону столика Длугача — ему показалосьчто кто-то из его окружения подозрительно долго задержал на нем взгляд.
Что ж
можно и подснять эту девкуВо всяком случаедаже к лучшемуМужчинаодиноко сидящий в таком заведениине может не вызвать подозренияА так — все естественно и более чем понятнопришел скоротать вечерокзаодно и телку снял.

— И во сколько же ты оцениваешь свое удовольствие? — Солоник целиком переключился на проститутку.

— Смотря какое...
— А какое можешь доставитьЧто ты вообще умеешь делать?
— Я умею абсолютно все! — не без затаенной гордости произнесла проститутка и

тут же сообщила тарифные расценки: — Если на ночьпятьсот баксоводин трах — тристаминет — двести... Если что-то экзотическоето ценакак говоритсядоговорнаяА если больше нравится групповуха — сейчас подругу подгоню.

— Что значит «экзотическое»? — поинтересовался Александр.

— Был у меня один клиент, — проститутка облизала розовым и острымкак у кошкиязыком губы. — Приезжала я к нему два раза в неделюТак он раздевалсянадевал роликовые коньки и просилчтобы явзяв его за членвозила по всей квартире.
Саша коротко хохотнул
.

— Ну это уже слишкомА как насчет минета?
 Девица вновь облизала губы.

— Двести баксов — и с превеликим удовольствиемЕсть тут одно укромное местоДавайкрасавчикморгнуть не успеешькак кончишь!
Соблазн был настолько велик
что Солоник на какое-то мгновение даже забыл о томкто он такойчто на свете существуют объектысеренький куратор...

Она завела его в какой-то закутокпо-видимомув комнатку обслугипрофессионально быстро спустила штаны вместе с бельем инадорвав зубами упаковку презервативас немыслимой ловкостью заглотила резинкуЗатемвзяв в руку членпринялась ласкать еготереть о свои губытеребить мошонкуОна действительно умела всеСаша возбудился быстроа проститутка уже отсасывала — методично и глубокопомогая себе рукой.
Спустя минут пять сеанс быстрого и непритязательного удовольствия был завершен
.

— Ну ты прямо компрессор, — удивился Сашапротягивая девке деньги.
— Понравилось? — «скрипочка» явно напрашивалась на комплимент.
— Приятно иметь дело с профессионалом, — Солоник уже застегнул штаны и,

кивнув на прощаниенаправился в зал.
— Сдельная оплата стимулирует производительность трудапотому я и перешла

на прогрессивную французскую технологию. — Путана явно попалась образованная.
Вернувшись в зал
киллерк своему ужасуобнаружилчто объект исчезЗа его столиком уже никого не былоОстались лишь рюмки с недопитыми разноцветными напиткамигрязные тарелки с объедками и воткнутыми в них окурками.

— Зараза! — прошептал Солоник икруто развернувшисьпошел в гардероб.

ВпрочемГлобус не мог уйти далекоСаша обнаружил его на автостоянке.
 Длугач был в ударе — стоял возле антрацитно-черного джипа и на всю площадку орал на какого-то пацанаСырой апрельский ветер разносил обрывки фраз:

— Уши свои будешь есть без соли и перца!.. Завтра чьи-то похороныили твоиили его...
Делать в 
«Арлекино» было больше нечегоскоро Солониккак и было оговорено с кураторомсидел в кабине черной «Волги».

— Нукак понравился вам объект? — пряча улыбкуспросил чекист.
 Солоник поморщился.

— Да чего там... Мания величияВозомнил себя великим и страшныма на самомто деле животное.
Черная 
«Волга» мчалась по опустевшим московским улицами Сашадержа на коленях черный футлярзадумчиво смотрел в запотевшее окно...


Два последующих дня прошли в напряжении
надо было много успеть.
С самого раннего утра Солоник закрывался в комнате
тренируясь в холостой стрельбе и быстром сбросе карабина «СКС» (он не ошибся — в черном футляре лежало именно это оружие). Перед обедомкогда «Арлекино» еще не работализучал возможные точкииз которых будет удобно «исполнять» Длугачаравно как и пути отхода.
Утром одиннадцатого апреля все было подготовлено
Куратор сообщилчто Глобус должен был появиться в «Арлекино» не позже девяти вечераВидимочекисты давно прослушивали объект...
Наверное
никогда еще куратор не выглядел столь серьезнымЛишь рукисложенные замком на коленяхвыдавали волнениеОчевидноот благополучногоравно и неблагополучного исхода акции зависело и будущее самого чекиста.
Они сидели в машине 
— Солоник внимательно наблюдал с помощью прибора ночного видения за ярко освещенной автостоянкойТо и дело звонил лежавший на приборной панели мобильный телефон: «наружка» докладывала о передвижении объекта.

— Всевыходите, — голос куратора едва заметно дрогнул. — Ни пуха...

— К черту, — бросил Саша.
Открывая дверцу и спиной чувствуя взгляд куратора
растворился в чернильной темноте ночи.
Сознание работало на удивление четко
во всяком случаеволнения он не испытывал никакогоБыстро добрался до нужной точкиосмотрелся — никогоРасчехлил карабинподстелил загодя принесенный клетчатый пледприкинул направление и скорость ветраПодложил заранее приготовленные кирпичиудобная подставка для стрельбы лежаВновь взглянул на ярко освещенную автостоянкутемные силуэты машинредкие фигурки людейчернеющий прямоугольник угла дома наискосок...
Глобуса он узнал сразу
авторитетслегка пошатываясьшел в обществе человек восьмиСзади плелись девицыподснятые на остаток ночиДлугач выглядел вальяжнымшел не торопясьперебрасывался с охраной какими-то фразами.
 Неожиданно от длинного лимузина отделилась одинокая фигура — вне сомненияэтот человек двигался наперерез ДлугачуТотзаметив егоостановилсяпротянул руку — видимоэто был его знакомыйКороткое рукопожатие — спустя несколько секунд Глобус кивнул охране — идите по тачкамсейчас перетру и догоню...
Это был уникальный случай пустить глобусовских 
«быков» по ложному следу — Солоник понял это тут жеБыстро расчехлил оптикупослал патрон в патронникприцелилсяДо клиента не более сорока метровВетер слабыйвидимостьнесмотря на темное время сутокприличнаяСаша зналчто не промахнется,

«исполнит» Глобуса с первого же выстрела.
А объект уже прощался со случайно подвернувшимся знакомым
похлопывая по плечуЧто-то сказалтот слушалкивал...
Едва различимый щелчок выстрела
ослабленного глушителеми резкая отдача приклада в плечоДлугачсловно наткнувшись на невидимое препятствиеупал на асфальтИ тотчас же со стороны стоянки послышались встревоженные возгласыженский визгПочему-то заголосила сирена противоугонкивключившись в какойто машинеУдивительноно где-то совершенно в другой стороне послышался явственный стон — так может стонать лишь раненый.
Впрочем
Солоник уже не видел и не слышал всего этогоАккуратно завернув карабин в плед — таксловно он мог понадобиться еще раз, — он быстро двинулся тудагде его ожидала машина...

Наверное
только теперьпосле первого громкого убийствакуратор по-своему зауважал подопечногоСмотрел на него с плохо скрываемым любопытствомбудто бы не верилчто этот невысокийжилистыйничемказалось быне примечательный молодой человек способен с первого же выстрела ликвидировать ворачислившегося в первой пятерке самых опасных мафиози столицы.

— Все грамотнодаже слишкомАлександр Македонский, — произнес онприсаживаясьи тут же обратился к хозяину по имени-отчеству. — Александр Сергеевичсделайте кофе...
Пока Солоник ставил на плиту чайник
чекист детально рассказывал о подробностях вчерашнего убийства.

— Давсе грамотно, — повторил чекистприкуривая, — но не обошлось без случайных жертв.

— Вот как? — Солоник вспомнил тот стон откуда-то со сторонытак удививший его.

— Кроме Глобусапострадали еще двоеПомните того мужчинучто подошел к нему на стоянке?

— Конечно!

— Некто Орхелашвилиизвестный кидаламошенникиликак говорят в криминальных кругах, «фармазон», уголовная кличка ИтальянецПосле вашего выстрела ониспугавшисьбросился в свою машинуНо «быки» Длугача почему-то решиличто пахана убил именно онВытащили из машины — Итальянец начал было сопротивлятьсяоправдываться — это только разозлило телохранителейОн умер на местеполучив два удара тесаком в грудь.

— А кто же вторая жертва? — Саша размешивал в чашке растворимый кофе. — Вам сколько сахара?

— Спасибоне люблю сладкийКроме Итальянцапострадал еще один человекпуляпрошив Глобуса насквозь и срикошетив об асфальтпопала в ногу старшиныпэпээсникаНичего страшногосейчас он в больницеОчень опечаленЕгоконечноможно понятьплощадка у «Арлекино» — место хлебноедоходное — масса нетрезвых водителейСколько он имел там за месяцему в другом и за год не заработатьА выАлександр Сергеевичмолодец. — Видимоэто была наивысшая похвалакоторой обычно сдержанный куратор мог удостоить подопечного. — Как себя чувствуете?

— Ничегоспасибо, — ответил СолоникИ подумалчто за этим вопросом вполне могло последовать новое предложение.
Он не ошибся
...

— Насколько мы понимаемвы теперь в отличной формеТак что давайте используем это обстоятельство к обоюдному удовольствиюА теперь слушайте... — куратор поставил на колени черный атташе-кейсщелкнул никелированными

замочкамиизвлек растрепанную папочку.
Саша отвернулся
невзначай брошенная фраза «к обоюдному удовольствию» почему-то воскресила в памяти давешний разговор со «скрипочкой». Он ее нанял для ремесла столь же постыдногосколь и прибыльногои они остались довольны друг другомОн получил удовольствиеона — деньги...
Чем
спрашиваетсяремесло палачакиллералучше ремесла той накрашенной лярвы?

— Дачуть не забылВот вам новые документы и деньги. — На стол лег небольшой сверток. — Кстатипосле исполнения следующего объекта вам не мешало бы сменить квартиру...

Следующий объект
известный московский вор в законеразительно отличался от первогоВ отличие от Глобусаон никогда не был склонен к беспределук жестокости и патологическому желанию всех построитьЭтому «законнику» не было еще и сорокаОн принадлежал к ворам так называемой «нэпманской», «босяцкой» формации и являл собой настоящего фанатика воровской идеиКроме шлейфа судимостей и безукоризненного владения феней, «законник» обожал во время какого-нибудь застолья взять гитаручтобы напеть братве собственные песнинавеянные тюремной музой.
Саша внимательно изучал его досье и никак не понимал
почему «контора» решила ликвидировать именно этого человека?
Но вскоре понял
почемууголовный авторитет вторгся в святая святых — банковский бизнесОн был одним из техкто в тени скандалаполучившего название «чеченские авизо», вместе с грозненскими мафиози и купленными работниками Центробанка «обул» государство на несколько миллиардов рублей.
 Удивительноно этот авторитет почти не заботился о собственной безопасностихотя денег у него было достаточночтобы поставить по автоматчику в бронежилете у каждого фонарного столба вдоль Ленинского проспектагде жилЛавье тратилось большей частью на благотворительные нужды: «грев» братвеотбывающей сроки в ИТУдорогие подарки друзьям и приятелям (одному щедрый вор подарил шестисотый «Мерседес», другому — коттедж на Кипретретьему — золотую цепь толщиной едва ли не с руку)...
Куратор предупреждал
этот «законник» теперь враждует с азербайджанцамиВ случае удачного «исполнения» подозрение падет на них.

— Ну а «исполнить» его предлагаю на ваш выбор. — Несомненнотеперь чекист был совершенно уверен в выдающихся способностях подопечного.
После убийства Длугача исполнение этого объекта выглядело донельзя примитивным
чтобы не сказать вульгарным.

Солоник уже зналчто «наружка» ведет вораТоткак правилоездил в сопровождении лишь одной машины с пацанамии те лишь в редких случаях сопровождали пахана до дверей квартирыПолучив информацию по мобильному телефону о приближении жертвыСашазагодя слегка загримированныйчтобы не запомнила лифтершазашел в подъездПоднялся на один пролетвзглянул в окно лестничной площадки — как раз в этот момент «мерс» объекта плавно причалил к бордюруСунул руку в карман плащагде лежал «парабеллум» с заранее навинченным глушителем.

Резкий хлопок открываемой подъездной дверизвук шаговнегромкие мужские голоса:

— НупокаКоля... Всего хорошего.

— И тебе удачиВитек...
Пряча руку в кармане
где лежал пистолетСолоник принялся неторопливо спускаться по лестнице ипоравнявшись с объектомбыстро выхватил оружие и

выстрелил...
Он лишь на мгновение увидел его лицо 
— оно было искажено смертельной мукой... Но мука эта была короткойспустя мгновение законник лежал на полуи его светло-серый плащ набухал темнойпочти черной кровью...

Вечерело
.
Матовое бра
висевшее над огромной двуспальной кроватьюотбрасывало на потолокна стены и пол причудливую ярко-красную тень — точно из страшной сказкиТакая же тень липким пятном ложилась на лицо СашиСидя перед телевизоромхозяин квартиры смотрел оперативные видеозаписи очередного объектаНа коленях киллера лежала растрепанная папочкаОн листал еешелестел страницамии алый свет бра окрашивал их в кровавый цвет...

ГЛАВА 
14
Жизнь Солоника шла по накатанной колее
тренировки, «исполнения», телкиотдыхВ последнее время он полюбил отдыхать за границейЗагранпаспорт на чужое имяно с его фотографией «контора» выправила без трудаПравдакураторвручая документы вместе с очередной суммой денегкак бы невзначай дал понятьесли надумаешь свалитьмы тебя все равно разыщемТолько рвать тебя будут не наши людидостаточно дать понять окружению твоих недавних жертвкто «исполнил» их паханов, — те тебя под любыми документами хоть изпод земли достанут!
Впрочем
киллер прекрасно понимал это и без чекистского куратора.
Да и куда ему было бежать
?
За границу
?
И чем там заниматься
?
Куратор беспокоился совершенно напрасно
подопечный окончательно вжился в ту ролькоторую ему уготовилиИ больше не думал ни о моральной стороне заказных убийствни о неизбежных последствияхТочнейстарался об этом не думать.
 Конец осени встретил Москву плачущим небомтусклым солнцемотражающимся в раскисших лужахвитринах магазинов и окнах домовв стеклах мчавшихся по Ленинградскому проспекту автомобилейТревожно шелестели буро-желтые листьянавевая безотчетную тоску и тревогуВсе вокруг — прохожиемашиныдомааллеи — казалось каким-то серымунылымв мокрых потеках.
Мутный солнечный диск лишь изредка показывался над огромным городом
робко пробиваясь сквозь рваные тучиС самого утра в воздухе копилась мерзкая взвешенная влагаона казалась липкойвязкоймокрой ватой набивалась в легкиев глазав роти казалосьбудто бы с концом осени огромный городподобно легендарной Атлантидепогружался на дно океана.
По широкому грязному проспекту в сторону центра неторопливо катили скромные 
«Москвичи», начальственные «Волги», вальяжные иномаркиперестраивались перед перекресткамисигналилиноровя протиснуться вперед и стартовать первымихотя до следующего светофора не более ста метров.
Сидя в недорогом кафе
скорей даже забегаловкеСолоник уныло смотрел в запотевшее окноВ последнее время ему все чаще хотелось побыть в одиночествено возможностей для этого было все меньшеТелкикураторизучение очередных объектовспортзалтирподготовка к акциям... Он вновь терял с таким трудом обретенное душевное равновесиеи единственным лекарством было одиночество.
 В таких случаях Саша шел в это самое кафебрал чашечку кофе ине глядя ни на когоразмышлял...
А размышлять было о чем
.
После удачной ликвидации Длугача в его сознание змеей заползла скользкая

мысль — столь же жуткаясколь и правдоподобнаярано или поздно он понадобится своим хозяевам в другом качестве — мертвымДау него получилосьдаон оправдывает надеждыНо онСаша Солоникуже известный в «конторе» как Александр Македонскийслишком много знает. «Знайку на веревочке ведута незнайка на печи сидит» — эта старая мудростьхорошо усвоенная им еще в зонеимела несомненный практический смыслСлишком часто и совершенно непроизвольно вспоминались слова случайно снятой девчонки — зло порождает злоникакая кровь не может оставаться безнаказаннойРжавыйГаврилаДлугачмногие другие из техкого он ликвидировалтворили зло и проливали кровь — им за это воздалось его рукамиАлександра Македонскогонаемного киллера «конторы». Они-то тамв своих кабинетах, — чистенькиев красивых костюмчикахпоставили его в такие условиякогда он вынужден платить по счетам других.
Но рано или поздно кто
-то другой предъявит ему свой счет!
Все чаще Солоник ловил себя на мысли
надо менять хозяевОн — киллернаемника стало бытьне может действовать сам по себеНад ним всегда будет кто-то вышесильнейумней и изворотливейБудет давать наводкиприкрыватьуказывать пальцемэтого убратьэтого тоже убратьа с этим повременить...

— Мухомор?! — неожиданно услышал он чей-то голосСаша вздрогнул: «Мухомором» его называли в центре подготовки под Алма-Атойи об этой кличке знали лишь инструктора да начальник центра подготовкиНу и курсанты его группыконечно же.
Сашина рука непроизвольно поползла во внутренний карман
где лежал любимый им семнадцатизарядный пистолет «глок». Но предосторожность оказалась напрасной...
Подняв взгляд
Солоник увидел знакомое лицоОно расплывалось в доброжелательной улыбкетак теплопо-дружескиему почти никогда никто не улыбалсяПеред ним стоял молодой мужчинавысокийстройныйсо светлымизачесанными назад волосамис фиолетовыми татуировками-перстнями на фалангах пальцевСаша облегченно вздохнулвспомнив его, — это был Андрей ШаповаловпитерецОни занимались в одной группеих кровати стояли рядом.Андрей был единственным человекомс которым Саша тогда вошел в более-менее приятельские отношения.

— Привет! — Андрей как ни в чем не бывало уселся за столик напротив.

— Здравствуй, — несколько настороженно ответил Саша.
Впрочем
спустя несколько минут от этой настороженности не осталось и следаШаповаловкак человек искреннийне мог и не умел изображать расположение или нерасположение к кому бы то ни былоОн всегда был таким — открытый и прямой.

— Нуможет бытьвинца или водяры за встречу выпить? — татуированная рука полезла во внутренний карман. — Так давно не виделись... Я сейчас богатыйПахан сказалгуляйрванина! — пошутил Андрей.

— Я не пью, — улыбнулся Солоник. — Возьми себе чегоесли хочешь...
 — А ты?
— А я сока выпью за компанию.

Скоро Андрей уже наливал в свою стопочку «Абсолют» — удивительноно в этом гадюшнике был неплохой выбор спиртного.

— Нурассказывай...
 Саша пригубил сока.

— Чего?
— Как тычточем занимаешься?
 — Тем жечем и ты...

— Твое здоровье! — взвесив в огромной руке стопарикАндрей выпил его залпом. — А откуда ты знаешьчем я занимаюсь?
Солоник поморщился
.

— Я знаючем ты занимаешьсяты — чем яАндреймы же с тобой не малые дети.

— И не говори... — Видимов Шаповалове боролись два чувствас одной стороныон опасался случайно выболтать тоо чем никтокроме негознать не должена с другой — хотел поделиться с симпатичным ему человеком самым сокровеннымнаболевшимможет бытьдаже и попросить совета...

— Ты вообще где сейчас? — спросил Солоник.

— В родном ПитереТак сказатьна исторической родине, — Андрей вновь подлил себе водки. — А ты тут?

— Пока, — неопределенно ответил Саша.
Водка подействовала на Шаповалова расслабляюще
он стал более откровенным — ноестественноне до конца.
После окончания занятий в центре подготовки его направили в Нижний Новгород 
— так сказатьдля обкаткиЗадача была довольно проста — «исполнить» полковника МВДпродавшегося бандитампричем такчтобы менты решиличто кровь коллеги — на совести криминалитетаи развернули против местных авторитетов полномасштабное наступлениеЛюдистоявшие за Андреемтаким образом убивали двух зайцевдавали повод для войныбезжалостной и беспощаднойи одновременно ликвидировали перерожденцана которого не хватало достаточно материаловчтобы его посадить.

— Видимотого мусора долго копалино под суд отправить не могли, — заключил Шаповалов.
Задание было не из сложных
Менткак правилоездил по городу без охраныДвух гранатброшенных одна за другой в его личный автомобильбыло вполне достаточноУбийство вызвало сильный резонанс и донельзя обозлило местную милициюНачались жестокие репрессии.

Видимопосле этого задания руководство посчитало Шаповалова перспективным и направило в Питер.
Он имел длинный шлейф судимостей по 
«хорошим», уважаемым в мире блатных статьямна зоне обладал немалым авторитетомбезукоризненно владел фактурой — теми самыми пресловутыми «понятиями» и потому быстро вошел в контакт с серьезными питерскими бандитами. «Исполнил» одноговтороготретьего...

— Онисукихитрожопые, — резюмировал Андрейимея в видуконечно жехозяев, — так ситуацию просчиталичтобы меня всякий раз из-под удара выводитьВсе этомолконкуренты по беспределу друг дружку валятОдин вроде бы «косяков» на «крытке» напоролоткинулсяи его якобы по приказу тюремного пахана вальнулидругой с третьим банкира не поделиличетвертый вора оскорбил... После каждого исполнения начинается гангстерская война.

Чем больше пил Шаповаловтем сильнее развязывался у него языки Солоник уже подумалчто завтракогда этот человек протрезвеетнаверняка будет сожалеть о томчто проболтался.

— Знаешькто мы? — спросил разгоряченный выпивкой Андрейи тут же сам ответил на свой вопрос: — Цепные псыА оникого мы «исполняем», — шакалыПсихология у нас собачьяСказал хозяинфасрви этому глотку — мы и рады старатьсяМы ведь не знаем техкого валим... Нувор они что с того?

После этих слов Солоник почему-то вспомнил застреленного им в подъездено тут же постарался отогнать от себя навязчивое воспоминание.

— ...а нам за это кости кидают, — рука Шаповалова потянулась во внутренний карманизвлекая толстую пачку долларов. — Только вот что я тебе скажуСаша:

псы стареютзубы у них выпадаютклыки ломаютсяЗнаешьчто с такими бываетКамень на шею и — в водуКак Герасим — Муму...

— Ну а в Москве ты зачем? — спросил осторожно Солоникон почувствовалчто перед ним приоткрывается некая завеса и этот разговор вообще может стать ключевым.
Питерец
с презрительной минойсунул деньги во внутренний карман.

— Есть тутв Москвеодин объектПо телевизору с проповедями выступаетразумноедоброевечное пропагандируетЛицо кавказской национальностиКрутой деятельагитатор и пропагандистТекто мне кости кидаетсчитают — крутой он слишком сталвысоко залетелВот и послали... А что потом со мной будетне знаюШеф мой на меня в последнее время коситсяСчитаетценность теряю как специалист... Как та собакаНаверноеуже присмотрел для менягнидакаменьверевку и глубокий пруд. — Сделав непродолжительную паузуШаповалов подытожил в сердцах: — Я бы тебе всего этого не говорилесли бы мысли дурные меня не душилиКто-ктоа тыМухомордолжен меня понимать.

И Андрей положил на плечо Солоника свою огромную руку.
Его слова лишь на мгновение
словно вспышка фотографавысветили перед Сашей жуткую картинуОн и сам не мог до конца понятьчто она означаетвидел лишь общий контурно от одного этого ему стало не по себе.
Он 
— песу него есть хозяинПес не может служить вечно — рано или поздно на смену ему приведут другихможет бытьне таких опытныхно злых и агрессивныхстарый песслишком много знающий о хозяевахокажется ненужными тогдакак метко подметил Андрейнацепят ему на шею камень и утопят в грязном пруду.

— Знаешь, — продолжал питерец, — я уже жалеючто тогда на эту туфту купилсяТы ведь мою историю знаешьСидел на «строгаче», был в авторитетеМеня один гондон при людях оскорбиля его и подрезал — иначе бы сам в такого превратилсяТы ведь знаешьзона — не «вольняшка», там другие законыПростил оскорблениене ответил обидчику — и всекозел ты лунявыйТам как в джунгляхвыживает тоткто сильней. — Андрей нервно чиркнул зажигалкойзакуривая. — Нуподрезал я того зябликане мог не подрезатьПрокурорский следователь дело шьет, «хозяин» меня в БУР загнал — ЧП на зонеИ тут этот комитетчик приехалвыдернул на беседу. «Контора» тогда и предложилаили мы сделаем такчто этот труп спишут на несчастный случай на производствено ты наш навсегдаили отдаем тебя на раздербан следакуа тот по полной катушке еще две пятилеточки «крытки» наболтаетОтправят тогда тебяАндрюшана «Белый Лебедь», а оттуда ты уже наверняка не вернешьсяА то и лоб зеленкой намажут — злостный рецидивистубийство... Лучше бы под Соликамск шел или в расстрельной «хате» сиделно с чистой совестьючем в такую парашу впутываться...
Саша тяжко вздохнул 
— его ситуация была еще хуже.

— Понимаю... Вот что, — решительно отставив водкуон поднялся со своего места. — Давай я тебя до такси отведу.

— Да посиди ещеМухоморты чтоВ кои-то веки свиделись...

— НетАндрюхаизвинипосидел бы с тобойможет бытьи сто граммов бы даже выпилНо — нельзяМы ведь с тобой псыа псов не должны видеть вместе...

Спустя несколько недель после этой беседы Солоник отправился в Испанию
в Коста-Брава — излюбленное место как «новых русских», так и бандитовВпрочемтеперь их непросто отличить друг от друга!

В Москвекак он наверняка зналшел дождьа тут было тепло и солнечнопальмыморемузыкаотличная кухняатмосфера вечного праздника...
Недорогие
но такие душевные и темпераментные телки — одна краше другой!
 Саша старался отдыхать по полной программевеселился и набирался сил,

мысленно стараясь не возвращаться к тому разговору в забегаловкено это никак не получалосьСоображения Шаповаловавысказанные спьянубыли так созвучны его собственным!
Да
все правильноон — песу пса есть хозяинкоторый говорит «фас». Пес рвет жертвухозяин кормиттреплет по загривкупокровительственно улыбаетсяНо уже наверняка готовит камень и веревку.

Стало бытьнадо подумать о других хозяевах.
 Но каких?!

ГЛАВА 
15

Адвокат был вежливулыбчивкорректен и обходителенВнимательно слушалникогда не прерываяа если ненароком перебивал еготут же замолкал на полусловетерпеливо подбадривая собеседника — что бы тот ни говорилЛюбому куда приятней рассказывать о себе самомчем слушать других, — для профессионалапроработавшего с людьми десятилетияэто прописная истинаЧто поделатьв силу специфики работы ему приходится едва ли не ежедневно сталкиваться с множеством людейсамых различныхв малиновых пиджаках с золотыми пуговицами и в потертых кожаных курткахв серых двубортных костюмах кремлевского покроя и в заношенных свитерахПриходится пожимать множество руксплошь покрытых фиолетовыми татуировками-перстнями и украшенных перстнями не выколотымиа настоящимис бриллиантами.Натруженных тяжелой физической работой и никогда такой работы не знавшихДоводится беседовать с финансистамиминистрамиворамижурналистамипроституткамимилиционерамисутенерамиуниверситетскими профессорамибомжамиактерами кинобукмекерами и профессиональными нищими... Короче говорямасса людейс каждым из которых надомгновенно сориентировавшисьсразу избрать единственно правильную линию поведенияв зависимости от личности собеседникаего уровня образованияблатной масти или отсутствия таковойа также — рода занятийвозрастанациональностиамбицийстепени дебильности (случается и такое).

Его рабочий день забит с раннего утра и до позднего вечераМобильный телефон пищитне переставаяпейджер выдает на экранчике законспирированные сообщения вроде «Лепеню кинули плеткуявная подстава», и Адвокат долженмгновенно сориентировавшись и вспомнивкому давал номер пейджерасообразитьчто его не слишком законопослушному клиенту при профилактическом обыске подбросили огнестрельное оружиеТеперь следует напрячьсячтобы оградить клиента от еще более крупных неприятностей.

Вот Адвокат и мотаетсясадится утром в черный «бимер» и ездит по Москвес Петровки, 38 — в следственный изолятор «Лефортово», оттуда — на Шаболовку, 3, в штаб-квартиру РУОПаоттуда — в «Бутырку», потом — в прокуратурув суднаконец — в собственную юрконсультацию...

В России у законопослушного народонаселения к адвокатской профессиикак правилоотношение двойственноекогда они не нужны — их хают за точто преступников спасают от справедливого возмездиясроки уркам да маньякам скашиваютА всех этих сволочей стрелять надозаодно и их защитничковКорочедали бы автомат — рука бы не дрогнулаНо если такой законопослушный гражданин ненароком попадает в какую-нибудь неприятность (чаще всего — не по своей вине), то вспоминает прежде всего о своих гражданских правах иконечно жео гарантированном Конституцией праве на юридическую защитуАдвокатская профессия чем-то сродни зубоврачебнойругаешь этих мучителейно уж если разболится зуб и не помогает никакой анальгинвсе равно помчишься к стоматологупотому каккроме негоникто больше не поможет.

Адвокатпо сутивсегда одиночкаЗа его спиной — подследственныйдля которого защита — последняяа часто и единственная надеждаПеред ним огромныйхорошо отлаженныйсмазанный кровью и слезами механизм государственной машинымилицияпрокуратурасудыследственные изоляторызоны четырех режимовУ следователей — план по раскрытию преступностиу судей — пресловутое «внутреннее убеждение», у прокуроров — общие фразы о томчто «государство и так слишком гуманно к преступникам». Хотя назвать подследственного преступникомпока вина его не доказананикто не имеет правапрезумпция невиновностиДело обвинения доказатьчто сидящий на скамье подсудимых — преступника подследственный будет доказыватьчто он чист перед законом.

Возраст и опыт означают многоеи прежде всего — здоровый профессиональный цинизмАдвокаткак никто другойпонимаетчто это такоеЕму приходилось защищать криминальных авторитетов и явно невиновныхпопавших в СИЗО по сфабрикованным деламматерых убийц и техна кого вешали чужие убийствапрофессиональных кидальщиков банков и «валенков», бравших на себя чужие кидкиНа процессах с его участием свидетели обвинения нередко перебирались на скамью подсудимыха подсудимых освобождали из-под стражи прямо в зале суда.

Вот и теперьсидя в небольшом уютном кабинете юридической консультацииАдвокат выслушивал немолодого уже мужчинуНос с горбинкойчерные вьющиеся волосыхарактерный акцент выдавали в клиенте уроженца КавказаПосетитель выглядел взволнованным и потому говорил путаносбивчивоно Адвокатободряюще улыбаясь в усылишь кивал:

— Даи что?
Собственно говоря
кавказец не был клиентома его доверенным лицомДостаточно было взглянуть на его татуированные пальцына характерные разболтанные движения кистей рукдостаточно было услышать манеру разговорачтобы понять — подследственныйпоручивший этому человеку первую беседу с защитникомтакженесомненноне совсем в ладах с законом.
Так оно и было
.
Посетитель
назвавшийся Гурамомсразу же прояснил ситуациюТенгиз — так звали его товарища — натуральныйпатентованный вор в законеНе «апельсин», а из старых, «нэпманских», «босяцких», и коронацию свою заслужил не ссыпанными в общак башлямине сомнительными услугамиа многочисленными ходками на зону, «правильным» поведением за «решками», справедливостью и несомненным авторитетом в своем кругу.
Государство так же
как и татуированный синклитотметило авторитет Тенгизано по-своемуприсвоив ему почетное звание ООРто есть особо опасный рецидивист.
 А дело было такмуровские сыскарикоторые по понятным причинам давно невзлюбили законникарешили в очередной раз отправить его на зонуМентам было выгоднопосле ухода авторитетного вора с «вольняшки» баланс во внутрикриминальном раскладе российской столицы нарушитсячто давало хоть призрачнуюно все-таки какую-то возможность повлиять на некоторые происходящие в Москве процессы. «Закрыть» законника было решено способом столь же действеннымсколь и топорнымподбросить ему стволчто и было сделано несколько дней назад.

— Понимаешьдорогой, — Гурам нервно разминал сигарету, — он же вора у воров свои понятия... Может бытьты чего не знаешьтак я тебе сейчас объясню...
 Конечно жеАдвокат знал и о методике подобных посадоки о топорно подброшенных «ве<M%8>щ<D%-2>доках», и о путанице в протоколах изъятияиконечно жео пресловутых «понятиях», по которым законному вору нельзя иметь

оружиено тем не менее терпеливо слушал собеседника.
— Изъяли при понятых «волыну», Тенгиза в «блондинку», — несомненножулик

имел в виду автозак, — и на «хату». Ощени дэда мовтхэн, — выругался он в адрес ментов поганых по-грузински. — А ему никак нельзя сейчас за «решками» бытьпонимаешьМамой клянусьнельзяСделай хоть ты что-нибудь!
Адвокат уже выстроил в голове приблизительную схему
если Тенгизу подбросили пистолетстало бытьего должны были где-то взятьПроще всего у своих жеоперов... Выходиткто-то из мусоров пожертвовал своим «пээмом». И это дает неплохие шансы вызволить Тенгизадостаточно проверить ствол по картотекамчтобы выяснить его истинное происхождение.

— Попробую добиться его освобождения под подписку, — устало вздохнул Адвокат и закурил. — Завтра съезжу в суд с ходатайством об изменении меры пресеченияМожет бытьпод подписку выпустят до судапод денежный залог.

— Зачем подписка? — оживился грузин. — Скажисколько тебе денег надо?

— Не мне и не наличными, — вздохнул защитник. — Думаешья с мешком денег к судье пойдуНадо банк или фирму подыскатьчтобы согласились деньги перечислить...

— Есть у нас такой банк! — загорелся Гурам ипотянувшись к мобильному телефонувежливо спросил: — Ты позволишь?

Приземистая спортивная 
«Мазаратти», урча прожорливым моторомнеторопливо катила по одной из тихих улиц вечерней МосквыУдивительноно улица этаобычно такая спокойная днемвечером и ночью становилась опасной для ездыСверкающие лаком и хромом «Линкольны», солидные представительские «Мерседесы», прилизанные «Порше» и вальяжные джипыказалосьсоревнуются в крутизнеобгоняютподрезают друг другавыезжают на встречную полосу...Наверняка человек неосведомленныйпопади он сюдавполне мог подуматьчто где-то неподалеку выставка-распродажа дорогих машин.

Впрочемчеловек осведомленный отлично знал причину такого автомобильного великолепияна тихой столичной улице находился не автосалона дорогой валютный супермаркетоткрытый круглосуточноВладельцы роскошных автомобилей спешили туда затариться перед предстоящей ночью.
«Мазаратти», взяв чуть вправоплавно причалила к стоянкесловно катер к молуДверца дивной итальянской машины медленно открыласьи на подметенный тротуар ступила ногаобутая в дорогой ботинок ручной работыХлопок дверихарактерный звук закрываемого замкаи хозяин спортивной тачкиперекинув сумку через плечодвинулся к ярко освещенному подъезду валютного супермаркета.

Это был Александр Солоник.
По возвращении из Испании он поменял все
что только можноквартирумашинуодеждувсех бывших до этого в употреблении телокМожет бытьему и не стоило приобретать «Мазаратти» — все-таки слишком дорогая и заметная тачкано киллерлюбивший престижные спортивные автомобили почти так жекак красивых холеных телокне мог отказать себе в таком удовольствии.
Что толку в деньгах
?
Кто может с точностью сказать
что будет с нимцепным псом государствазавтра или даже сегодня?
Деньги
которые ему платятэти костибросаемые хозяевами, — пыльтленшелухаТак не лучше ли использовать их для собственного удовольствияЖизнь киллера непредсказуемана тот свет деньги не заберешь.
Саша пробыл в супермаркете недолго
А когда вышелсразу же заметил четырех молодых людейстоявших неподалеку от его «Мазаратти». Короткие стрижки,

короткие кожаные курткинакачанные плечи атлетовхарактерный прищур глаз...
 Сомнений быть не моглоэто — бандитыпричем наверняка низового звенаобыкновенные исполнителитак называемые «быки».
Засунув руки в карманы
бандиты внимательно смотрели в сторону супермаркета — явно поджидая хозяина машины.

Первая мысль была столь же естественнойсколь и неприятнойнаверняка это люди из окружения кого-нибудь из техкого он «исполнил». Выследиливынюхали и теперь ждутОднако поразмысливСолоник отбросил эту версиюЕсли бы его решили брать сейчасто «быки» не стояли бы у его тачки столь демонстративновызывающе — наверняка бы спряталисьК тому же могли бы для такого случая и мусора купитьдля надежностиДа и автомобильная стоянка рядом с людным в такое время супермаркетом — не лучшее месточтобы его повязать.
Наверняка дело в машине
.
Облегченно вздохнув
Солоник спокойно двинулся по направлению к своей «Мазаратти». Не обращая внимания на «быков», порылся в карманахизвлек ключпоставил сумку с продуктами рядом с колесом...
Неожиданно кто
-то невидимый грубо перехватил руку с ключом.

— Слышьземляк, — простуженно пробасил атлет в кожанкевысокийс неестественно бледным лицом, — давай с тобой тачками махнемся!
 Солоник нахмурился.

— Не понял...
Кивнув в сторону помятой 
«девятки» со следами ржавчины, «бык» продолжил:

— Все очень простомы тебе «жигуль», а ты нам своюНа хрена тебе такая крутаяВсе равно ее у тебя угонят или по частям раздербанят.

— А у вас? — безмятежно поинтересовался Солоникщурясь.

— У нас... Да не посмеют! — убежденно объявил бандит. — У нас она будет в целости и сохранности.
Саша понял одно
придется постоять за себяПравдаих четвероа он одинПомощи ждатьестественнонеоткудаНо эти четверо наверняка уверены в собственном превосходстве иестественнов конечной победеНа этом следует сыграть — как тогдана зоне под Пермью во время драки с кодлой блатных.
 Кроме тогоу него еще был один козырьо котором бандиты наверняка не знали.

— Что жесли так нравится — забирайте, — стараясь казаться равнодушнымответил Солоник. — Только я из бардачка кое-что заберу.
Бандит расплылся в улыбке
Обернулся к остальным — классвчистую кинули лоха!

Но он явно ошибался...
В бардачке Саша никогда не возил оружия
поскольку прекрасно зналчто во время ночных рейдов ГАИ и ОМОН первым делом проверяют именно тамТак жекак под сиденьямипод ковриками и в багажникеДля перевозки стволов бывший курсант центра подготовки КГБобученный многим премудростямпредусмотрительно смонтировал специальный тайникпистолеты обычно провозились в звуковых колонкахглубоко утопленных в дверяхЕго любимый семнадцатизарядный «глок» сейчас лежал именно там...
Времени для перелома ситуации в свою пользу было в обрез
и Солоник принял единственно правильное решение.

— Навозьми самтам у меня в бардачке кожаная визитка с паспортом. — Он спокойно протянул ключи бледному «быку», наверняка «бригадиру».
Не ожидая никакого подвоха
бандитоткрыв дверцуполез в салон...
Того
что произошло несколькими секундами позжени онни его друзьяестественноне предвиделисперва владелец «Мазаратти» с силой впихнул любителя чужих спортивных машин поглубже в салона спустя мгновение резко

рванул на себя кожух акустической колонкиизвлек какой-то темный предмет...
 Братва попыталась было дернутьсяно сразу поняласопротивление бессмысленноПрямо на них смотрело дуло пистолета.

— Стоять! — скомандовал онмедленно переводя пистолет с одного на другого.
 Те явно растерялись.

— Ты что? — пробормотал одинпопытавшись сделать шаг вперед.

— Стоять! — недавний «бобер», то есть сладкий лохказавшийся им таким беззащитныммгновенно повел стволом в сторону попытавшегося дернуться. — Или сквозняк в чердаке сделать?!
Общеизвестно
ничто так не уважается российскими уголовникамикак грубая физическая сила и умение грамотно дать отпор обидчикуНа такоепо мнению бандитовспособны лишь их коллегии потому в последующем повороте сюжета не было ничего удивительного.

— Во бляделов... — только и мог произнести один из «быков».
— Ты из какой «бригады»? — спросил другой.
— Я сам по себе, — отрезал Солоник.
— Опусти волыну, — миролюбиво предложил третий. — Слышьбратанты нас

того... извини... Ошиблись мыДумаличто ты обычный лохкинуть хотелиа тыоказываетсясвой.
Саша понял
инцидент на этом наверняка исчерпанА потомустремясь продемонстрировать миролюбиевыпустил из салона машины старшого.

— Нуне ждалине ждали. — Тот взглянул на несостоявшуюся жертву с неподдельным уважением. — Так ты чо — в натуре один?! Так не бывает!

— Наверноегастролерзалетный, — предположил его коллега. — Откуда прибылбратан?

— Из Кургана...
— Ни хера себеА как тебя зовут?
— Саша.
— А «погоняло»?
— Александр Македонский, — ответил киллер.
— Так мы про тебя знаем! — обрадовался старшой. — Почти землякииз тех же

краев... Мы — шадринскиеСлышал про такую бригаду?
Про шадринских Солоник
естественнослышали немалоВ столице их считали классическими «отморозками»-беспредельщикамиТипичные провинциальные ребятаприехавшие покорять столицу, — тут и московские авторитетыи милицейские сыскари были единодушны в оценкахКриминальная Москва встретила их настороженноЗалетных пытались было поставить на местоно выяснилось странноена первый взглядобстоятельствопо слухамправданепровереннымшадринских крыл не кто инойкак Сергей Иванович Тимофеевболее известный всей столице как Сильвестр или Сережа Новгородский.
Эти пацаны не считались ни с какими авторитетами
им было все равнокто перед нимивор в законекрупный бизнесменили банкиримеющий прикрытие в Кремлеили простой «звеньевой» какой-нибудь сухофруктенской бригады... Автомат Калашниковапротивопехотная гранатавзрывное устройство уравняли шансыС новыми реалиями приходилось считаться даже ворам старой формациии вскоре шадринские заняли прочное место в преступной инфраструктуре Москвы.
 С самого начала пришлые подписывались на самую грязную работувооруженные разборки, «наезды» со стрельбой и убийствамипохищения бизнесменов с целью последующего выкупаРаботали нагло и дерзкои скоро с ними стали считатьсяШадринские умело маскировалисьстараясь не светитьсяи потому «бригада» долго не попадала в поле зрения МУРа и недавно созданного РУОПаНо нет ничего тайногочто не стало бы явнымпосле серьезных конфликтов с очень

авторитетной группировкой из центра столицы пацаны почувствовали неусыпное внимание силовых структур — и не одних только мусоров.
Шадринских пытались умело скомпрометировать
Целенаправленно муссировался слухчто эта «бригада» якобы создана «конторой» в качестве противовеса уже существующимТочно так же в конце восьмидесятых силовые ведомства сквозь пальцы смотрели на взлет чеченцеввидя в них противовес славянским ворамКто стоял за внедрением шадринских в столицукак так получилосьчто провинциальные пацаны твердо стали тут на ногиСолоник не зналНо он хорошо понимал — этот разговор таит в себе несомненную практическую выгоду — для негоАлександра Македонского...

— Так слыхал про шадринских? — в голосе «бригадира» слышалась затаенная гордость.

— Слухами земля полнится, — неопределенно ответил киллерспокойно ставя сумку с продуктами в багажник «Мазаратти».

— Так да или нет?
— Ну слыхал...
— Такможет бытьстрелку кинем? — осторожно предложил старшой.
— Зачем?
— Ну перетрем о наших делах... Ты вроде пацан нормальныйДа и мы ничего.
— Ну и что?
— Можетдела какие общие будем делать, — предложил «бык» с бледным лицом.

— Так чего — встречаемся?
— Можно и встретиться, — спокойно согласился Сашавсем своим видом давая

понятьчто ему безразличнобудет он работать с шадринскими или не будет...
 — В «Арлекино», в десять вечеразавтра. — «Бригадир» взглянул на часы. —

Идет?
 


На следующий день Солоник назначил встречу кураторуОн понималлюбые несанкционированные контакты рано или поздно попадут в поле зрения «конторы», и тогда с него строго спросится.
Да и неизвестно 
— чего этим шадринским от него надоМожет бытьдействительно дело какое хотят предложить... А может бытьэто — хитро задуманная подставаКто знает?

Он добросовестно выполняет заказы «конторы», та ему платит и кроет егоЛишняя предосторожность не помешает.
Встреча состоялась на самой далекой точке
, «номер семь», — неприметном автомобильном отстойнике на Рублевском шоссе сразу за кольцевой автодорогойПомятая оперативная «копейка» на фоне роскошного «Мазаратти» выглядела жалко и нелепоно Саша тем не менеекак и обычноперешел в салон «жигуля».
 Куратор выслушал его рассказ предельно внимательнони разу не перебивЛишь в конценахмурившисьуточнил:

— А точно — шадринские?

— Они сами сказали, — ответил Саша.
Куратор достал пачку сигарет
щелкнул зажигалкойприкурил.

— Ну и что вы намерены делать?

— Что скажетето и сделаюДля того и попросил вас подъехатьЯ ведь под вами работаю, — удачно вывернулся Солониквзглянув в глаза собеседника с подкупающей честностью.

— Все правильно... — куратор глубоко затянулсяна мгновение окутавшись сигаретным дымом. — Думаювам действительно стоит с ними встретитьсяОбождите минуточку...
Чекист вышел из машины
на ходу доставая черную коробочку мобильного

телефонаи Саша понялсейчас он будет советоваться с начальствомНе хочет говорить при нем — значитне доверяет... Впрочемего правоА может бытьу него какие-то собственные соображения на этот счет.
Чужая душа 
— потемкиа уж если это чекистская душа!

Куратор вернулся в машину и уселся за руль.
— Вам где и когда назначили встречу?
— В «Арлекино», — ответил Солоник. — В десять вечера.
— Можете отправлятьсяПобеседуйтеаккуратно прощупайтечто им от вас надо.

За возможные последствия можете не волноваться — васкак всегдабудут прикрывать...

Низкая
приземистая «Мазаратти», плавно взяв влевозаняла место на ярко освещенной вечерней стоянке перед ночным клубомВыйдя из машиныСолоник внимательно осмотрелся по сторонам — ничего подозрительного.

Перед поездкой он немного колебалсякаким образом ехать на стрелкуна своей тачке или на таксинопоразмысливрешил все-таки отправиться на собственнойПусть шадринские видятчто он никого и ничего не боитсяВпрочемвчера у них уже была возможность убедиться в этом...

Автомобильная стоянказалитая мертвенным электрическим светомбыла почти пустыннаЛишь несколько человек курили у выходаточки тлеющих сигарет казались в полутьме неестественно яркимиСолоник огляделся и невольно вспомнилкак сравнительно недавно ловил в оптический прицел карабина «СКС» ГлобусаВот здесь Длугач нашел свою смертьСаша невольно взглянул под ногинапряг зрение — ему почему-то казалосьчто следы крови и щербинка от пули на асфальте должны были сохраниться.

В десять вечера в «Арлекино» было достаточно многолюдно.
Известная эстрадная дива
заангажированная на этот вечерпела что-то медленное и тягучееНесколько пар танцевали.
Публика ничем не отличалась от той
что в вечер убийства ДлугачаТе же бизнесмены в красных пиджаках с воротникамиобсыпанными перхотьюатлеты с выразительными лицамибуквально источавшими агрессивностьпутаны в миниюбках и вызывающей боевой раскраске...
Встав возле входа
Солоник профессионально оценил залОн пытался найти людейкоторыев случае чегомогли бы его подстраховатьно таковых не обнаружилВпрочем, «контора» — на то она и «контора»: подстраховывать его мог и вон тотпрыщеватый малый лет двадцати пятиодиноко скучавший у стойки бараи те двое молодых мужчин явно бандитского антуражаувлеченно рассматривающие какое-то сообщение на экранчике пейджераи даже та немолодая одинокая женщинанервно мнущая кожаный ремешок ридикюляЧекисты всегда славились изощренной конспирацией.
А вот шадринских он заметил сразу
Пацан с неестественно бледным лицомруководивший отъемом машинысидел за столиком в окружении братвывнимательно изучая всех входившихСашу он заметил сразу и приветливо помахал рукой — давай сюдаждем.
Солоник подошел
поздоровался — сдержаннокак и полагается человекузнающему себе цену.

— Приветпацандавайприсаживайся к нам! — радостно ощерился бледный. — А мы уже думаличто ты не придешь...

— Мы на десять договаривались, — напомнил Саша. — А сейчас еще девять пятьдесят пять.

— Все правильно...
Бледный 
«бригадир» сделал какое-то едва уловимое движениеи пацаны из его

окружения тут жекак по командеподнялисьоставив собеседников вдвоемПо этой детали Солоник понялразговор предстоит серьезный.

— Нучто мы будем пить? — поинтересовался старшой.

— Соктолько сок, — ответил Солоник иперехватив вопросительный взглядпояснил: — Спиртного не употребляю и не курю.
Шадринский взглянул на собеседника с явным пониманием и не стал настаивать на выпивке
.

— Форму бережешьУважаюСмотрю я на тебя, — он подлил себе в бокал какогото цветного напиткапо-видимомуликера, — и не верючто ты один нас так построил...
Саша никак не прокомментировал это замечание 
— хочешь верьхочешь не верьТы там был и все видела теперь можешь считать как угодно.

— А мы тут про тебя кое-что пробили, — «бригадир» пригубил ликер. — Значитсам ты из Курганараньше работал в мусарне... Извинидругно сам понимаешьиз песни слов не выкинешьПотом тебя почему-то свои же и сдалисудя по всемуподставилиПо «мохнатке» на зону отправилипотом с блатными сильно подрался... Перевели куда-то в Поволжьеа оттуда ты по приказу «зеленого прокурора» в апреле и откинулсяИ вот уже столько времени в бегахВсе правильно?
Осведомленность
высказанная малознакомым собеседникомвпечатлялаОспаривать информацию было бесполезнода и незачем.

— Все, — Саша наклонил голову. — Только о своих подвигах я и без вас знаюИли вы меня для того и пригласили?
«Бригадир» расплылся в улыбке.

— Да не менжуйся тыСашаСтучать в мусарню на тебя никто не собираетсяМы с тобой по другому поводу перетереть хотели.

— И по какому именно? — с едва различимым напряжением в голосе спросил Солоник.

— Во-первыхеще раз извиничто мы на тебя у магазина наехалитакой вот «рамс» вышелА чтобы ты о нас плохо не думалмы даже готовы возместитьтак сказатьморальный ущербКак и положеноЕсть для тебя один подарок...

— А может бытьлучше о делах поговорим? — осторожно перебил киллер.

— Можно и о делах... — говоривший наморщил лоб. — Мы тут подумали и решилиты нам вполне подходишьПравдапацаны сперва немного кипешнулисьвсе-таки бывший мент...

— Если вас не устраивают какие-то факты моей биографиизакругляем базар и разойдемся краями, — Солоник выглядел на редкость независимоно это только придало ему авторитета.

— Да выслушай сначала! — обиделся «бригадир». — Я о другом... Ты нас вполне устраиваешьи мы хотим тебе предложить вместе работать.

— А чем вы занимаетесь? — Сашин вопрос прозвучал более чем естественно.
 Бледный отодвинул от себя бокал.

— Нукак тебе сказать... В зависимости от ситуацииКогда чемВ основном налог с барыг собираемдолги выбиваемесли какой карась бесхозный рисуется на горизонте — дербанимкак и положено.

— И какую роль вы хотите предложить в этом деле мне?

— Хорошую роль. «Звеньевым» пойдешь?
 Саша отрицательно покачал головой.

— Почему? — «бригадир» слегка удивился. — А кем же тогда?
— Ты у своих пацанов главный?
— Нувроде как я...
— Если я и соглашусь с вами работатьто только на равных с тобой условиях... И в

равных паях, — спокойно ответил Солоник.
— Высоко метишь. — «Бригадир» явно не ожидал такого ответа. — Ладномы

подумаемДавай такчерез неделю в это же время и на этом же местеИдетА пока — подарок.
Сашин собеседник щелкнул пальцами
и к столику подвели молодуюхорошенькую блондинкунапоминавшую Мэрилин Монро.

— Нравится? — коротко хохотнул шадринскийпоглаживая ее ниже спины.

— Класс, — оценил СолоникОн не кривил душой — «подарок» действительно был хорош.

— Делает абсолютно все, — прокомментировал «бригадир». — Во все дырыкуда хочешь и по сколько хочешь раз, — заметив удивление собеседникаон поспешно добавил: — А самое главное точто при ней можно о чем угодно базаритьГлухая...
 


В Москвеэтом огромномбогатом и пресыщенном городеесть немало местгде можно заняться любовью в любое время сутокМосква может предложить что угодноот вонючей дворницкой за бутылку бормотухи до изысканных апартаментов бывшей номенклатурной гостиницыот подсобки винно-водочного магазина до дачикогда-то принадлежавшей члену Политбюро.

Саша выбрал место столь же изысканноесколь и экзотическоена Москве-рекеНеподалеку от «Ударника» стояла старая баржапереоборудованная под плавучий ресторан с корейской кухнейВпрочемкроме ресторанатут в носовой части было несколько со вкусом обставленных комнаток-каютоклюбую из которых можно было снять за двести баксовВ каютках гарантировался не только комфортночто немаловажнои конфиденциальность.

Солоник завел блондинку в комнатку иедва закрыв дверьпринялся раздеватьТа приветливо улыбаласьбудто бы всю жизнь ждала этой встречи.
Несколько судорожных движений
шорох срываемой одеждыи спустя мгновение обнаженная девушка лежала на кровати поверх покрывала.

У нее были небольшие острые груди и созвездие родинок между нимиРазгоряченная страстьюона наваливалась ими на Сашускользила руками по телуласкалагладила... Он хотел приподнять ееупираясь руками в гладкий плоский животно руки словно подламывались...
Они любили друг друга яростно
щедро и беспамятно до самого рассветаЗаказали завтрак в каюту иедва утолив голодвновь упали в объятия друг другу.
Лишь в десять утра приземистая 
«Мазаратти» плавно отчалила со стоянки...
Саша выглядел так
будто бы всю ночь разгружал вагоны с углемзаострившийся носфиолетовые круги под глазамиввалившиеся щекиОн долго не мог попасть ключом в замок зажиганияа когда завел-таки машину и отъехалобернулся и произнес негромко:

— Я тебя хочу еще...
И она поняла его
Наверноепо движениям губи потянулась к нему всем телом.
 Наверноеэто была одна из немногих ночейкогда он мог действительно расслабитьсяне думая ни о грядущих «исполнениях», ни о досье на очередных клиентовни о собственном будущем...

ГЛАВА 
16
Огромный стильный коттедж на Рублевском шоссе невольно привлекал к себе внимание всех
кто хоть краем глаза скользил по многочисленным застройкам в этом престижном месте ближнего Подмосковьянебольшие башенки по угламделавшие коттедж чем-то похожим на сказочно-романтический замоквиднелись еще с дорогиТемно-красная черепица невольно воскрешала в памяти парижские пейзажи Мориса Утриллоа развесистые деревья во дворе почти целиком

скрывали северную сторону фасада.
Уютные аллейки
аккуратно посыпанные мелким желтым пескомпо которым так приятно прогуливаться вдвоемуходили в глубину старого тенистого садаТамза кленами и ольхамимелодично журчал небольшой фонтан.
Внутренняя обстановка коттеджа выглядела под стать внешней
.
Со вкусом подобранная мебель карельской березы эпохи Александра 
ласкала взгляд приятной округлостью линийНа полу — текинский ковер благородных расцветокшелковистыйс мягким ворсомСтены в антикварных гобеленахвыполненных по мотивам миниатюр Ваттостоили никак не меньшечем ковера огромная хрустальная люстрамелодично дребезжащая при каждом шагевполне бы могла украсить один из залов Зимнего дворца...
Со всем этим великолепием отнюдь не гармонировала японская техника 
— телевизорывидикикамеры скрытого и явного наблюдениякоторыми коттедж на Рублевке был буквально нашпигован изнутри и снаружиОблик самого хозяина также не слишком вписывался в интерьерЭтому пожиломустепенному мужчине с властно поджатыми губами куда больше подошел бы высокий начальственный кабинетс правительственными «вертушками» на столебелоснежными занавесочками на окнах и портретом государственного деятеля над столом.
 Впрочемза долгую жизнь хозяин этого роскошного особняка имел и кабинет с белыми занавесками и специальной правительственной связьюА уж портретоввисевших в свое время над его рабочим столомпоменялось как минимум несколькоОн помнил и «лучшего друга советских чекистов», и Лаврентия Павловича Бериюи Юрия Владимировича Андроповакоторыйвпрочемв конце служебной карьеры владельца коттеджа был заменен на Железного Феликса...
 Координатор — а владельцем этого великолепия былконечно жеон — ни разу не жалел о томчто сменил аскетичный лубянский кабинет на роскошь и комфорт подмосковного обиталищаНаоборотбывший генерал был совершенно уверенчто если бы его не выперли в резервесли бы он остался на службене достиг бы и сотой доли тогочто имел сейчас.
А ведь
кроме этого домау него была еще и огромная квартира на Котельнической набережнойи втораяпоменьше, — на Кутузовском проспектетретья — в районе Земляного вала. «Московская недвижимость всегда в цене!» — с этой популярной рекламой бывший генерал ФСК был целиком согласен.
Сидя в своем кабинете за мерцающим монитором суперсовременного компьютера
Координатор просматривал квартальные отчетыдетально анализируя деятельность собственной охранной фирмыВ последние месяцы дела шли великолепно.
Лубянская коммерческая структура преуспевала
Сфера «охранных» и иных услуг шириласьросло и число постоянных клиентовНонаверноелишь несколько человек знали истинную подоплеку подобного положения дел...
После физической ликвидации столичных криминальных авторитетов влиятельные банки
совместные предприятиятрастовые компании и фирмыдоселе контролировавшиеся имикак правилопереходили под «крышу» КоординатораМетодика перехода банка или фирмыранее бывших под Длугачем или Никифоровымбыла отработана до виртуозного блескаСперва на«бесхозных» бизнесменов имитировался наездисполняемый одним из звеньев лубянской структуры или подконтрольными бандитами (были и такие), затем — разборки и героическое предотвращение наездаПосле этого люди экс-генерала недвусмысленно давали понятьчто они готовы посодействовать безопасности бизнесменовпритом за куда меньшие деньгичем те платили доселе своим «крышникам». Подобная идея была не новаимитацию наезда с последующей ликвидацией беспредельщиков отлично освоили на Юго-Западе еще в начале

девяностых годов...
Москва коммерческая была давно и прочно поделена Москвой бандитской
В российской столице не оставалось ни единой более-менее серьезной коммерческой структурыкоторая бы не контролировалась какой-либо криминальной группировкойКоммерсанты — людикак правилоочень неглупыеи большинство из них прекрасно понималиуж лучше отстегивать неизменяемый процент прибыли серьезной легальной конторе со связями на Лубянской площади (чегособственнобывший генерал КГБ и не скрывал), чем систематически подвергаться неприятностям.
Само собой
на Лубянке обо всем этом прекрасно знали — не могли не знатьНо ничего противозаконного в подобной деятельности не виделиФирма бывшего коллеги оказывала весьма конфиденциальные услугикстатизаписанные в уставебизнесменыкак и положеноотстегивали за «охранную деятельность»...
 Какой же тут криминал?
Впрочем
если бы подобным занимались иные людиа не Координаторреакциябезусловнобыла бы другойфирму бы наверняка замучили аудиторскими проверкамиревизиями и ментовскими придиркамиЭкс-генерала КГБ никто не трогал...
Естественно
тому тоже были свои причиныглавной из которыхконечно жестала «С-4», которая по понятным причинам не могла финансироваться государством и структурно вошла в охранную контору бывшего замначальника Главупра КГБКроме формальнойзафиксированной в уставе задачифирма Координатора имела еще однуо которой на Лубянке знали единицыфизическое устранение лидеров преступного мираЕму была дана своеобразная лицензия на отстрели этокак ни странносразу же стало выгодно всемФСКвновь созданному РУОПу и милиции — в стане врагов воцарилась паника и недоверие друг к другуА лично для Координатораа также для руководства «конторы» эта деятельность вела к несомненному обогащениюБывший коллега не жадничалнегласно делясь с ним частью доходов... Вдобавок «контора» оставалась чистенькой — отстрелы никак не связывались с ней.
Ну а что касается бизнесменов
которым приходилось делиться доходами за «охрану», так ведь «С-4» тоже надо на что-то существоватьтранспортконспирацияоружиетрадиционный подкуп милиции (куда от этого денешься?)...
 «Грабь награбленное!» — кто сказалчто этот революционный лозунг устарел?!
 Конечноу хозяина роскошного особняка на Рублевке возникали и определенные сложностиВ последнее время лидеры криминалитета поумнелии деятельность их стала более изощреннойТеперьв 1994 годуоблик бандита совершенно не соответствовал выработанному за предыдущие десятилетия типажу — коричневые от чифиря зубытатуировки-спецсимволыблатная феня и строгий свод «понятий». Сегодняшние лидеры криминалитета старались выглядеть сообразно популярному слову «истеблишмент»: носили изысканные костюмытройкивыражались уверенно и грамотнобез излюбленных словечек: «рамс» и «качалово», — при случае вворачивали какую-нибудь умную цитатуНекоторые посещали театрыкинофестивали и концерты классической музыкиИ не потомучто действительно тянуло их туда, — просто так было модноМногие водили дружбу с представителями власти — от муниципального уровня до техкого едва ли не каждый день показывали в программе «Время». И подобраться к таким было куда сложнейчем к обычным паханам.
Сидя за монитором компьютера
Координатор невольно ловил себя на мыслибороться с ними можно лишь нетрадиционным способом.
А способ этот был столь же незамысловат
сколь и действенфизическая ликвидация.

Хозяин особняка несколько раз нажал на мышкувызывая нужный файлСпустя несколько секунд на экране появился портрет лысоватого круглолицего мужчиныизогнутые бровималенькиехитрые глазкиогромный нос с характерной горбинкой — все это выдавало в нем уроженца КавказаБольшие приплюснутые уши свидетельствоваличто в свое время этот человек наверняка профессионально занимался борьбой.

Координатор вызвал текст и погрузился в чтение досье.
Отари Витальевич Квантришвили
, 1948 гр., уроженец гЗестафони (Грузинская ССР). Мастер спорта международного класса по классической борьбеВ 1966 гМосковским городским судом осужден по статье 117 УК РСФСР (изнасилование). В 1970 гнаправлен в психиатрическую больницу общего режима в Люблино с диагнозом «вялотекущая шизофрения»...
Координатор читал текст предельно внимательно
Когда дошел до «вялотекущей шизофрении», лишь поморщилсяКто-ктоа он прекрасно зналчто подобный диагноз не принят нигде в миреВ семидесятые годы Пятый Главупр КГБ небезуспешно вешал его на диссидентов (для подобного у «конторы» была даже специальная клиника в подмосковной Сычевке). Но последующая информация не могла не заинтересовать...
Согласно досье
Отари Квантришвили никогда не входил в элиту преступного мира Москвыно выступал в качестве так называемого «толкача». Многие криминальные проекты получили путевку в жизнь исключительно благодаря его связям и энергииИзвестная «Ассоциация XXI век», организованная вместе с Отари и Анзором КакилашвилиФонд имени Льва Яшинаимеющий президентское освобождение от уплаты экспортно-импортной таможенной пошлиныполитическая партия «Спортсмены России», на создание которой уже были потрачены немалые деньги и предполагалось потратить еще большие...
Кроме того
Отари успешно занимался бизнесоми нельзя было с уверенностью сказатьчто бизнес этот целиком легальныйВывоз за границу стратегического сырья — нефтицементаредкоземельных металлов — приносил фантастические прибылиа ввоз дешевой немецкой водки еще и удесятерял ихСогласно оперативным источникамКвантришвили контролировал казино «Ройал», расположенное на Центральном ипподромеимел долю в отелях «Интурист», «Ленинградская» и «Университетская», подвизался в качестве учредителя в серьезных банках.
Он мог с одинаковым успехом общаться и с руководителями МВД
и с их оппонентамиворами в законе (среди которых в досье значились ЯпончикРафик Сво и Песо), пользуясь одинаковым уважением и тех и других.
Отарик
как панибратски называли его в Москве многиебыл для лидеров российского криминалитета чем-то вроде прикрытиячеловек с деньгамисвязями и фантастическими возможностямиАналитики «С-4» уже просчиталив случае ликвидации Квантришвили в криминальном мире Москвы может наступить своего рода коллапс...
Решиться на 
«исполнение» такой серьезной фигуры предстояло Координатору.
Он долго вчитывался в досье
стараясь почерпнуть из него и точто написано между строкНо язык документа был строг и официаленне оставляя возможностей для двусмысленных интерпретаций.
Зафиксированы контакты Отари Квантришвили с генералитетом МВД и спецслужб
В числе близких приятелей — известные эстрадные артистывысокопоставленные правительственные чиновникипопулярные спортсменывидные промышленники и финансисты...
Координатор несколько раз нажал на мышку и
введя пароль на досьевыключил компьютерВызвал из подземного гаража машину и распорядился отвезти его на

Лубянку.
За окном медленно проплывали километровые столбы
деревьятянущие свои голые ветви в белесое мартовское небомногочисленные особнякиодин богаче другогоЛичный водительон же телохранитель (свой человекбывший спецназовец из «Альфы»), знаячто хозяин не любит быстрой ездыехал неторопливо.
Бывший генерал спецслужб молча смотрел в окно
мысленно готовясь к тяжелому разговору с бывшим начальствомВыстраивал линию беседыоттачивал наиболее убедительные аргументыпытался смоделировать контраргументы собеседника...
 До боли привычная площадь с пустым постаментомна котором еще недавно возвышалась фигура Железного Феликсаводоворот машинчерный людской потокстремящийся в метрознакомый подъезд...
Выходя из автомобиля
Координатор загадалесли на вахте у входа будет сидеть тот самый прапорщиккоторого он помнил еще по своей службевсе получитсякак он планирует.
Открыл тяжелую дверь
шагнул с мартовской изморози в тепло подъезда...

— Здравия желаютоварищ генерал! — послышался знакомый голоси Координаторхолодно кивнувулыбнулсятеперь он был уверен в успехе предстоящей беседы.

Огромный японский телевизор бросал скупой отсвет на стильную мебель орехового дереваодеждуразбросанную на полуна двуспальную кровать с дорогим шелковым бельемПод одеялом угадывались два телалежащие друг на другеДевушкачто была снизутоненько стонала — судя по всемуей было очень хорошоМужчинабывшийестественносверхутакже был на полпути к блаженству — тяжело сопелработая бедрамикак шахтер отбойным молотком.

— Олегсейчассейчас кончу... Сильнейсильней! — стонала девушка.
В это самое время на мерцающем телеэкране появилось изображение диктора 
— лицо его было сосредоточенно и серьезно.

— Печальноно нашу программу мы вынуждены закончить трагическим известиемТолько что стало известночто в Москвев районе Столярного переулка тремя выстрелами был тяжело ранен известный российский бизнесменпрезидент Фонда имени Льва Яшина Отари Квантришвили...
Солоник 
— а хозяином квартиры с огромной двуспальной кроватью был именно он — тут же поднялся инакинув на бедра одеялоуставился на экран.

— Олегкуда же ты?! — в голосе девушкитак и не достигшей оргазмапослышалась нескрываемая обида.

— Да обождиобожди!..

— Пострадавший был доставлен в больницу имени Боткинагде от полученных ранений в височную область головышею и грудь скончалсяВыстрел был произведен с чердака дома — судя по всемустрелял профессионалК сожалению, — голос диктора выражал благородное негодование, — киллерские отстрелы стали печальной традицией в российской столицеНапомнючто только за последнее время в Москве убиты несколько известных бизнесменовобщественныхполитических и религиозных деятелейНи одно преступление до сих пор не раскрыто...

— Одеватьсяи быстро, — скомандовал Сашане отрываясь от экрана.
— Чего это так? — возмутилась девушкаобиженная до глубины души.
— Я сказал — одеваться, — с ледяной невозмутимостью повторил хозяинно,

понявчто взял слишком крутосмягчил тон: — Катяизвини... Мы с тобой потом встретимся.

— Про твоего знакомогочто липо телеку сказали? — Девушкапонявчто

больше не нужнапринялась натягивать белье.
 Солоник вздохнул.

— Почти...

— Тоже мне — нашел из-за кого расстраиватьсяПо мнепусть бы всех этих бизнесменов перестрелялиПослушайкуда я свои клипсы швырнула? — наманикюренная рука принялась шарить по полу.

— Потом найдешь... Катяпростино мне надо побыть одному.
Девушка
метнув на хозяина квартиры уничтожающий взглядушлане забыввпрочемвзять деньги на таксикак и обещал «Олег», снявший ее вечером у входа в сомнительный кабак.
А Саша
даже не попрощавшисьбыстро оделсяпрошел на кухнюопустился на табурет и долго-долго смотрел в какую-то одному ему известную пространственную точкупытаясь собраться с мыслями.
Впрочем
это ему никак не удавалосьмысли путалисьблуждалии он никак не мог ухватить главное.
Накинул куртку и
нащупав в кармане ключивышел на свежий мартовский воздухИ лишь спустя минут двадцать оннаконецпонялчто так тяготило его.
Вне сомнения
убийство Квантришвили совершено настоящим профессионаломЕмуСаше Солоникутоже могли заказать его «исполнение». Убийца наверняка прошел специальную подготовку.
Но где
?
Гадать не приходилось
Как и о томпочему «почерк» убийства был разительно схожим с его собственным.
А это означало следующее
теперь многие из техс кем он занимался в тренировочном центре под Алма-Атойбудут работать «под Солоника». Наверняка убийство этого самого Квантришвили рано или поздно припишут емуНа него будут вешать и все последующие убийстваисполненные подобным образомк которым он не имеет никакого отношения.
И когда
-нибудь (видимоочень скоропройдет по Москве слухесть такой Александр Македонскийстреляющий без промахаесть Бич Божийбеспощадно карающий воров и бандитовневзирая на имена и авторитеты...
Неожиданно 
— отчетливо и выпуклословно строка в типографском шрифте — всплыл фрагмент памятного разговора с московским начальничком в кабинете учебного центра:
«Александр Сергеевичскажитевам нравитсякогда вас боятся?..»
Тогда он ответил что
-то вроде того — нуданаверное...
Да
правтысячу раз прав был тот комитетчиккогда ответил за негопочему именно нравится:
«Это дает ощущение собственной значимостичувство независимости — скорее даже не чувствоа иллюзиюЭто защищаетсоздает невидимую оболочкуИ в свою очередь сильно возвышает в глазах окружающих...»
Но московский начальничек не сказал одного
страх имеет свою изнанкуза него рано или поздно придется платитьпритом по самому большому счету...

Убийство Отари Квантришвили имело в столице небывалый резонанс 
— наверноекак никакое из многочисленных убийствсовершенных до этогоСпустя несколько дней после выстрелов у Краснопресненских бань криминальный мир Москвыдо сих пор пребывавший в шокепровожал президента Фонда имени Льва Яшина в последний путь.
Хоронили его на престижном Ваганькове
в дорогомза сорок тысяч долларовгробуМогила в одной ограде со старшим братом Амираномрасстрелянным в офисе МП «Водолей» несколькими месяцами раньше.

За несколько часов до похорон приглашенные собирались группами у входа на кладбищеКурилиперекидываясь короткими фразамиОдна за другой ко входу подъезжали иномаркииз них выходили мужчины в строгих черных плащах в сопровождении широкоплечих амбалов в коротких кожаных курткахДюжие охранники профессиональными взглядами окидывали собравшихся на кладбищеокружали своих боссов плотным кольцом и неторопливо двигались впередОдна за другой подъезжали черные «Мерседесы» и «Волги» с кремлевскими номерамиИх пассажировправдаохраняли не «быки», а серенькие мужички с явно не запоминающимися лицами.

У входа появились несколько личностей с фотоаппаратамино стоило паре охранников двинуться им навстречуфотоаппараты исчезлиа фоторепортеры мгновенно растворились в толпе.
На безопасном удалении от главного входа на Ваганьковское кладбище остановился микроавтобус с надписью 
«НТВ». Телевизионщикиуже наученные горьким опытомпредусмотрительно ожидали в машине.

После отпевания гроб с телом Квантришвили медленно проплыл из церкви к свежевырытой могилеВ голых ветках деревьев пронзительно кричали вороныВскоре закапал дождики могильщикиошарашенные таким наплывом публикидолго не решались опускать гроб в могилу.

После похорон состоялись поминкии за столом не раз возникал естественный вопрос: «Кто посмел?!»
И
наверноемногие из техкто сегодня прощался с Квантришвилимысленно спрашивали себякто будет следующим?

Было очевидноворы в законе ГлобусКалинаГиви РезаныйПипияавторитеты Витя-Жид и Федя Бешеныйте же братья Квантришвили — не последние жертвы киллерских отстрелов.
Список будет продолжен 
— это понимали все.

Но кого убьют следующим после Отарика?
Кто заказывает убийства
?
И почему так случилось
что от пуль киллеров не спасают ни свирепые «быки»- телохранителини огневая мощь бригадни огромные деньгини даже громкое имя и звание вора в законе?!
Вопросов было много
но никто из присутствовавших на поминках не мог дать на них ответа...

ГЛАВА 
17
А жизнь продолжалась
Икроме страшного подпольного мира — с киллерскими отстреламиворовскими сходкамиментовскими задержаниями, «кидаловым», «рамсами», «терками» и «разборками», — был еще и другойВ том мире растили детейписали стихи и романывыращивали хлебплавили стальчестно зарабатывали деньгиВ конце концовзащищали техкто принадлежал к страшному мируда и не только их...
За неполную неделю Адвокат сделал для грузинского законника все
что только от него зависелонастоящий профессионалон отлично знал все тонкости ответных действий.
Встретился со следователем
поговорил с подследственнымвнимательно перечитал все протоколыпобеседовал с понятымипо своим каналам попытался выяснитьчто за ствол ему подбросилии пробилкто за всем этим стоит и какова конечная цель.
Через несколько дней судья 
— злобнаяпохожая на высушенную змею теткахищно сверкая очками с бифокальными линзамисообщилачто суд считает возможным изменить меру пресечения на освобождение под залог в двадцать

тысяч долларовкоторые следует внести на расчетный счет суда в рублях в соответствии с теперешним курсом Московской межбанковской валютной биржы.
 А еще через несколько часов ТенгизГурамАдвокат и самые близкие законнику люди сидели в небольшомуютном подмосковном ресторанчикеВор в законе принимал поздравлениякивая на удачливого защитникаа тотловя на себе благодарные взглядыскромно молчал.
Выпитое подействовало на публику расслабляюще
Когда за окнами повисла ночная тьма и предупредительные официанты зажгли братемы разговоров были уже далеко от судебного заседания.
Говорили о новых моделях машин
модных курортахрокировках в банковских кругахпередавали последние столичные сплетни... Гурамсидевший слева от Адвокатарассказывал знакомому о волне киллерских отстреловпрокатившихся по Москве в последние месяцы.

— За этим наверняка стоит кто-то один, — убеждал кавказский жулик. — Текто отстрелы заказываеткак бы убивают двух зайцевс одной стороны — физически ликвидируют неугодныхс другой — стравливают друзей покойных авторитетовКак ты думаешь? — обернулся он к Адвокату. — Кто это может быть?

Тот индифферентно пожал плечами.
— Не знаю.
— Тут журналисты о какой-то тайной организации писали, — с нервным смешком

вставил Тенгизследивший за всемчто происходило во время застолья. — То ли «Белая стрела», то ли «Бумеранг», то ли еще какая-тоГосударственный беспредел против «отморозков». А тыдорогойкак считаешь?

— Слишком уж романтично, — улыбнулся юрист.

— Говорят ещебудто бы на Москве такой киллер есть — Александр Македонский его «погоняло», — перехватил нить беседы Гурам. — Стрелок от бога или от дьяволаНи менты его накрыть не могутни пацаны... Круче любого Джеймса Бонда.

Сказал — и вопросительно взглянул на Адвокатаа ты что скажешь?
Тот дипломатично улыбнулся
Разумеетсяон уже неоднократно слышал о чем-то подобномно имел на этот счет собственное мнениеИ даже выстроил для себя несколько вероятных схем событийпросчитывая возможную подоплеку...
Но
конечно жетогдав уюте подмосковного ресторанчикаон даже в самых смелых прогнозах не мог представитьчто вскоре ему уготована встреча с этим загадочным киллеромАлександром Македонскими встреча эта серьезно изменит его жизнь...

В отличие от многих Александр Солоник прекрасно знал ответы на многие вопросы
казавшиеся неразрешимымино в последнее время старался не думать о печальномГораздо больше поразила его другая смертькоторая на фоне остальных в столице наверняка осталась незамеченной.
Спустя несколько дней после скандального убийства Отари Квантришвили киллер
включив телевизорслучайно услышал следующее сообщение:
«Шестого апреля этого года в районе Битцевского парка был обнаружен труп неизвестного мужчины с многочисленными следами ножевых раненийНа вид лет тридцати — тридцати пятирост сто восемьдесят пять сантиметровтелосложения крупногоимеет татуировки... — далее шло подробное перечисление всех наколок погибшего. — Погибший был одет в джинсыкроссовкисерый свитер и черную курткуДокументов и денег при нем не обнаруженоВсемкому что-нибудь известно об этом человекепросьба сообщить по телефонам...»
Увидев на экране фотографию погибшего
Саша едва не вскрикнулэто был питерец Андрей Шаповаловтот самый...

Несомненноего ликвидировалиТочно так жекак в свое время многих ликвидировал он.
Кто
?
Зачем
?

Почему?
С трудом дотянувшись до пульта дистанционного управления
Солоник нажал на кнопку — изображениесобравшись в яркую точку в центре телеэкранаисчезло.
 Кто ликвидировал Андреябыло понятно: «контора». Точно так жекак было понятнозачем и почему его ликвидировалиНеожиданно вспомнилась прошлогодняя осенькафе-забегаловка на Ленинградском проспектемутноев струях дождя стеклособственные невеселые размышления и радостный окрик: «Саша!..»
У Солоника не было друзей
да и какие друзья могут быть у палачаведущего двойнуютройную жизньНокак и всякий живой человекк одним людям он испытывал б<F51537M>у<F255D>льшую симпатиючем к другимИ одним из таких почему-то стал Андрей еще тогдав специальном центре подготовкиБывает ведь и таквстречаются два совершенно разных человека и почувствуют друг к другу необъяснимую тягу.
Саша
неплохо разбиравшийся в людяхчувствовалчто Андрейпо натуре человек такой же одинокийсимпатизирует емуИначе зачем ему понадобилось открыться в тот злополучный осенний день?
Тогда
в кафеАндрейвыпив немного лишнегоразоткровенничался по поводу своего внезапного приезда в столицуСолоник и теперь отлично помнил его слова:
 «Есть тутв Москвеодин объект... По телевизору с проповедями выступаетразумноедоброевечное пропагандируетЛицо кавказской национальности... Текто мне кости кидаетсчитают — крутой слишком сталвысоко залетелВот и послали меня...»
Лицо кавказской национальности
...
Тогда Саша не придал значения этим словам
Правдамесяц назад куратор возил его на правительственные дачи в Успенскоепоказываягде живут очередные «объекты». Тогдаувидев фотографии будущих жертвон побледнелему предстояло ликвидировать Отари Квантришвили и его другапевца и бизнесменахозяина фирмы «Московит» Иосифа Давидовича Кобзона...
Но затем куратор почему
-то дал отбой — отдыхайпока от тебя ничего не требуетсяСаша облегченно вздохнулно тут же понялу «конторы» наверняка есть для такого случая запасной человек.
Несомненно одно 
— Квантришвили «исполнил» этот запаснойАндрей ШаповаловУбийство получилось громкима исполнительс лихвой отработав вложенные в него деньгисделался ненужнымпосле чего его ликвидировали хозяева.
Уже тогда
в кафесмерть стояла за спиной Андреяи он чувствовал это.
 Наверноетакова участь всех палачейрано или поздно они становятся ненужнымии хозяева от них избавляются.
Саша подошел к окну
открыл форточкус жадностью вдыхая свежий весенний воздух.
Да
тогдаполгода назадразмышляя о своем будущемон был совершенно правкиллер не может существовать одину киллера всегда будет хозяинкоторый и даст отмашкуфасЭтого «исполни», этого тоже «исполни», а вот с этим обождиА уж если он не испугался твоего именитогда...
Имя у него уже есть
слова «Александр Македонский» звучали устрашающеПо кабакамсаунамзагородным коттеджам — то есть местамгде оттягивалась братвауже ходили смутныезловещие и противоречивые слухиесть такой человекстрелок от бога или дьяволакто его знаетБезжалостный и

беспощадный.
Холодный ветер шевелил волосы на голове Солоника
приятно холодил разгоряченное лицоОтвет напрашивался сам собойесли у него есть имястало бытьего можно продать другим хозяевам.
А кто сказал
что пес должен все время служить одним и тем же хозяевам?!

Роскошный черный 
«Мерседес» плавно двигался в мареве Кутузовского проспектаотбрасывая на тротуар тонированными стеклами и хромом радиатора озорные солнечные зайчикиИз динамиков лилась негромкая мелодияпопулярный исполнитель что-то пел о неразделенной любвино водитель и единственный пассажир не слушали музыкуони были заняты беседой.

— Ну так что — точно не передумал? — «мерс» притормозилподъезжая к перекресткуи водителькрепкий молодой атлет с неестественно бледным лицомобернулся к сидевшему справа пассажиру.

— НетМы же еще тогдав «Арлекино», обо всем договорились, — напомнил тот.

— Что тебе для этого надоСаша?
В роскошном 
«мерсе» беседовали Солоник и «бригадир» шадринских — последний и сидел за рулем лимузинаИ разговор касался физической ликвидации человекакоторый шадринским очень мешал...
Да
, «контора» в лице куратора сделала неожиданный ход — настолько неожиданныйчто Саша даже не зналкак на него отреагироватьВо время последней встречи серенький гэбист предложил — во что бы то ни стало внедриться к шадринскимПо мнению чекистаэто следовало сделать как минимум по двум причинам.
Во
-первыхпринадлежность Александра Македонского к «бригаде», которая славилась по Москве свирепостью и неуважением к традиционному криминалитетув известной степени объясняла волну киллерских отстреловПолучалосьчто шадринские в натуре беспредельничаютвот и валят почем зря уважаемых авторитетных людей.
Во
-вторыхтаким образом Солоник удачно маскировался под наймита лидеров новой генерации оргпреступностиИдет нормальная война гангстерских кланов, «отморозки» стреляют своих татуированных оппонентовчто тут удивительногоИ дальше будут валить — да такчто кандидатуры очередных жертв можно будет списать на шадринских.
Поразмыслив
киллер решилчто это предложение можно будет использовать с выгодой для себяесли он и впрямь надумал сменить хозяев... Почему бы таковыми не стать темв чьи ряды он внедрен?
После памятной беседы в ночном клубе контакты с пришлой братвой носили больше эпизодический характер
Встречалисьобсуждали какие-то делапроводили вместе свободное времяКонкретных предложений о совместной работе не поступало — видимобратва выжидалаА может бытьне находила интересных вариантов совместной деятельностиИ вот теперь такой вариантсудя по всемуподворачивался...
Светофор несколько раз мигнул зеленым
и «Мерседес» остановился.

— Нутак что тебе для этого надо? — повторил вопрос «бригадир».
 Солоник улыбнулся.

— Нумне много что надо... Во-первых — деньги...
— Сколько? — быстро уточнил бледный.
— Пятьдесят штук баксовтолько наликом, — Саша настороженно взглянул на

водителя — тот лишь пожал плечами.
— СделаемА во-вторых?
— Полную информацию о клиентеАдресохранасостав семьимодель

автомобиляпривычкипримерный распорядок дняместа отдыхафирмыкоторые он контролирует...

— Через неделю будет. — Сидевший за рулем поджал губы. — Еще что?

— Возможнонесколько ваших пацановОстальное я беру на себя...
 Загорелся зеленыйи «мерс», неожиданно лихо обогнув заглохший «Москвич», первым рванул с перекрестка.

— Деньги можем найти хоть сейчас, — как бы между прочим сообщил «бригадир» шадринских исделав выжидательную паузувнимательно взглянул на собеседника. — Давай позвоню пацанамсоберутзаберешь... Если хочешьдадим часть авансомТебе пригодится.

Солоник понял — это первое его серьезное делои вопрос явно провокационныйкак ответишьДругими словами проверка на вшивостьКто-ктоа онСашапрекрасно знал цену подобным предложениям.

— Спасибоне надоЯ никогда не беру авансы и не работаю в кредит, — ответил он спокойно иулыбнувшисьдобавил: — И тебе не советую... Покупки в кредиткак правилообходятся намного дорожеИ для продавцаи для покупателя... Нукогда встречаемся в следующий раз?..


ГЛАВА 
18
Удивительно
но кандидатура следующего «объекта» совпала как с точки зрения «конторы», так и шадринскихк которым по заданию этой самой «конторы» и был внедрен СолоникКлиент стал одинаково неудобным и для бандитови для их оппонентовВпрочемчто тут удивительногосколько существует оргпреступностьстолько же будут существовать внутриклановые разногласия...
Владислав Абрекович Выгорбин
он же Бобонон же Ваннерпризнанный авторитет бауманской «бригады», был правой рукой покойного ГлобусаПроцветающий бизнесменсоучредитель «Тринити Моторз» и совладелец ресторана «Фидан», этот человекимевшийкстати говорятри судимостизанимал серьезное место в крапленой колоде криминальной Москвы — где-то между козырной десяткой и валетомБауманская «бригада» славилась в столице как огневой мощьютак и количеством бизнесменовпод нее подписанныхПосле убийства Длугача часть подконтрольных вору фирм и банковестественноперешла под Бобона.
Ваннер
как и его покойный боссориентировался на «лаврушников», кавказских воровмногих из которых в Москве считали «апельсинами», то есть ворамискороспелкамии потому не любилиВыгорбинориентированный на кавказцевавтоматически выступал оппонентом традиционному российскому криминалитетуНазревал конфликткоторый неизбежно должен был вылиться в стрельбу и кровь...
В 
1993 годупосле расстрела Глобусапамятуячто свято место пусто не бываетмосковские паханы прочили на место покойного братьев Брауновлюдейс точки зрения воровавторитетных и правильныхнесомненных лидеров архангельской братвыБрауны были спешно вызваны с Северачтобы принимать делаВаннераБобонакоторый сам рассчитывал занять место убитого боссатакое положение делестественноне устраивалои вскоре его «быки», грамотно отследив братишек на Мосфильмовской улицесреди бела дня расстреляли их из «калашниковых» при выходе из кабины лифта.
Возмущение тех
кто прикрывал Брауновбыло неописуемымУбийствасправедливо расцененные как беспредельныеи решили судьбу Бобонаон был приговоренВ качестве исполнителей было решено использовать шадринскихтем более что покойные братья Брауны находились с ними в дружеских отношениях.
 Но это была лишь видимая часть айсбергаИнформацияполученная о Бобоне-

Ваннере и межклановых разборках от «бригадира» бандитовпочти полностью совпадала с оперативными даннымикоторые предоставил Солонику чекистский куратор.
«Он подмял под себя несколько банков и фирм покойного Длугача», — как бы между делом сообщил тоти по этой фразе наемный киллер спецслужб понял многоеесли не все.

Солоник уже догадывалсятекто стоит за киллерскими отстреламитекто через куратора дает ему отмашки на «исполнения» лидеров преступного миранавернякакроме благородной борьбы с оргпреступностьюпреследуют и иные целиНе надо быть семи пядей во лбучтобы догадатьсячто деньгикоторые он регулярно получает от кураторабезусловноимеют весьма специфическое происхождениеИ ужнаверноекто-тоналожив руку на доходы убитых авторитетовимеет куда большечем он...

— Шадринские поверили в вас, — с сухим смешком продолжал тогда куратор. — Теперь у вас отличная «крыша», а Бобон им тоже поперек горла встал... К тому же его приговорили очень серьезные людиДумаюв смерти Выгорбина заинтересованы все.

Упоминание о «серьезных людях», приговоривших лидера «бауманских», могло быть понято двоякоТо ли речь шла о «конторе», заказавшей «исполнить» Бобонато ли о криминальных авторитетахтакже приговоривших егоСолоник хотел было спроситьчем же вы сами от шадринских отличаетесь? — нолишь взглянув на лицо чекистамоментально ставшее серьезным и значительнымприкусил язык...

Крыша металлического гаража пружинила под ногами
вибрироваламелкие камешки и куски смолы летели внизи Сашасгруппировавшисьраспластался на огромном металлическом листеВзглянул на лежавший рядом автомат Калашниковаотодвинул в сторону футляр для теннисных ракеток (в котором «АКСУ» и был принесен сюда среди бела дня), перевел взгляд внизна дорогу...
 Вот уже полчаса он лежал тутв засадерядом с тиром на Волоколамском шоссеожидая появления машины БобонаРядомза серым бетонным заборомпритаилось несколько шадринскихПацаны также были вооружены «калашниковыми». Может бытьони владели этим мощным оружием не столь виртуознокак Александр Македонскийно для роликоторая им была отведенавполне профессионально.
Роли в будущем кровавом спектакле были расписаны загодя
и роль Солоникаконечно жебыла главной...
Бобона искали долго и упорно 
— шадринские выставили засады во всех местахгде только мог появиться авторитет «бауманских»: у казино «Черри», рядом с подъездом его квартирыу офиса фирмы «Тремо». Но Выгорбинпрекрасно понимавшийчто ему грозитумело обходил расставленные силки.
И лишь сегодня утром стало доподлинно известно
: «бауманский» авторитет должен непременно появиться в стрелковом тиреСтало известно и другое — за рулем «Форда» наверняка окажется Глодинодин из немногих людейкоторым Ваннер-Бобон действительно доверяетИ у Глодинаи у Выгорбина есть стволы с официальным разрешениеми тот и другой ожидают возможного нападенияоба понимаютчто терять им уже нечегои потому будут защищаться до последнего...
 А стало бытьэти минусы можно и должно перевести в плюсы.
Они ожидают стрельбы
Стрельба будети любой человекокажись на их местеначнет стрелять в ответ по темкто эту стрельбу откроетНо тутпо замыслу Солоникаи должно прозвучать его веское слово...
Неожиданно со стороны бетонного забора
за которым прятались пацаныпослышался тихий свистчто означало: «готовься». Саша привычно взвесил в руке

автоматснял предохранитель и осторожно взглянул внизОгромный серебристый «Форд», урча двигателемпоказался на узкой дороге со стороны шоссеСейчас он минует пустырьпроедет метров двадцать и свернет направов сторону неприметного одноэтажного строения — тира.

Саша свистнул в ответ — спустя несколько секунд в отверстиизагодя выдолбленном в бетонном заборепоказался тупой ствол «калашникова». Еще мгновение — и он выплюнул в сторону «Форда» сгусток ярко-оранжевого пламениМашина Ваннера резко остановиласьсловно наехав на невидимое препятствиеи спустя секунду со стороны «Форда» раздались ответные одиночные выстрелы.
 Расчет Солоника оказался блестящимшадринскиекоторые вели огонь из-за бетонного заборалишь отвлекали на себя внимание пассажиров «Форда», создавая шумовой эффектПрицельно стрелял один онСашаВпрочемтутстоя на крыше гаража и стреляя с бедра из автомата внизмудрено было промахнутьсяОн выпустил в крышу «Форда» весь рожоктридцать три патрона — машина была буквально изрешечена пулями.
Вся операция заняла не больше минуты
Швырнув ставший ненужным автоматкиллер пружинисто спрыгнул с крыши и бросился в сторону от гаражей — тудагдекак он знал навернякаего поджидала молочная «девятка», загодя угнанная на этот случайРжавые коробки гаражейдлинный бетонный заборунылый пустырьмертвое пространствозабранное в жесть и бетонотделяющее его от спасительной дорогиА вот и дверца машинызагодя приоткрытая...

— Давай! — плюхнувшись на сиденьеСолоник кивнул водителю — все в порядкепоехали.
Через несколько секунд 
«девятка», описав полукругуже выезжала на Волоколамское шоссе...


«Бригадир» шадринских смотрел на Сашу с неподдельным уважениемкакнаверноесмотрел бы перворазрядник-штангист на заслуженного мастера спортатолько что установившего мировой рекорд.

— Нублякласс... — присвистнул оншурша пачкой сигарет. — Даже не думалчто все так получится.
Встреча проходила в небольшом уютном кафе на окраине столицы
Ненавязчиво играл джазнастольные лампы отбрасывали на потолок и стены пастельные нежно-розовые тонаУдивительноно от этого неяркого света лицо шадринского «бригадира» казалось еще бледней.

Атмосфера спокойствия и комфорта расслаблялаКазалосьчто в мире нет ни кровини войныни жертва точто обсуждается теперь за этим столикомнечто далекое и нереальноене более чем воспоминания какого-то старого боевика...

— Наши пацаны уже выяснили подробности, — продолжал шадринский деловито, — три трупаСам Бобон — раз, — он принялся загибать пальцы, — Глодинсидевший за рулем, — дваСобакабез которой Ваннер в последнее время никуда не выезжал, — итого триСлушайа как ты узналчто Бобон с собой дочку возьмет?

— Какую дочку? — не понял киллер.

— Он решил в тир девчонку взятьпоказать ейкак папа стреляетКогда вся стрельба началасьона умней всех оказалась — свалилась в салоне между сиденьямипули ее и не задели.
Саша задумчиво постучал пальцами по столу
С одной стороныему было неприятночто от его выстрелов мог пострадать ребенокно с другой...

Чего волноваться?
Как говорится
все хорошочто хорошо кончается!

— Ваннеровские пацаны теперь на ушах стоят, — бледное лицо «бригадира»

перекосила злая усмешка. — Понимаютчто теперь их крыть некому.
— Нас ищут?
— Конкретно нас — нет, — шадринский отрицательно покачал головой. — Ищут

техктос их точки зрениямог Выгорбина «исполнить». А врагов у него было выше крышиНичегопусть поищут... Хрен найдут.
Они посидели еще минут двадцать
. «Бригадир» предложил поехать в сауну к девчонкамно Саша был вынужден отказать себе в любимом удовольствиисегодня вечером предстояла встреча с чекистским кураторомне менее важнаячем теперешняя.

— Извинидавай в другой раз, — не без сожаления вздохнул Солоник. — Мне выспаться надо.

— Ну как знаешь, — «бригадир» подозвал официанта и стал рассчитываться. — Убери деньгиСашаобижаешьМы ведь еще тебе должныПомнишьтогдав «Арлекино», договаривалисьТы сказал — я слышалВ равной доле работаем...
 


Массовые киллерские отстрелы криминальных авторитетов вызвали небывалое брожение умови не только в милицейских и журналистских кругахБыло совершенно очевидновсе эти громкие заказные убийства невозможно списать исключительно на «внутриклановые разборки». Где-то тутв Москвенаверняка существовал целый списокв котором значились не только уже убитыено и ныне живущие лидеры преступного мирада и не толькоА стало бытьэтот список умело составляла и редактировала чья-то опытная рукаи эта самая рука каждый раз давала отмашку киллеру.

Кто эти людичто им надоможно ли с ними договоритьсяВопросы не находили ответова ничтокак известноне порождает страх таккак отсутствие информации.
Бульварные газеты строили предположения
одно другого фантастичнейИздания более серьезные анализировали ситуациюи прогнозы выглядели неутешительными.

Бизнесменыкоторых бандиты дербанили нещадно и безжалостноробко подняли головынемного воспрянув духома вдруг ненасытным «крышникам» теперь будет не до нихМВД было взбудоражено не меньше бандитов — несомненнотеперь в среде криминалитета происходили какие-то новые процессымир организованной преступности менялся качественно — но каккаким образом менялсябыло непонятно.

Инаверноелишь верхушка оргпреступности — старыепроницательные воры в законепроведшие «за решкамиза заборами» большую часть жизнисохраняли присутствие духаА может бытьделали видчто сохраняли.
...Поленьягорящие в каминеотбрасывали багровые сполохиподчеркивая мрачное выражение лиц собравшихсяЗа небольшимно богато сервированным столиком сидели четвероТотчто расположился поближе к огнюпожилой мужчина с подчеркнуто властным выражением лицаявно главенствовалЭто угадывалось и по рельефным морщинампрорезавшим его лоби по прищуру глази по томукак внимательно слушали его остальныедвое кавказцев и третий — немолодойс массивной золотой цепью и крестом на шеевидневшимся в раскрытом вороте сорочкис залысинами и набрякшими мешками под глубоко посаженными глазами.

Пальцы собравшихся украшали татуировки-перстнисвидетельствующие о несомненном авторитете в уголовной средеВ беседе то и дело проскакивали чисто блатные выражения: «завал», «косяки», «рамсы», «гнулово»...
Наверняка все сыскари Российской Федерации много бы отдали
чтобы хоть краем глаза взглянуть на это сборищечтобы хоть краем уха услышатьо чем идет

беседаТутна подмосковной дачепроходил так называемый «малый сходняк». Все четверо имели высокий статус воров в законеа стало бытьобладали исключительным правом судить о процессахпроисходящих в российском криминальном миреи не только судитьно и координировать ихПожилой председательствующий имелможет бытьчуть больший авторитетчем остальныебазировался он не только на безукоризненной репутациибезупречном знании «понятий» и многочисленных «ходках» в зоныне только на связях в высших эшелонах теневой и реальной властиЛишь очень немногие зналичто хозяин коттеджа является хранителем воровского «общака» — статусговорящий о многом...

— Нуто что Глобуса вальнулитак туда ему и дорога, — мужчина с залысинами пошевелил татуированными пальцами. — Где это виданочтобы «правильный» вор по беспределу заряжал? «Бригаду» себе завелпацанов своих подставлялна чужих коммерсантов наезжал... — Несомненноговоривший был по-своему правв понимании уголовников «старой» формации законник не имеет права стоять во главе «бригады». Другое дело — служить третейским судьейразводить «рамсы» краями и держать братву собственным авторитетома не самолично заниматься «наездами». — «Косяков» напоролврагов себе нажил... Сам и виноват.

Он тяжело вздохнул.
— Да не в Глобусе тут дело, — возразил худой пахан с изможденным лицом. —

Если бы он один такой былА Калиназемля ему пухомчтотожепо-твоему, «косяков» напоролНе было у Калины врагов — кому этот человек мог мешатьПомнишь его похороныСколько людей с ним проститься пришлиОн умел даже «чичиков», кровников между собой миритьНа кладбище чеченцев вдвоевтрое больше былочем русских. — Пахан неожиданно зашелся в сухом кашле — туберкулез он заработал во время последней «ходки», которую от звонка до звонка провел в Коми АССР. — Ну а Отарик кому мог помешать? — послышалось сквозь лающий кашель.

— Завалилизначитбыло кому мешать, — подал голос один из кавказцев. — А вообще на подставу похоже... Тутполучаетсяменты нас с вами хотят разделить и стравитьДескатькавказские воры — это однорусские — совсем другоеБудто мы с вами обязательно враждовать должны.

— Да знаю я про такое... Не в этом суть, — старый ворвзяв кочергупринялся ворошить поленья в камине. — Дело в томчто за всеми этими завалами явно ктото стоитРуководящая и направляющая сила естьединый почерк угадываетсявот чтоКак вы сами считаете — кто это может быть?
Присутствующие передернули плечами
Может бытьони и догадывалиськто может стоять за планомерными киллерскими отстреламино высказываться не торопилисьи по вполне понятным причинамВо-первыхиз соображений своеобразной этикиво-вторыхпамятуя о томчто любое молчание — золото... В последнее время холодок отчуждения чувствовался даже в отношениях воров.

— Знаетесколько фирм да банков под Длугачем было? — спросил пожилойусаживаясь вполоборота к каминуНа фоне огня лицо его приобрело необычайно хищное выражение. — Многоочень многоЯ по своим каналам пробилчто с этими фирмами потом сделалосьЧастьестественнопод Бобона ушла — он у Глобуса на подхвате былА остальные... — вор выдержал непродолжительную паузуобводя присутствовавших тяжелым взглядом. — А остальные подписались под одну странную охранную фирмуОтстегивают ейкак и положеновроде довольныи никто на них не наезжает.

— И что за фирма? — спросил обладатель золотой цепи.

— НеизвестноПосылал я туда своих пацанов — глухоничего не выяснилиПопытались на техкто под нее перешелосторожно наехать — пацаны говорят,

что через пять минут камуфлированные какие-то подъехаличто-то вроде СОБРа, — насилу удралиХозяин той фирмы — божий одуванчикявно подставное лицоПравдаудалось пробить одну вещьвроде бы настоящий шеф той конторы — бывший или теперешний комитетчикгенерал или что-то вроде тогоТеперь понятно?

Впрочемпахан мог и не задавать этого вопросаПрисутствующие были людьми неглупыми и потому догадывались о несомненной причастности российских спецслужб к отстрелам своих коллегИ уж имимевшим за плечами не одну «командировку», знавшим Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы не хуже самых опытных судей и прокуроровбыло понятночто осуществлять отстрелы напрямую «контора» не в состояниивремя уже не тода и опасноне дай богпросочится информация куда не надо...

Но самое главноечекисты никогда бы не осмелились впрямую переадресовывать «налог на охранную деятельность» на себяИ эта самая загадочная фирмао которой только что рассказал хозяин домавне сомнениябыла своеобразным буфером...

Говорили недолго и предельно лаконичноНа подобных встречах каждое произнесенное слово расценивалось на вес золотаи любая двусмысленность могла быть истолкована против говорящего.
Как и положено на сходняках
высказались всекто былпо очередисообразно неписаной «табели о рангах». Мнение было единодушнымследует во что бы то ни стало выйти на этого загадочного киллера — только от него можно узнатькто же дает отмашку на отстрелы.

— Тут я слышал про такого Александра Македонского, — осторожно вставил в конце беседы один из «пиковых», — не про полководцав смыслеа про киллера... «Погоняло» у него такоеВроде бы сейчас с шадринской «бригадой» тусуетсяно пробить его тяжело — шифруется сильно.

— Мусоров подключайтепрокуратуру, — сквозь зубы цедил старый вор. — За что мы имгнидамлавье ссыпаемПусть своих следаковоперов напрягаютпусть отслеживают... Дело-то серьезноеНе сегодня-завтра...
Председательствующий не закончил фразы
но тем не менее был прекрасно понятНикто из участников малого сходняка не мог дать гарантиичто не сегодня-завтра неизвестный киллер не будет смотреть на него через перекрестье оптического прицела...


ГЛАВА 
19
Memento more — помни о смерти.
Это латинское изречение
часто встречающееся у блатных в виде татуировоккак нельзя лучше отражало состояние наемного убийцы.
Он живет с чужой смертью 
— стало бытьпо всем законамдолжен помнить и о томчто смертен самможет бытькуда в большей степеничем другие живущие на земле людиНаемный убийца не может знатькогда умретне может сказатькакую именно смерть приметот ножапулиудавкигранатыБудет ли он сбит большегрузным автомобилемсброшен в шахту лифтарасчленен ножовкойотравлен газом или закопан живьем в каком-нибудь подмосковном лесу...
 Выпускник специального центра подготовки прекрасно зналжертвы требуют искусстваи искусство это обоюдоостроеоно всегда может быть направлено и против него.
Смерть может таиться везде 
— ее может принести и почтальонкоторого он видит чуть ли не каждый день в подъездеи бомжодиноко мерзнущий около мусоркии водопроводчик из жэкаи сержант-гаишникостановивший его машину за какое-то нарушение...

Memento more — помни о смерти.
А если так
то хочется поскорей насладиться жизньюиспытать все удовольствиякоторые она только может предоставитьхочется многогонемедленно и самого лучшего.
Если машина 
— то самая престижная и скоростнаяесли квартирато шикарнаяесли женщинато самая нежнаяласковая и красивая...
За свою относительно короткую жизнь Александр Солоник имел множество женщин
но все ониглупые животныебыли тупыневежественны и корыстныпривычно расставляли ногипривычно двигали бедрами ипосле окончания великого таинства любви и венца ееотвернувшись к стенезасыпалиА наутро он выгонял их без всякого сожалениязабывая о каждой уже через минуту.
Ни к кому из них 
— даже к двум предыдущим женам — он не прикипел душойНикому не хотелось сказать что-то ласковоеучастливоени с кем не хотелось просто лежать под одеяломощущая тепло родного телани о ком не хотелось заботитьсяникого из них не хотелось целовать по утрам...
А ведь он так мечтал встретить в жизни такую женщину 
— не глупуюкорыстливую б...ьа человекас которым можно было бы посоветоватьсякоторому хотелось бы веритькоторый быкак точно бы он зналникогда и ни при каких обстоятельствах не предаст и не забудет егонесмотря даже на точто онпрофессиональный киллердолжен постоянноежесекундно помнить о смерти...
С Аленой он познакомился случайно
Впрочемслучайно происходят все или почти все важные знакомства в жизни.
Произошло это в спорткомплексе
Саша часто ходил в бассейнрасположенный неподалеку от французского посольстваТренажерысолярийсауна — все это стоило немалых денег (годовой членский билет в клубе равнялся стоимости средней иномарки), иестественноконтингент тут был соответствующийправительственные чиновникибанкирыбизнесменыбандиты уровня выше среднегоа также их жены и любовницыСтранноно женщинжелающих поддерживать формуприходило сюдакак правилов несколько раз большечем мужчин.
Солоник хорошо запомнил тот день 
— седьмого мартанакануне Международного женского праздникаОставил машину на стоянкечерез промозглую весеннюю оттепель прошел в тренажерный залпривычно потягал железоа затемжелая расслабитьсядвинулся в бассейнТело наливалось приятной усталостьюно Саша зналрасслабляться нельзяпотому что сегодня по плану были еще и гантелии штангаи контрольный заплыв на километрНабрал полные легкие воздухаоттолкнулся от стартовой тумбочки — тренированное тело пропороло гладь бассейна.
Когда
отфыркиваясьон вынырнулто сразу забыл и о тренажерахи о железеи о многом другом...
В нескольких метрах от него
в водерядом с бортиком бассейнаплавали две девушкиПодплыв к бортикуони обернулисьи Саша едва не наглотался воды.
 Тачто была ближевыглядела настоящей красавицейпо-восточному миндалевидный разрез черных глазстрогие и правильныекак у статуи античной богиничерты лицаОна была не просто красива — Солоник видел много женщинне менее привлекательных внешнеВ незнакомке было нечто такоечего не было ни в одной из всех виденных им женщин — что-то домашнееуютное и вместе с тем трогательноебеззащитное...
Саша понял
это она — та самаякоторая ему сниласькоторую он всю жизнь ждал и которая непременно должна быть рядом.
Наверняка эта девушка была завсегдатаем спорткомплекса 
— слишком уж непринужденно она себя тут вела.

Конечнос ней можно было познакомиться и в другой раз...
— Нетздесь и сейчас, — сказал себе Солоникчто было вполне в его характере.

Зачем ждать?
Кто может сказать
что случится с ним завтра или даже сегодня?
Memento more...
А неизвестная красавица о чем
-то щебетала с подругойне обращая на пловца никакого вниманияСпустя несколько минут они вышли из воды ипродолжая беседоватьдвинулись в саунуУвидев ее фигуруСашасловно движимый магнитомвышел из бассейнанаправляясь следом.
В сауне полыхал хлебный жар
Горячий ветер шибал в лицообжигал кожу до ознобаКлубы белого пара делали фигуры почти незаметнымии Саша не сразу нашел глазами девушекСидя на нижней полке и прикрывшись клубным полотенцем — одним на двоих, — они продолжали начатый в бассейне разговорОсторожно подсев рядомСолоник отвернулсянапустив на себя скучающий видно тем не менее старался не пропустить ни одного слова из тогочто говорила неизвестная красавица...
О чем могут разговаривать две женщины
к тому жесудя по всемублизкие подруги?
Естественно
о мужчинахКрасавицакоторую звали Аленас горечью делилась с приятельницей семейными неприятностямиона была замужемносудя по рассказусемейная жизнь не приносила ей радости — скорее наоборот.
Муж был злым
жестокимглупыма главное — ревнивымСценыустраиваемые им чуть ли не ежедневнодоводили Алену до слез.

— Он ревнует меня даже к незнакомым людямГоворят: «ревнует — значит любит», но я этому не верюЕсли бы он меня любилто никогда не поднял бы на меня рукуДаже не знаючто мне делать, — с невыразимой горечью закончила девушка.

— Простите... — Саша осторожно кашлянул ивзглянув красавице в глазапродолжил: — Извините за нескромностьно я случайно стал свидетелем вашей беседы... Конечно жеподслушивать чужие разговоры нехорошоно все-такиесли вы меня проститея бы смог дать вам дельный совет...
Алена вспыхнула
.

— Вы всегда приходите сюдачтобы давать женщинам дельные советы?

— Я хожу сюдачтобы поддерживать форму, — улыбнулся Солоник, — а советкоторый я хотел бы вам датьне для всех...
Сказал и молча ждал
как она прореагирует.
Реакция
как и ожидалосьпоследовала незамедлительно.

— Извинитено мы хотели бы остаться одни, — в голосе Алены сквозило неприкрытое раздражениено Сашу оно ничуть не смутило.

— Очень жаль, — вздохнул он, — но в свое время у меня сложилась похожая ситуация с бывшей женойИ тогда мне удалось решить все или почти все проблемы... Поймитеу мужчин один взгляд на жизньа у женщин — другойДумаюесли бы вы узнали точку зрения мужчиныу вас было бы куда меньше проблем с вашим мужем.

Взгляд Алены выразил откровенную заинтересованностьЛюбопытствоконечноне порока чисто женское качествои Сашаподнаторевший в подобных беседахуже зналпродолжение разговора последует обязательноможет бытьне сейчасно последует.

И он не ошибся...
— Если хотитея мог бы обождать вас в баре, — бросил онподнимаясь.
 — Я хотела бы посетить солярий, — нерешительно произнесла красавица.
 — У меня есть времяи я с удовольствием обожду вас в вестибюле.

Он зналчувствовалуже сегодня эта красавица будет его...
 


Они встретились через минут сорок в бареНаверняка Алене не надо было так долго сидеть в соляриино онакаким-то животным чувством угадавчто этот странный мужчина все равно не уедетпока не дождется еепробыла там чуть больше обычного.

Тихая приятная музыкаровный матовый светисходящий от низко подвешенных абажуровненавязчивая предупредительность бармена — все это настраивало на откровенность и доверие.
Да
она действительно замужем и действительно несчастлива в бракеМуж — изверг и деспотревнует ее даже к собственным друзьям.

— Что поделатьэто удел любого мужчиныкоторому досталась слишком красивая жена, — понимающе улыбнулся Солоник и по ответному взгляду понялчто комплимент попал в цель.

— А если бы я была вашей женойвы бы тоже ревновали меня? — она буквально прожигала Сашу своими черными глазами.

— НесомненноТолько бы виду не подавал.

— Все мужчины одинаковы — тираны и деспоты, — констатировала девушка печально.

— Вы слишком плохого мнения о мужчинах, — возразил Саша. — Разве можно судить обо всех мужчинах лишь по своему мужуЕсли бы мы продолжили наш вечеру вас вряд ли были бы основания так говорить...
Он заказал для нее шампанского
скоро они уже были на «ты». И — удивительно! — чем больше беседовал с ней Сашатем больше ему казалосьчто с этой красивойно такой несчастливой девушкой он знаком уже целую вечность...
 Словно угадав ход его мыслейАлена произнесла задумчиво:

— СтранноМы знаем друг друга меньше часаа у меня ощущениебудто бы я тебя уже видела и откуда-то помню твой голос...

— У меня тоже, — он осторожно взял ее руку. — А знаешь что?
 — Что?
— Поедем ко мне.

Удивительноно она тут же согласилась:
— Хорошо... А-а-атеперь уже все равноТолько вот...
— Что — только?
— Мой муж, — Аленин голос дрогнул, — он обещал встретить меня у выхода.

При одной мысличтокроме негоэтой женщиной может обладать еще кто-тов Саше закипала яростьНавернякабудь этот мужчина здесьон затащил бы его в темный угол и билбилбил...

— Ничего страшного, — Солоник хищно прищурилсяпытаясь мысленно представить мужа Алены, — что-нибудь да придумаем...

Из спорткомплекса они вышли вместе
Алена на минуту задержаласьа Сашанащупывая в кармане ключидвинулся к своей машине.

Неожиданно со стороны подъезда послышался характерный звук удараа затем — сдавленный женский крикОбернувшисьСолоник заметил огромного амбала с перекошенным от злобы лицомлевой рукой он схватил Алену за шеюа правой наотмашь бил по щекам.

— Это ты так с подругами время проводишьсучка?! — орал амбал на всю улицупродолжая наносить удары. — Я тебя отучу б...овать!
Солоник не помнил
как очутился рядом с негодяемкак сбил его с ногне помнил дажесколько ударов ему нанесУже потомвоскрешая в памяти ту сценуон видел лишь лицо Аленыв одночасье сделавшееся каким-то жалкимда

окровавленную физиономию обидчикаИз ближайшей машины выскочили двое мужчин атлетического сложения — явно дружки Алениного мужаКороткий резаный удар — и первый из нападавших без чувств свалился на асфальтВторому повезло немного меньше — после грамотно проведенного броска он пробил головой лобовое стекло припаркованной машиныИстошно завыла сигнализациязамигала аварийка... Сашасхватив девушку за рукупотащил ее к своему автомобилю.

— Тебя больше никто не обидит! — произнес онвыруливая со стоянки. — Мы теперь всегда будем вместе... Ты слышишь?
Тихо всхлипнув
Алена взглянула на своего спасителя с немой благодарностьюЗа этот взгляд он отдал бы многоеесли не все...


За окнами царила глубокая ночь 
— в темном пространстве спальни настольная лампа обозначила красный круг светаи Саше казалосьчто над головой Алены появился золотистый нимб.

— Иди ко мне... — прошептал Солоник устало.
Удивительно
откуда брались силыОни занимались любовью страшно долгос перерывами на сон и едуно сноваедва взглянув на АленуСаша ощущал в себе прилив необузданного желания.
Она подняла голову
улыбнулась — но улыбка вышла какой-то печальной.

— Сейчаслюбимый...
 


Вот уже несколько месяцев они жили вместеУдивительноно тогдапосле первого же знакомстваСаша неожиданно для самого себя предложил ей остаться навсегда.
У него были деньги
и для новой жизни он купил квартиру на окраине столицыОформил ее на Аленусделал евроремонтподобрал стильную мебельОн делал ей дорогие подаркивозил в рестораныно уже в первые недели знакомства видел по ее глазамвсе это ей не надовсем этим она давно уже пресыщена.
Алене требовалось лишь одно
чувствоватьчто Саша рядомловить его взглядпредугадывать каждое желаниеисполнять его...
Любить и быть любимой 
— что может быть естественней для женщины?
Она не догадывалась о его занятии или делала вид
что не догадываласьСлучайно увидев у Саши большой черный пистолетспросила:

— Газовый?
Он не стал врать
.

— Нетнастоящий.
И больше никаких вопросов не задавала
он был благодарен ей за это вдвойне...
 Свет над головой Алены почти незаметно вибрировали Саша поймал себя на мысличтонаверноеэто и есть настоящее счастьеприятная полутьмалюбимая женщина рядомощущение спокойствия — может бытьне ощущение вовсеа иллюзия...
Он хотел этого
он стремился к такому подсознательноно только теперь это понял.
Гармония между умозрительным и реальным
между воображаемым и действительным — этонаверноеи есть счастьеПравдасчастье хрупкоепотому что может исчезнуть в любой момент.
М
emento more...
Неожиданно девушка тоненько всхлипнула
Солоник вздрогнул.

— Что с тобой?

— Ничегоне обращай внимания. — Она отвернуласьи Сашаподнявшисьподошел к нейположил руки на плечи.

— Что-то произошло?

— Да нетвсе в порядке...
Алену уже несколько дней явно что
-то тяготилоЭто угадывалось и по растерянному видуи по горестным складкам в уголках губи по слезамкоторые то и дело наворачивались на глаза и которые она незаметно вытирала...

— Что происходит? — Солоник внимательно взглянул на девушку.

— Да так... ничегоне обращай вниманияЛожисья сейчас приду.
Он уговаривал ее долго 
— поделисьу тебя ведь нет никого ближе меняЯ все для тебя сделаютолько не скрывай.

— Может бытьу тебя проблемы с бывшим мужем?
При упоминании о нем Алена некрасиво
по-бабьирасплакаласьи Саша понялчто не ошибся.
Да
дело в немПару дней назад она звонила подруге — той самойс которой была в спорткомплексеБывший муж замучил ее своими звонками — где моя женачто с нейчто это за мужик ее тогда снял?

— Вот что, — в голосе Солоника прозвучали угрожающие интонации, — дай-ка мне его адрес...

— Сашане надоне встречайся с ним! — Алена судорожно схватила его за руку. — Это страшный человекОн с бандитами связанон тебе...

— Тогда дай телефон, — продолжал настаивать Солоник.

— Нетне надо.
Неожиданно Саша улыбнулся
.

— ЛадноНе хочешьчтобы я с ним встречался, — не надоДавай ложисья сейчас схожу в ванную и приду к тебеИ больше ни о чем плохом не думай — договорились?..

В будке междугородного телефона-автомата Саша спокойно набирал номерсверяясь с листочком бумагикоторый держал в руке.
Выяснить телефон бывшего Алениного мужа оказалось совсем нетрудно
номер этот был записан в ее блокнотекоторый обычно хранился в ридикюле.
 Длинные гудкишуршаниещелчок...

— Алло?
Саша был сух и корректен
Представившисьосведомилсяс тем ли человеком он разговаривает.

— Ну да, — зло подтвердила трубка. — А тебе чего надо?
Голос бывшего мужа Алены был ему неприятен
но Солоникподавив в себе негативные эмоциипредставилсяпредложив встретиться.

— Аэто тыгондон! — казалосьбывший Аленин муж даже обрадовался. — Нудавайзабьем с тобой стрелукозлина... Подваливай в Люберцымы тебя всей бригадой отпидарасим!

— Не понял, — Саша переложил трубку в другую руку.

— Чо не понял — я же тебезябликрусским языком говорю — в Люберцы давайв Люберцы... Знаешь такой городДешевка долбанаяхмырь болотный... — после этого трубка взорвалась непечатными ругательствами — на зонегде был Сашаза каждое из них можно было заработать заточку в печень.

— Хватит гнилых базаровзабивай стрелкуприеду, — спокойно прервал его Солоник. — Где в Люберцах и во сколько?

— В восемь вечераза ДК, — немного подумавответил бывший муж Алены. — Давайкозликвазелин не забудь приготовитьБуду ждать.

Саша отправился в Люберцы утром следующего дня
Беседасудя по всемупредстояла серьезнаяи потому следовало предварительно изучить место будущей

встречи.
Дом культуры он нашел без труда
За ним пустырьсудя по всемумалолюдный в любое время суток, — предполагаемое место предстоящей беседыСлева и справа луживпереди глухой заборНесомненнобывший муж Алены должен появиться на стрелке не одинпо всей видимостипритащит с собой качковкоими славятся Люберцыкак Тула — самоварами или Вологда — кружевамиЧто и говоритьместо было выбрано удачно и грамотнов случае чего никаких свидетелейи свалка недалекотруп можно спрятать (есликонечноАленин муж пойдет на крайние меры). Да и родные стеныпо его замыслудолжны помочь.
Впрочем
у Саши тоже был несомненный козырьиз рассказов Алены он зналчто представляет собой ее бывший мужно тот в свою очередь не знал о нем абсолютно ничего.
Вернувшись домой
Солоник принялся за подготовкуПочистил любимый ствол,семнадцатизарядный «глок», навинтил на него глушительЕще один пистолет, «одноразовый» китайский «ТТ», привязал скотчем к ногеИз-под штанины его не могли заметитьРассовал по боковым карманам пару лимоноктретьюна всякий случайспрятал в широкий рукав курткиЛегкий бронежилетнадетый под курткупочти не выделялсяС таким арсеналом он мог противостоять хоть всем люберецким качкам.
Предстояло решить еще один вопрос
транспортОтправляться в Люберцы на собственном автомобиле не стоило — во-первых, «Мазаратти» бросается в глазаво-вторыхтрудно совмещать прицельную стрельбу (если до такого дойдети вождение машины.
Решение
единственно правильноепришло само собойдобраться до Люберец на собственном автомобилеа уж тамоставив машину на стоянкеподыскать какогонибудь частника...
Частник был обнаружен быстро 
— пожилой усатый водитель сразу же согласился подвезти приезжего молодого человека от автостоянки до Дома культурыСто долларовкоторые Саша предложил емусразу же расположили водилу в пользу пассажира.

— Только жди меняпока не вернусь, — напомнил Солоникс удовольствием отметив про себячто в частном такси стекла тонированы. — Я тебе еще заплачу!

— Не вопрос, — обрадовался водила, — так кудаговоришьК ДК?
На пустыре его уже ждали
Аленин мужявно нетрезвыйстоял во главе группы молодых качковвооруженных кто чемвелосипедными цепямизаточкамидубинками и ножамиВид качков не предвещал ничего хорошего — они буквально исходили злобой и агрессивностьюВидимота первая встреча у спорткомплекса не прошла даромво всяком случаеобманутый муж понялчто одному ему с обидчиком не справиться.

— Останови тут, — коротко распорядился Сашаоткрывая дверь.
 Вышелнащупал в кармане лимонкукрикнул:

— Нудавайговоричто хотел!
Тот извлек из внутреннего кармана тяжелый металлический прут и оглянулся на качков
.

— ДавайСерегане ссымы за тебя, — пробасил один из них — коренастыйкрепко сбитый парень в необычайно широких брюках.
Бывший Аленин муж сделал несколько шагов вперед
Взгляд его был угрюмдвижениякак у любого одержимого человекаразмашистыми и нерасчетливымиот него сильно разило спиртнымСаша понялс ним он справится быстро.

— Ну чтопаскуда, — прошептал Сергей, — мы тебя сейчас научимкак надо себя вести. — Взглянув на машину с непроницаемо-черными стекламион добавил: — Чтоперетрухалне один приехалДружков решил подогнать?

Короткий замах — Солоникграмотно перехватив руку нападавшеговывернул ееи металлический прут с чавкающим звуком шлепнулся в лужуСледующий удар пришелся в солнечное сплетениеи бывший муж Аленысложившись пополамсловно перочинный ножикбез звука свалился в грязь.

Люберецкие качкизагодя уверенные в успехеявно не ожидали подобного поворота событийВидячто их предводитель поверженони медленно двинулись впередОщетинившись дубинкамизаточками и ножамикачки выглядели угрожающе.
Саша понял
именно теперь следует дать понятькто перед ними...
Левая рука быстро
без суеты извлекла из кармана лимонку — жест был достаточно угрожающимчтобы любера остановилисьТем временем Солониквыхватив из кармана «глок» с навинченным глушителемвыстрелил качкам под ногикак бы обозначив границу между собой и ими.

— Пацаныкто из вас старший? — спросил онстараясь держаться как можно спокойней.
Качки замерли
.

— Кто из вас главныйя спрашиваю? — повторил вопрос Саша.
Пауза затянулась 
— качки как завороженные уставились на лимонкуНаконец откуда-то сбоку раздался хриплый бас:

— Колянговори за всех...
Вперед вышел тот самый невысокий
плотный пацанкоторый несколькими минутами ранее подбадривал Серегу.

— Ну я..

— Пацаны, — начал Солоникстараясь вложить в собственные интонации как можно больше примирительности, — я против вас ничего не имеюВижу в первый рази мне этого достаточночтобы понятьвас подставилиЕсли у него со мной какие-то проблемы, — Саша небрежно пнул ногой лежавшее перед ним безжизненное тело, — то это проблемы только его и моиИ решать их только нам вдвоемЯ не виноватчто меня полюбила его бывшая женаЯ ее не отбивали ее правокого из нас выбиратьЕсли же у него, — говоривший снова бросил взгляд на бывшего Алениного мужакоторый начал подавать признаки жизни, — если у него есть ко мне какие-то вопросыпусть задает их самкак и должен делать настоящий мужчинаа не впутывает постороннихЯ ведь один на стрелку приехал... Или я что-то не так сказал?

— А чо — все правильно говоришь, — качоккоторого назвали Коляномявно смягчился. — Нам до его семейных базаров и дела нетЖена у него к тебе ушла или еще чего там... Пусть сам свои дела распутываетПросто он нам денег дал — молнадо одного фраера проучитьчтобы чужих жен не трахалДа и земляк вродевот мы и подписалисьДа если бы мы зналичто ты такой крутой человекмы бы этого говнюка сами умудохали.

— Вот и добазарились, — улыбнулся Александрпряча оружие. — Значитвсе путем.

— Да о чем речьНам самим стыдно... Правильно я говорюпацаны?
 Пацаны согласно закивали.

— Базаров нет!
— Дасразу видноты — человек авторитетный!
 — Извиняйчто так неловко вышло...
— Забирай его с собойесли хочешь!

Саша неплохо разбирался в людяха потому зналесли сейчас расположить их в свою пользуэтому самому Сереге придется и вовсе плохоА потомунебрежно достав из кармана бумажникотсчитал триста баксов ипротянув их Колянупроизнес:

— Вот и ладненькопацаныНакройте себе сегодня «поляну» и выпейте за точтобы всегда все путем заканчивалосьчтобы любой вопрос можно было утрясти мирно.
Качок было заартачился
:

— Да ладнозачем?! Мы и так перед тобой по кругу виноваты!
— Ничего не хочу знать, — отрезал Солоник, — берибери... А то обидишь.
— За кого хоть выпитькак тебя звать? — спросил люберопасливо принимая

деньги.
— За Александра Македонского, — ответил Сашаулыбнувшись.

Когда качкипоблагодарив СолоникаушлиСаша наклонился к бывшему Алениному мужу и осторожнословно боясь испачкатьсяприподнял его.

— Значиттебя Сергеем зовут?
Тот промычал что
-то неопределенное.

— ЗначитСергеем, — голос Саши сделался сух и деловит. — А теперь говорить буду яЕсли не любит тебя женщинаотпусти ее с миромНу что тут поделатьДругую найдешьс которой тебе будет хорошоМы с тобой уже второй раз встречаемсяЕслине дай богпопадешься ты мне в третийто он наверняка станет для тебя последним... Усвоил мою мысльСережа?

Взгляд покинутого мужа был угрюма Саша подвел итог разборке:
— ПонялСергей... По глазам вижу — понялНо смотри — в последний раз тебя

предупреждаю!
 


Едва Саша открыл дверь квартирыАлена вся в слезах бросилась к нему на шею.
 — Ойнаконец-тоА я уже решилачто с тобой что-то случилось.
— Почему это со мной должно что-то случиться? — удивился Солониквытирая

слезы на ее щеках.
— Мне почему-то подумалосьчто ты поехал в Люберцы с ним разбираться, — она

так и сказала — с «ним». Видимоей не хотелось называть по имени человекакоторый доставил ей так много неприятностей. — У меня предчувствия нехорошие...

— Тебе просто показалось, — мягко улыбнулся Сашастараясь вложить в эту улыбку как можно больше нежности и участия. — Но я действительно был сегодня в Люберцах.

— Ты! — ее голос дрогнул. — Видел его?

— Мне даже удалось с ним побеседоватьВполне приличный молодой человеки друзья у него замечательные — душевные и понятливые.

— Что он тебе сказал?

— Что больше никогдани при каких обстоятельствах не наберет твой номер телефонане будет интересоватьсягде тыс кем... И вообщедавай больше не будем о нем вспоминать?
Алена хотела было что
-то сказать или возразитьно Сашане дождавшись ответаповолок ее в спальню на огромную кровать...


ГЛАВА 
20
Нельзя сказать
что милициявзбудораженная дерзкими отстреламибездействовалаПоиски пока еще неизвестногоно такого меткого киллера шли полным ходом.
Были опрошены сотни свидетелей
имевших хоть какое-то отношение к убитымсняты десятки километров видеопленкипроверены всектопо мнению МУРа и РУОПабыли способны на подобноепросчитаны многочисленные версииисходя из того, «кому эти убийства выгодны». Опытные аналитикипросеивая тонны порожней информативной рудыотбирали редкие золотые крупицыи вскоре

приблизительный портрет неизвестного был готовна вид — между тридцатью и сороканебольшого ростаимеющий навыки конспирации и театрального гримапроходивший воинскую службупо-видимомув спецназе.
Информация эта
конечно жене была исчерпывающейтем более что сыскари не имели даже приблизительного портрета разыскиваемогоно вскоре менты напали на следкоторый стоил многих другихпо оперативным даннымэтот человек в последнее время активно сотрудничал с шадринскими...

Соответствующие структуры принялись методично разрабатывать группировкуПрослушка телефонных переговоров и пейджинговой связи дала многоеа еще больше — скрытая оперативная видеосъемкаМенты фиксировали абсолютно все контакты более или менее значительных фигур среди шадринскихпроверяя техкто с ними контактировалпо своим каналамСамая ценная информацияконечно жебыла получена от так называемых «оперативных источников» — то есть от криминальных элементов различного уровняв разное время завербованных МУРом и РУОПомВся эта информация в совокупности и дала основания полагать,что сыскарями обнаружен именно тот человеккоторого ищутим оказался некто Валерий Максимовпроживавший на окраине Москвыпо улице Успенской вместе с сожительницейфактически с женойна которую квартира и была оформлена.
 Прослушивание телефонных разговоров объекта ничего существенного не далоВидимоэтот самый Максимов был человеком опытным и понималчто о серьезных вещах в наше время по телефону лучше не распространяться.

За домом организовали оперативное наблюдениерезультаты фиксировались видеокамеройно ничего подозрительного вроде бы замечено не было.
Во всяком случае 
— пока.

Тяжелаяглухая тишина глубокой ночи повисла над столицейЗа окнами непроглядная мглалишь кое-где разреженная тусклыми огоньками уличных фонарей.
Невысокий
чуть сгорбленный мужчинаподойдя к огромному письменному столувключил настольную лампуи ровный зеленоватый свет залил кабинет.

Уселсяключом открыл выдвижной ящик столадостал картонную папку с тесемкамиразвязал их ипоправив абажурпогрузился в чтение.
У хозяина этого кабинета были веские причины для бессонницы
предстояло решить — брать этого загадочного Валерия Максимовапроживавшего по улице Успенскойили повременить.
В том
что этот Максимов наверняка и является загадочным киллеромпоставившим на уши всю Москвуу него сомнений не было — так жекак и в томчто фамилия его наверняка не Максимов.
Хозяин кабинета
генерал-майор милициизанимал солидную должность в аппарате МВД и обладал богатейшим опытомБолее тридцати пяти лет своей жизни он посвятил розыску преступниковпройдя путь от простого оперуполномоченного до серьезного начальника.
С одной стороны
брать Максимова все-таки следовалослишком много проблем он создавали никто не мог поручитьсячто в ближайшем будущем не создаст еще больше.
С другой 
— можно было и потянутьподождатьа вдруг он ненароком выведет на какой-нибудь инойболее важный след?
Если он действительно киллер
стало бытьу него имеются заказчики...
Кто они
?
Какие цели преследуют
?
Кто за ними стоит
?
Генерал раскрыл папку и погрузился в чтение документов
написанных сухим

казенным языкомТем не менее они свидетельствовали о многоми онесомненно,профессиональной подготовке киллераи о томчто отмашки на отстрел ему дают люди солидные и влиятельныеи о томчто у людей этих наверняка есть список следующих жертв...

Хозяин кабинета потянулся к пачке папиросЧеловек старой закалкион признавал только «Беломор». Чиркнул спичкойна мгновение окутавшись беловатым дымомкоторый в свете абажура сделался ядовито-зеленым...
Была в этом деле еще одна сторона
За киллеромнесомненноохотились и бандитыДостаточно вспомнитьсколько пацанов было под началом Длугача или Бобонасколько влиятельных людей стояло за покойным Виктором Никифоровымболее известным как Калинасколько отвязанных «отморозков», готовых на что угодномогла поставить в столицу та же ТюменьЭти бандиты уже выходили на генералауже следовали недвусмысленные предложениякак только его закроете,дайте нам знатьа мымолс ним по-свойски разберемся.

Генерал затянулся папиросойвсталзашторил окно — папиросный дым тянулся сквозь щелочку между тяжелыми портьерами.
Ситуация
что ни говоринепростая.
С одной стороны
гневные окрики сверхусегодня он стреляет в авторитетов преступного мираа чтоесли завтра надумает поймать в перекрестье оптического прицела авторитета мира политическогоПоди объясни имчто сам по себе никогда он не надумает...

С другойуголовные авторитеты — сила не менее реальнаячем высокое начальствозакрывай егогражданин начальничекпотом нам скажешькуда его увезлив «Матроску» или в «Бутырку». Мы в долгу не останемсясам понимаешьне впервойТы — наммы — тебе.
Ни с теми
ни с другими портить отношения не хотелосьНо как найти балансравновесиечтобы всех ублажить.
А он уже не молод
еще годдва — и на пенсиюЧем тогда заниматьсяна что житьКартошку на своих шести сотках подмосковной глины выращиватьВ какую-нибудь паскудную фирму наняться начальником службы охраны?
 Неожиданно сонную тишину ночи пропорол резкий телефонный зуммерХозяин кабинета взглянул на черный эбонитовый телефон — казалоськорпус его вибрирует от пронзительного звонка.

— Алло...
Звонил начальник опергруппы
которая отслеживала объектУ него была привилегия — в случае непредвиденных обстоятельств беспокоить генерала в любое времяИ теперешние обстоятельствасудя по всемубыли именно таковыми.
Новость была достаточно неприятной
только что стало известночто гражданин Валерий Максимов заказал для себя и для своей сожительницы билеты до Таиландакуда намерен вылететь на дняхА это означалочто он мог и вовсе исчезнуть из поля зрения...
Решение следовало принять безотлагательно
но товарищ генерал медлилеще пять минут назад он и сам не зналкак поступить.

— Какие будут распоряжения? — спросил возбужденный опер.
 Хозяин кабинета откашлялся.

— Берите под утро... Часов в семьИ сразу же сюдако мнеЯ с ним сам буду говорить.

— ПонялВызываем СОБРБудем брать в семь утраИзвините за поздний звонокВсего хорошеготоварищ генералспокойной ночи.
Положив трубку
генерал некоторое время еще листал папкупока наконец у него не созрело единственно правильное решениеКогда этого загадочного Максимова

возьмутон побеседует с ним личнопопытается пробитькто за ним стоит (в собственных способностях на этот счет милицейский начальник не сомневался), а уж потом...
Потом видно будет
.
В конце концов
его опасная и трудная службаего погоныкомпетентность всегда дают возможность маневра между властью официальной и властью теневойГлавное — не нарушать относительного равновесия между этими противоборствующими сторонамисделать такчтобы все остались довольны.

Новая жизнь шла своим чередом
Наверноеникогда Саша не был так счастливкак теперьс АленойНикогда еще он так часто не улыбалсяникогда еще женщина не доставляла ему такой радости.
Евроремонт
произведенный в квартиредорогая стильная мебельпоездки по городу — теперькогда рядом была любимая женщинавсе это воспринималось поиному.
Правда
он ни на минуту не забывал о своей профессииНобудучи настоящим мужчинойсделал такчтобы Алена ни о чем не подозревала.
Спустя несколько дней после поездки в Люберцы Саша
сведя знакомство с соседкой по лестничной площадкес ходу предложил ей сдать квартируТаестественнозаупрямиласьно названная внушительная сумма склонила ее в пользу предложения.
Спустя неделю в квартире за стеной был оборудован настоящий арсенал
Ствольный гранатомет «ПГ», автомат Калашниковавроде бы устаревшаяно надежная трехлинейка Мосинанесколько карабинов с оптическими прицелами и стволы — от «одноразового» «ТТ» до экзотического бразильского «тауруса». Все оружиесмазанное и почищенноепокоилось в стенных шкафах и на антресолях.
 На всякий случай Солоник распорядился пробить дверь в квартирукоторую снял,чтобы в случае форс-мажора иметь возможность для бегства.
Алена
естественновсе это видела и делала свои выводыно не спешила делиться ими с СашейЛишь один раз спросила его:

— Зачем тебе столько оружия?

— Для самообороны, — улыбнувшисьответил тот. — А вдруг тебя кто-то обидитИли захочет тебя у меня отнять?

— Главноечтобы тебя никто не захотел у меня отнять, — вздохнула та и покосилась на кобуру под мышкойиз которой угрожающе торчала рукоятка большого черного пистолета — того самогокоторый она когда-то приняла за газовый.

— Да кто меня отнимет? — отмахнулся Солоник. — Разве что против моей воли...

— Может бытьи так, — согласилась девушкадаже не предполагаячто эти слова могут оказаться пророческими...

Темно
-вишневая «БМВ» с частным номеромпринадлежащая МВДостановилась рядом с типовой двенадцатиэтажкой по улице УспенскойВсе четыре дверцы машины синхронно раскрылисьи из салона вылезли пассажиры.

Атлетические фигурытемно-зеленый камуфляжчерные вязаные шапочки «ночь» с прорезями для глаз — так могут выглядеть только бойцы милицейского спецназатак называемого СОБРа.
Спустя несколько минут точно такая же 
«БМВ», только белаяостановилась впритык с первойи из нее также вышли четверо спецназовцевСтарший что-то скомандовал бойцам и подошел к невзрачному потрепанному «жигуленку», припаркованному к бордюру тротуара.

— Сейчас брать будем? — спросил он у сидевшего в «Жигулях» шофера.

— Да, — кивнул тот ивзглянув на часыуточнил: — Через десять минутровно в семьВосьмой этажможете отправлять туда всю группу захватаНужелаю успеха...

ГЛАВА 21
Огромный фосфоресцирующий глаз будильника показывал без четверти семь
Саша открыл глазаприподнялся на локте иосторожно взяв часыотжал кнопку звонкаУ него давно уженесколько лет назадвыработалась привычкапросыпаться на несколько минут раньше звонкаРядом на подушке разметались черные волосы АленыОн решилчто не стоит ее будить.
Поднялся
прошел в ваннуюбыстро принял душОдеваясьподошел к окнуосторожно отдернул занавеску и зачем-то взглянул вниз.
Пустынные детские площадки с песочницами
переполненные мусорные бакибесприютные машины под окнамивысокие деревья...
У самого подъезда стояли два совершенно одинаковых 
«бимера», темно-вишневый и белыйСаша успел изучить машины жильцов дома и невольно поймал себя на мыслик кому этоинтереснотак рано приехалиУж не к нему ли?
Неожиданно все дверцы темно
-вишневой «БМВ», будто бы по командераскрылисьи оттуда вышли четверо мужчинЧерные вязаные шапочки «ночь» и пятнистый камуфляж не оставляли сомнения в их профессиональной принадлежности.
Вскоре открылась дверца белой 
«БМВ», и вышедший оттуда пассажир двинулся в сторону потрепанного «жигуля»: Солоник отлично помнилчто эта машина стояла тут еще с вечераПассажир белой «БМВ» склонился к дверцепо-видимомучто-то спрашивал — спустя несколько секундподняв головуон указал рукой по направлению его окна.
Саша понял все
...
Мгновенно оделся
сунул в кобуру под мышкой «глок», спрятал документы.
Будить Алену
не будить?
Она проснулась сама
КазалосьАлена уже не спалаа лишь притворялась спящей.

— Сашачто-то случилось?

— Такслушай внимательно. — Солоник торопливо накинул легкую куртку. — Сейчас тут будут ментыПозвонят в дверьСкажутчто с обыскомТы как можно дольше не открывайПридумай что-нибудьЯ попробую скрыться.

— Как? — дрожащим от волнения голосом спросила девушка.
Саша молча кивнул в сторону шкафа
за которым была замаскирована дверь в соседнюю квартиругде хранился его арсенал.

— А если они дверь начнут ломать?

— Говоричто хочешькричичто не веришь имчто это якобы бандитытолько задержи их хотя бы минут на десять! — крикнул Саша иподойдя к шкафупринялся отодвигать его в сторону.
Спустя минуту долгая трель дверного звонка прорезала утреннюю тишину квартиры
Так наглонастойчиво могут звонить лишь сотрудники милицииМожно было даже не подходить к дверине смотреть в «глазок», не спрашиватькто там.
 Дождавшисьпока Саша наконец-то отодвинет шкафза которым находилась потайная дверьАлена все-таки подошла и нарочито-сонным голосом спросила:

— Кто там?
— Откройте, — донесся требовательный голос за дверью, — милиция.
— Что вам надо?
— Тут проживает гражданин Максимов Валерий?
— Нетпроживаю только я. — Аленапомня наказ Саширешила потянуть время.
 — У нас есть неопровержимые данныечто гражданин Максимов в настоящее

время находится у васНемедленно откройте.
— Не знаю я никакого Максимова, — Алена перевела взгляд на Сашу — он уже

отпирал спасительную дверь.
— Если вы не откроетея прикажу дверь выломать. — Интонацияс которой были

произнесены эти словане оставляла сомнений в томчто прибывшие шутить не намерены.

— А если вы бандиты?
— Мы можем предъявить ордер.
— Его можно подделать.
— Откройтея при вас наберу номер прокуратурыи вы убедитесьчто он

настоящий! — мент за дверью явно из последних сил сдерживал себя.
 Неожиданно Солоник выбежал к Алене на цыпочках ипоцеловав ее в лобпрошептал:

— Что бы они обо мне ни говорили — не верь имЯ не преступникя не бандит... Не тоткем меня будут представлятьЯ потом когда-нибудь тебе все объяснюАленочкароднаяМы какое-то время не сможем видетьсяНе ищи меняя сам тебя найду!

В дверь вновь принялись стучать кулакамиАлена жестом показала Саше — бегибеги!
Он снова поцеловал ее
.

— Аленочканикому не верьЯ тебе сам потом все объясню... — торопливо шептал он. — И помни — я тебя очень люблю!
Сказал 
— и бросился в соседнюю квартируАлена внутренне приготовилась к самому худшему...

Тем временем удары в дверь становились все сильнейПравдадверь была бронированнойукрепленнойно кто мог дать гарантиичто менты не вырежут петли газовым резаком или не отопрут ее специальными отмычками?
От них всего можно ожидать
...

— Обождитене ломайтеладноя сама вам открою, — Алена уже виделакак дверь в соседнюю квартиру закрылась изнутрии от этого ей стало немного легче. — Куда это я ключи подевалаОбождите минуточкуникак найти не могу!
 Однако собровцам пришлось ждать долгохозяйка никак не могла найти ключиА найдявновь проявила непонятную подозрительность:

— А если вы не милиционерыа бандиты?!

— Да мы тебе сейчас ордер на обыск покажем! — взорвались менты. — Сейчас сама в прокуратуру позвонишь и справишьсяОткрывайсучкаа то и тебя как пособницу арестуем!

— Сейчасобождите...

— Немедленно открой! — ревели из-за двери.
Поворот ключа
скрежет снимаемой цепочкилязганье засовов...
Четверо камуфлированных амбалов
вооруженных короткоствольными автоматамиворвались в квартируОдин тотчас же побежал на кухнюдругой рванулся проверять ванную и туалета остальные двоеоттеснив хозяйку к стенеринулись в комнаты.

— С-с-сука! — ненавидяще прошептал одинглядя на потайную дверь в стене. — Ушел-таки... Нугаде-е-еныш!..
Он рванул дверь
думая сорвать ее сразу жено она не поддаласьРванул еще разеще...

Дверь вышибли лишь спустя минут пятьКогда камуфлированные ворвались в смежную квартируто сразу же заметили открытое настежь окно...

Уже потом
много месяцев спустяСолоник неоднократно вспоминал этот эпизод.

Стараясь припомнитьчто же он сделал не такна чем прокололсяв чем ошибсягде потерял драгоценные секунды... Ивспоминаявсякий раз поражался себе — он действовал таксловно неоднократно репетировал бегство из смежной квартиры.

Когда принялись колотить во входную дверьСашазакрывшись изнутри в соседней квартиренастежь растворил окноВ комнатупузыря занавескуворвался холодный воздухПривстал на подоконниквзглянул вниз... Восьмой этажслишком высокоспускаться без специального приспособления невозможно.
 Но рядом рос высокий тополькоторый Саша приметил еще раньшекогда только осматривал съемную хату — он и должен был выручить беглецаОсторожно глянув внизСолоник с удовлетворением заметилчто здесьс торцаоцепления не выставленоЧто жестоит похвалить себя за предусмотрительностьза столь удачно снятую квартиру — из-за угла со стороны фасада невозможно рассмотреть ее окна.

Да и кому в голову придетчто две квартиры могут сообщаться?!
Встал на подоконник
в последний раз оглядел комнату...
В стенном шкафу две винтовки
две отличныепристрелянные машинки с оптическими прицеламиуже бывавшие в делеА на антресолях — «трехлинейка» и коллекция пистолетовПод кроватью — ствольный гранатомет «ПГ».
Жалко
конечноментам поганым оставлятьа потомкак ни крутивещдоки... Да и Алену невольно подставляет.
Но времени оставалось в обрез
Минута-другая — и менты ворвутся в квартиру к Аленезаметят отодвинутый шкафнайдут потайную дверь — и все!
 СгруппировавшисьСаша с силой оттолкнулся от подоконникапрыгнул и уцепился за голые ветви спасительного тополяИсцарапанныйв разорванной одежде стал спускаться по стволу вниз.
Забежал за противоположный дом
поднялся в подъездвзглянул через стекло в сторону своей двенадцатиэтажки...
Машин было уже не две
а четыревозле них толпились ментыДаже отсюдас расстояния сорока-пятидесяти метров было заметночто они чем-то всерьез обеспокоены.
Да
тутв этом неприметном типовом доме на Успенской улице прошли самые счастливые дни его жизниИ кто бы еще вчера вечером мог сказатьчто они окажутся такими скоротечными?!

— Ну и чтопо-вашемумы должны теперь делать?
Куратор был хмур
неразговорчив и подчеркнуто сухНа встречукоторую Солоник назначил по пейджеруон прибыл в неважном расположении духаи новостиповеданные подопечнымконечно жене придали ему оптимизма.

— Не знаю, — честно ответил СашаОн смотрелкак по Можайскому шоссе проносятся машиныВсе куда-то спешатторопятсяи никому нет дела до этих двух мужчинбеседующих в потрепанной зеленой «копейке», притулившейся на обочине.

— Вот и я не знаюВпрочемэтого следовало ожидать...

— Меня все равно будут искать, — заметил Саша. — Может бытьстоит временно уехать в другое место?

— Нет смысла. — Куратор поджал тонкие губы. — Если хотите спрятаться и отсидетьсяудобней и безопасней это сделать в Москве.
Назначая куратору экстренную встречу
Солоник больше всего боялся одногочтобы его не кинули таккак сделали это с Андреем ШаповаловымВпрочемсудя по первому впечатлениюдо этого еще далекоХотя...

— А вы не могли бы повлиять на РУОП или МУР? — осторожно осведомился

киллер.
— Повлияешь на них!.. Половина милиции на содержании бандитова другая

половина тем смертельно завидуетЕсли мы дадим отмашку — этого не трогатьто завтра же с вами все станет яснотак же и с намиИ тогда все пойдет насмаркуПоследствия могут быть куда хужечем вы даже предполагаетеА главное — таким образом мы вас деконспирируем, — вздохнул чекистизвлекая из кармана сотовый телефон.

— И что же теперь? — Саша выглядел растерянным.

— Вот я и думаючто... Обождите.
Вышел из машины
на ходу набирая номерБыло очевиднов сложившейся нештатной ситуации куратор не имеет права самостоятельно принимать решениеСтало бытьсоветуетсячто делать с заваленным агентом...
Неужели не сегодня
-завтра по телевизору вновь объявят о неопознанном трупенайденном в каком-нибудь укромном уголке Битцевского лесопарка?
Куратор вернулся повеселевший
Уселся за рульпо-хозяйски хлопнул дверцей...

— Вроде бы разобралисьВы ведь как бы с шадринскими работаете? — спросил они по этому незначительному «как бы» Саша понялдля него уготована новая роль.

— Вроде да.

— Вот и хорошоВыйдете с ними на связьОбъясните ситуациюпосле ликвидации Бобона просочилась информация о вашем участиименты хотели закрытьудалось сбежатьПусть они вас и кроютВполне естественноэто придаст вам дополнительный авторитетНу а мычем можемпоможемВстречаемся завтра в восемь вечера на этом же местеПолучите деньгиключи от новых квартир и инструкцииНувсего хорошего... Александр Македонский.
Солоник так и не мог понять
какую интонацию вложил чекист в последние словавосхищение или сарказм...

ГЛАВА 
22
Удивительно
но после утреннего бегства с восьмого этажа дома по Успенской Саша не испытывал ощущения опасностиНа следующий денькак и было оговоренокуратор вручил ему ключи от новых квартирпроинструктировалкак следует себя вести в случае очередных нештатных ситуаций ипередав деньгипроизнес:

— Пока вы нам не нужныОтдыхайтеМожете съездить со своей девушкой за границу. — Естественновездесущая «контора» не могла не знать о его отношениях с Аленой. — В начале осени вы нам снова понадобитесь.
Саша последовал его совету
Спустя пару недель он и Аленасидя в бизнес-классе огромного серебристого «Боинга», летевшего на Кипробсуждали планы отдыхадаже не вспоминая о недавних неприятностях.

А в сентябре он уже был в МосквеЛетнее теплобеспечность пляжей Лимассола — все это было позадиЧавкающая грязь под ногамишуршание опавших листьевхмурое небо над головой...
Праздник кончился 
— наступили будни.

В конце сентября куратор дал ему наводку на очередного клиента — лидера довольно серьезной столичной группировкиКак и в случае с Бобоном-Ваннеромэтот человек враждовал с шадринскимикандидатура «исполняемого» совпадала как с точки зрения бандитовтак и с точки зрения основного заказчика.
Куратор
протянув подопечному атташе-кейспроизнес привычно:

— Кассеты оперативной видеосъемкифотографииадресаконтактывыписки из уголовных делСрок исполнения — до конца октябряСпособкак всегдана ваше усмотрениеБыло бы неплохоесли бы вы взяли с собой кого-нибудь из

шадринскихСами понимаетепочемуНувсежелаю успехов...
— Сука, — с ненавистью прошептал Солоникусаживаясь за руль пятисотого

«мерса», очередной своей машины. — И когда же это все кончится?!
Он и сам не мог объяснить 
— что именно должно кончиться и какно твердо знал лишь одноон слишком усталон чувствует себя вымотанным — так автомобильный двигательс виду рабочийрано или поздно вырабатывает свой ресурс.
И это должно было кончиться
рано или поздно. Memento more — это изречение все чаще и чаще вспоминалось наемному убийце спецслужб.

В серенький день шестого октября 
1994 года Петровско-Разумовский рынок жил обычной жизньюТоргашиобложенные и обвешанные незамысловатым товаромвысматривали покупателейа тебродя стадами между торговыми рядамиостанавливались у лотковприценивалисьрассматривали товарПокупали мало — то ли денег у населения совсем не сталото ли товар был скверный...

— ДавайМоняпройдемся, — Солоник обернулся к своему напарнику.
 — Давай, — кивнул Моня. — Когда он тут будет?
— Через час.

Солоник отлично помнил совет чекиста взять с собой кого-нибудь из шадринскихНа Петровско-Разумовский рынок он отправился с Монинымавторитетным человеком в их кругу.
Окинув толпу равнодушным взглядом
Солоник двинулся в сторону рядовМонин последовал за ним.

Впереди — целый часнадо убить времяОни ходилине глядя ни на сереньких людишекни на товарыСолоник сосредоточенно осматривал возможные места отходавыходзаборза ним железнодорожная насыпь...
Неожиданно над самым ухом послышалось
:

— Ваши документы.
Саша поднял голову 
— перед ним стояли трое ментовЛенивые взглядыравнодушные лица.

— А в чем дело? — стараясь держаться как можно спокойнейспросил он.
 — Документы есть?
— Есть...

В кармане китайского пуховика Солоника лежал паспорт на имя Валерия Максимова — тот самыйвыправленный в свое время через Шестнадцатый Главупр еще союзного КГБКсива грамотнаяхорошая — но лишь до первой проверки по Центральной картотекеА в другом кармане лежал большой черный пистолетлюбимый семнадцатизарядный «глок», который и должен был сегодня поставить точку в жизни клиента.

— Пошли с намипокажешь, — развязно приказал мусор. — Тут недалеко...
 Саша пожал плечами ине меняя выражения лицадвинулся следомМонин последовал за ним.
Они прошли в будку милицейского поста
Милиционеры пропустили их впередзакрыв за собой дверь.

— Давайтечто там у вас в карманах? — спросил старший наряда.
Конечно
можно было сослаться на точто забыли документыможно было предложить им денегможно было как-нибудь договориться...
Но договориться не удалось
нервы у Монина оказались слишком слабымиСаша с ужасом заметилкак тот полез во внутренний карман.
Мгновение 
— и резкийкак удар кнутавыстрел сотряс милицейскую будкуМонин стрелял вверхно от этого Солонику было не легче...
Действовать следовало быстро и решительно
Саша мгновенно выхватил ствол,

трижды выстрелил и выскочил наружу.
А вокруг уже собиралась толпа 
— стрельбакрикиИнтересноГлаза любителей острых ощущений были устремлены на негонокроме интересав них прочитывался естественный страх.
Впрочем
беглецу было не до них — толпа отрезала путь к припаркованной машинеПрорываться через людскую массу бессмысленноа вдруг найдется какой-нибудь энтузиаст из народабросится под ногиповалит...
А к павильону уже бежали охранники рынка 
— троенетчетверои еще двое сзадиВ разных концах базарчика замелькали милицейские фуражкиКакие-то люди с булыжными выражениями глаз уже брали милицейскую будку в кольцоМонин вновь выстрелил и неожиданно бросился в толпуВыстрелил и Саша — двое ментов тут же свалились наземь.
Еще выстрел
ещееще...
Не оборачиваясь
Саша бросился в сторону бетонного забора иперемахнув через негопомчался к железнодорожной насыпиЗа спиной гремели пистолетные хлопкии киллеробернувшисьприцельно выстрелил в преследователей.
Он уже бежал по насыпи
из-под подошв летели камешкиноги заскользили по рельсамно преследуемый зналесли удастся перемахнуть на ту сторонуон спасен.
Внезапно острая боль обожгла поясницу
и его переломило пополамНо силы не покидали СолоникаПрижимая ладонью набрякший кровью пуховикон уже приближался к Ботанической улице.
План был прост
остановить какую-нибудь тачку инаставив на водителя стволприказать отвезти себя куда угоднолишь бы подальшеИ как можно быстрейпока он еще не истек кровью и не потерял сознание.
Но уже на самом подходе
у коммерческого киоска с какой-то дребеденьюсовершенно неожиданно послышался начальственный окрик:

— Стоять!
Саша поднял глаза 
— перед нимнеумело выставив впереди себя табельные «макаровы», стояли два мента.
Стрелять он уже не мог 
— ноги подгибалисьглаза застилала кровавая пеленаУпавбеглец слышалкак накатывается сзади погонякак у самого уха прошуршали по жухлой траве чьи-то сапогикак кто-то невидимыйперевернув его на спинупроизнес:

— Живкажется...
«Живживживжив», — гулко пульсировала кровь в вискахотдаваясь в каждой клеточкено он зналвпереди его наверняка не ждет ничего хорошего.
 Приподнявшись из последних сил на локтеСолоник обреченно прошептал:

— Добейте меняментыдострелите... Ну прошу вас — добейте!
 


Уже под вечеркогда раненого увезли в больницу и разъехались милицейские машиныкогда схлынула жадная до зрелищ толпа и торговцыне дождавшись окончания рыночного дняспешно упаковывали товарпокинув свои местак столбу неподалеку от входа на рынок подошли троес одинаковыми короткими стрижками и одним и тем же напряженным выражением лиц — сотрудники милиции.

Остановилисьпосветили фонарикомприсмотрелисьНа столбе виднелось несколько следов от пульВыпущенные пули легли кучнонаверняка их можно было бы покрыть одной пятикопеечной монетой.

— Ничего не скажешь — Вильгельм Телль, — произнес один из милиционеровпроводя пальцем по щербинкам. — Ворошиловский стрелок.

— Откуда он стрелял? — спросил второй.

Первый кивнул в сторону насыпи.
— Со стороны железной дорогиНавскидкуна бегу.
— Дьявола не человек, — заметил третийсловно завороженный глядя на следы

выстрелов. — Живой человек так стрелять не может.
В голосе его сквозил суеверный ужас
...

Настроение прессы
буквально взвывшей после событий на ПетровскоРазумовском рынкебыло под стать милицейскомуЧудеса меткости и скорострельности заставляли журналистов строить предположения — порой даже самые невероятные и фантастические.

«По данным МВД, — писал «Коммерсантъ-Дейли», — еще в местах лишения свободы Солоник сошелся с рядом преступных лидеровНесмотря на непопулярную среди уголовников статьюпо которой он был осужденбывший спецназовец быстро завоевал авторитетИ на свободе преступные лидеры не оставили Солоника без вниманияОценив его навыкив частностиумение метко поражать цель из любого оружия на значительном расстояниипреступники предложили ему выгодную работуТаким образом Александр Солоник стал профессиональным наемным убийцей».

Впрочемсамому герою дня теперь было не до этоготяжело раненныйон мог скончаться в любую минуту...

ГЛАВА 
23

Городская больница номер двадцатьили как ее еще называют — «двадцатка», знаменита в московском криминальном мире не меньшечем «Бутырка», «Матросская Тишина», «Лефортово» или Краснопресненская пересылкаСюдана верхнийс зарешеченными окнамизабранный стальными дверями этаж со всей столицы свозят раненых бандитовгде их по мере возможности лечатвыхаживают и сдают в СИЗОа иногда — и братве для последующих похорон.
 Именно сюда и был отправлен гражданинраненный в перестрелке на ПетровскоРазумовском рынкев кармане которого после обыска обнаружили паспорт на имя Валерия Максимова.

Нового пациента везли сюда не совсем обычноСледом за реанимобилем следовал целый эскорт спецмашинВидимоменты боялисьчто раненого могут отбить по дороге неизвестныеносудя по всемутакие могущественные подельники.
В МУРе
РУОПепрокуратуре из самых опытных и проверенных сотрудников формировались следственные бригадыОперы ловили напарника — о немкак и всегда в подобных случаяхвспомнили лишь в самый последний моментДругие оперы занимались «пробивкой» настоящего имени задержанногоестественноникто и в мыслях не держалчто Максимов — подлинная фамилия пациента «двадцатки».

Личность была установлена довольно быстроГлавное управление исполнения наказаний на запрос сообщилочто отпечатки пальцевнаправленные для идентификациипринадлежат грСолонику Александру Сергеевичу, 1960 гр., бывшему сержанту МВДбывшему курсанту Горьковской высшей школы милициибывшему рабочему объединения «Ритуал», осужденному за изнасилование и дважды бежавшемуодин раз прямо из зала судавторично — с зоны строгого режимаУльяновского ИТУ No 8.

Сверхметкая стрельба на рынке наводила на естественные подозренияи они оправдалисьСудя по оперативным сообщениямчеловекподозреваемый в убийствах воров в законе Валерия Длугача (Глобуса), Виктора Никифорова (Калины), авторитетов Владислава Выгорбина (Бобона-Ваннера), Михаила Глодина и многих других, — и есть этот самый Александр Солоник.

Короче говорявпервые за последние годы в руки милиции попал наемный убийца.
 Пахло небывалой сенсациейГазеты захлебывались в предположенияхстроя самые невероятные догадкиТелевидениеоставив в покое инфляциюочередной парламентский кризис и дежурные высказывания Жириновскогопосвящало новому герою дня лучшее эфирное времяНавернякаесли бы кому-то пришло в голову провести рейтинг популярностикиллер прочно занял бы первую позициюоставив далеко позади ПрезидентаАллу ПугачевуЖванецкого и героев «Санта-Барбары», вместе взятыхМосковская милициявнутренне гордясь собойрапортовала об огромной оперативно-разыскной работепроделанной для поимки такого опасного убийцыНародестественноот увиденного и услышанного балделно никто — ни газетыни телевидениени милиция не могли дать определенного ответакто же стоял за спиной киллеракто вложил ему в руки большой черный пистолеткто научил его с ним обращатьсяктонаконецдавал команды на устранение авторитетов криминального мира?

А виновник всего этого шума с заострившимся лицомс пересохшими губами лежал под серым одеялом с черными прямоугольниками казенных штемпелейдаже не подозреваячто в его жизни открывается совершенно новая страница...

Саша очнулся лишь через несколько днейа очнувшисьужаснулся томучто ему может грозитьУбийство ментов на рынке — раззаказные убийства — два (еще в прошлом году куратор сообщалчто он находится в оперативных разработках), старый побег со «строгача» — триучастие в оргпреступной группировкекоторое ему наверняка будут шить, — четыре...

И многое-многое другое.
Чувствовал он себя предельно скверно
Врачпосетивший пациента во время обходасообщилчто у него ампутирована почка.

— Конечноэто не смертельно, — принялся пояснять завотделением, — только вам от этого не легче.

— Почему? — морщась от боли и все еще непривычного запаха лекарствспросил Солоник.

— Потомучто вы убили четырех человектрех милиционеров и охранника рынка, — спокойно бросил докторизучая энцефалограмму больного. — А смертной казни в России пока еще никто не отменял.
Впрочем
об этом можно было и не говоритьСвидетелисостав преступлениявещдоки — все это налицоИ вряд ли какой-нибудь сумасшедший возьмется его защищать...

Но Солоник уже зналчто делать, — тянуть времяПрокуратуруРУОП и прочие ведомства меньше всего интересуют те ментыкоторых он завалил на рынкеДля них куда важней доказать его причастность к скандальным убийствама еще важней — выяснитькто за ними стоитМожно попытаться сыграть именно на этомСперва согласиться с теми убийствамикоторые для ментов очевидныа затем посмотретькак отреагирует «контора», что предпримет?

И серенький куратори его начальство — люди неглупыеОни наверняка понимаютчто запаленного агента куда дешевле вытащитьчем после его показаний запалиться самим...
Если ему
конечноне уготовили судьбу Андрея Шаповалова.

Спустя несколько дней Сашаулучив минутупопросил медсестру позвонить Алене.

— Вот телефончик, — он сунул ей в руку лоскут бумаги, — она волнуется за меня... Вы ведь сами женщиназамужем, — Солоник выразительно взглянул на обручальное кольцо, — должны ее и меня понятьТолько не пугайте ееНе говорите про почкуПередайтечто у меня все в порядкеа она уж решитчто и

как...
А еще через несколько дней в его палату вошли четверо
Неловко расставили принесенные с собой стульярасселись возле кроватисо стуком поставили на пол тяжелые «дипломаты» икосясь на капельницуустановили на специальном штативе видеокамеру.
Один из них 
— невысокийкряжистыйс красным лицом и такой же красной шеей — назвался прокуроромдля проформы представив остальныхследователя и двух оперативников.

— Лечащий врач дал нам разрешение провести допрос, — прокурор кашлянул в кулак. — Предупреждаемчто допрос записывается на видеопленку... Итакпосле задержания у вас обнаружен паспорт на имя Валерия Максимова с вашей фотографиейНам удалось установитьчто вы — Солоник Александр Сергеевичтысяча девятьсот шестидесятого года рожденияуроженец Кургана, — прокурор зачастил анкетные данныено Саша не слушал егоИзучая причудливую паутину трещинок на потолкеон пытался собраться с мыслямиразыгрывая дебют предстоящего признания. — Вы это признаете?

Скрывать очевидное было бы как минимум глупои Саша ответил коротко:
— Да.
— А теперь — все по порядку, — прокурор кивнул следователюкоторый уже

разложил на тумбочке чистый бланк протокола допроса, — записывайте... Итакчто вы делали шестого октября на Петровско-Разумовском рынке?..

Утренний туман
изморозьслякотная гадость — таким запомнилось Адвокату второе ноября 1994 годаОгромные лужирябые от дождевых капельнизкое серенькое небословно подкрашенное люминесцентной лампойтабуны глянцевоблестящих от дождя автомобилей...

Адвокат выглядел уставшимденьпроведенный в судедавал о себе знатьРоссийский суд — испытание на прочность не только для подследственногоно и для его защитникаВсе время приходится чего-то ждать — пока «вертухай» приведет клиентаследователяу которого вечно неотложные деласудьюкоторый постоянно занятотписок из городскогоВерховного судовпрокуратуры и милиции...
На небольшой кухоньке юрконсультации трое коллег пили чай
обсуждая казуистические хитросплетения последнего процессаАдвокат привычно кивнулрассеянно взглянул на стол иусевшисьоблегченно откинулся на спинку стулаТолько теперьв шесть вечераон мог позволить себе немного расслабиться.
 Неожиданно в соседней комнате зазвонил телефонмолоденькая секретаршапоявившись в дверном проеме на несколько секундпозвала:

— Это вас...
Проклиная в уме судей
прокуроровследователейначальников следственных изоляторов, «вертухаев», а также собственную пунктуальностьиз-за которой пришлось вернуться в юрконсультацию лишь под вечерАдвокат направился в кабинет.
Звонила женщина
судя по голосусерьезная и энергичнаяГоворить о сути вопроса по телефону она отказалась категорическии защитниквзглянув на часыпредложил ей встретиться сейчас же — благо до юрконсультации ей было меньше получаса езды.
Женщина
назвавшаяся Аленойвыглядела эффектнопо-восточному миндалевидный разрез глазволосы цвета воронова крылаправильныекак у статуи античной богиничерты лица.
Но не это впечатлило Адвоката 
— точнейне только этоС такими предложениями о защите к нему еще никто не обращался.

— Моего мужа обвиняют в убийстве милиционеров, — с места в карьер начала она в специальной комнате для конфиденциальных беседкуда привел ее юристВзглянув собеседнику в глазапроизнесла верный пароль: — Вас порекомендовали одни хорошие знакомыекоторым вы в свое время помоглиМожет бытьвозьметесь за это дело?

Адвокат выжидательно кашлянулДелосудя по всемувыглядело действительно неординарнымУбийство не одного милиционераа сразу нескольких.

— Мне необходимо ознакомиться с подробностями, — уклончиво ответил онпытаясь мысленно представитькаковыми они могут быть.

— Встретимся завтраИ не здесьВот номер моего мобильного телефона...
 


Встречасостоявшаяся на следующий день в баре одной из центральных московских гостиницмало что прояснилаАлена крутилась вокруг да околоосторожно начиная издалекаБросала на собеседника быстрые взглядыа тот лишь наклонял голову — очень интереснопродолжайтеслушаю вас...
 Наконец она решилась:

— Дело в томчто моего мужа обвиняют не только в убийстве этих милиционеровно и...

— В чем?.. — насторожился Адвокатпонимаячто беседа подошла к кульминации.

— ...и некоторых авторитетов... преступного мираА потому у меня — два условияВо-первыхникому не говоритьчто ведете это дело и где находится ваш подзащитныйЭто особенно касается вашей клиентуры...

— Какой именно клиентуры? — спросил Адвокатпытаясь сообразитьо ком именно идет речь.

— Из братвы, — спокойно закончила девушка. — А во-вторыхвы должны гарантировать безопасность моего мужа в следственном изолятореО гонораре и технических моментах поговорим особоСогласны?
Предложение выглядело неожиданным
чтобы дать на него быстрый и однозначный ответА потомузакуривсобираясь с мыслямизащитник ответил:

— Мне надо подуматьНу хотя бы дня четыре...

— Только один день, — внесла поправку собеседница. — У нас слишком мало времениХотитея найму для вас вооруженную охрану?

— Не надо, — твердо отказался Адвокат.

— Но завтра вы дадите мне окончательный ответКроме тоговы должны будете подыскать еще одного адвоката — на ваше усмотрениеИ последнее... Вы сами понимаетечто дело рискованноеПоэтому перед темкак ответитьхорошенько взвесьте «за» и «против». Итакдо завтра?!


Дождь лил как из ведра 
— ритмично работающие «дворники» не справлялись со стекавшими по лобовому стеклу водяными потокамии машиныстоявшие на перекресткевыглядели размытымиточно нереальные.
Сидя за рулем своего 
«бимера», Адвокат терпеливо ждалпока рассосется автомобильная пробкав последнее время пробки стали в Москве настоящим бедствием.
Да
он согласился взяться за защиту этого человека — хотя дела егосудя по всемусовершенно безнадежныИ он понимална какой риск идет...
Наверное
сыграл тот самый здоровый профессиональный цинизмкоторый и помогал ему защищать самыхказалось быбезнадежных клиентовВ конце концовкем бы этот Солоник ни был — киллеромбандитомубийцейон имеет право на защиту.
Так почему бы не в его лице
?

За эти несколько дней ему уже удалось сделать немалопоговорить со следователемпрокуроромознакомиться с деломпросмотреть акты экспертизмобилизовать старые связи...
Прокурорские работники
следакиоперыедва узнавкого именно будет защищать Адвокаткосились на негокак на зачумленного.

— Ваш подзащитный имеет два побегаи уже только за это ему полагается высшая мера! — убеждал один начальник.

— Это самый опасный преступниккакого только знала Россия за последние десятилетия! — стращал другой.

— Ему нечего терятьон вполне может захватить вас в заложники во время первой же беседы! — откровенно пугал третий.
Неожиданно вспомнилось уже полузабытое
подмосковный ресторанвор в законе Тенгизнедавно вышедший на свободуего приятель Гурамоткровенная застольная беседа...

«За всем этим наверняка кто-то стоит, — размышлял Адвокат. — Текто отстрелы заказываеткак бы убивают двух зайцевфизически ликвидируют неугодных и стравливают друзей покойных авторитетов...»
«Тут журналисты о какой-то тайной организации писалито ли «Белая стрела», то ли еще что-то, — вспомнил он. — Государственный беспредел против уголовного...»

«Говорят ещебудто бы на Москве такой киллер есть — Александр Македонский его «погоняло». В памяти всплыла и такая информация: «Стрелок от бога или от дьяволани менты его накрыть не могутни пацаны... Круче любого Джеймса Бонда...»

— Вот уж никогда бы не подумал, — прошептал Адвокат в ожиданиикогда же на перекрестке загорится зеленый.
Наконец стоявшая впереди машина тронулась 
— отжав сцеплениеводитель включил передачуи «БМВ», урча моторомплавно покатила по мокрому асфальту.

— Что жв добрый путь, — напутствовал самого себя Адвокатвидиможелая приободриться.
Он знал
главные события впереди...

ГЛАВА 24
В Москве целых пять следственных изоляторов
Для огромного мегаполисаставшего одним из мировых рассадников преступностиочень мало.
У каждого СИЗО свои легенды
свой фольклорзаконы и традицииу каждого — своя спецификарепутация и хозяева.
«Бутырка» числится за ментами, «Лефортово» — за «конторой», а «Матросская Тишина» находится как бы в совместном веденииВнешние корпуса — в компетенции МВДа внутреннийдевятыйкорпус до начала девяностых принадлежал КГБПотому и назывался этот корпус специальным — со своим режимомс собственной охраной и порядкамиПравдапосле событий августа 1991 года милиция с удовольствием отобрала у старших братьев-чекистов незаменимое в ее деятельности зданиено порядки остались прежниминедавняя принадлежность к «конторе» давала о себе знать.
Ожидать суда и приговора тут куда более престижно и приятно 
(если так вообще можно говорить о тюрьме), чем во внешнихобычных корпусаха тем более в «Бутырке». Тут нет огромных «хат», рассчитанных на тридцать человекв которые загонялось по сотнене было беспредела администрацииВ камерурассчитанную на четыре человеканикогда не сажали пятогокак бы ни были переполнены остальные корпуса.
Именно сюда
на шестой этаж спецкорпусав камеру номер 938 и поместили

Александра Солоника.
Камера оказалась довольно большой
четырехместнойно к Солонику по понятным причинам никого не подселяли — слишком уж ценным выглядел в глазах прокуратуры этот узникБолее того — следствие пошло на уступкиразрешило поставить туда холодильник и телевизорразрешило пользоваться электрокипятильникомразрешило даже соорудить в камере нечто вроде конторки.
Здоровье шло на поправку 
— раненный во время ареста киллер уже не испытывал тошнотыприступов головной боли и ломоты в поясницесильныйтренированный организм брал свое.
Саша понял
теперь можно немного расслабитьсяВсечто от него теперь зависитон сделаетИнтуиция не подводилана воле о нем помняти уж там наверняка сделают все возможноечтобы его спасти.
Его главный капитал 
— страхкоторый он умеет внушать.
Не для того делали из него жупел
чтобы вот такза здорово живешьотдать на раздербан мусорам.
Допросы шли каждый день
перед прокуратурой открылась радужная перспектива раскрытия стопроцентных «висяков». И подследственный давал показанияможет бытьдаже подробнейчем следовало, — чтобы потянуть время.
Его возили на следственный эксперимент к кооперативным гаражам на Волоколамское шоссе 
— к месту расстрела БобонаОперы предусмотрительно прихватили каски и бронежилеты как для себятак и для клиента — на случай нападения «быков» покойного ВыгорбинаСаша охотно показывалгде он стоялоткуда стрелялс какой стороны и в какой момент появилась машинасколько приблизительно патронов было выпущено в «Форд» Ваннера... Правданикого из подельниковшадринскихтак и не сдалВпрочемследствие не особенно упорствовалов глазах прокуратуры он был куда опасней и значимейчем какие-то «быки»-исполнители...
Он уже сознался в убийствах Длугача
тюменских авторитетов и расстреле КалиныЧасами рассказывал следователям об оружиииз которого ликвидировал авторитетови глаза его в этот момент блестели так странночто даже опытные следаки отшатывалисьЕго вынуждали взять на себя Квантришвили и Бешеногоно Солоник был непоколебимотказываясь от чужого «исполнения».
Естественно
вставал вопрос о заказчиках...
Саша и тут продумал линию защиты
я эдакий вольный стрелоксвободный художникя выполнял заказыа от когомне неведомопотому что информацию о жертвах и деньги мне передавал посредникКак найти егоне знаюобычно он сам меня находил... И вообщедавайте я лучше вам об очевидном поведаюо томкак ликвидировал вора в законе Длугача по прозвищу Глобус...
Следаки качали головами
естественноне веря ни в «свободного художника», ни в посредникаСлишком уж примитивно все это выгляделослишком топорно.
Но Солоник и не настаивал
не хотите верить — не верьте.
Куда больше беспокоило его другое
тутв «Матросской Тишине», его запросто могли ликвидировать друзья техкого он в свое время отправил на тот светСаша отлично помнил поговоркууслышанную им в ИТУ под Пермью и в ульяновской «восьмерке»: на воле — закон ментовскойна зоне — воровскойПомнил — и находил ее совершенно справедливойв местах лишения свободы масть держат авторитетные зэкиподнаторевшие в «командировках» воровские паханыУж если они что-то решатвряд ли кто-нибудь помешает им в исполнении.
Так что тут
в камере No 938, ему надо было опасаться не ментов с прокуратурой — он и так был в их руках.
Опасаться следовало настоящих
подлинных хозяев тюрьмы.

С такими мыслями он шел на свидание с Адвокатом — первое за время заключения...

Адвокат нервничал 
— подобное случалось с ним редкоИнформациясобранная им о новом клиентебыла настолько противоречивачто не позволяла составить единую картинукто этот человекчьи заказы исполнялкемв конце концовподготовлен.

В томчто подследственный Солоник А.Снаверняка прошел курс специальной подготовкиАдвокат не сомневалсяФантастически меткая стрельбаумение не угодить в ловушкирасставленные милициейособаяни с чем не сравнимая дерзость...

Было очевиднопрофессионала такого класса могло подготовить только государствоИ не в люберецких подвалах накачивал он мускулыне в подмосковных лесах учился метко стрелятьне в театральной студии при Дворце пионеров осваивал курсы театрального грима!

Стало бытьу него были хозяеваи от них можно ожидать чего угодноВ том числе и емуАдвокату...
Вежливо кивнув 
«вертухаю», защитник прошел в указанный кабинетНа удивление чистые стенынебольшое окно в тюремный дворикзабранное двойной решеткойстолик с двумя кнопкамиодна — для вызова конвоирадругая — чтобы поднять тревогу...

Ничего новогопочти как в любых следственных изоляторахЗа свою карьеру Адвокат провел в подобных кабинетах сотни часов.
В тот день он решил поступить так
тутв «Матросской Тишине», включая Солоникасидели три новых клиентаи он заказал охране всех троих.
Первый
судя по всемубыл обычным уголовникоми ничего непредвиденного от него ждать не приходилосьАдвокат приязненно улыбнулся «вертухаю», и уже спустя минут десять деловито беседовал с типомодин лишь вид которого наверняка бы довел до инфаркта любогокому пришлось бы встретиться с ним в темном подъезденалитый злобой единственный глазпричудливые татуировкивыдающаяся вперед нижняя челюстьнапоминающая выдвижной ящик письменного стола...

Второй клиент выглядел еще более устрашающепокатые плечи профессионального спортсмена-силовикакомья перекатывающихся под курткой мускуловкрасные кулаки со сбитыми костяшкамиагрессивный взгляд и поблатному «мурчащие» интонации речив которой специфических рэкетирских терминов было куда большечем обычных слов...
Когда увели второго и он заказал третьего
Адвокатзакуривподумалтретий — серийный убийца и потенциальный террорист должен впечатлять куда большечем эти двоевместе взятыеА вдруг в прокуратуре правыкиллеру нечего терятьи он запросто захватит его в заложники?!
Менты вряд ли захотят подставляться
кого-когоа защитникапричиняющего им столько неприятностейони с радостью отдадут на раздербан!
Дверь приоткрылась
и первый «рекс», стоявший в кабинетекивнул второмуневидимомуведшему подследственного по коридору:

— Веди!
Второй протянул в открытую дверь руку и сделал какое
-то незаметное движениебудто бы поправляя вывихнутое плечоНаметанный взгляд защитника сразу определилзапястье конвоируемого пристегнуто к запястью «вертухая» наручниками — стало бытьдаже тутв бывшем спецкорпусе КГБэтот человек находится на специальномтолько для него введенном режиме.
Человек
который нагнал на ментов и прокурорских работников такого страху,

выглядел весьма обычночтобы не сказать заурядноНебольшого ростас русымиаккуратно причесанными волосамис подстриженной короткой бородкой... И одет был для СИЗО идеальноспортивный костюм и кроссовки.
Адвокат профессионально быстро взглянул на руки клиента
на них не было ни вытатуированных перстней-спецсимволовни загадочных аббревиатур.
 Вошедшийперехватив этот взглядпонятливо улыбался — может бытьчуточку снисходительнейчем требовала ситуация.

Его усадили за стол — неприятно звякнули «цацки», и Адвокат вопросительно взглянул на конвоиров:

— А наручники давайте снимем.

— Не положено, — последовал ответ. — У нас приказ.
Пристегнув узника к столу второй половинкой браслетов
, «рексы» удалилисьи Адвокат остался наедине с Солоником — в первый раз.
Минуты две они молчали
Несомненнопервым начать беседу должен был Адвокатно он никак не мог подобрать нужных словнесмотря на то что не единожды репетировал в голове возможное начало этого разговора.
Солоник же смотрел на него изучающе
и кто же ты такойи чем ты можешь мне помочь?!
Наконец Адвокат достал из кармана автомобильный брелок
положив его на столзаметил на лице подследственного улыбкубрелок этот был Аленини Солоник не мог не узнать его.

— Как онаНаверноена полной скорости гоняет? — спросил Сашаи глаза его немного сузилиськак у человекакоторый силился представить нечто далекое и одновременно приятное.
Вместо ответа Адвокат представился
.

— Я ждал вас завтра, — ответил подследственныйпродолжая рассматривать брелок.

— А я вот сегодня пришел... Если тыконечноне против. — Удивительноно Адвокат никак не мог поймать нужную интонациюподобное с ним случалось впервые.
Правда
он сразу обратился к нему на «ты», и это не было фамильярностьюТакое обращениекак правилорасполагает к доверительностиа кому еще довериться узнику СИЗО в ожидании судакак не защитнику?!

— Значитбудем встречаться каждый день. — Судя по интонациямСолоник не спрашивала констатировалОн уже все решил для себяи решилсудя по всемуокончательно и бесповоротно.

— Можнотолько тяжелоТы ведь не единственный мой клиент.

— Сможешь восстановитьсяСаунамассажспортзалбассейнПо вечерам будешь прилично расслаблятьсяО тебе позаботятся.
Защитник не стал спрашивать
кто будет заботиться о немиустало взглянув на подследственногопоинтересовался:

— А ты с кем сидишь?

— ОдинНе думаючто ко мне кого-нибудь подселятТихохорошоникакой суетыЕсть возможность задуматься о жизниНа воле все по-другомукруговертьспешка... Наверноетолько в тюрьме можно стать настоящим философом.
Они говорили часа два
Адвокат спрашивалСолоник отвечал — спокойно и рассудительно.
Да
дело вырисовывалось безнадежноеслишком много уликслишком много трупов на этом клиентеи в убийствах этих он уже призналсяАдвокат моделировал ситуацииприкидывая возможную стратегию защитыно ничего путного придумать не мог.

— Вас наверняка спрашиваюткто является заказчиком? — осторожно

поинтересовался защитникпонимаячто этот вопросбезусловноключевой и занимает не только его.
Казалось
Солоник только и ждал его.

— Я ни с кем не работалЯ — сам от себяПонимаю, — он медленно поднял взгляд на серый потолоки по этому взгляду Адвокат понялчто эта беседа наверняка прослушивается и записывается, — что меня могут убратьСлишком многим я поперек горласлишком много охотников за моей головойМне есть кого опасатьсяНо просто так я им не дамся...

...Из «Матросской Тишины» Адвокат вышел в твердом убеждениичто за ним уже следятСел в машинузакурилосторожно посмотрел в зеркальце заднего видавроде бы ничего подозрительного.
Отъехал на несколько метров
остановился ине глуша двигательосмотрелся вновь...

Его черный «бимер» медленно ехал по улице Матросская Тишинаи Адвокатвоскрешая в памяти недавний монолог клиентаразмышлялразмышлял...
Да
несомненноза ним стоят очень серьезные люди — те самыекоторые подготовили его и вложили в его руки винтовку с оптическим прицеломкоторые и вылепили из него страшного монстраспособного внушать страх.

И уж навернякаесли этот монстр выйдет из-под контролялюди эти окажутся в самом незавидном положении.
А это значит
что они так или иначе помогут ему и тутза решеткой.
Зачем же тогда понадобился он
защитник?!

Впрочемразмышлять не приходилосьАдвокат — профессионала профессионализм прежде всего предполагает честностьОн подписался под это дело и даже обещал посодействовать в обеспечении личной безопасности клиента — стало бытьдолжен отрабатывать обещания.
Чего бы ему это ни стоило
...

Спустя несколько часов черная 
«БМВ» остановилась на паркинге у головного офиса известного в столице коммерческого банкас его руководством Адвокату предстояло решить кое-какие проблемы одного не слишком законопослушного клиента.
В холле визитер с интересом наблюдал
как люди из службы безопасности осматривают его документыкак по его телу проводят металлоискателемкак просвечивают вещи в камере с рентгеновским облучением.
Что поделать
реалии современной жизни вынуждают вкладывать деньги в столь дорогостоящие меры предосторожности — рано или поздно они окупятся...
 Разговор с управляющим банком был короток и энергиченна решение проблемы времени ушло куда меньшечем на контроль безопасности.
В самом конце беседы в кабинет управляющего вошел неприметный тип
судя по всемуначальник службы безопасностиНаклонившись к уху боссапрошептал несколько фраз и вышел.
Управляющий буквально окаменел
.

— Извинитено у меня для вас не слишком приятная новость, — сообщил онпожимая на прощание руку. — Вашу машину ведут.

— То есть?

— Наша охрана зафиксировала... Как бы это поточней выразиться... спецтехнику слежения и прослушивания в одном из автомобилейнаходящихся рядом с нашим офисомНачальник службы безопасности по старой дружбе позвонил куда надоТам успокоилимыоказываетсяни при чемЦель у них другаяи был назван номер вашей «БМВ». Могу сообщить вам номер автомобиля преследователейбежевая «шестерка», которая...

— Спасибоне надо сообщать номер, — в смятении поблагодарил управляющего Адвокат.
Что и говорить
самые худшие предположения оправдывалисьи оправдывались слишком быстро.

Кто же его ведет — наемники криминалитетаСпецслужбыДа и какая в принципе разницагосударственный бандитизм или частный?
Усевшись в машину
владелец «БМВ» осмотрелся по сторонами точнов нескольких десятках метров стояла бежевая «шестерка», безусловнота самая... В салоне сидели двое мужичков самой заурядной внешностиВнешне не обращая внимания на «БМВ», о чем-то спорили.

Спустя минуту Адвокат уже выруливал с паркингаСкосив глаза в сторону зеркальца заднего обзораон заметилчто бежевая «шестерка» с двумя неприметными мужичками в салоне по-прежнему движется следом...

ГЛАВА 25
Первого марта 
1995 годав средув Москве произошлопожалуйсамое громкое заказное убийство за последние годыв подъезде своего дома на улице Новокузнецкой был застрелен популярный телеведущий Владислав Листьев.
На следующий день ОРТ многократно показывало портрет погибшего с лаконичной подписью
: «Влад Листьев убит». На какое-то время народ забыл и войну в Чечнегде ежедневно также гибли людии невыплаченные зарплатыи полуголодное существованиелюди часами простаивали у Останкинского телецентрачтобы проститься с популярным ведущимставшим при жизни для многих едва ли не членом семьи.
В том
что убийство совершено из-за денег и оноочевиднозаказноесомневаться не приходилосьНов отличие от остальных похожих убийстввыстрелы в подъезде на Новокузнецкой имели серьезный политический резонанс.
мартачерез три дня после смерти Листьевареспектабельные «Известия» вопрошали:

МЫ ХОТИМ ЗНАТЬ
:
Чем занимается московская милиция
?
Наша справка
в столице России насчитывается более ста тысяч милиционеровДля сравненияв столице Великобритании полицейских около 28 тысяч.
Кто из чиновников ответит за смерть Листьева
?
До сих пор не найдены убийцы вице
-премьера Виктора Поляничкопевца Игоря Тальковасвященника Александра Меняжурналиста Димы Холодова...
Почему следствие всегда ведется закрыто
?
<MI%2>В федеральном бюджете на 1994 год на правоохранительную деятельность и органы безопасности было выделено 12 734 231 млнрублейИз них МВД РФ — 7 870 717 млнрублейЭто деньги налогоплательщиковкоторые хотят знатькуда они тратятся.
<MI%-2>Почему бандитов все большеа нас все меньше?
Сегодня в России насчитывается 
160 воров в законе, 5 тысяч авторитетовВ прошлом году удалось выявить 23 200 преступных группЗарегистрировано 16 800 преступлений с применением огнестрельного оружия.
После заданных вопросов могли последовать очевидные выводы
и выводы эти накануне предвыборной кампании президента могли круто изменить ситуацию в странеКороче говорякиллерские отстрелы неожиданно приобрели политическую окраску.
Знали об этом и в Кремле
и на Лубянкеи на ВарваркеИестественноэто прекрасно осознавали и в иных местахв небольшом старинном особняке с

тонированными окнами и в роскошном коттедже на Рублевском шоссе...
 


Озорные лучи апрельского солнцапроскользнув в щель между тяжелыми шторамитоненькой полоской разрезали кабинет на две половинкиПожилому мужчине начальственного экстерьера этовидимоне понравилосьГрузно поднявшись из-за столаон поплотней зашторил окно.

Чем сильней освещениечем безжалостнейтем объемней становится суть предмета — это не оставляет возможностей для разночтенийКто-ктоа хозяин кабинета прекрасно разбирался в томчто может дать игра полутонов и двусмысленных интерпретацийИ не толькоконечно жев отношении предметов реальныхвидимых и осязаемых...
Координатор 
— а это был именно онбывший генерал могущественных спецслужба ныне преуспевающий хозяин охранной лубянской фирмы — снова уселся за стол ивключив настольную лампупоочередно взглянул на своего заместителяпохожего на сытого котаи того самого кураторакоторый вел Солоника.

— Газеты взвыли, — не без удовольствия начал заместитель. — Пишутконечно жеполную ахинеюОказываетсяон выполнял приказы лидеров преступных кланова сам якобы стоял во главе «бригады». Его даже называют несомненным лидером шадринских.

Едва заметная улыбка легла на лицо Координатора.
 — Это хорошо... Что еще?

Котообразный развернул папочкузашелестел газетными вырезками.
— Киллер No 1, убийца столетия... В Москве Солоник стал настоящим пугалом для

лидеров криминалитета и бандитов — его специально готовили для отстрела уголовных авторитетов, — зачитал он концовку одной из многочисленных статей. — Впрочемнарод до сих пор взбудоражен убийством Листьева.

— Жальчто нельзя на него повесить, — улыбка Координатора была искреннейхотя и хищной, — Александр Македонский... «Крошка Цахес», рыцарь без страха и упрекабезжалостный и беспощадный киллер мафии... Что он говорит на допросах?

— Спокоенвежливс удовольствием пугает следователей чисто профессиональными подробностями, — доложил бывший сыскарь МУРа. — Часами читает им лекции о превосходстве одного ствола над другимЗа Адвокатом мы установили слежкуВроде бы ничего подозрительного.

— Заказчики? — коротко поинтересовался Координатор.

— МолчитестественноВ его положении было бы странным распространяться о таких частностях.

— Значитна нас надеется.

— А больше ему и не на что надеяться, — заместитель осторожно пододвинул к себе стоявшую на столе пепельницу и закурил. — А вообщемне кажетсячто мы от него зависим в той же степеничто и он от нас.

— Я уже об этом думал, — поморщился хозяин кабинетаи улыбка слетела с его лицаРельефные морщины лбатяжелый подбородоквздутые крылья носа — все это теперь выражало угрюмость и задумчивость. — Еще несколько месяцев посидитпойметчто его кинулии укажет на техкто направлял и давал заказы.

— Но ведь ему почти ни о чем не известно! — возразил бывший муровец. — Ни о «С-4», ни о нашей фирмени о томчем она на самом деле является... Если он будет говорить о неком целенаправленном отстреле лидеров оргпреступностиего просто сочтут за сумасшедшего.

Координатор встал ивонзив в заместителя тяжелый взглядпроцедил:
— А побег с зоныА Центр подготовки под Алма-АтойА деньгиА оперативные

документы и видеозаписиДа и вообще сама идея теперьво времена тотальной

криминализации обществаможет показаться весьма перспективнойЕсли бы мы имели дело с простымобычным исполнителемможно было бы плюнутьрастереть и забытьНо ведь онсукин сынтак знамениткак никакой киноактер или эстрадный певецЕму поверят... Во всяком случаемогут поверитьИ что прикажете делать?

Вопрос повис в воздухе.
Впрочем
и Координатори его зами доселе молчавший тип с Лубянки прекрасно понималичто есть как минимум три пути.
Первый 
— ликвидировать Солоника в тюрьмеОстрый сердечный приступзаражение кровинеудачно проведенная повторная операция...
Второй 
— отдать его на растерзание злопамятным блатнымкоторые наверняка завалят бывшего мента и «исполнителя» множества уважаемых людей.
А третий путь
...
Можно попытаться вытащить киллера
превратившегося в разящий наконечник «С-4», из следственного изолятора.

— Судьба агента — лишь незначительная детальот которой зависит успех или провал операции, — заметил заместительвопросительно взглянув на боссакак тебе такое решение?
Тот промолчал
.

— Ну а вы что скажете? — обернулся Координатор к кураторучекисту с Лубянки.

— Мне кажетсяим не стоит жертвоватьПо крайней мере — покаСлишком громкое у него имяслишком много вложено в точтобы это имя ему создатьРавноценной замены в ближайшее время не предвидитсяДа и временакак вытоварищ генералпонимаетеменяютсяЯ уже моделировал ситуацию с побегоми вот что получаетсяв случае успеха это добавит ему загадочности и авторитетаа кроме тогосоздаст ореол стопроцентной неуязвимости.

— Возможно. — По интонации голоса Координатора нельзя было предположитьсогласен он с такой постановкой или нет. — А вы не думали о томчто будетесли он попытается выйти из-под контроля?

— Надо будет с ним встретиться и переговорить, — заместитель с силой потушил окурок в пепельнице. — Вариант вполне реальныйОн чувствуетчто распространяет флюиды страхасознает собственную силуНеобходима профилактическая беседанамекнутьобнадежить... А заодно поставить на месточтобы...

Он не успел договорить — Координаторобернувшись к кураторуперебил зама:
 — Завтра же отправляйтесь в «Матросскую Тишину». Поговоритепрозондируйте

настроениеДумаючто сможем устроить вам конфиденциальную встречубез прослушки и прочегоА вы, — он обернулся к заместителю, — сегодня же переговорите с нашими ребятами... Есть у нас один бывший офицер «Альфы», специалист по освобождению заложников из тюремПотом доложите...

На том совещание закончилосьи присутствовавшиепопрощавшисьгуськом двинулись к двериКоординатор подошел к окну и раздвинул шторы — резкий солнечный свет залил кабинет.

— Скоро в Москве предстоит большой передел, — кивнул хозяин, — да и не только в Москве... Знаетекакова утечка капиталов из России за границу и кто именно перекачивает деньгиЛадно, — улыбнулся он жестко, — об этом мы в следующий раз поговорим.

Заместитель руководителя лубянской фирмы был по-своему правсудьба агента — действительно незначительная детальот которой зависит успех или провал операцииНо с оговоркойсмотря что это за агент...

Саша уже ложился спатькогда в коридорерядом с его дверьюпослышались чьи-

то шаги.
Привычный лязг ключей
скрежет отворяемого замка — на пороге застыла фигура коридорного.

— Подследственный — на выход без вещей.
Солоник недоуменно уставился на вошедшего
для беседы с Адвокатом — слишком поздновремя неурочное...
Допрос
?
На ночные допросы его редко выдергивали
...
Ставший уже привычным коридор
мерцающие мониторышагигулко разносящиеся по всему этажупереходыстук открываемых переборок...
Спустя минут десять Солоник сидел в каком
-то совершенно незнакомом кабинетеожидая человекавыдернувшего его с «хаты».
И этот человек появился
Это был его чекистский куратор.
Достал из
-под стола небольшой черный чемоданчикраскрыл его — внутри оказалась какая-то мудреная аппаратураБыстро настроилпоставил на середине столаподследственныйкак обычно прикованный к ножке стола половинкой наручниковследил за этими приготовлениями с естественным недоумением.

— Так называемый генератор «белого шума», — прокомментировал чекист. — При его работе прослушатьа тем более записать разговор обычными средствами практически невозможно. — Улыбнулсязакурил иглубоко затянувшисьпроизнес фразукоторую собеседник уже ждал: — Ну а теперь давайте поговорим о вас и о вашем будущем...

Разговор был недолгимно содержательнымСпустя полчаса Солоникглядя в спину «вертухая», поднимался на свой шестой этажк камере No 938. Коридорныйпривычно прошмонав подследственногопоразилсязаметив на его лице блуждающую улыбкупрежде этот человек еще никогда не улыбался столь загадочно.
«Вертухай» даже было подумалчто важный чин из прокурорского надзорана допрос к которому водили обитателя спецкорпусадал Солонику чего-то наркотическогоно тут же отбросил эту мысльслишком уж ясным и спокойным был взгляд узника — так может выглядеть лишь человексовершенно уверенный в своем будущем...

Будущее Солоника тем не менее рисовалось многим весьма мрачным и безысходным 
— и прежде всего следователямкоторые вели его дело.
О том
что ему практически вынесли смертный приговоркиллер узнал из телевизионного выпуска новостейВедущая программы бодро пропелачто сидящий в «Матросской Тишине» наемный убийца сознался в ликвидации ряда авторитетов преступного мира.
Следствие сознательно сдавало его со всеми потрохами миру криминала 
— теперь каждую минуту можно было ждать исполнителейИ он уже был готов к такому оборотурано или поздно исполнитель сам становится жертвой.
Из глубин памяти выплыло полузабытое
зеленая «копейка» кураторапустырьсвора собакгонящая жертву по открытому заснеженному пространству...
Что ж
он готов ко всемуА последний разговор с куратором лишь добавит его готовности.
Через день после сообщения по телевизору его выдернули к оперативнику корпуса
Несколько ни к чему не обязывающих вопросовзаполнение каких-то бумажек...

— Смотрел позавчера телевизор? — поинтересовался опер.
 — Нусмотрел, — спокойно ответил Солоник.
— И что скажешь?

— Да ничего.
— А ты понимаешьчем тебе это грозит?
— Вы чтовызвали меня для тогочтобы об этом сообщить?
— Ну зачем же так... Чтобы предложить тебе помощь.
— Насколько я понялвы должны прежде всего обеспечить мою безопасность, —

заметил подследственный.
— Естественно, — пряча змеиную улыбкусогласился мент. — Но одно дело

безопасность формальнаяа другое — настоящаяВы ведь сами понимаетекто здесь истинный хозяин...
Несомненно
оперативник осторожно «пробивал» его с подачи блатныхНи для кого не секретчто большая часть тюремной администрации кормится из «общака», и потому вопросы о «безопасности» не могут не настораживать.

— От судьбы не уйдешь, — вздохнул Саша. — Ладночто там еще?..
Вернувшись в камеру
Солоник немного погрустнелОн зналихпосланцев «истинных хозяев», можно ожидать со дня на деньс минуты на минуту.
Впрочем
он знал и другоелюбой минус при грамотном подходе к вопросу можно поменять на плюс — так негатив при печати фотоснимков становится позитивомИ уж если о нем пишут газетыесли его показывают по телевизору...
Кто сказал
что это минус?
Кто сказал
что за этим последует приговор?

Они зашли на 
«хату» после тогокак в камере погас яркий желтый свет и объявили отбойИх было двоеогромные шкафы с явно уголовными лицамиТипичные бывшие спортсменыа ныне рэкетсменыобслуживающие своей интеллектуальной отмороженностью элиту криминалитета.
Драться глупо и бессмысленно
пустая потеря силКричать — тем болеенеспроста ведь дверь оказалась незапертой...

— Нудавайсобирайся, — процедил один из атлетов, — на стрелку тебя зовут...
 Обитатель камеры подчеркнуто неторопливо поднялсянатянул кроссовкиотхлебнул давно остывшего чаяГлавное — не суетитьсядержать себя с достоинствомПусть «шестерки» видят этодругого сейчас вроде бы и не дано...
В ярко освещенном
пустынном коридоре ни одного «рекса». Что жвсе правильнона воле закон ментовской, «за решкамиза заборами» — воровскойА ночью тюрьма принадлежит блатнымдаже бывший спецкорпус некогда всесильного КГБ.
 Миновали коридорспустились на один этажпрошли его почти весь до конца и остановились перед металлической дверью «хаты». Один из атлетовосторожно обогнув Сашуприоткрыл дверь:

— Проходи.
Солоник шагнул вовнутрь
В тусклом свете он различил фигуры двух человек — молодогос перебитым носом и сонным выражением лицаи второго — постаршес залысинами и набрякшими мешками под маленькимиглубоко посаженными глазками.

— Проходибратан, — кивнул обладатель перебитого носа, — проходиприсаживайся...
Гадать не приходилось
это были воры в законе — те самые «истинные хозяева» тюрьмыо которых и намекал ему режимный опер.
Саша послушно опустился на шконку
.

— Нукак тебе тут? — продолжал молодойсонно глядя на вошедшего.
— Нормально, — обтекаемо ответил Солоник.
— Можетжалобы естьМожет бытьне устраивает чтоТы не менжуйсяговори,

у нас тут не ГУИН и не прокуратура.
 — Да нетнормально все.

— Можетпретензии к кому имеешь?
— Не имею.
— Зато к тебе имеют, — неожиданно вступил в разговор его напарники огромные

мешки под его глазамиказалосьнабухли еще больше. — Параша о тебе по Москве давно уже пошлаИ пишути говорят о тебе много всякогоДа и ты вроде мусорам во всем призналсяПравильно я говорю или что путаю?
Солоник кивнул
.

— Правильно.

— Вот видишь, — голос возрастного законника звучал глухо и даже печально. — Значиткрови на тебе многоЛюдей зазря валили каких людей...

— По беспределуполучаетсявалил, — вставил молодой обитатель «хаты». — И мусора тебя на пленочку снималии сам ты признание подписалгруз на себя взвалил...

— А ты чтосам эту пленку видел? — удивился Саша.
— Виделне видел... Этобратне твоя заботаТут мы вопросы задаем.
— А если навесили на меняА если прессанули? — это был пробный шаркак

среагируете?
— Нудопустимпосле прессовки протокол подписалНо ведь не в голову тебя

ранилочтобы столько на себя брать!
— От ментовчто я на рынке завалилмне все одно не отвертетьсяСвидетели,

вещдокиэкспертизаА это — конкретная «вышка». И тянуть с ней не стали быА такесли других на себя навеситьможно было бы пару лет протянутьА тамглядисмертную казнь отменятчто-нибудь да получится...
Законник с перебитым носом выразительно взглянул на соседа по 
«хате».

— Смотри-какак складно выходит... Хитроа?
 Тот согласно кивнул.

— Хитрохитро... Пожалуйдаже слишком хитро. — Он обернулся к киллеру. — И что дальше думаешь?

— Сейчас другие за меня думают.
— Тоже верноНо жить-то хочется?
— Кому не хочетсяТолько кто меня об этом теперь спрашивать будет?

Тускло и холодно светила лампочка под потолкоми словаскатываясь неторопливыми каплямиказалосьмгновенно леденели.

— Значитхочешь... — пожевав губамипроизнес пожилой. — Тоже правильно... А кенты нашивыходитне хотелиЧто тебе лично Калина такого сделалМолчишьТы ведь его завалил?

— Вы мне все равно не верите, — угрюмо процедил Солоник.

— А ты честно расскажи обо всемОблегчи душухоть на тот свет пойдешь со спокойной совестью... Тебе все равно не жить.

— И что я должен сказать?
— Сперва честно назови всехкого валил, — насупился молодой.
— Ну хорошо, — Саша положил руки на колени, — всехкого мне шьютя и

вальнулДо единого.
— По спискучто лиИ кто этот список тебе подсунул?
— По алфавиту...
— Ты чтоб...ьеще не понялкто перед тобойНе понялчто на правилку

позвали?! — взорвался пожилойприподнимаясь из-за стола.
 Солоник поджал губы.

— Я догадливый.

— Мы тут все догадливыеА ты — фуфелмусор поганый... Да от тебя до сих пор мусарней на километр разит! — Немного успокоившисьзаконник взглянул на допрашиваемого исподлобья и спросил: — Нутак что скажешь?

— О ком?
— О техкого валил.
— Я еще не выучил списокСледак обещал через неделю нарисовать.
— Ты нам его через десять минут сам скажешь, — сквозь зубы процедил молодой.
 — Да хоть через десять секундТы только намекникого мне на себя братья и

соглашусьА ты своим «шестеркам» кивнешь — фасрвите его на части... Только нехорошая тут картинка получается, — Солоник понялсейчас самое время выложить на стол загодя заготовленный козырь — единственный в этой беседе. — Я следаку так и сказалменты те на рынке — моиЯ их вальнулНикак не отвертеться — «волыну» у меня забралиА остальных на меня не вешайтеВ беспамятстве подписалне помню... Можетяможети не яНа меня и Отарика хотят повеситьи Сильвестракоторого в сентябре прошлого года взорвалида много их... Листьева на днях кто-то завалилудивительночто еще на меня его не повесилихотя я ведь в это время уже на шконках сидел.

— Ну и что? — недоуменно спросил молодой.

— А точтоесли меня завалятполучитсячто выворысделаете это с подачи мусоровТо есть менты меня вашими руками убьюти вы на себя их работу возьметеЕсли на мне кровь ваших кентовто вы меня и казнить должныЗачем же тогда по телевизору и в газетах об этом писатьПодстава получаетсявот что...

— Ну понял, — нахмурился немолодой законники залысины его зловеще блеснули в холодном электрическом свете.

— Просто кому-то очень хочетсячтобы меня завалили именно с вашей подачи.

— А ну-кавыйди на минутку, — приказал тотчто помоложе.
Саша вышел
Амбалы по-прежнему стояли в коридоретерпеливо ожидая решения паханов.
Спустя минут двадцать из камеры послышался приказ
:

— Ведите на «хату»...
Его увели на этаж выше
и больше к нему никто не приходилУтромкак всегдазашипелоа затем заверещало радиоИ Саша только тогда понялчто после той тяжелой беседы сумел заснуть...

ГЛАВА 
26
За последующие дни Адвокат сделал для Солоника все
что только мог.
Первым делом подробно ознакомился с актом баллистической экспертизы
которая в подобных случаях чаще всего является решающим доказательством обвиненияСледователь нудно читал заключениесыпал специальными терминамидемонстрировал многочисленные фототаблицы с обнаруженными гильзами и пулямиизвлеченными из тел жертвЗатем защитник долго изучал само делороссийские законы — чистой воды казуистикаи при детальном изучении УК и УПК в деле всегда можно обнаружить что-нибудь подходящее для защиты.
Между тем клиентура буквально рвала Адвоката на части
После нашумевшего убийства Влада Листьева ОМОНточно сорвавшись с цепинагло бесчинствовал в ресторанахсаунах и казино — вездегде могла собираться братваЗадержания пугали вопиющей незаконностьюподсознательно наводя на мысль о томчто Россия прямиком катится в пучину государственного беспределаМусораврываясь в кабак или игорный домставили присутствующих вдоль стенизбивали прикладамиПод шумок срывали с братвы золотые часыцепочки и браслетыБратваестественношипелавысказывая Адвокату всечто она думает по этому поводуно в ментовку жаловаться не собиралась...
Больше всего раздражала слежка
Впрочемзащитник Александра Македонского

уже привык к нейкак человек незаметно привыкает к ходу часов или биению собственного сердцаВыяснятькто его ведетзачемдля каких целейпока что не было возможностейДа и особого желания тоже...
Памятуя о слове
данном АленеАдвокат мобилизовал свои связи среди лидеров криминалитетакоторых в свое время защищалНаверняка только они могли гарантировать безопасность клиента в следственном изоляторе.

Ничего утешительного эти контакты не принеслиодин влиятельнейший вор в законе прямо посоветовал не лезть в это делозаявивчто блатные в СИЗО разберутся самиДругойтакже несомненный авторитетглядя не на своего бывшего защитникаа куда-то в сторонунезаметно переводил беседу в нейтральное руслоТретий, «бригадир» одной влиятельной группировкисослался на точто пока не владеет ситуацией в полном объеме...

Но больше всего удивлял Адвоката подследственныйВо время бесед Солоник не показывал даже тени страха — так может выглядеть лишь человекхорошо знающийчто его ожидаетДетально рассказывал о событиях на ПетровскоРазумовском рынкеинтересовался Аленойрасспрашивалчто нового на воле...
 А последняя просьба Солоника и вовсе заставила защитника онеметь.

— Мне необходимо решитьво что я буду одет на суде, — заявил онедва «вертухай» покинул кабинет.
Адвокат
уронив сигарету в пепельницупоперхнулся дымомПодобного в его практике еще не было — наверняка ни в чьей другой тожеЕсли такой вопрос звучит накануне судаон еще уместенНо ведь дело не законченои окончательное обвинение не предъявлено...

В российских СИЗО издавна существует традициячеловекукоторого выдергивают на судсобирают «кишки», то есть одеждувсей «хатой». Иногда даже всем этажомчтобы подсудимый выглядел достойноВ свое время Адвокат категорически запрещал своим не слишком размороженным клиентам появляться на процессе в привычной униформемалиновых пиджаках с золотыми пуговицамиили в спортивных костюмахили в кожанкахВ подобных случаях процесс можно было бы считать безнадежно проигранным даже до оглашения приговораСо временем выработался приемлемый стереотипджинсысвитерчистая сорочкаскромная обувь... И никаких «Ролексов» по двадцать штук баксовникаких золотых «бригадирских» цепейникаких крестов.

— Что ты посоветуешь? — казалосьподследственный даже не заметилв какое смятение вогнал он своим вопросом защитника.

— Не рано ли об этом думать? — осторожно заметил тот.
— В самый разНа суде надо выглядеть по-людски.
— Мне кажетсясвитера и джинсов будет вполне достаточно.

Александр категорически покачал головой.
— НетДжинсы я не наденуЭто одежда рабовВ ней хорошо навоз в коровнике

убиратьА уважающий себя человек должен носить костюм-тройку и обязательно галстук... — Адвокат хотел было сказатьчто галстук во избежание попытки самоубийства ему никто не разрешитно Солоник продолжал развивать свою мысль: — Процесс скорей всего будет проходить летомНетв тройке все-таки жарковато.

— Тогда в простой легкой сорочкепоскромнее, — посоветовал Адвокаткоторый никак не мог понять изощренную логику человеканаверняка приговоренного к высшей мере.

— Никаких рубашекНадо будет раздобыть хороший летний костюмЯ думаюот ВерсачеЗапиши телефончик магазина — возьмешь... У меня сорок восьмой размеррост второйДаи еще очки.

— У тебя же нормальное зрение! — напомнил Адвокатпамятуя о несомненных

снайперских достоинствах подследственного.
— Очки должны быть с простыми стекламиЭто придает солидности... А потом

надо будет подумать о зонеПодобрать что-то поприличней.
 — О чемо чем подумать?
— Меня ведь на зону отправят?

Защитник кашлянул.
— Боюсьчто нет.
— Нувысшая мера мне не грозит.
— Почему?
— Россия же хочет в этот... как его... Совет Европы вступитьа у них там

обязательное условиеотмена смертной казни.
— Ну заменят тебе вышку пожизненным заключениемесли Президентский совет

по помилованиям утвердитотправят на остров Огненныйдля пожизненных заключенных, — вздохнул Адвокат и неожиданно для себя добавил: — Так чтотебе туда полосатый клифт от Версаче заказывать?! Давай лучше о серьезном поговорим!

Они беседовали часа полтораВсе попытки защитника перевести разговор в нужное русло оказались тщетнымиПодследственный не желал говорить ни о стратегии будущей защитыни о томчто стоит брать на себяа от чего надо откреститьсяни о результатах экспертиздаже об обжаловании приговоракотороекак твердо знал Адвокатвсе равно придется подавать во все инстанциивплоть до Верховного суда.

Было очевидноАлександр Македонский сделал хорошие манеры и тщательно продуманный имидж частью своего арсеналаВпрочемАдвокату от этого было не легче...

Оставив клиента в приятных размышлениях по поводу костюма от ВерсачеАдвокат вышел из «Матросской Тишины» растерянным и уставшимСел в свой «бимер», прогрел двигатель и неторопливо покатил в центр Москвыв свою юрконсультацию...

До конечного пункта оставалось минут десять ездыкогда черный «БМВ» перегнала неприметная в московской автомобильной толчее вишневая «девятка» с тонированными стекламиа перегнаврезко дала вправопритормаживая.
 Пришлось остановитьсяХлопнув в сердцах дверцейвладелец «БМВ» выскочил из машинывысказывая на ходу всечто он думает о водительской квалификации хозяина «девятки», а заодно и о его умственных способностяхИ тут жеотрезая пути отходасзади притормозил черный «мерс», тоже с тонированными стекламиСпустя несколько секунд защитник Солоника ощутил нечто твердоеупирающееся ему в бок.
Несомненно
это были или ментыили бандитыАдвокат даже не успел подуматькто же его так лихо тормознулкак очутился в темном салоне «Мерседеса». Справа и слева его подпирали качки с сонными лицамиАтлетические фигурыкожаные курткиджинсы... Так теперь выглядят и мусорские оперыи их традиционные оппоненты — определить с первого взгляда невозможно.
Впрочем
Адвокат был человеком опытными по практически незаметныммалозначащим деталям понялего тормознула братваСтало бытьпредстоит серьезный разговор.
«Мерс», зловеще поблескивая тонированными стекламиуверенно двигался в плотном автомобильном потоке — следом катил черный «бимер» АдвокатаХоть это радовало — машину не бросили...
Минут через двадцать бандиты тормознули у типового невзрачного здания
судя по архитектуребывшего детского садикаЗаброшенные площадки с песочницами и

качелями смотрелись рядом с табуном застывших на их фоне иномарок и накачанных «быков» диковатоно у Адвоката не было времени об этом думатьЕго провели в зданиев прихожей предложили снять куртку и повели дальшесудя по всему — к хозяевам.
Комната
в которой еще несколько лет назад резвились детишкипроизводила сильное впечатлениеитальянский мраморкарельская березароскошный кожаный диван и такие же креслаНа низких журнальных столиках — рациителефоныкомпьютер и еще какая-то аппаратураназначение которой оставалось загадкой.
Открылась вторая дверь
и в комнату вошли трое мужчинсвободного кроя двубортные пиджакизолотые цепи на мощных шеяххарактерный прищур глазЛицо одного из них показалось Адвокату знакомыми он невольно сделал шаг вперед.

— Вобляне ждал! — радостно воскликнул тоти по его улыбке Адвокат понялчто ничего особо скверного его тут не ждет. — А я смотрю и не верюты это или не ты?
Замешательство Адвоката длилось долю секунды
Он протянул руку и поздоровался.

— Не узнал? — хохотнул бандит. — А я тебемежду прочимобязан... Помнишь нашу баньку?
При упоминании о баньке Адвокату наконец все и вспомнилось
Или почти всеБольше года назад ему пришлось защищать этого человекатогда — «бригадира» одной очень серьезной группировкиЗащита прошла на удивление удачнорэкетир был освобожден из-под стражи прямо в зале судаРасчувствовавшисьон на радостях накрыл щедрую «поляну», а после пригласил всех присутствующих в саунуБлагодушно помахивая веникомудачливый защитник российского криминалитета предавался приятственным размышлениям о двусмысленном толковании российского уголовного законодательстваНеожиданно скрипнула дверьи двое обнаженных качков втолкнули в парилку толстого мужика — в валенкахдубленкешапкешарфе и меховых сапогах. «Посидиподумайгде можешь найти двадцать штук баксова когда надумаешьнас позовешь», — напутствовали они бедолагуАдвокату меньше всего хотелось проходить свидетелем по делу о вымогательствеи он счел за благо быстренько смытьсяС тех пор он со своим подзащитным не встречался.

— Ну ты уж простичто мы тебя так... невежливо сюда пригласили, — начал авторитет.

— Ладноне привыкать, — отмахнулся гостьрассчитываячто все теперь закончится благополучно.

— Просто перетереть надо было...
— Догадываешьсяо чем? — неожиданно встрял в беседу второй.
— Нет.
— О твоем клиенте, — без обиняков заявил третий.
— У меня много клиентов...
— О главном клиенте, — бывший подопечный сделал выразительное ударение на

слове «главный». — Пойми нас правильно...
Адвокат
усевшись в креслопопросил сварить себе кофеЗакурилсобираясь с мыслямизадумался...

— Ну и что же вас интересует?

— Ситуация складывается хреноваяУбиты близкие нам людиВ газетах пишутчто это твой подопечный их шлепнулПомоги нам разобраться, — бывший клиент Адвоката умолкподбирая нужные слова. — Ты знаешькто мызнаешьчто у нас принято за все отвечатьПотому как и с нас спрашивают... Мы обязаны отомстить,

иначе...
— Твой клиентпонятное делопростой исполнитель, — перебил говорившего

третийдоселе молчавший. — Но нам необходимо знатькто заказчикКто за ним стоитПочему пацанов отстреливаюткак волковИ вообще — куда ветер дует?!
 Защитник Солоника не стал отвечать сразувопросы были поставлены серьезноОн допил кофеснова закурилна этот раз от предупредительно поднесенной зажигалкиисделав несколько неторопливых затяжекначал объяснять:

— Ребятая хочучтобы вы меня поняли правильноУ вас своя работау меня своя, — «ребята» согласно закивалии говоривший продолжилвоодушевляясь: — Я всегда работаю с конкретным клиентом по конкретному делуЕсть адвокатская этикатакая же несомненнаякак этика врачебнаяМеня не интересует биография клиентаменя не интересуют его заказчикиВы ведь люди неглупые и потому сами понимаетемне этого вообще желательно не знатьЛишние знания могут стать губительными не только для клиентано и для меня тожеА кроме тогокакой смысл Солонику, — Адвокат впервые назвал своего подзащитного по фамилии, — посвящать меня во все подробностизнаячто вы спокойно можете на меня выйти?

— Может бытьтебе станет известно что-нибудь попозже? — осторожно поинтересовался бывший клиент.

— Может бытьи станетА может бытьи не станетЯ не могу давать никаких гарантийчтобы не выглядеть в ваших глазах человеком безответственным... Надеюсьмы друг друга поняли?

Этот разговор был не последним звеном в цепочке неприятностейкоторые начались у Адвоката в связи с делом суперкиллера Александра Македонского.
 «Наружка», которая продолжала преследовать его по Москвенервничала до бешенствав последнее время преследователи даже особо не маскировалисьБежевая «шестерка» водила адвокатский «бимер» до обедапосле чего ее сменял синий «Москвич». Оторваться от машин не было никакой возможностинесмотря на очевидное преимущество скоростной «БМВ» перед продукцией Волжского автозаводане говоря уже о моделипроизведенной на заводе имени Ленинского комсомола.

Спустя несколько дней Адвокат отправился в автосервиск знакомому автомеханикуОставляя машинусо значением произнес:

— Посмотри внимательно...
После длительных поисков механик извлек из недр 
«БМВ» небольшую черную коробочку с радиомаяком и мощным прослушивающим устройством.
Выкидывать находку было глупо
нерасчетливо и почему-то жалкоАдвокат упрятал коробочку с переплетением разноцветных проводков в багажник и привычным маршрутом направился в «Матросскую Тишину».
«БМВ» медленно передвигалась в плотном автомобильном потокебежевая «шестерка» не отставала — владельцу «бимера» даже показалосьчто она несколько раз озорно подмигнула ему фарами.
Ситуация складывалась непредсказуемая
а потому вдвойне неприятнаякто мог дать гарантиичто машину Адвоката не взорвут вместе с ее владельцемчто он не отравится в собственной квартире газомне заснет в кровати с зажженной сигаретой?
Преследователи отличались несомненным профессионализмом
и этот профессионализм пугал...
Решение было найдено довольно быстро
В один из субботних дней Адвокатодолжив машину у приятелясгонял в Тушинона радиорынокТамсреди отслуживших свое радиолампворованных с заводов конденсаторовмозаичных россыпей диодовтриодов и всего прочего попадались интересные вещиНе

торгуясьАдвокат купил сканирующе-прослушивающее устройствонастроенное на милицейский диапазондюжину миниатюрных микрофончикова также хитроумную видеокамеруПодключенная к обычному видикуона позволяла скрыто записывать всехкто подходил к двери или несанкционированно проникал в квартиру.

Бывший ведущий инженер оборонного «ящика», найденный через газетную рубрику «Ищу работу», грамотно замаскировал шпионскую техникуа знакомый народный умелец из автосервиса установил в машине сканирующее устройство.
 Успех сканера был стопроцентнымрация сразу же приняла чужую речьСлежка очень переживала — что будет делать Адвокат сегодняшним вечеромв воскресенье и топтунам хотелось отдохнутьВыяснялись и другие подробностине менее любопытныеоказываетсяего «БМВ» попеременно вели две машиныпередавая друг другу клиента по эстафетеНе обремененные комплексами поводыри делились между собой наболевшимоказываетсяодин из них страдал частичной импотенциейдругой спал с чужой женойв то время как с его собственной женой спал его напарник.
Но еще более любопытную информацию выдали первые же видеозаписи 
— Адвокат просматривал их на следующий же день.
В отсутствие хозяина к двери его квартиры подходило несколько типов
и вряд ли их можно было назвать квартирными ворамиПравдавнутрь они проникнуть не решились.
А еще неожиданно выяснилось
что домработницасорокалетняя теткадважды в неделю убиравшая квартиру Адвокатаприводила туда в его отсутствие электрика жэка дядю ВасюВидеокамера бесстрастно зафиксировала трахалки на любимом диване хозяинаа также распитие вискипохищенного из его холодильникаВпрочемобворованный домработницей юрист наверняка бы отдал уборщице все спиртноекоторое было в его домеи разрешил бы трахаться хоть на рабочем столехоть на люстреесли бы это помогло прервать цепочку неприятностейвнезапно обрушившихся на его голову...

ГЛАВА 
27
Вечерело
.
По коридору
толкая перед собой тележкупрошел баландерНавернякаесли бы свинья из забытого богом колхоза отведала кормежку из рациона подследственныхее бы вывернуло наизнанкуДа и никакой уважающий себя человек не согласился бы есть ничего подобного — особенно если он регулярно получает продуктовые передачи с воли.
Лежа на шконке
Солоник лениво пробегал глазами очередную газетную ахинею о самом себеСтатьи как нельзя лучше иллюстрировали справедливость старой поговорки «у страха глаза велики».

«Киллера столетия, — писалось в «Новой газете», — Александра Македонского натаскивали на ликвидацию руководителей Североатлантического блока.
Еще до начала службы в милиции он служил в привилегированной воинской части в Группе советских войск в Восточной Германии
точнеев бригаде спецподразделения военной разведкисотрудников которой на Западе звали «красными дьяволами». Эту бригаду тренировали для нападений и ликвидации высших военных руководителей стран — членов НАТО».

Бывший танкист
-срочниккак сообщалось в других изданияхякобы служил и в спецназе ГРУ и стоял во главе мощной «бригады» (конечно — шадринской). На него вешали все загадочные убийства последних лета его принадлежность к

элите российского криминалитета не вызывала даже тени сомнения.
«Теперь стало ясно, — глубокомысленно констатировал популярный обозреватель, — что и бандиты имеют свой спецназпочище спецназов спецслужб...»
Все это было глупо
мелко и никчемнои Сашаотложив газетувздохнул.
«Рекс», молодой парнишка с открытымбесхитростным лицомтайком принес ему передатчикПользоваться им в камере не представлялось возможнымона наверняка прослушиваласьтак же как и комната для бесед с защитникомПришлось изыскивать минуты на прогулкеперебрасываясь с волей короткими зашифрованными фразами.
На воле о нем помнили
После той памятной ночной беседы кураторсудя по всемуделал все от него зависящееОперацию по освобождению агентавидимопланировали серьезные и грамотные специалистыОни уже рассчиталичто необходимо уложиться в двенадцать минут.
Неожиданно дверь его 
«хаты» раскрылась — на пороге стоял коридорныйего человек...

— К прогулке готов? — несколько тишечем обычноспросил он...
@INT-20MIN = Наверноеза последние полгода никакое событие в Москве не стало такой сенсациейкак побег из «Матросской Тишины» суперкиллераизвестного и милициии криминалитету под кличкой Александр Македонский.
Началось с официального спецсообщения
предназначенногоестественнодля узкого круга людей:

«5 июня 1995 года в час 40 минут сержантом внутренней службы ССахаровыммладшим инспектором отдела режима и охраны на 29-м посту 9-го режимного корпуса было обнаружено отсутствие постовогомладшего сержанта Сергея Меньшикова, 1974 года рожденияработавшего в ОВД с ноября 1994 годаПри обследовании группой резерва помещений 9-го режимного корпуса в камере No 938 отсутствовал находящийся на одиночном содержании заключенный АСолоник,уроженец гКурганабез определенного места жительстваарестованный прокуратурой Москвы октября 1994 годаПри проведении первоначальных следственных действий было обнаруженочто входная дверь в прогулочные дворы открытанавесной замок лежит на полуС крыши прогулочных дворов по стене на улицу Матросская Тишина опущен альпинистский шнур длиной 20 метров...»

Вскоре эта информация
сугубо служебнаявышла из прокуренных следовательских кабинетовиз мрачных административных зданий без архитектурных излишестввыплеснулась на улицыпросочилась в редакции газетна телеэкраны и понеслась гулять по волеобрастая все новыми и новыми подробностями.
Лето 
— не лучшее время для сенсацийи для изнывающих от июльской скуки средств массовой информации этот побег стал настоящей находкой.
Программа 
«Время» сняла небольшой сюжет прямо из «Матросской Тишины», присовокупив к нему ядовитый комментарийсводившийся к томучто из наших тюрем не бегут только ленивые.
Газеты обсасывали побег на все лады
Одни писаличто побегвне всякого сомненияорганизован и оплачен шадринскимиДругие отмечали неожиданно проявившиеся блистательные альпинистские способности СолоникаТретьи акцентировали внимание читателей на возможной сумме подкупаЦифры назывались самые фантастические — до полумиллиона долларовА иные всерьез утверждаличто склонный к побегам Солоник воспользовался разгильдяйством администрации следственного изолятораи теперь прогнозировали побеги из других мест заключенияНаходились и такиекто ссылался на тотальную

коррупцию в МВДв чем были недалеки от истины.
 июня 1995 года «Известия» извещали:

ЗА КИЛЛЕРА 
— КРУПНАЯ НАГРАДА


...по словам специалистовпобег из «Матросской Тишины» вряд ли мог быть успешнымесли бы Солонику помогал лишь инспектор надзора младший сержант МеньшиковСуществует специальная система охраны помещенных в изоляторэлектронные средства, «примочки» и агенты оперативных службИ все это не только не сработалоно и безмолвствовало больше часадав Солонику солидную форучтобы спокойно скрыться.

Дальнейшая судьба киллера просчитывается такСкорее всего его постараются переправить за границуТам Солоникавозможноожидают пластическая операция и новый комплект документов на другое имя.
А следом
после отдыхавозвращение на Родину и очередное заданиеКто будет следующей жертвой убийцы-профессионала?

Сейчас в Московском ГУВД создан специальный штаб по поимке беглецавиновного также в расстреле милиционеровЗадействованы все оперативные службыЗа сведения о Солонике и его спутнике Меньшикове обещано крупное вознаграждение.

<MI%5>Контактные телефоныпо которым можно сообщить конфиденциальную информацию: 200-94-94, 200-90-87, 02.
Серьезные 
«Московские новости» строили предположения совершенно невероятные. 8 июнято есть спустя три дня после побегаотдел проблем безопасности «МН» предложил вниманию читающей публики статью «Нефтяной след наемного убийцы»:


...так что побег Солоника из «Матроски» мог быть организован либо с помощью Сильвестра (при условиичто он жив), либо ЯпончикомТочнеелюдьмикоторые с ними работают.
Милиция предпочитает не делиться информацией
Однакокак сообщил «МН» осведомленный сотрудник МВД РФскупость сведений диктуется прежде всего безопасностью сотрудников органовПо мнению источниказа Солоником стоят настолько крупные мафиозные авторитетыимеющие выход на самый верх государственной властичто сыщики изначально оказались под двойным ударом.

Бросились к родителям пропавшего 
«рекса», но и это не внесло ясностискромный двадцатилетний пареньводки не пилк разврату не склоненв порочащих связях не замеченВсю жизнь только и мечтал стать милиционером.
Те же 
«Московские новости» от 19 июня давали выдержку из интервью матери коридорного СИЗО No 1:
(...)

<MI%-2> — В субботу у Сережи выходной был, — рассказывает Раиса Меньшикова, — я ему поручила на дачу отвезти кое-чтоа затем заехать к моему братуБольше Сережу не виделаВ утра в воскресенье — звонок в дверьговорят: «Это по поводу вашего сынаиз милицииВаш сын пропал с постаПоследний раз его видели в час сорок ночи». Десять дней они тут в квартире просиделиждаличто он позвонит или явитсяНо до сих пор ни слуху ни духу...

Вскоре
по слухамв Яузе был выловлен трупв котором вроде бы опознали пропавшего контролера «Матросской Тишины»: милиция не подтвердилано и не опровергла эту информацию.

МВД тем не менее тоже не дремалопоиски бежавшего возглавил лично начальник Главного управления уголовного розыскаБыли оповещены все погранзаставытаможенные пунктысозданы спецгруппы в МосквеКурганеТюмени и всех городахгде только мог появиться СолоникБыл оповещен «Интерпол», агенты СВР в ближнем и дальнем зарубежье получили соответствующие инструкциислучай в практике поисков осужденного по уголовной статье беглеца совершенно небывалый!

Но все было тщетноАлександр Македонский словно бы дематериализовалсярастворившись на необъятных российских просторах...

ГЛАВА 
28

На следующее утро после побега Адвокатпривычно подрулив к корпусу «Матросской Тишины», оставил машину на стоянке и поднялся на второй этажВ картотеке взял бланк для получения разового пропуска идостав авторучкупринялся его заполнятьЛицо защитника суперкиллера выражало абсолютную лояльность к властям и высшую степень сочувствия к нелегкой доле милицейской барышнивыписывающей посетителям пропуска.
Заполнил
на всякий случай пробежал глазамисунул в окошко...
Наверное
если бы Адвокат сунул в окошко гремучую змею или гранату со снятой чекойбарышня испугалась бы меньшеНо понятьчто же так ее напугалоутренний посетитель СИЗО не успел — тут же около него возникли два мужика с одинаковыми короткими стрижкамиа третийточно такой жеграмотно блокировал выходотсекая пути возможного отступления.
После всего
что с ним произошлозащитника Александра Македонского мудрено было напугатьУлыбнувшись всем троимон осторожно поинтересовался:

— А в чемсобственнодело?

— Пройдемте, — вместо объяснения приказалсудя по всемустарший по званию и должности.

— Куда?
— С нами.
— В камеру?
— Нетпока в кабинет.

Адвокат шел следом за мужикамимысленно негодуяно внешне оставаясь таким же корректным и вежливымкак и обычноЗащитника киллера привели в кабинет заместителя начальника СИЗО по оперативной работеОправдывались самые худшие опасения.

За длинным столом в напряженных позах сидели несколько человек в штатской одежде и один в форме внутренней службы с майорскими погонами — несомненнохозяин кабинетаНаметанный глаз Адвоката успел заметитьчто задержавший его мужик незаметно кивнул майоруа тот в свою очередь столь же незаметно ответил ему кивком.

— Присаживайтесь, — хмуро предложил майор. — Вы адвокат Солоника?
 Вопрос прозвучал глупо и нелепоно защитник спокойно подтвердил и без того очевидное.

— Когда вы встречались с Солоником в последний раз? — вопрос был тем более глупымпотому как это легко было установитьлюбой визит в СИЗО сопровождается заполнением множества документов строгой отчетностиНе говоря о томчто разговоры с подследственным фиксировались аудиозаписью.

— В пятницу, — ответил Адвокатотметив про себячто замначальника по оперативной работе чем-то напуган.
Несомненно
с его подзащитным что-то произошло.
Но что именно
?

Покончил жизнь самоубийствомУбили по приговору воров в законеЗахватил заложниковкак и пророчили в прокуратуре?
А допрос тем временем продолжался
:

— Вы ничего не заметили во время последней встречи?

— Что именно?
Майор вяло пошевелил волосатыми сосисочными пальцами
.

— Ну... Чего-нибудь подозрительного.

— Нет, — последовал ответтем более что он был абсолютно искреннимзащитник действительно не заметил ничего подозрительного.

— И он вам ни о чем не говорил?
Адвокат не мог дальше сдерживать негодование
.

— А что он мне должен был сказатьВ чемсобственнодело?
Хозяин кабинета задвигал острым выпирающим вперед кадыком 
— точно человеккоторому предстоит проглотить горькую пилюлю.

— Ваш подзащитный... То есть он... Совершен побегВчераОтсюда.
За годы профессиональной практики защитнику приходилось выслушивать и не такие новости
Но это сообщение бетонной плитой придавило его к столу.

— Постойте... Что вы такое говоритеКакой еще побег?

— Отсюдаиз следственного изолятора, — горестно вздохнул майор.
 Адвокат поджал губы.

— Это невозможно.

— Возможно, — подал голос один из штатскихс явным подозрением взглянув Адвокату в глазаТот наконец понялчто его беспричинно подозревают в пособничестве.

— Думаюбудет правильноесли вы сейчас поедете с нами, — по сути приказал все тот же штатский.

— Я задержан? — Юрист уже профессионально перебирал в голове соответственные статьи Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов.

— Ну зачем же так сразу... Пока просто обстоятельно побеседуем.
 — А потом?
— Будет видно.

Адвокатаусадив в черную «Волгу», повезли в Управление ФСБ по Москве и Московской областиДолго держали в предбаннике кабинета какого-то высокого начальникаЗащитник пытался смоделировать в голове варианты предстоящей беседыно ничего толкового надумать не смог.

Наконец дверь кабинета открыласьи в приемную вывалились оттуда несколько человек в форме внутренней службыВид у них был явно расстроенный.

— Прошу вас, — донеслось из глубины кабинета.
Адвокат вошел
Ему предложили присестьпозволили закуритьвежливо поднесли зажигалкупододвинули пепельницу.
После чего принялись допрашивать
Хозяин кабинета предупредилчто никаких протокольных формальностей не будетно визитер не сомневалсячто беседа фиксируется скрытым магнитофоном.

— Итак, — чекист не мигаяизучающе смотрел на подозреваемого, — давайте по порядкуКаким образом вы вышли на Солоника?
Адвокат честно рассказал
.

— С кем встречалисьс кем поддерживали связьКакой информацией вы владелиКак вы считаете — почему Солоник избрал в качестве защитника именно васПытались ли криминальные структуры ознакомиться с содержанием дела?

Вопросы сыпались один за другими допрашиваемыйпамятуя о старой заповеди «не навреди», отвечал предельно обтекаемосознательно расписывая

подробности и не высказывая тогочто могло быть истолковано двусмысленно.
 Впрочемскоро Адвоката уже загнали в угол с помощью все тех же подробностейСтало очевидно — его или подозревают в соучастииилина худой конецпытаются склонить к выдаче той информациикоторой ни МВДни ФСБ на сегодняшний день не владели.

Адвокатская этика в России — пустой звуксотрясение воздухаЧто жне привыкать — как и ко многому другому...

— Мне кажется, — осторожно прервал защитник киллера посыпавшийся на него поток вопросов, — что он вполне может мне позвонить...
Фээсбэшник взглянул на допрашиваемого с неподдельным интересом
.

— Почему вы так думаете?

— Все-таки я его защитникон доверился мне... А потомя единственныйс кем он в наибольшей степени общался в последние месяцы.
Следуя формальной логике
человекавысказавшего подобное предположениеследовало отвезти в смирительной рубашке на Канатчикову дачуСудите самибеглецнаходящийся в федеральном розыскеда еще с такой жуткой репутациейне стал бы светиться даже перед родной матерьюне говоря уже об Адвокате.

Но чекист увидел в этом свой шансбыть можетспасительный.
— Вот вам телефон, — он протянул визитку. — В случае чего сразу звонитеВы

ведь неплохо знаете законы и понимаетечто вам грозит в случае сокрытия...
 


Утром следующего дня Адвокат проснулся в самом скверном расположении духаВсе произошедшее казалось какой-то нелепой фантасмагориейНо неприятности только начиналисьВыезжая от домазащитник сбежавшего киллера снова заметил бежевую «шестерку» — слежка за ним продолжалась.

В юрконсультацию позвонила любовница одного постоянного клиента и с плачем сообщилачто ее любимого трясет в бане РУОППришлосьбросив всеехать в эту самую баню.
Картина
которую он застал тамвпечатлялаНа полу лежали голые татуированные мужчиныа в бассейне с визгом барахтались обнаженные женщиныестественнобез татуировокВидимобанных барышень жутко испугало вторжение представителей МВД...

Клиент Адвокатасидя за столикомуныло рассматривал свежеподброшенный джентльменский набор: «волыну» и пакетик с наркотикамиКартина прояснялась мгновенно...
С плотоядной улыбкой Адвокат потребовал предъявить ему старшего из эмвэдэшников
Когда тот появилсязащитниксыпля статьями УПКспросилгде понятые и протокол изъятия оружия и наркотиковНи тогони другого у оперовестественноне нашлось.

К вечеру клиента отпустилиОн и передал Адвокату всечто говорили о нем руоповцы.
Ситуация складывалась на редкость неприятная
защитник бежавшего киллера прекрасно понималчто перешел дорогу опасным людям и в самое неподходящее время.

И не ошибсячерез несколько дней защитник Александра Македонского был приглашен на Шаболовку, 3, в качестве свидетеляОн-токак никто другойпонималнасколько короток путь из свидетелей в обвиняемые...
Надо было предпринять какой
-нибудь контрходи таковой был найденЗа день до визита в штаб-квартиру РУОПа Адвокат разослал факсы по всем редакциямна радио и на телевидениеесли вы действительно интересуетесь делом Солоникамилости просимприезжайтеСенсация гарантированаРУОП не сегодня-завтра арестует защитника великого русского киллераа пока он даст пресс-

конференцию прямо на ступеньках Шаболовки.
Допрос в РУОПе проходил по правилам высокого следовательского искусства
Следак пугал Адвоката всемчто было в его арсеналеот якобы существующих видеозаписейгде допрашиваемый зафиксирован с людьмиякобы подготовившими побег подзащитногодо его классической связи с организованной преступностью.
Адвокат отвечал каким
-то параллельным движением мыслиотбивалсявысказывал контраргументыно при последнем обвинении оживился.

— Естественнос оргпреступностью я связани очень тесно, — подтвердил он, — в той же самой степеничто и вы...
Следак явно не понял намека
.

— То есть?

— Вы каждый день с ней боретесьто есть общаетесь с теми же людьмичто и яА по Конституциикаждый гражданин имеет право на защитуЯ вижу у вас на столе Уголовно-процессуальный кодексКак-нибудь прочитайте его на досуге, — вежливо предложил Адвокат.

Руоповец проглотил обиду — ничего иного ему и не оставалось.
Впрочем
у него оставался еще один козырьвидимопоследнийи потому он приберег его для концовки беседы.

— А мы сообщим о вашем участии в побеге Солоника ворам в законе. — Наверняка в этот момент следак даже не думалсколь нелепо будет выглядеть офицер регионального управления по борьбе с оргпреступностьюстучащий на адвоката ворамсвоим извечным оппонентам. — Наверноеим все это не очень понравится...

— Вам никто не поверит, — парировал угрозу Адвокат. — Вам просто не поверят...
 Скоро все было конченоАдвокат подписал необходимые бумаги «о неразглашении следственных действий» илишь поднявшисьзаметилчто следак заметно прихрамывает.

— Что с вами? — невольно вырвалось у юриста.
 Тот поморщился.

— По глупостипо молодости... Под пули лезТак получилось...
Проходя по длинным коридорам на выход
Адвокат невольно думалчто у каждого рано или поздно получается именно ток чему он стремитсяудачно проведенный процесспобег из следственного изолятора или пуля в задницу...

Адвокат
сидя за рулем «БМВ», то и дело бросая взгляды в зеркальце заднего видапытался определить в толпе шедших сзади машин бежевую «шестерку» или синий «Москвич». К счастьюпреследователей не былоВпрочемэто ничего не менялоони просто могли сменить засвеченные машины.
Настроение было сумрачным
Он воскрешал в памяти события минувших месяцеви ничего радостного для себя там не находил.
Или почти ничего
.
Наверное
правы текто утверждаетлюбоедаже мимолетное соприкосновение одного человека с другим налагает незримый отпечаток на обоих.
Со сколькими людьми
со сколькими судьбами приходилось соприкасаться емуАдвокату?
Он не считал
.
Он просто делал свою работу 
— мотался по тюрьмамизучал делаловил следствие на проколах и подлогахвыступал на судах...
Но клиентов
подобных Солоникув его практике еще не было.
Кем же он был на самом деле
Александр Македонский?
Почти неслышно шелестел двигатель
и этот звук навевал ощущение спокойствия

и относительной безопасностиПроехав несколько перекрестков по Ленинскому проспектуАдвокат перестроился вправо — отсюда до его дома было рукой подать.
А мысли по
-прежнему работали в привычномнакатанном русле...

Меньше чем полгода назад они вступили в контактИ теперь онзащитник самой загадочной в российской криминальной истории фигурыобладает определенной информациейНе всейконечноно все-таки...
Рано или поздно информация эта выплеснется наружу 
— нет ничего тайногочто не стало бы явнымАдвокат знал это слишком хорошо...

Тогдав пятницуво время последней встречи Солоник сказал: «Если бы обо мне написали книгу или сняли фильм — всекак оно было на самом деле...» А потом добавил: «Зачем снимать фильмесли его все равно не придется смотреть
 Внезапно пошел дождьАдвокат включил «дворники» и задумчиво следилкак отбрасываются вправо-влево струи воды.

Неожиданно рельефно и выпуклословно в голографическом снимкевспомнилось полузабытоепромозглый октябрьдождьте же «дворники», ритмично сметающие дождевую влагу... В тот день он согласился взяться за это совершенно безнадежное дело — даже не подозреваяс какими сложностями придется столкнуться.

И все-таки он не жалелчто тесно соприкоснулся с этим человекомОн сделал для подследственного всечто возможнои воспоминания об этом деле когда-нибудь приобретут иное качество.
А дождь все усиливался
Адвокатпоудобней усевшись в креслеоткинул голову на подголовник изакуривпрошептал самому себе:

— Что жв добрый путь...
И так же
как и полгода назадонконечно жене мог предвидетьчто главные события еще впереди...

ЭПИЛОГ

Комната
квадратная в планебыла совершенно темнойсилуэт человекасидевшего на стуле спиной к выходуугадывался лишь контурноПриглушенный светпроникавший через дверной проемделал эти контуры необычайно рельефными и выпуклыми.
Человек
сидевший в квадратной комнатене смел обернуться назадслишком могущественныслишком влиятельны были людикоторые привели его сюдаслишком многим он был им обязан.
Ему было приказано ждать
и он ждалС ним желали говоритьно лица говорившего он не должен был видетьи сидевший на стуле не смел ослушаться.
 Наконец позади послышались долгожданные шагии это заставило его невольно напрячься...

— Ну чтоАлександр Сергеевич, — послышался за спиной удивительно знакомый голос, — все в порядке?

— В порядке, — эхом ответил тоткого назвали Александром Сергеевичем.

— Надеюсьмы довольны друг другомВы больше не подследственныйи вам ничто не угрожает.

— Спасибо.

— Мы выручили васпошли вам навстречу — хотяпризнатьсясо своим куратором вы вели себя вызывающеПытались давить на насставили ультиматумышантажировали разоблачениямив которые все равно бы никто не поверил...

— У меня не было другого выхода, — словно оправдываясьпроизнес тоткто сидел к говорившему спиной.

— А у вас с самого начала не было другого выходас того самого моментакогда вы согласились с нами сотрудничатьПомните ту беседу в колонии строгого режима под УльяновскомТакие словакак тепроизнесенные вамиговорятся только единожды... И на всю жизнь.

— Я понимаю, — голос отвечавшего чуть дрогнули по этой детальке его собеседник понялчто его узнали.

— Ладноможете повернуться... Мы с вами однажды уже встречались... Александр Македонский.
Он осторожно
словно боясь упастьобернулсяПеред ним стоял тот самый гражданин начальникс которым ему всего единожды довелось беседовать в Центре специальной подготовки под Алма-АтойСеренький куратор как-то обмолвилсяназвав какого-то неизвестногоно незримо присутствовавшего на их беседах КоординаторомНаверноеэто он и был.

Солоник твердо взглянул в глаза собеседнику.
— Вы освободили меня не просто так.
— Эта догадка делает честь вашему умуЗа все надо платитьА мы давно

повязаны с вамиособо опасным убийцейодной веревочкойПо большому счету мы ничем не отличаемся от вас и вам подобных — ни методамини стилемС известными оговоркамиконечноНо мы много вложили в вассоздали вам капиталимя — вы знаетечто я имею в виду.

— Что я должен делать? — устало спросил Александр.

— Точто вам скажутА по большому счету — то же самоечто вы делали раньшеИ на тех же условиях.

— Я должен буду вернуться в Москву?
 Координатор отрицательно покачал головой.

— Там и без вас люди найдутсяМы же переправим вас... Впрочемоб этом вам еще рано знатьОтдыхайтенабирайтесь силони вам еще пригодятся.
 Координатор уже повернулсячтобы уйтиСделал шаг в сторону выходано в самый последний момент остановилсясловно наткнувшись на невидимое препятствиеснова развернулся и спросил неожиданно:

— Вы никогда не думалив чем причина всех ваших неприятностей?
 Вопрос прозвучал как минимум странно.

— Не-е-ет... А что?

— Если бы вы хоть раз задумались над этиму вас было бы куда меньше проблемВпрочемтогда бы мы не работали вместе.
Солоник закашлялся
.

— Так в чем же причина?

— В васВы никак не можете совместить реальное и умозрительноежелания и возможности... Для того чтобы найти разумный балансследует или опустить планку желанийили поднять планку возможностейА у вас поднимаются обе планкиВы поняли мою мысль?

— Не совсем, — честно признался Саша и тут же произнес: — А какая теперь разница?

— Для вас в вашем теперешнем положении — действительно никакой, — согласился Координатор. — И все-таки я прошу об этом подумать.
Он ушел
оставив недавнего собеседника в одиночестве.
Солоник поднялся
прошелся в полутьме комнатыразминая затекшие от длительного сидения ногиподошел к дверному проемувыглянул в пустынный коридор...

По лицу этого человека никак нельзя было догадатьсяо чем он теперь думаетМожет бытьв эти минуты он вспоминал прожитоепровинциальный Кургангде прошли его детство и юность и откуда все началосьМожет бытьзоныгде ему

пришлось сидетьили Центр подготовки в бескрайней казахской степиНаконецлица людейкоторые он видел сквозь оптический прицел снайперской винтовки...
 А может бытьи действительно он впервые в жизни задумалсячто же это такоесовмещение возможностей и желанийреального и умозрительного?

Впрочемоб этом уже подумали за негоЖизнь продолжаласьи онАлександр Македонскийставший самой зловещей и страшной фигурой в постсоветской Россиитот самый Солоникв которого уже играли дети и которого боялись самые влиятельные авторитеты преступного мираникак не мог определитькто же он на самом делепреследователь или преследуемыйпалач или жертва?

В коридоре вновь послышались шагиВыйдя из полутемной комнатыСаша увидел своего серенького куратора — того самого.

— А теперьАлександр Сергеевич, — корректно улыбнулся тот после приветствия, — давайте поговорим о вашем будущем... Надеюсьстрелять вы еще не разучились?!